Только где-то на полу. И со странным ракурсом зрения.
Помотав головой и осмотревшись на месте, Косых понял, что попал в псильм точно в согласии со своим последним пожеланием. В виде корабельной крысы. И хотя у этой крысы было четыре глаза и восемь ног, тем не менее дядя Вася не ударил в грязь лицом. Ещё раз проворно осмотревшись в поисках наиболее удобного способа достижения пульта управления, он вцепился всеми конечностями в штанину одного из повисших на злополучном рычаге пилотов и проворно пополз вверх.
Первая попытка не удалась – не привыкнув к новому телу, дядя Вася сорвался на пол где-то на половине дороги к пульту.
Бодро вскочив на ноги, он повторил попытку. На этот раз успешнее. Штанина, китель, затем длинный прыжок – и вот он уже катится по наклонной консоли, стараясь уцепиться хоть за что-то, прежде чем опять свалиться на пол.
Почти у самого края пульта он наконец остановил своё скольжение, обвив хвостом какой-то непонятный рычаг. Пошевелил конечностями, сориентировался и быстренько скользнул к рабочему месту незадачливого третьего пилота. Добрался до искомой кнопки блокиратора и изо всех сил ткнул в неё обеими передними лапами.
Ничего не произошло.
Косых забыл, что в данный момент его масса раз в триста меньше его обычной. А кнопка блокиратора была довольно тугой. В самый раз для человека, но вот совладать с ней крысе, пусть и восьминогой…
«А, была не была!» – бесшабашно подумал Косых и, подпрыгнув повыше, ударил в кнопку носом, надеясь, что сила инерции поможет ему преодолеть жёсткость пружины.
Помогло.
Правда, на какое-то время Косых напрочь потерял способность видеть и вообще хоть как-то объективно воспринимать окружающее – слишком сильным оказался удар. Сквозь затуманенное сознание он услышал торжествующий рёв команды, наконец-то сдвинувшей рычаг с мёртвой точки, а затем провалился в тихое бессознание…
Очнулся он уже в родном уютном кресле, от довольно грубых пощёчин. Дёрнулся в поисках обидчика, но тут же обмяк, увидев перед собой Грицацуэля. Тот прямо-таки лучился удовольствием.
– Ну, спасибо, приятель, – услышал Косых. – Что бы мы там без тебя делали?
– А что такое? – слабым голосом поинтересовался Косых.
– Спас ты меня, вот что, – ответил Гриц. – Если б не ты – переваривал бы меня сейчас тот дракон, как миленький, и жизни радовался!
– Так это что, взаправду всё было? – спросил Косых.
– Ну, не то чтобы совсем, но близко к тому, – ответил Гриц. – Вроде компьютерной игры, где сохранение отсутствует, а в случае проигрыша вся память машины очищается. Вместе с содержимым, то есть нами, в данный момент.
– А сейчас что там происходит? – поинтересовался Косых.
– Да в общем-то уже ничего, – успокоил его Гриц. – Дракон, как последний идиот и жадина, вцепился в корабль, а тот взял и в нормальное пространство выскочил. Этот придурок отцепляться не захотел и при переходе растворился или превратился в какой-то мирный и мёртвый предмет, уж не знаю, что именно там с ним произошло. Твари из Запределья, знаешь ли, в нормальном мире не выживают. Так что в тот момент это было единственное наше спасение.
– А те, кто гнались за ними в нормальном пространстве, где они? – спросил Косых.
– Да где-то там у себя, – беззаботно ответил Гриц. – Запределье – штука сложная, в него можно войти и тут же выйти, а окажешься в совершенно другой точке галактики. Так что с этой стороны ребятам ничего не грозит. И вообще, хватит о них, какое дело умным людям до бульварного псива, пусть даже интерактивного. Давай лучше выпьем за победу. – С этими словами он извлёк из бара ещё парочку бутылок и протянул одну дяде Васе.
Тот машинально содрал с неё пробку и выпил, даже не поперхнувшись. Жидкость внутри оказалась много крепче пива.
– Тритонианский жидкий огонь, – любезно пояснил Гриц. – Рекомендуется закусывать.
Косых автоматически протянул руку к блюду, сгрёб с него остатки тританиума и с остервенением принялся жевать.
Чуть утихомирив бушующее пламя в желудке, Косых спросил:
– А что, у вас более спокойных развлечений не имеется? Кино с возможностью самоубийства – это, конечно, интересно, только не по мне. Мирного отдыха хочу!
– Да кто ж тебе, болезному, такое найдёт? – вопросил его Гриц. – В который раз уже напоминаю – корабль нам достался от зажравшегося барина, а он, судя по всему, мирных развлечений не любил. Так что пользуйся тем, что есть, и не приставай к бедным захватчикам.
– Ладно уж, не буду, – смягчился Косых, чувствуя, что спокойствия на этом корабле он не найдёт. – Тогда скажи хоть, где я могу узнать о количестве денег на моём счету после этой клятой трансформации. Неудобно как-то с пустым кошельком летать.
– А вот по этому поводу скоро будет общий сбор, – ответил Гриц. Как раз на предмет предварительной делёжки.
– И долго ждать? – спросил Косых.
– Наверное, не очень, – ответил Гриц. – Как правило, сбор устраивают за сутки до прибытия. Так что можешь спокойно идти отсыпаться или ещё чего-нибудь делать. Сигнал сбора не пропустишь, он общекорабельный, так что только заслышишь сирену – сразу дуй в рубку. Там всё и узнаешь.
– Ну, спасибо и на этом, – отозвался Косых. – Тогда я пошёл. Говоришь, Ольга на озере отдыхает?
– Полчаса назад вроде ещё там была, – ответил Гриц. – Что, самку человека захотел?
– Не без того! – ответил Косых, поднимаясь с кресла. – Ну, счастливо оставаться, – он помахал Грицу, другой рукой сгребая с блюда остатки тританиумных кристаллов.
– И пиво не забудь! – донёсся до него утомлённый голос Грица.
– С пивом я уж как-нибудь на месте разберусь, – ответил Косых, покидая каюту.
До озера он добрался без приключений. После двух дней блуждания по необъятному кораблю он с грехом пополам разобрался в сложной лифтово-коридорной системе и сейчас попал в нужное место с первого раза.
Правда, как оказалось, место было не совсем тем, что он хотел. То есть в основном всё правильно – озёрный уровень, береговой периметр. Вот только Ольги на всём протяжении берега не нашлось.
Зато нашлись следы. Цепочка отпечатков босых человеческих ног на прибрежном песке, исчезающая в воде.
Не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять происходившее. Ольга вышла на берег, осмотрелась вокруг и, желая уединиться, поплыла на один из островов, в изобилии разбросанных на зеркальной глади корабельного озера. Причём наверняка к ближайшему, в чём Косых был почти уверен. В самом деле, зачем тратить силы и плыть в какой-то запредел, если уединённый островок лежит в какой-то полусотне метров от берега. Остальные гораздо дальше, а по внешнему виду ничем не отличаются от первого, так что вряд ли там можно найти что-то особо интересное, чего ещё не нашлось на первом, на берегу, и уж тем более на всём остальном корабле.
Рассудив так, Косых быстренько скинул одежду, мимоходом пожалев, что не заказал в каютном ателье хоть чего-то отдалённо смахивающего на нижнее бельё, но в конце концов махнул рукой на этот незначительный промах. Что такого, если землянин вдруг решил поплавать? А то, что в голом виде, так какие проблемы? Дельфины вон, тоже трусов не носят, а кто считает их поведение неприличным?
С этой мыслью Косых погрузился в тёплую озёрную воду.
Некоторое время просто поплавал, привыкая к местной экзотике, а затем устремился обследовать ближайший островок на предмет наличия там людей.
Ольга нашлась на втором островке. Испытавшая некоторое время назад местного робота, на этот раз она решила уединиться всерьёз и надолго, избрав для своего отдыха самый удалённый от берега остров. Впрочем, избавиться от лиц, желающих скрасить её одиночество, ей не удалось и здесь.
Ещё на подходе к центральному островку Косых узрел валяющееся на тёплом песке нежное девичье тело. И, разумеется, тут же устремился к нему.
Ольга лежала на животе, широко раскинув длинные ноги. Аппетитная белая попка её вздымалась над жёлтым песком, как прекрасный ориентир, достойный занесения в местные лоции.
Косых приблизился к ней без единого всплеска, точно подводная лодка в чужих пограничных водах. Осторожно выбрался на берег и подошёл к девушке, стараясь не отбросить на неё тень, чтобы не дай бог не напугать раньше времени.
Впрочем, предостережения оказались излишними. Ольга, позабыв о любых возможных покушениях на себя, задремала под тёплой эмуляцией местного солнца. Косых ещё раз оглядел её восхищённым взором, а затем, решив не терять времени даром, улёгся рядом и осторожно погладил её по длинным пышным волосам.
Ольга не проснулась, лишь тихо мурлыкнув что-то неразборчивое.
При виде такой реакции Косых осмелел и уже увереннее прикоснулся к её спине, медленно ведя рукой вниз. Рука задержалась на холёной попке, исследуя все мелочи двух белых полушарий. Затем озорно скользнула вниз и вглубь, нежно касаясь внутренней части Ольгиных бёдер.
В ответ на это Ольга, не просыпаясь, ещё шире раздвинула свои ноги и оттопырила попку, представив на обозрение Косых все красоты своего потаённого места наслаждения.
При виде такого великолепия Косых, уже не в силах сдерживать себя, решительно положил руки на её округлости и припал языком к нежно-розовому бутону.
Ольга вздрогнула и часто-часто задышала. Косых воспринял это как сигнал к действию, и уже не стесняясь, принялся ласкать её языком.
По телу Ольги пробежала частая дрожь. Ещё несколько секунд она выдерживала ласки Косых, а затем решительно приподняла попку, подавшись всем телом назад, словно приглашая Косых войти в неё.
Что он и не замедлил сделать.
Косых, в отличие от Ю-88 не был любителем сверхэкзотики, но тоже кое-что умел. Слегка успокоившись после первой атаки, он вышел из Ольги, уложив её на спину, и припал к её чувственному рту в долгом поцелуе. Ольга обвила партнёра всеми конечностями, затем, почувствовав вновь пробудившуюся плоть Косых, решительно наделась на него и закрутила бёдрами в лучших ритмах агрессивной позиции, плавно перешедшей в некую форму вольной борьбы, неистово катаясь по бережку, то рыча и извиваясь под Косых, то осёдлывая его, как ковбой. Косых, несколько оторопев от такого яростного напора, в конце концов обленился, и остановив это дикое вращение, улёгся на с