Очень точное определение сорта, далекое от понятий лысенковской агробиологии.
Начав работу с сортами подсолнечника, где содержание масла в абсолютно сухих семенах не превышало 28–33 процентов, он создал к шестидесятым годам более двух десятков сортов с масличностью семян в 50–55 процентов. Что это дало людям в нашей стране? Ежегодную дополнительную прибавку подсолнечного масла почти в миллион тонн… Продукция, оцениваемая в 1 миллиард 200 миллионов рублей.
Вот уже много лет в нашей стране никто и нигде не испытывает недостатка в подсолнечном масле.
В 1954 году Пустовойта награждают орденом «Знак Почета». Некоторое время спустя, в связи с семидесятилетием, за выдающиеся заслуги перед Родиной Пустовойт удостаивается еще одной правительственной награды — ордена Ленина, избирается действительным членом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук.
А в 1957 году за новые крупные успехи в области создания продуктивных сортов подсолнечника Василию Степановичу Пустовойту присваивается звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
На подходе к семидесятилетию Василий Степанович выглядел гораздо моложе своих лет. Нисколько не уменьшилась неуемная его энергия. Ему было тесно на селекционном поле. Он постоянно разъезжал по всему Северному Кавказу, появляясь в самых дальних районах на агрономическах совещаниях, на курсах анробаторов, в районных управлениях сельским хозяйством. Чтобы встретиться с ним, услышать совет, специалисты едут за сотни километров. В самом институте вечная сутолока около его маленького кабинета и на коллекционном питомнике, где всегда есть новинки, о которых хочется знать.
Там, где Пустовойт, по-прежнему центр агрономической мысли. Жалеть себя, отдыхать он не умел и не хотел. На вопрос одного навязчивого журналиста, как ему удается так много делать и, в частности, выпускать ежегодно ио новому сорту, Пустовойт отметил:
— Поработайте с мое, поймете…
И, еще помедлив, уже раздумчиво добавил:
— Когда очень надо — все удается, молодой человек.
Среди бесконечных забот и хлопотливых, быстро бегущих дней Василия Степановича настигает горе. В марте 1953 года умирает Мария Николаевна. Он сразу ощущает пустоту, одиночество, какую-то тоскливую безысходность. Рядом с ним дочь, внучка Наташа, сын, друзья — и все равно это страшное ощущение пустоты, которую ничем не заполнить…
Внешне отношение Василия Степановича к жене всегда казалось — и многие были убеждены в этом — довольно ровным, если не прохладным. Только после ее кончины стало понятным, как много она значила для него.
Он очень тяжело переживал эту потерю. Совсем замкнулся, избегал встреч даже со знакомыми людьми. С поля уходил уже в темноте. Кабинет покидал далеко за полночь.
Но могла ли даже самая отчаянная работа заполнить душевную пустоту?!
А еще через пять лет — новая потеря, еще один тяжелый удар.
Сергей Владимирович Рушковский оставался тем другом, для которого не надо слов, чтобы он все понял и оценил. Всю жизнь вместе — и всю жизнь для одного дела. Не мудрено, что, когда у Василия Степановича находился свободный час, он шел к своему Сергею. Очень постаревший, осунувшийся, с каким-то по-стариковски испуганным взглядом, Сергей Владимирович в это время все более отходил от лабораторных дел, передавая их опытной и умелой лаборантке — своей жене Нине Федоровне Дублянской, и подолгу сидел дома, страдая от болезни, которая делала его таким оскорбительно-немощным и ненужным. Пустовойта он встречал радушно, оживлялся, слушал, как идут дела в поле, что-то советовал. А то просто усаживались рядышком и молчали; каждый думал о своем, и в этом дружеском молчании было больше любви и общности, чем в самых высоких словах.
Уходя, Пустовойт непременно говорил:
— Ну, ты это… Не очень… Все обойдется. Вот весна скоро, на воздух…
Не обошлось… Рушковский умер…
На другое утро Пустовойт уже шел, чуть сгорбившись, к своим делянкам.
Какие подсолнечники росли здесь! Высокие, рослые, всем видом своим утверждающие жизнь и силу, они радовали глаз и душу оригинатора. Линии, отобранные от № 8931, давали корзинки диаметром в 30–40 сантиметров. Полные семена. Быстрый ростовой старт. А масличность подходила к 60 процентам.
Но автор этих сортов задумчив и серьезен.
То в одном районе, то в другом появляются среди подсолнечников уродцы, отстающие в росте, с полуразвитой корзинкой, неподвижно уставившейся в небо. На отдельных полях их немало. Листья у таких растений с изнанки покрыты пятнами с белым налетом. Ложная мучнистая роса — так определила эту болезнь Галина Васильевна Пустовойт, теперь уже не только опытный фитопатолог института, но и селекционер: после смерти матери она перешла в отдел селекции ВНИИМКа и ведает лабораторией межвидовых скрещиваний.
Так вот — ложная мучнистая роса. А завтра может появиться склеротиния, корневая гниль, еще какая-нибудь новая беда. Словом, подсолнечник остается в опасности. Это хорошее, урожайное, высокомасличное растение, которому отдано столько труда, все еще нуждается в защите.
В какой защите? Есть много химических реагентов, фунгисидов, инсектицидов, есть продуманная система агротехнических мер. Но в такой ли защите нуждается современное культурное растение? Химические препараты не очень надежны. Ученые подсчитали, что ежегодные потери урожая в стране от вредителей и болезней обходятся в 2–3 миллиарда рублей. Еще столько же денег уходит на химикаты и развитие промышленности, производящей их. Все больше химических препаратов распыляется над полями, лугами, садами. Увеличивается опасность загрязнения среды вредными для здоровья людей и животных соединениями.
Нужны сорта растений, в которых бы соединялись высокая продуктивность и хорошее качество урожая с абсолютной невосприимчивостью ко всему легиону болезней и вредителей. Сверхзадача? Пустовойт убежден, что цель, вполне посильная для селекционера. Такие сорта можно создать. Вот только времени мало…
Пустовойт глубоко вздыхает. Жаль, очень жаль, что жизнь так коротка!.. К счастью, существует преемственность поколений.
Он думает о своем ученике.
Молодой генетик Александр Ильич Гундаев уже несколько лет занимается скрещиванием самоопыленных линий подсолнечника, что позволит получить гибриды с набором ценных признаков — в частности, с комплексным иммунитетом. Александру Ильичу созданы все условия для продуктивной работы. Он не новичок в селекции, у него уже есть свой сорт подсолнечника «енисей» для условий Сибири. Самоопыленные линии в свое время использовались в Саратове для создания сортов подсолнечника с повышенной устойчивостью к засухе. И привели к успеху. Гундаев на верном пути.
В оранжереях, среди сотен дикарей и полудиких родичей «гелиантуса», где когда-то работала Мария Николаевна, теперь неотлучно находится дочь Галя — Галина Васильевна.
Согласовав однажды с отцом обширный план по скрещиванию культурных и диких представителей рода «гелиантусов», она уже много лет ведет работу. Это повторение пройденного этапа, но па новом уровне. Когда-то не удалось, и Пустовойт оставил тему на будущее. Теперь это будущее пришло.
Галина Васильевна тверда в принятых решениях и настойчива в поисках. Неудачи ее не расслабляют. Она не очень много говорит о своей работе, но записей и фактов у нее накапливается более чем достаточно. И уже есть интересные гибриды. Ее сообщения появляются в «Ученых записках» Академии наук, вызывают много откликов. К ней приезжают посмотреть, поговорить. Неожиданно приходит приглашение на Второй Международный конгресс по подсолнечнику в Канаду, затем на такой же конгресс в США, где ее сообщение о плодовитых гибридах между дикарями и однолетними культурными «гелиантусами» было воспринято как крупное достижение современной генетики. Ведь она добилась того, что не удавалось прежде никому в мире, над чем 10–20 лет назад безуспешно бился ее отец. Отец внимательно следит за работой Гали. Его особенно интересуют гибриды с высокой степенью устойчивости к ложной мучнистой росе.
В адрес дочери Пустовойт говорит только одно слово: «Хорошо!» Эта скупая похвала стоит многих хвалебных речей. Она вспыхивает от удовольствия. С удвоенной страстью берется за скрещивание и отбор новых линий. Привлекает к скрещиванию прежде всего сорта с самой высокой масличностью семян и с хорошей урожайностью.
Это номера 8931 и 1646 и… далекий их родич. Каких трудов и ухищрений стоило такое скрещивание! Преодоление барьера межвидового отчуждения. Сложнейшая технология!..
У себя в кабинете Пустовойт перелистывает только что полученные томики трудов Николая Ивановича Вавилова. Он еще находится под впечатлением от всего, что видел в теплицах своей дочери. «Мы не отказываемся от селекции, как искусства, но для уверенности, быстроты и преемственности в работе мы нуждаемся в твердой, разработанной, конкретной теории селекционного процесса. Коллектив не может работать по интуиции, на случайных удачах».
Вот именно! Теория селекции… Пустовойт, несомненно, внес в нее свой вклад. А теперь новые главы пишут уже Александр Ильич Гундаев и Галина Васильевна Пустовойт.
Лишь через 13 лет после начала работы над межвидовым скрещиванием «гелиантусов» Галина Васильевна по настоянию друзей и сослуживцев села наконец писать диссертацию. Отец молчаливо одобрил эту ее явно запоздавшую инициативу.
Сам он весь уходит в работу по улучшению семеноводства подсолнечника в стране.
Семеноводство — это продолжение селекции. Доказано, что при ежегодном обновлении семян возрастает не только урожайность, но и масличность.
Правительство СССР еще в 1956 году приняло — по проекту ВАСХНИЛ, составленному Пустовойтом, — специальное постановление о семеноводстве подсолнечника в стране. Василий Степанович очень ревниво следил за точным исполнением этого постановления, постоянно вносил новые предложения. До сих пор семеноводство подсолнечника являет собой пример, как надо обеспечивать хозяйство элитой и первой репродукцией семян, как сохранять качество сорта на семенных участках.