– Нормальная, – тихо ответил ему Федор. – Какая есть, такая и есть.
Это ты так думаешь, потому что ты грамотный малый. У тебя есть все шансы на нормальную жизнь, тебе дали хорошее образование, ты разбираешься во всех этих технологиях. Но они, – Макс ткнул пальцем куда-то в сторону, имея в виду всех жителей острова, – они безнадежны. Если их не сдерживать жесткими правилами религии, они будут уничтожать друг друга в войнах за еду и женщин. Не веришь? Так и было поначалу! Одна деревня воевала с другой, и так до бесконечности. Я лично могу пойти и показать несколько пепелищ, оставшихся после тех войн. Убивали они всех, даже женщин и детей, потому что желали взять себе землю и имущество врагов. Хорошо хоть, не дошли до людоедства, но дело к тому и двигалось. Танцевали около столбов, придумали поклонение духу моря и солнцу. Солнцу, черт их дери! – Макс хрипло усмехнулся, погладил макушку и заговорил уже спокойнее: – Люди быстро превратились в дикарей, и нам пришлось заново придумывать для них религию и правила. Для этого потребовалось время, но поклонение семукам успешно вошло в жизнь этих несчастных. Это помогло навести дисциплину. Количество людей приходилось контролировать, это да. Нельзя было рожать слишком много детей, иначе остров бы их не прокормил. И опять начались бы войны, а тогда погибло бы гораздо больше людей. Потому четыре года назад нам пришло распоряжение от роботов: приносить жертвы обезьянам, священная еда священным животным. Вот такие дела, уважаемые. Хех! – Макс опять коротко хихикнул.
В кухонном проеме показался лохматый и заспанный Йас. Он недоверчиво щурился и осторожно осматривал шкафы и блестящий корпус Грума.
– Привет, как спалось, пацан? – спросил его Григорий.
Йас двинулся на середину кухни, ступая тихо и изящно, как всегда. Он остановился рядом с кухонным агрегатом, уставился на него и тихо ответил, что все хорошо.
– Это робот, который делает еду, – пояснила ему Таис. – На самом деле еду готовить могут не только женщины. Вот сейчас закажем ему завтрак для тебя. Будешь есть?
– Как он делает еду? – не понял Йас и нахмурился.
– Увидишь. Смотри, куда надо нажимать.
Таис принялась объяснять, как работать с программным монитором Грума, но дело это оказалось не из простых. Йас совсем не умел читать и даже не понимал, что это такое. Знаки казались ему странными, и он боялся дотрагиваться до плоских кнопок.
Наконец Таис махнула рукой на попытки образовать юного дикаря и просто заказала ему пару сосисок, картошку фри и стакан сока. Как только Грум заработал – тихо заурчал, выполняя программы, – Йас отпрыгнул от него и быстро поцеловал висящий на груди амулет.
Макс громко захохотал и довольно стукнул кулаком по столу.
– Что тут смешного? – поморщилась Таис. – Он просто маленький, ему надо время.
– Посмотрим, выйдет у вас вырастить из этого милого юного дикаря приличного человека. Я даже готов спорить на собственные пятки, что нет. Он так и будет до конца жизни шарахаться от работающих роботов и заикаться при первых же признаках цивилизации. Мой вам совет: отпустите этого дикаря в деревню, пусть копается в грязи и ловит рыбу. Это его прямое предназначение.
– Я не дикарь, – вдруг тихо и хмуро проговорил Йас и уставился черными глазищами на Макса. – Я все пойму. Я останусь с ними! – Он мотнул лохматой головой в сторону Григория.
– Вопрос решен. Мальчик остается с нами. А тех двоих пусть забирает Йомен и решает, что будет с ними делать. Жертвоприношения обезьянам отныне прекращаются, мы об этом позаботимся.
Интересно как? – заулыбался Макс. – Введете новые правила? Людьми надо управлять, иначе тут начнется хаос и войны, не стоит забывать об этом.
– Придумаем, – буркнула Таис.
Грум в это время выдал тарелку с едой и стакан с соком и довольно затих.
– Он приготовил еду? – тихо проговорил Йас, не пытаясь даже дотронуться до странной трапезы. – Ее можно есть? Как он это сделал? Это… Это что такое?
– Это робот, – заговорил Федор. – Как те роботы-гомены, которых мы разбирали. Ты видел их внутренность и знаешь, что гомены не живые существа.
– Как отличить живое существо от неживого? – тут же спросил мальчишка. – И робот живой или нет?
Таис вдруг вспомнила Вара-Даниэля и вздохнула.
– Да кто его разберет теперь? – пробормотала она.
– Да, нынешние роботы почти как живые люди. Но у них нет души, – вдруг заговорил Макс, – это главное отличие. Вместо души у них программы.
– Тогда уж расскажи, что такое душа, – усмехнулся Григорий.
– Душа – это наша суть. То, что внутри нас. У некоторых душа совсем маленькая, как камушек, и в ней ничего не помещается… – Макс опять наставительно поднял указательный палец. – А у некоторых душа большая, и в нее вмещаются другие люди. Понимаешь, малец?
Йас растерянно кивнул, но видно было, что ничего он не понял.
– Разберется, – решительно заявил Григорий. – Моя жена знает, как учить таких мальчиков, у нее когда-то был сын. Мы с этим разберемся. А пока лопай, Йас, ты тут в безопасности, и роботы на этом корабле всегда будут тебя защищать. Даже если у них и не будет никогда души.
Макс знал все о крейсерах, абсолютно все. Несмотря на все свои странности и на привычку посмеиваться над другими, он желал помочь и готов был работать без остановки. Спустившись в двигательный отсек, он с удовольствием копался в оборудовании, раскрывая Федору и Григорию все секреты корабля.
– Это добротная машина, – бормотал он, возясь у серверов, отвечающих за программное обеспечение гипердвигателя. – Она будет хорошо служить. С ней надо только ласково и по-доброму, правда, старушка?
Произнеся последние слова, он любовно погладил выпуклый гладкий бок машины и улыбнулся.
Григорий тоже хорошо разбирался, что там к чему. Для Таис же это было темным-претемным лесом, она лишь пыталась запомнить хотя бы часть названий. В программах она разбиралась гораздо лучше.
– Мы еще полетаем, – радовался Макс. – Я, знаете ли, соскучился по нормальным людям. Устал жить среди жрецов.
– А сколько жрецов осталось в храме? – быстро поинтересовался Федор.
– Да есть еще человек пять, это все пришлые, их прислали с материка. Наши люди погибли во время Великого Волнения два года назад. Это когда цунами смыло пару деревень на западном краю острова. Время страшное было, кругом обломки деревьев и домов. Везде трупы. Тогда и прислали замену на место погибших жрецов. Вот так и вышло, что из всех, кто когда-то знал о Второй станции, в живых остался только я.
– И то хорошо, – заметил Григорий. – Теперь присоединишься к нам, надо думать?
– Так я уже присоединился. Я уже с вами. Мы уже команда, правильно? – Макс нахмурился и бросил осторожный взгляд на Григория.
– Команда, только мы своих не предаем и за их спинами ничего не решаем, – ответил Федор.
– Я понял, я все понял. Теперь другие времена. – И тут Макс повернулся к Григорию. – А ты избавился уже от своего чипа? Или все еще подчиняешься командованию Гильдии?
– Да, чип разблокирован. Это сделали вот эти ребята. – Григорий указал на Федора и Таис. – Они со станции, с той самой, на которой когда-то был Шереметьев. Они умеют работать с программами. Толковые ребята. Хорошее поколение.
– Тогда бы раздобыть еще парочку таких, – мечтательно протянул Макс. – Они бы тут, на планете, были бы очень кстати. И кто их таких вырастил, толковых?
– Роботы, – сказала Таис и криво улыбнулась. – Нас вырастили роботы. И научили всему роботы. Всем, что мы умеем, мы обязаны только роботам.
– Глядите-ка, – усмехнулся Макс, – и от роботов бывает толк.
Весь день до вечера занимались подготовкой крейсера к полету. Возились в машинном отделении, настраивали программы. Йас и два других мальчишки постоянно крутились рядом. Сначала робко и неуверенно приглядывались, потом старший стал задавать вопросы.
Йас был смелее и увереннее остальных, ему хотелось все узнать, про все спросить, и он никак не мог поверить, что этот огромный корабль может летать.
– Он же тяжелый, он не птица. И у него нет перьев, – говорил он, поглаживая гладкие металлические стены машинного отсека. – Как он оторвется от земли?
– Заработают двигатели и поднимут его, – коротко отвечала Таис.
А что еще скажешь мальчишке, который понятия не имеет не то что о законах физики, но даже о том, что планета, на которой он живет, на самом деле круглая.
Когда Таис рассказала мальчику об этом, тот удивленно присвистнул и заявил, что это наглое вранье и такого быть не может.
– Вы ошибаетесь, вы мне врете. Если бы планета была круглой, мы бы все давно упали с нее, – заявил Йас.
Григорий, возившийся неподалеку, только хмыкнул. Макс пробурчал что-то не очень лестное о местных дикарях: мол, пусть бы все обормоты и попадали с планеты, меньше осталось бы проблем.
– Планета нас притягивает, как магнит. Понимаешь? – попыталась пояснить Таис.
– Что такое магнит? – удивился в свою очередь Йас.
– Ты неправильно ему объясняешь, – пробурчал Макс, вытер ладони о тряпку и подошел к пацаненку. – Планета круглая, но мы с нее не падаем, потому что нас всех держат своей невидимой силой обезьяны. И когда мы прикасаемся к тотемным столбам в праздники приношений, мы наполняемся этой силой и не падаем. Понимаешь?
Йас кивнул с совершенно серьезным и торжественным видом.
– Вот это он понимает. А ты со своим притяжением. Можно подумать, он что-то знает о Ньютоне и его яблоках, – усмехнулся Макс.
– Болтун, – буркнул ему Григорий. – Не морочь голову ребенку. Таис, пусть Йас отправляется с остальными мальчиками наверх. Хорошо бы найти для них карандаши и раскраски, пусть рисуют, занимаются своим детским делом.
Слова «карандаши» и «раскраски» ни о чем не говорили Йасу и его приятелям. Но Таис эта идея понравилась. Она велела мальчишкам идти за ней и решила, что надо найти на крейсере хоть что-то интересное, чем бы можно было развлечь этих детей.