— А вы прислушайтесь к своему сердцу, — не по-детски мудро посоветовал ему Жозе Алсеу, — Если оно вам ничего не скажет, то я не обижусь на вас.
— Вон ты какой гордый! — покачал головой Гумерсинду. — Разве ты приехал сюда не затем, чтобы найти своего отца?
— Я хотел вам открыться, но...
— Это оказалось для тебя трудно? Почему?
— Не знаю. Возможно, потому, что боялся потерять маму. Ведь вы собирались отнять меня у нее. Поэтому она и скрывалась от вас всю жизнь и мне не говорила правды о моем отце. Я все узнал случайно.
— Не бойся, мой мальчик, — обнял его Гумерсинду. — Я не буду разлучать тебя с матерью. Но теперь у меня есть еще один сын, и я этому очень рад!
Не только Тизиу, но также Леонора и Бартоло с замиранием сердца ждали за дверью, чем закончится этот непростой разговор отца и сына.
И вот наконец дверь распахнулась, и Гумерсинду вышел в обнимку со своим темнокожим сыном.
— Леонора, — произнес он, широко улыбаясь, — поставь на стол еще два прибора. Сегодня с нами будут обедать мой сын и... мой племянник!
После обеда Леонора обеспокоенно спросила Гумерсинду:
— Что же теперь будет с кумой? Как вы ей все это скажете?
— Мне придется туго, но я сумею уговорить Марию, — ответил Гумерсинду. — Она в конце концов признает в этом негритенке моего сына!
Пока Гумерсинду размышлял, как он будет объясняться с женой, Мария обо всем узнала и без него.
Произошло это, как часто бывает, случайно: Инес подслушала разговор Наны и Антенора, все поняла и.., отправилась к Марии из самых благих намерений. Инес было известно от Паолы, как убивается Мария из-за того, что Гумерсинду выгнал из дома дочку и отдал внука бывшему зятю. Вот добросердечная Инес и решила помочь Марии развязать этот узел. Ей казалось, что она даст козырь в руки Марий, рассказав той о внебрачном ребенке Гумерсинду.
— Как видите, ваш муж сам не без греха, поэтому вы можете потребовать, чтобы он простил дочку, — простодушно закончила свой рассказ Инес.
Мария была ошеломлена таким известием.
— А вы ничего не напутали? — спросила она, еще надеясь на чудо.
— Нет! Я слышала сама, как они говорили, что Жозе Алсеу поехал к сеньору Гумерсинду на фазенду. А Нана плакала. Она боится, что ваш муж теперь отберет у нее сына.
— Этого никогда не случится, дона Инес, — твердо произнесла Мария. — Иначе я заберу своего сына и уйду от Гумерсинду!
Глава 41
Жулиана снова и снова умоляла Матео вернуть сына Poзане, а он не соглашался.
— Но как же мы будем жить? Ты ищешь работу, Ортенсия присматривает за Маринью, но она скоро переедет в новый дом...
— Я не отдам Маринью никому, даже сеньору Гумерсинду!
— А если ты не найдешь работы? На какие средства будешь содержать семью?
— Мы можем уехать в Италию.
— О Господи! Я не могу больше слышать эту чушь! — вышла из себя Жулиана. — Забирай своего сына и езжай с ним в Италию! А меня оставь наконец в покое!
— Без тебя я никуда не поеду.
— А как же быть с моей дочерью?
— Мы возьмем ее с собой!
— Матео, мне иногда кажется, что ты сошел с ума, — сказала ему Жулиана. — Откуда в тебе взялась эта безответственность? И это... бездушие. Ты готов увезти на край света детей, не подумав о том, что у Маринью есть мать, а у Аниньи — отец!
— Похоже, о нем ты больше всего и печешься! Ты, наверное, не можешь простить себе, что упустила Марко Антонио!
— Это ты бесишься из-за того, что Розана живет с ним, а не с тобой. Иначе бы ты не стал мучить ее и держать в заложниках Маринью!
Такие ссоры случались у них едва ли не каждый день.
Жулиана приходила на работу разбитая и жаловалась Паоле на свою нескладную жизнь.
— Я не знаю, что мне делать, — сказала она однажды. — Ведь я любила Матео до безумия, а теперь иногда просто ненавижу его!
— В этом нет ничего удивительного, — задумчиво произнесла Паола. — Любовь, она как боль в животе. Случается не один раз в жизни. Когда-то я умирала от любви к Аугусту. А потом встретила Франческо и поняла, что не променяк его ни на кого на свете!
— Ты, наверное, просто счастливая, Паола. И везучая.
— Наверное, — улыбнулась та. — Знаешь, я опять жду ребенка! И может, мне повезет родить сына моему дорогому Франческо!
— Я тоже хотела родить ребенка от Матео, после того как умер наш Хуаниту, — вздохнула Жулиана. — А сейчас уже и не мечтаю об этом.
Она так устала от бесконечных ссор с Матео, что ей не хотелось идти домой. Едва она ступала на порог, как Матео сообщал ей какую-нибудь неприятную новость: то на бирже его опять обозвали анархистом и он подрался с обидчиком, то у Маринью отчего-то разболелся живот и мальчик целый день проплакал, то еще какая-нибудь напасть приключилась...
Однажды Матео встретил Жулиану в крайнем возбуждении:
— Твой проклятый Марко Антонио приезжал сюда и сказал, что заберет Анинью!
— Этого не может быть, — устало ответила Жулиана. — Марко Антонио не станет поступать со мной, как ты с Розаной.
— Он пригрозил, что заберет свою дочку, если я не отдам сына Розане. А потом еще стал нести всякую чепуху: будто я ревную Розану и только потому цепляюсь за Маринью.
— То же самое и я тебе говорила. А если это не так — верни ребенка матери!
— Я не хочу, чтобы его воспитывал Марко Антонио. Вот если Розана вернется в родительский дом, тогда...
— И ты еще смеешь говорить будто яи Марко Антонио несем какую-то чепуху? — возмутилась Жулиана. — Знаешь что, дорогой? Бери сына и отправляйся с ним к своей законной жене! А я возьму дочку и пойду на поклон к своему, законному мужу! У меня больше нет сил жить с тобой!
Матео буквально захлебнулся от гнева.
— Прежде чем ты бросишь меня, предательница, — закричал он, — я убью тебя, убью его, убью вас обоих! Поняла?
— Тот, кто любит, не убивает, Матео. Я не верю в такую любовь, — тихо промолвила Жулиана. — Мне порой бывает страшно жить с тобой.
— Ну да, я неотесанный крестьянин, а у тебя есть возможность жить с сыном банкира!
— Я не знаю, согласится ли Марко Антонио принять меня обратно, зато готова поспорить, что Розана встретит тебя с распростертыми объятиями, если ты ее позовешь!
— Ты говоришь глупости. Мне не нужна Розана. Я хочу жить с тобой! Прости меня!
— А ты пойми наконец: я не могу больше тебя видеть и выслушивать все твои глупости. Возвращайся к жене, поезжай с ней на фазенду. Может, там ты обретешь себя заново.
— Учти, если я сейчас уйду, то больше никогда не вернусь к тебе! — пригрозил ей Матео, но Жулиана осталась непреклонной:
— Я от всего сердца желаю тебе удачи!
Матео было некуда идти, кроме как к Амадео. Да и перед ним он не очень-то хотел предстать в таком крайне растерянном состоянии. Что он мог сказать приятелю? Что ушел от Жулианы, оставив ей чужого ребенка, а она, отработав целый день на фабрике, должна теперь одна мыть, кормить и укладывать спать обоих детишек?..
Так и стоял он у входа в пансион, не зная, куда податься, пока его не окликнул Амадео.
— Что, опять поругался с женой? — спросил он, сразу все поняв по угрюмому виду Матео.
Тот не стал скрывать, что Жулиана его попросту выгнала.
Амадео сокрушенно покачал головой:
— Ты совсем спятил, Матео. Сколько раз я предлагал тебе вернуться на строительство! Но ты воротишь нос. В таком случае у тебя один выход: вновь сойтись с Розаной и уехать вместе с ней на фазенду ее папаши Гумерсинду.
В тот же день крупная ссора произошла также между Розаной и Марко Антонио.
Приехав от Матео, Марко Антонио сказал ей, что тот удерживает у себя Маринью исключительно из ревности.
— Он готов отдать тебе сына только при одном условии: если ты снова будешь жить в отцовском доме!
— Как это понимать? Он хочет, чтобы я ушла от тебя? — изумилась Розана.
— А как еще можно такое понять? Похоже, он любит тебя.
— Я не могу в это поверить!
— А если бы смогла, то что было бы?
— Я не хочу больше думать о Матео!
— Не хочешь, но думаешь! Вон как засветились твои глазки, когда я сказал, что он тебя любит!
— А ты, я вижу, готов согласиться с Матео и опять вернуть меня отцу? — перешла в наступление Розана.
— Какому отцу? Разве сеньор Гумерсинду не сказал, что ты ему больше не дочь? — парировал Марко Антонио.
— Да, сказал! — заплакала Розана. — Ради того, чтобы жить с тобой, я пожертвовала своим отцом! И сыном тоже!
— Значит, ты принесла себя в жертву? — ухватился за ее слова Марко Антонио. — И теперь горько сожалеешь?
— Прости, я совсем не это имела в виду!
— Ладно, я не намерен сейчас выяснить с тобой отношения, — хмуро произнес он. — Но такие ссоры нас не доведут до добра...
Впервые за все время их совместной жизни ночь они провели в разных комнатах.
А утром, когда Марко Антонио отправился на работу, к Розане приехала Жулиана — вместе с Маринью.
— Я считаю несправедливым, что у тебя отняли сына, — сказала она.
Розана прижала к себе малыша, а он, крепко обхватив ее ручонками, твердил:
— Мамочка! Мамочка моя!
Жулиана плакала, глядя на них.
У Розаны тоже текли слезы по щекам. Вспомнив о Жулиане, она стала благодарить ее.
— Вот уж не думала, что ты сама привезешь мне сына!
— А я не думала, что Матео может быть таким жестоким. Я увезла Маринью без его ведома и готова заплатить за это самую высокую цену.
— О чем ты говоришь, Жулиана? Я тебя не понимаю. — О том, что я теряю моего Матео!
— Теряешь?!
— Да. Вчера я сказала, что больше не хочу с ним жить.
— Почему? Ты его разлюбила?
— Нет!
— Так что же между вами происходит?
— Мне трудно это объяснить, Розана... Одно я знаю точно: с тех пор как мы стали жить вместе, он перестал быть собой. У него повсюду одни неприятности.
— Но Матео так сильно любит тебя!..
— Выходит, этой любви оказалось недостаточно для его счастья, — тяжело вздохнула Жулиана. — Я совершила ошибку. Мне не следовало разлучать вас. Пусть бы он жил и работал на фазенде. Это его стихия! Он был земледельцем в Италии, у него все прекрасно получалось на кофейных плантациях твоего отца. Ав городе он так и не смог найти своего места... Поэтому я и хочу исправить ошибку. Конечно, я буду страдать, но для Матео так будет лучше.