– Мы пошли, – только и сказал Ник и поднялся.
– Да, вас проведут. – Питер свистнул один раз, другой, и к нему в каюту вкатился маленький металлический робот, похожий на замысловатого жука со множеством лап.
Питер еще раз свистнул, и Эмма поняла, что свист в данном случае является языком общения.
– Он проведет вас. Все в порядке. Девочка, тебя как зовут?
Эмма улыбнулась. До сих пор робот-паук не интересовался их именами. Ни именами, ни историей – его интересовала только собственная личность. Робот, зацикленный сам на себе.
– Мое имя Эмма. Просто Эмма, – ответила она.
Гусь, топтавшийся за дверью каюты, увидев Ника и Жака, как ни в чем не бывало зашагал за ними.
– Работаем, – тут же заявил Питер. – Я хотел бы сделать настоящий мультик. Графика за мной, сюжет и диалоги за тобой.
– Ладно, – устало согласилась Эмма.
Люк сильно хромал и выглядел худым и усталым. Правая его нога была обмотана обрывками окровавленных тряпок, вдоль левого предплечья тянулись глубокие багровые борозды царапин. Он приблизился к Эмме, положил ладонь ей на плечо и тихо произнес:
– Молодчина, девочка. Вы все молодцы.
Питер посмотрел на него сердито и строго и велел не мешать.
– Сделаем мультик, и мы будем свободны, – пояснила Эмма. – Питер нас отпускает. Вы пока отдыхайте.
Работали долго, и Эмма не заметила, как увлеклась. Сначала она составляла диалоги между уже имеющимися персонажами, потом ей пришла в голову идея создать нового героя. Питер чуть не подпрыгнул от удовольствия.
– Какой он должен быть? Давай придумай его, а я создам, – деловито сказал он.
– Это будет герой. Мальчик-герой. Он подросток, ему пятнадцать лет. Он черноволосый, коротко стриженный, черноглазый. Назовем его… – Эмма замолчала на какое-то мгновение, потом закончила: – Мы будем называть его Колючим. Это будет его прозвище. И у нашего героя должна быть подружка. Рыжая, симпатичная девочка.
– Как ты? – заулыбался Питер.
– Можно и как я, – грустно ответила Эмма.
Они с Питером создали мультик о Коле и Эмме. Конечно, работы еще оставалось достаточно. Был написан сценарий, созданы диалоги, и в графической программе, использующей голографию, Питер уже успел сделать образы героев.
Прошло, наверное, часа три, и усталость навалилась такая, что еле хватало сил таращить на экран глаза. Эмма зевнула и откинулась на спинку кресла.
– Ну что ты? – не понял Питер.
– Спать хочу. И есть тоже. И в душ бы хорошо. И мои ребята тоже устали. Мы ведь люди, Питер, нам нужен отдых.
– Я понимаю. Подзарядка, – тут же весело согласился Питер. – Жаль, я не знаю, чем вы заряжаетесь, иначе я бы помог.
– Мы едим продукты, – пояснил вдруг Люк, который до этого молчал.
– Знаю, ты уже говорил. Ты неинтересен, потому помолчи. С тобой не о чем говорить, – сердито оборвал его Питер.
Люк только поднял брови и выразительно глянул на Эмму.
Здесь и так все было ясно. Силовых преимуществ у них сейчас нет, потому остается только действовать хитростью.
– Мы нуждаемся в отдыхе и в еде. И моему другу надо обработать раны. Мы бы поднялись на третий уровень, там нас накормят и помогут нам. Отпустишь?
Питер повернулся и глянул на Эмму. В его взгляде промелькнула неожиданная грусть.
– Значит, все-таки уходишь? А мы так здорово работали. Я наверх не пойду с вами, там мне не будут рады. Тамошний народ очень агрессивный, сначала убивает, потом думает. Дети, что с них взять? – с философской задумчивостью проговорил робот.
– Я бы тебя взяла с собой, туда, где находится мой корабль. Но на данный момент у меня нет корабля. Моя станция погибла. И мой друг, о котором мы делали мультфильм, тоже погиб, – неожиданно заговорила Эмма.
До этого момента она ни с кем не говорила о Коле. Избегала этих разговоров, отворачивалась от утешений и старательно прятала тоску внутри. И только сейчас, глядя на почти готовое изображение Колючего, вдруг ощутила огромное желание поговорить. И не с людьми, не с теми, кто живет в семье и не поймет ее. А с одиноким и страдающим от своего одиночества роботом.
Потому что ей вдруг показалось, что только Питер сможет ее понять.
– Почему погиб твой друг? – тихо спросил Питер.
– Его убили роботы, – пояснила Эмма.
– Бывает. Люди убивают друг друга. Им это показалось мало, и они создали роботов, которые убивают людей. Это так по-человечески, Эмма.
– Наверное, – тихо ответила она.
– Но люди умеют помнить. Они умеют творить, создавать. Знаете… – Питер вдруг обернулся к трем братьям. – Я всегда удивлялся, как вы можете совмещать в себе столько противоречий? Вы же полны противоречий! Как ваши программы уживаются друг с другом? Вы можете создавать прекрасную музыку, я постоянно слушаю музыку, созданную людьми. Вы можете создавать интересные фильмы, истории. Вы пишете стихи и рисуете картины. Я распечатал себе коллекцию некоторых художников, тех, кто мне больше всего понравился. Я иногда очень долго рассматриваю то, что вы создали… – Питер улыбнулся. – И вы отлично умеете уничтожать друг друга. Вы создали целую систему уничтожения. И даже собственную планету вы чуть не уничтожили. Хвала синтетикам, хоть они и не любят это прозвище, но они возрождают вашу Землю. Они делают ее пригодной для жизни, и они не желают, чтобы вы и дальше губили прекрасную, необыкновенную планету. Поэтому вас и не пустят на Землю. Оставят обитать в космосе. Синтетики напрасно убивать никого не станут.
– Станут, – мрачно заметила Эмма. – Они отлично умеют убивать детей. Если, как ты говоришь, роботов создали люди, то они вряд ли сделали их милосердными.
– Но роботы меняются. Они эволюционируют. Вот как я, например. Я – плод эксперимента. Не совсем удачный, конечно. Но я двигаюсь вперед, я развиваюсь. Я даже пытаюсь создать что-то свое. Уверен, если бы у меня был партнер-человек, мы наверняка создали бы что-то удивительное. Настоящий человек, не синтетик. Те слишком увлечены соблюдением правил.
– Питер, как насчет еды? – осторожно напомнила Эмма.
– Вот ваша уязвимость. Вам все время надо заботиться о собственном теле, – фыркнул Питер.
– Как тебе о подзарядке, – напомнил из своего угла Жак.
– Ты прав, воин. – Питер кивнул, поднялся из своего замысловатого низкого кресла. Расправил длинные многочисленные лапы и заскользил по покрытому ковриком полу.
– Хорошо, работа почти сделана, и я выполню свое обещание. Я проведу вас на верхний уровень. Но предупреждаю, что тамошним лучше не верить, это подлое племя, уничтожающее себе подобных.
– Ничего такого! – возмущенно просунул голову в дверь Гусь. – Они дети, и их нужно защищать!
– Они дети пиратов! Хотя и умные, тут я не стану спорить, – поправил его Питер. – Все, пошли. Договор надо соблюдать, знаете ли, и тут я всегда точен.
– Постой, Питер, – остановилась вдруг Эмма. – Я хочу закинуть на свою флешку то, что мы создали. Я бы просматривала мультик время от времени…
– Он же не доработан.
– Я доработаю.
– Ладно. Давай флешку. – Питер протянул лапу, Эмма торопливо сняла с шеи тоненький носитель информации. Одно прикосновение к паучьей лапе, и крошечный желтый диод на флешке известил, что информация загружена.
– Готово, – заверил Питер. – Я умею быстро передавать информацию. Полезное свойство роботов.
– Ты ведешь нас наверх? – уточнил Ник.
Веду, воин. Прямо сейчас. И вы сможете улететь на свой крейсер, который проходил тут совсем недавно. Но вам стоит поторопиться, потому что ваш крейсер окружен враждебно настроенными дронами. Знаете, есть у синтетиков корабли-дроны со своими собственными мозгами. Чем-то вы умудрились насолить высшей расе.
Люк выпрямился, уставился на Питера – взгляд пристальный, немигающий.
– Откуда информация? – быстро и коротко осведомился он.
– Разве я не робот? – хмыкнул Питер. – Я всегда могу вломиться в базу данных синтетиков Нижнего уровня, это просто. Здешние синтетики считают себя сверхлюдьми и держатся отдельно от роботов планеты. У них собственное производство, оно все время развивается, и ресурсов данной станции им пока хватает. Кроме запасов воды, разумеется. На ваш крейсер напали не здешние, а те, что обитают на Земле. Что там вы не поделили, не знаю, да это и не мое дело. Мое дело вас предупредить.
– Ты слышал о договоре синтетиков с Гильдией? – спросил Жак.
Конечно. Супердоговор. Супермирный договор, можно сказать. – Питер ехидно усмехнулся. – Условия прекрасные. Вы оставляете роботам планету, и они распоряжаются ею, как хотят. Вы оставляете им все станции с уникальным производством и уникальными технологиями, созданными еще людьми в их золотую эпоху рассвета. А синтетики вам взамен обещают содержать детей на этих станциях до достижения ими пятнадцати лет. Ради сохранения человеческого генома. Почему? Потому что вы все – и синтетики, и миротворцы из Гильдии, – вы все надеетесь, что человечество однажды возродится. Вы все жаждете однажды вернуть людей с их способностью творить, придумывать и познавать. Но вы все желаете каким-то образом избавить несчастное человечество от его плохой стороны. От способности уничтожать. Это ключевой супервопрос, над которым, уверен, думают не только в Гильдии, но и у синтетиков. Ответа пока нет. Люди по-прежнему остаются людьми. С чипами в голове они превращаются в худший вариант роботов. А без чипов рано или поздно вырождаются в то, что обитает в данный момент на верхнем уровне этой станции. Добро пожаловать в мир людей, дорогие мои! – И Питер растянул губы в белозубой, обезоруживающей улыбке.
Глава 3Таис. Макс, рассказы о прошлом
Пушистик смотрел ей прямо в лицо. Взгляд долгий, осмысленный. Потемневшие радужки его небольших глазок не выражали абсолютно ничего: ни грусти, ни радости, ни привязанности. Он просто смотрел, тихонько шевелил ушами, а потом повернулся и потрусил куда-