Корабль болтался, как пьяный матрос после посещения десятка кабаков. Диск стремительно надвигался, заполнив собой весь экран. Косых видел теперь пиратский город во всех подробностях – устремляющиеся ввысь гигантские шпили вычурных построек, ажурные полупрозрачные башни, сверкающие металлическим блеском; протянутые сквозь это техническое великолепие многоуровневые магистрали с движущимися по ним тёмными точками местных транспортных средств.
Разглядеть что-то подробнее не получалось из-за всё той же непрекращающейся болтанки.
– Ну, как тебе городишко? – поинтересовался Трив.
– Впечатляет! – сквозь зубы отозвался дядя Вася. – Вы б летели поспокойнее, что ли, а то ещё ненароком в какую-то башню впилитесь.
– А, ерунда! – отмахнулся Трив. – Тут все так летают. В Запределье нет ментов, а город силовым колпаком накрыт. На всякий случай.
– Это на такой, как сейчас, что ли? – поинтересовался дядя Вася.
– И на такой тоже, – не особенно успокаивающе ответил Трив. – Ну что, почётный облёт сделали, теперь можно и садиться. Ты как, не против?
– Давно пора! – буркнул Косых, которому уже успели надоесть фигуры пьяного пилотажа.
– Гниль, слышишь, канонир даёт добро! – весело крикнул Трив своему соседу. – Давай ещё по одной и будем швартоваться. Разврата хочу!
– За разврат! – отозвался немного пришедший в себя Гнилофор, протягивая Триву высокий бокал с чем-то светящимся.
Они звонко чокнулись. Затем быстро опростали бокалы. Вздрогнули так, что содрогнулись кресла.
– Хор-роший тританиум! – низким, севшим голосом произнёс Трив. – Жаль только, настой неочищенный – горло дерёт… Ладно, заходим на посадку.
– На какое поле? – спросил Гнилофор. Глаза у него после бокала тритановки смотрели в разные стороны.
– А на какое хочешь, – отозвался Трив. – Лучше на правое, там кораблей поменьше.
Косых с ужасом уставился на экран. Посадочное поле там было только одно, и притом не пустое. Тут и там стояли корабли самых разнообразных форм и размеров – от небольших прогулочных судёнышек до громадных крейсеров.
Несмотря на то что «Сияющий Оргазм» успел сбросить скорость, поле стремительно приближалось. Кривая захода на посадку напоминала не глиссаду, а нечто среднее между сужающейся спиралью и кардиограммой сердечника с мерцательной аритмией.
– Трив, а ты запросил посадочный луч? – раздался голос Гнилофора.
– Ой, чёрт, забыл! – отозвался Лопни Башка. – Ну да ладно, и без него обойдёмся. В крайнем случае пару плит поцарапаем. Активируй посадочную систему.
– Уже! – ответил Гнилофор. – Ну, садимся!
Дядя Вася изо всех сил вцепился в подлокотники кресла, с ужасом ожидая момента посадки. Давешнее прилунение он вспоминал теперь как весёлую прогулку в детском садике.
«Сияющий Оргазм» дёрнулся всем своим километровым телом. Косых при этом чуть было не вылетел из кресла. Бортовая качка прекратилась.
– Есть касание! – радостно заорал Трив. – Всё, гаси скорость!
– Не получается! – недовольно ответил Гнилофор. – Похоже, поля накрылись. Эй, следи за курсом! – заорал он, глядя, как на них несётся стоящий на поле трапециевидный корабль, размером чуть меньше их собственного.
Трив поспешно вцепился в свои рычаги, но полностью уклониться от столкновения не успел. Корабль содрогнулся, экран подёрнулся рябью. На задетом трапециевидном корабле, с небольшую гору величиной, появилась неопрятная царапина.
– Опять корпус красить… – недовольно поморщился Трив.
– Два корпуса, – уточнил Гнилофор. – Этому тоже досталось.
– А, обойдутся, – отмахнулся Трив. – Небось купцы какие. Пусть в свою страховую компанию обращаются.
– Ты за скоростью следи! – рявкнул Гнилофор. – Смотри, сейчас в диспетчерскую врежемся!
– Не врежемся! – уверенно отозвался Трив, продолжая терзать управление.
В диспетчерскую башенку, находившуюся прямо перед не желающим останавливаться «Сияющим Оргазмом» они действительно не врезались. В последний момент Трив сумел повернуть корабль. Задев по пути ещё два больших корабля и своротив направляющий знак, «Сияющий Оргазм» с душераздирающим хрустом наконец упёрся в необъятную стену какого-то циклопического строения, выросшего на его пути. Вдавил её внутрь.
Стена, не выдержав такого варварского обращения, лопнула, и «Сияющий Оргазм» оказался в необозримом помещении, заполненном какими-то мерно сопящими установками, опутанными блестящими, покрытыми толстой ледяной шубой трубами.
В последний раз дёрнулся, словно желая протиснуться дальше хоть на несколько сантиметров и, наконец, остановился.
Совсем.
– Аккурат в газохранилище въехали! – довольным тоном произнёс Гнилофор, запутавшийся в собственном пристяжном ремне.
– То есть мы теперь самые первые в очереди по сдаче сырья! – отозвался Трив. Вытащив из ящика очередную бутылку, он звонко откупорил её и провозгласил:
– За прибытие!
Косых так и не сумел разжать сомкнувшиеся на подлокотниках пальцы, пока Трив не сделал это за него…
Глава 3
История Черепахи написана на её панцире. Так, по крайней мере, утверждают местные старожилы, помнящие ещё первых поселенцев.
Если спуститься с Диска поближе к Матушке-Черепахе, c высоты нескольких километров глаз различит причудливые рисунки, густо усеивающие её панцирь. Они довольно просты – пять-шесть пересекающихся причудливо изогнутых линий. Расположены они правильными рядами, многие из них повторяются, что и навело первых увидевших эти рисунки на предположение, что они несут в себе какой-то смысл.
Вот только расшифровать их до сих пор никому не удалось. Хотя попытки происходят довольно часто, регулярно пополняя казну губернатора Черепахи. Налог с учёных экспедиций невелик – пусть себе балуются. Вреда они не приносят, а в случае удачи половина дохода от сделанного открытия всё равно останется на Черепахе. Хотя, если честно, только самые наивные и романтичные местные жители верят в правдивость этой истории.
В самом деле, зачем тупо пялиться в панцирь громадной твари, если есть удобная кристаллотека? Она всё и расскажет, и покажет, и песенку колыбельную споёт.
Черепаха была открыта три с небольшим тысячи лет назад. Как обычно, случайно. Небольшой кораблик с толпой отъявленных головорезов шести различных рас спасался от патрульного рейдера торсионцев. После долгой продолжительной погони рейдер наконец припёр маленькую «Турбинию» к границе поглощения не обозначенной на картах небольшой чёрной дыры, с предложением сдаться.
Экипаж «Турбинии» не испытывал никакого желания подчиняться данному приказу. Каждому на её борту при поимке грозила как минимум полная замена личности без наркоза. И это ещё в лучшем случае. О худшем же не хотелось и думать.
Ситуация безвыходная. Впереди коллапсар, позади рейдер, налево-направо – его пушки. Чтобы выпутаться из такого малоприятного положения, экипажу «Турбинии» нужно было отыскать какой-то секретный проход.
Такой проход у них был. Вернее, не проход, а только лишь намёк на него. Экспериментальная установка перемещения в Запределье, тогда ещё доступная даже не всем военным. Лебаллин Двоехвост, капитан «Турбинии», установил её с полгода назад, после успешного налёта на центр переработки тританиума. Нажива составила изрядную сумму, и чтобы не пропивать всё, Двоехвост занялся модифицированием своего судёнышка. Большие тяжёлые корабли он не любил с детства, предпочитая тихо и незаметно подкрасться, нанести точный удар и быстро скрыться, пока окружающие не поняли, что, собственно, произошло.
Пролистывая свежие прайсы корабельного оборудования, он наткнулся на упомянутую установку. Стоила она совершенно умопомрачительно – чуть ли не дороже самой «Турбинии», но Двоехвост являлся фанатичным сторонником новейших технологий, даже самых бесполезных. В то время Запределье было практически не исследовано – быстрое перемещение, связь через него, просмотр временны́х теней – всё это находилось ещё в стадиях разработки, хотя кое-что уже успело выйти за пределы лабораторий. Известно, что на движение в Запределье можно не тратить столько энергии, сколько в обычном и гиперпространстве, но как именно пользоваться всеми его свойствами – не знал пока никто. Установки перемещения монтировались почти исключительно на военных кораблях, да на самых отважных и безрассудных испытательных частниках. В свободную продажу такой товар, конечно же, не поступал. Как он оказался у покровителя разбойников Юго-Западной галактической ветви, Двоехвоста не интересовало. Вернее, интересовало, но не до такой степени, чтобы решиться на прямой вопрос. Коммерческая тайна соблюдалась здесь свято. Хочешь купить – купи без вопросов, хочешь украсть – иди и ищи, где плохо лежит.
Двоехвост предпочёл первое. Заплатил требуемую сумму, и через неделю, потребовавшуюся на установку и настройку оборудования, отправился в новый рейс. Просто чтобы команда не засиживалась.
Согласно инструкции, Лебаллин осторожно поэкспериментировал с установкой. Вошёл в Запределье, осмотрелся, полетал там на полной мощности и в инерционном режиме, ничего особо интересного не обнаружил и вернулся в нормальное пространство.
В его повседневной работе установка не пригодилась. Двоехвост в основном атаковал цели, расположенные на поверхности планет, а новая установка могла работать только на достаточно большом отдалении от концентраций массы. Подкрадываться к чему-то на планете с помощью установки было опасно и бессмысленно. Точности никакой – или под землёй окажешься, или прямо на прицеле у охраны. Так что Лебаллин вернулся к старой практике и почти позабыл про установку.
Однако вспомнить пришлось.
Рейдер уже начал терять терпение, что выразилось в двух предупредительных выстрелах. Мысль понятная – или сдавайтесь, или мы вас ждать не будем.
Двоехвост предпочёл третий вариант, активировав установку перехода в Запределье.
На торсионском рейдере увидели, как разбойничье судёнышко медленно тает в пространстве. Поскольку пираты не сдавались, это действие следовало расценивать как попытку побега. Со всеми вытекающими последствиями.