Наши с Таксом идеи быстро иссякли, а девушка никак не могла остановиться на чем-то конкретном.
— В принципе, нам и не нужен сложный образ. Все равно придется импровизировать, — наконец-то сжалилась над нами магичка. — Достаточно будет, если я возьму с собой какую-то накидку, чтобы можно было быстро изменить внешность. Например, что-то похожее на дождевик — он и внимание привлекает, и компактный. Но, к сожалению, это чересчур дорого.
Я не совсем понял, почему обычный иномирянский дождевик относится к категории «чересчур дорого». Но тратить время на расспросы было некогда. Поэтому я просто сотворил его — точно такой, каким не раз пользовался в академии.
Правда, удалось это далеко не с первой попытки. Вначале Ариселия примерила элегантное манто. Потом — уютную демисезонную парку. И тот, и другой наряд ей очень понравился, но для нашей цели они не годились.
Простенькая полиэтиленовая накидка, как ни странно, вызвала у магички гораздо больше эмоций, чем предыдущие одежки. Когда я добавил к ней еще и резиновые сапоги (перед этим «изобразив» несколько пар вполне приличной обуви), она даже расцеловала меня.
Окрыленный, я решил порадовать свою девушку еще каким-нибудь сувениром из другого мира. И создал в придачу ко всему зонтик-автомат. Тут же торжественно вручил его.
— Это амулет? Или магическое оружие? Но я не умею таким пользоваться… — Селия подняла на меня расстроенные глаза.
Я ничего не ответил, лишь раскрыл зонт над ее головой. Она даже рот приоткрыла от изумления. Стояла, запрокинув голову, и рассматривала яркий рисунок на ткани: какие-то очень красивые иномирянские цветы, птицы нездешнего — иномирянского — окраса.
— И зачем это? Чтобы внимание к себе привлекать или самой за ним прятаться? — наконец-то спросила она.
— Для защиты от дождя. Обычно идет в комплекте с дождевиком и резиновыми сапогами.
Селия лишь вздохнула в ответ. Похоже, ее копилка впечатлений была переполнена. Быстренько облачилась в дождевик, нырнула в сапоги, взяла в руки зонт. И растерянно обвела взглядом гостиную. Я, недолго думая, сотворил большое зеркало. К счастью, обычное, не кривое.
— Если это комплект, то почему все вещи разные? И по цвету, и по рисунку?
Я лишь обреченно вздохнул. Не объяснять же ей, что, если одежда не заговаривает с ней и не пытается сбежать, для меня это уже большое достижение.
— Не надо, не надо больше ничего колдовать, — по-своему истолковала мой вздох магичка. — И так более чем достаточно! Вместе они достаточно хорошо смотрятся.
Вдоволь накрутившись перед зеркалом, Селия печально вздохнула.
— Жаль, нельзя будет в училище так прийти. Девчонки бы умерли от зависти.
— Почему нельзя?!
— А как я объясню, откуда у меня такие дорогие вещи?! Я же обычная ученица, а не наследница императора.
— Объясни, пожалуйста, почему ты называешь их дорогими?! — не выдержал я.
Дослушать ее рассказ о прогулке по магазинам мне удалось с большим трудом. Щадя чувства юной модницы, я старался не смеяться вслух. Лишь сдавленно похрюкивал в кулак. Никогда не думал, что на иномирянском ширпотребе можно так зарабатывать! Чтобы как-то отвлечься, решил сотворить для своей любимой еще один подарок. Правда, немного перестарался…
Ариселия уже минут пять внимательно изучала упаковку с надписью: «Пакеты полиэтиленовые подарочные. 100 штук». Иномирянские закорючки были продублированы переводом на один из языков Империи, поэтому мне не пришлось объяснять, что внутри.
— Ты обиделась на меня? — от ее молчания мне стало не по себе. — Тебе не понравилось, что они все одинаковые? Я могу попробовать создать другие.
— Нет-нет, больше не надо. Я никак не могу придумать, что буду с этими делать.
— Отдашь на продажу в Модный дом. Им этой партии на несколько лет хватит. Или раздаришь своим подружкам.
— Все, что ты сотворил, даже показывать никому нельзя. Как я объясню, откуда у меня эти шикарные вещи?
— Про пакеты можно сказать, что остались от карнавала. Якобы Бруль Там Шпок привозит их из своего мира. Там берет крупными партиями по оптовым ценам. Поэтому они все одинаковые.
— Возможно, одногруппницы в эту легенду и поверят. Но госпожу Пампуку так просто не проведешь. Еще и обидится, что не поделились с ней.
— Почему «не поделились»?
— В училище — ровно 100 учениц. Значит, для преподавателей пакетов не хватит, — глаза Селии хитро блеснули.
Я охотно сотворил еще с десяток модных новинок. Специально для наставниц из Сэреднинского училища. Они были чуть больше и намного прочнее предыдущих. Да и рисунок гораздо ярче. Правда, с обратной стороны мы обнаружили надпись: «Недрыгайловский лакокрасочный завод. В нашей палитре — свыше 300 цветов и оттенков». Но Ариселия сказала, что надпись на иномирянском все равно никто не сможет прочесть, а загадочные значки лишь добавляют подарку шарма.
Вечер того же дня
Мандибур. Железнодорожный вокзал
Отправление Вольтанутого экспресса было одним из любимых развлечений городской молодежи. Задолго до появления состава на перрон начинали стекаться нарядно одетые компании и пары. На некоторое время вокзал превращался в центр светской жизни столицы.
В тот день отправление поезда задержали на сорок минут. Событие само по себе чрезвычайное. К тому же, пассажиров и провожающих об изменении графика никто не предупредил, и все это время они провели в напряженном ожидании. Нервозность усиливали комментарии многочисленных зевак, толпившихся у вагонов.
Достоверно неизвестно, когда именно появился слух о кровавом приеме в императорском дворце Вольтанутена и расправе над Венизелосом. Скучавшая толпа мгновенно подхватила его и начала активно обсуждать шокирующую новость. Пассажирам экспресса, отправлявшимся в магическую столицу Империи, ее пересказывали с особым энтузиазмом, щедро украшая все более жуткими подробностями.
От увлекательных пересудов зрителей отвлек пыхтящий паровоз. К составу добавили еще один комфортабельный вагон. Как выяснилось, предназначался он для небольшой делегации, прибывшей на казенных экипажах. Лишь только опоздавшие закончили посадку, экспресс дал прощальный гудок.
Писк охранного амулета сообщил о выставленной в купе защите. Тем не менее, архимаг Стэнниоль, еще стоя в дверях, добавил несколько заклинаний.
— На всякий случай, — объяснил он своему помощнику Лабутински.
Имишат Лабутински, недавний выпускник магической академии, был одним из наиболее перспективных молодых сотрудников имперского филиала Департамента магического правопорядка. Стэнниоль, уже много лет служивший в чине экстраординарного дознавателя, некоторое время присматривался к новичку, а потом начал привлекать к все более и более сложным делам.
Взять с собой именно Лабутински он решил в последний момент. В его филиале любой из более опытных «сыскарей» хоть однажды, но уже бывал в Вольтанутене. А ему был крайне необходим помощник, не имевший ранее отношений ни с одним из орденов города. Не то, чтобы архимаг не доверял своим коллегам, но уж очень нехорошее дело предстояло распутать…
Лабутински внимательно всматривался в проплывающую за окнами темноту. Он специально сел в дальний угол, чтобы не мешать шефу обустраиваться. Это была первая их совместная поездка, поэтому молодой специалист чувствовал себя немного скованно.
Имишат считал большой удачей устроиться на работу не просто в Гильдию магов, а в Департамент магического правопорядка. Его всегда манила романтика розыска. А в имперском филиале служило немало высококлассных специалистов, за плечами у которых был не один десяток раскрытых преступлений. Год работы с ними дал ему столько знаний, что уже никто бы не посмел назвать его «неопытным юнцом». Но самым известным из них, конечно же, был Стэнниоль. О его громких делах и в Департаменте, и в самой Гильдии магов ходило немало легенд. Говорили, что если попытаться собрать их в одну книгу, число томов перевалит через десяток.
Сам архимаг был мало похож на грозу магического преступного мира. Чуть выше среднего роста, с аккуратной бородкой «клинышком» и неизменным пенсне на переносице, он больше напоминал учителя или врача. Одевался не броско: не маркие оттенки в одежде, удобный покрой делового костюма, аксессуары — только самые необходимые. Лишь пронизывающий взгляд темных глаз выдавал в нем представителя отнюдь не гуманитарной профессии.
Пока Лабутински глубокомысленно созерцал проплывающие за окном силуэты, автор нескольких учебников и практических пособий опустился на колени и пополз по полу. При этом он все время заглядывал под диван. В какой-то миг Лабутински даже показалось, что он хочет туда залезть и присматривает местечко поудобнее. Но шеф лишь пробормотал что-то под нос и щелкнул пальцами. Несколько магических сгустков умчались в темноту поддиванья.
«Прорехи в защите латает, — отметил про себя Имишат. — А я бы даже не догадался ее проверить. Решил бы, что парочки усиливающих заклинаний вполне достаточно».
Закончив проверку, архимаг устроился на мягком сидении и раскрыл свой знаменитый портфель. Говорили, что без этого мощнейшего артефакта Стэнниоль нигде не появляется. Будто бы ему не раз удавалось выпутаться из опасных ситуаций только благодаря своему портфелю. Правда, познакомившись с шефом поближе, Лабутински начал сомневаться в магических свойствах его громоздкого амулета. Свое настоящее оружие Стэнниоль обычно старался лишний раз никому не демонстрировать. А это потертое кожаное «чудовище», наоборот, всегда держал на виду. Но сильное психологическое воздействие оно, безусловно, производило. Все знали, что самые весомые улики архимаг всегда «выуживает» из своего портфеля. Поэтому на дознаниях даже отъявленные негодяи поглядывали на него с опаской.
— Предлагаю обсудить поставленную перед нами задачу, коллега.
Неуловимый жест фокусника, и перед шефом появилась хорошо знакомая всем сотрудникам Департамента темно-синяя шкатулка. «Визуализатор» — так гордо называл ее архимаг. «ТриДэ-кинематограф», — улыбался про себя Лабутински.