Тем временем Лунная Птица, повинуясь моим указаниям, пролетел над головами проклятого фанатика и его людей. На всём ходу врезавшись в только начавший разгораться костёр под ногами Василисы, он раскидал его несколькими взмахами лап. После этого просто перекусил цепь, которая с обиженным звоном опала, освобождая девушку.
Выполнив мою главную просьбу, дракон медленно развернулся и неспеша, с чувством, с толком, покончил со всеми остальными. Наёмникам хватило пары струй пламени и нескольких ударов, раскидавших таких хрупких на фоне чешуйчатой громадины людишек в стороны. Инквизитора, Паралич с которого так и не спал, Птица терзал до тех пор, пока тело его перестало светиться и не спала какая-то божественная защита, совершенно безбожно резавшая входящий урон. Последним из тех, кто погиб, стал старый слуга. С молотом в руках он кинулся в самоубийственную атаку на деловито рвущего тело своего господина дракона. Его даже было немного жаль, когда мощный удар драконьей лапы отправил сухонькую фигурку с растрёпанными седыми волосами в полёт. Последним усилием перед тем, как отправиться — как хотелось верить, на перерождение — он приподнялся и посмотрел на приближающуюся к нему Василису. Которая подобрала чей-то меч, и подойдя к старику ловким ударом просто снесла ему голову. После чего подошла к Птице, и, пока тот обалдело смотрел на то, как она проходит там, где вот-вот должны были оказаться его когти — дракон успел остановиться лишь в самый последний момент — таким же ловким ударом отхватила голову ещё и инквизитору. И только после этого, наконец, сорвала с лица грязную тряпку и выплюнула изо рта кляп…
Я появился на поле боя, когда всё было кончено. Птица свернулся калачиком в стороне и зализывал безобразную рану, оставленную молотом инквизитора. Оба освобождённых им пленника застыли соляными столбами, казалось, боясь даже пошевелиться. И лишь одна Василиса беззаботно расхаживала по поляне, деловито освобождая трупы инквизитора и его приспешников от всего ценного. Когда я вышел, она как раз стояла боком ко мне, нагнувшись.
И… Я понимал, что не время, и что подобные мысли сейчас совершенно неуместны — но внезапно понял, что чувствую к девушке совершенно определённый интерес. То короткое рваное недоразумение, которое было на ней, едва прикрывало аппетитную задницу, а поза, в которой она замерла, была чертовски сексуальной.
Будто почувствовав мой взгляд, девушка, не меняя позы, повернула ко мне лицо и улыбнулась. При этом смотрела из-за спадающих на лицо волос, что вызывало совершенно однозначные ассоциации и ещё больше усиливало впечатление.
Василиса, наконец, выпрямилась, и пошла мне навстречу, каждым движением приковывая внимание к себе. Только подойдя почти вплотную, наконец, остановилась, и, глядя прямо в глаза, произнесла:
— Спасибо, что пришёл. Я верила. Я всё это время верила и ждала, когда ты меня, наконец, спасёшь…
Внезапно разрыдавшись, девушка упала на колени и обхватила мои ноги руками. Я, признаться, сначала растерялся, но быстро подхватил её и поднял.
— Это было ужасно… Не могу поверить, что всё наконец закончилось…
Она буквально вцепилась в меня, спрятав голову где-то на груди, и пришлось обнять её за плечи. Но только я собрался сказать что-нибудь утешительное и попытаться как-то разрулить ситуацию, как услышал деликатное покашливание и обратил, наконец, внимание на стоящих неподалёку двоих — собратьев Василисы по несчастью. Увидев, что я смотрю на них, один из спасённых заговорил, осторожно косясь на прервавшего своё занятие и уставившегося на него немигающим взглядом дракона:
— Просим прощения, господин. Мы очень благодарны за столь чудесное спасение… Но можем ли мы узнать свой нынешний статус? Мы вольны идти, куда хотим, или теперь являемся вашими пленниками?
— Вы свободны. Можете идти, — конечно, неплохо бы их допросить поподробнее — но… Ситуация, когда я обнимаю свою рыдающую подчинённую, а какие-то посторонние типы глазеют на нас, меня немного напрягала. К тому же — что такого они могут рассказать, чего я не смогу узнать от самой Василисы?
Проследив, как две фигуры удаляются, я опустил глаза вниз — и встретился взглядом с переставшей вздрагивать в моих объятьях девушкой. Она смотрела на меня в упор, и этот её взгляд был очень красноречивым. Я внезапно ощутил, что между её горячим телом и моими руками — всего лишь тонкий слой материи, ещё и местами дырявой. Не давая мне опомниться, она ещё и подалась вперёд, коснувшись своими губами моих.
— Спасибо… — чуть отстранившись, прошептала она. И вновь поцеловала. На сей раз крепко, самозабвенно, прикрыв глаза, прижавшись ко мне мягкой грудью и аккуратно просунув свою ножку между моих…
Я попробовал отстраниться, ведь ещё можно было сдать назад и не делать того, о чём, возможно, впоследствии придётся жалеть. Но Василиса завелась не по детски, и, чего скрывать, я тоже. Поняв, что пути назад нет, дал волю рукам и сжал её шикарную задницу ладонями. Девушка издала протяжный стон, вся обмякла в моих объятьях… После этого никаких доводов разума, никаких «а что будет» и прочих «если бы» не осталось. Только животная страсть.
Послышался шелест крыльев — Птица тактично оставил нас наедине. После этого я, уже больше не сдерживаясь, резким движением развернул девушку к себе спиной, наклонил, задрал платье и взял её прямо там, на поляне, на которой валялись ещё не остывшие тела только что поверженных врагов.
Я даже пнул в сторону голову инквизитора, неудачно подвернувшуюся под ноги. Да, нанимать фанатика и своего идеологического противника было не лучшей идеей, десять тысяч коту под хвост… Хотя… Не будь его, удалось бы обнаружить эту проклятую тюрьму и спасти Василису?..
Когда я снова вызвал дракона, девушка едва стояла на дрожащих ногах, да и сам я был уже порядком измотан. Оттянулись на славу. На периферии мигало сообщение о частичном выполнении квеста «Соблазнитель», но я даже не стал читать, что же там пишут.
Дочь старосты оказалась на удивление темпераментной, никогда бы не подумал, что за ангельской и невинной внешностью, за этим всегда строгим и серьёзным выражением лица скрывается такое. Было ощущение, что передо мной — не простоватая сельская девчонка из глуши, а многоопытная женщина, прекрасно знающая, как сделать приятно мужчине. Ещё и этот её взгляд… То её глаза казались глазами искусительницы, прекрасно знающей себе цену, то, вдруг, она смотрела на меня совсем по-другому — как-то испуганно и удивлённо, именно так, как и должна бы смотреть девчонка из деревни, которая, вообще-то, ещё и замужем, причём не за тем, кто её сейчас трахает.
Между тем моментом, когда мы оделись, и тем, когда дракон сел на поляну, было несколько минут неловкого молчания. Наконец, когда Птица уже опустился на землю и пригнул шею, приглашая забираться, я отмер и заговорил, сам злясь из-за того, как дурацки звучат мои слова:
— Прости. Наверное, я не должен был… Не знаю, что на меня нашло. Не сдержался.
Девушка опустила глаза, вновь подняла… И ответила, легонько и немного грустно улыбнувшись.
— Всё хорошо, неумирающий. Ты столько времени не замечал ту, что мечтает о тебе… Что теперь она просто дьявольски счастлива. Ей пришлось многое пережить, и она уже не та, что была раньше… Но, поверь, она не имеет к тебе никаких претензий.
Вот как. Судя по словам Василисы, она всегда была не прочь… Да я и сам всегда знал это. И сам был не прочь. Но специально держал её на расстоянии — это казалось правильным, учитывая, кто её отец и как он может отнестись к нашим отношениям… А теперь его уже, скорее всего, растерзали демоны.
Я тряхнул головой, прогоняя все лишние мысли из головы. Если Василиса не против — значит, всё хорошо. Хотя, видимо, эти дни не прошли для неё даром… О чём я — наверняка не прошли. Что же они с ней делали всё это время, до чего довели… Нет, и проклятых демонов, и работорговцев надо извести под корень. Твёрдо решил, что ничего не пожалею ради этого.
Почти у самого Замка мы встретили остальных — я их развернул сразу после победы над инквизитором и отправил обратно, а заодно патрулировать окрестности и отлавливать редких оставшихся демонов-одиночек. Подлетев поближе к Всеславу, я дал возможность ему наконец поздороваться с вызволенной из неволи тётушкой. Он заметно обрадовался и на какое-то время даже стал тем, прежним, жизнерадостным, разговорчивым и весёлым — но быстро снова замолчал и замкнулся в себе, да и Василиса как-то отвечала редко и односложно.
Когда мы сели в Замке, прибежал ещё и юный сатир, ученик Олейна. Он бросился обниматься к неуклюже спустившейся с дракона девушке, а я невольно вспомнил, как Василиса раньше опекала малыша. С тех пор он заметно возмужал и повзрослел, и ростом стал едва ли не выше — просто гигант по меркам сатиров. Теперь легко было представить ситуацию, когда уже этот юркий и накачанный молодой человек с рогами выступает защитником той, к кому когда-то прибегал прятаться за подол…
Василиса неловко улыбалась и всё больше молчала. Смотреть на всё это было больно, от прежней беззаботной и жизнерадостной юной красавицы осталась одна лишь тень. Я поскорее вызвал служанок и поручил им привести спасённую в порядок, а сам, едва дождавшись, когда восстановится запас маны, стартовал к западным границам. Требовалось разобраться ещё и с тем отрядом неизвестных, который наверняка уже сильно углубился в мои земли. Отловить их вовремя я не успел, и теперь оставалось только прочёсывать всю местность там, довольно приличную по размерам. Ведь кто знает, куда они подались после того, как спустились с гор?..
Но поиски я решил начать с того самого места, где неизвестные напоролись на Глаз Мага. Летели с ускорением только часть пути — я хотел оставить запас маны на поисковые заклинания и на возможные непредвиденные ситуации, ведь кто знает, какие сюрпризы нас ждут.
Заняться во время полёта было решительно нечем, и я думал о перспективах на ближайшее будущее. Вернее, пришлось ломать голову над одним внезапно вставшим очень остро вопросом.