Похоже, Аномалия меня вынесла в место, подозрительно напоминающее скандинавскую Вальхаллу. Тут одни военные, бесконечная битва и возрождение каждую ночь. Разве что пиров по вечерам как-то не хватает… и это странное разделение на «плохих» и «хороших» – что-то не помню такого в мифах.
Информации у меня пока ещё маловато, чтобы делать окончательные выводы, но, похоже, сюда попадают те, кто погибает в бою. Они ничего не помнят о прошлой жизни. Устраиваются тут, продолжают бесконечно воевать, гибнут, возрождаются, снова гибнут – в призрачной надежде… на что?
Человек должен на что-то надеяться, верить в саму возможность перемен. Здешнее общество удивительно стабильно для такой безумной конструкции. Так не должно быть – если только его не поддерживает нечто неизвестное.
Надо внимательнее приглядеться к местным религиям. Вопреки совету генерала.
Когда я вошёл в столовую, все замерли. Стало очень тихо. Я успел пожалеть, что согласился на Женькину просьбу и вышел из палаты. Но как только я взял поднос и встал в очередь на раздачу, гул голосов и обычное движение возобновились. Да, в мою сторону всё ещё бросали любопытные взгляды, но делали это украдкой, ненавязчиво.
Когда я доедал второе, в столовую вошёл Даниил. Когда я увидел его, едва смог сдержать улыбку: он не шутил, когда говорил о том, что после каждого возрождения ему приходится серьёзно работать над собственными физическими кондициями. Китель не мог скрыть округлый выпирающий живот, а второй подбородок лежал на воротнике форменной рубашки.
Он взял салат, стакан воды и сел за мой столик.
– Привет, – кивнул он и принялся за еду.
«И как его угораздило попасть в эпицентр боевых действий?» – молча недоумевал я, наблюдая за тем, как он, тщательно пережёвывая, поглощает салат.
– Говорил же – не всем так везёт, как тебе. Некоторым приходится работать над собой, – сказал он, сделав глоток воды.
– Да, пожалуй, я везучий, – ответил я.
– Не доставали тебя тут?
– Нет. – Я покачал головой; про визит генерала я решил умолчать.
– Мы стараемся перекрыть информацию. Минимизировать распространение. Я хочу удержать тебя в разведке. Ты сам как к этому?
– Поддерживаю, – кивнул я, в этот момент осознав, что действительно не хочу уходить на линейные должности. Это меня немного удивило, и я начал копаться в себе, пытаясь понять, откуда взялось это нежелание. Ведь военная карьера открывала мне больше возможностей, дорогу к информации и ресурсам, а с ними, возможно, и путь обратно. Мне понадобилось секунд десять, чтобы понять. Дело было в Алине. Похоже, я надеялся на новую встречу.
– Что такое? – насторожился Даниил.
– Да нет. Всё нормально. Вспомнил дорогу обратно.
– Ну ты дал, конечно, – усмехнулся он. – Расскажешь потом, как до отрогов добрался. Шансов не было – у них отлично отлажена поисковая система. Собаки, вертолёты – все дела. Наверное, нашёл какой-то обходной путь? Пещера? Река подземная? В общем, расскажешь.
– Расскажу, – кивнул я.
– Как выпишешься, заходи в мой кабинет. Управление, второй этаж, двести двенадцать. Допуск на тебя уже оформлен, пропустят.
– Есть, – ответил я.
– Да брось. Это не приказ. Просто поговорить хочу. Неформально. Понимаешь?
Я кивнул. Как-то слишком много желающих вести неформальные разговоры вдруг появилось…
– Только обязательно до доклада, хорошо? – Он поднял левую бровь, наблюдая за моей реакцией
– Хорошо, – снова кивнул я. – До доклада. Я зайду.
– Вот и отлично! – Даниил осклабился, одним глотком допил воду и поднялся из-за стола. – Увидимся тогда.
Меня выписали под вечер. Идти докладываться в академию не было никакого смысла, поэтому я пошёл в расположение кадетки, в свою казарму. По дороге я встречал больше любопытных взглядов, чем обычно, – но это могло и казаться. Побочный эффект всего случившегося.
Я специально пошёл пешком, чтобы добраться до места уже после ужина, а лучше – после отбоя. Не хотелось долгих разговоров с сокурсниками.
Уже возле казармы я задержался в парке у турников. Тренировался, пока не стемнело. В тусклом оранжевом свете фонарей я пошёл на ночёвку.
Дневальный на тумбочке, увидев меня, вытянулся в струнку и отдал приветствие. Как будто знал о моём новом офицерском статусе. Это был кто-то из новеньких, я не помнил его имени, поэтому просто пришлось ответить.
В казарме почти никого не было. Народ использовал свободное время до отбоя, и меня это обрадовало. Я разделся. Приготовил потные вещи для прачечной, запихнув их в номерной мешок, и направился в душ. Мои вещи в тумбочке были в полном порядке – всё осталось на своих местах, от зубной пасты до шлёпанцев.
Душевые кабинки в расположении были полностью изолированными и запирались изнутри. В земных казармах так делали редко, но здесь это было насущной необходимостью. Подобие личной жизни.
Поэтому я сильно удивился, когда вышел из душа и обнаружил себя в окружении однокурсников.
Они стояли молча, пожирая меня глазами.
– Так, – сказал я, прочистив горло, – что тут происходит?
Ребята как-то синхронно опустили головы. Замялись.
– Серёг… – начал мой сосед по койке, Коля, – мы понимаем, что никто ничего официально не признаёт… но понимаешь, у нас много верующих… Просьба к тебе есть небольшая. Не откажи. Ты… понимаешь?
– Ни фига я не понимаю! – ответил я, сканируя пространство, чтобы определить пути отхода.
– Он – неверующий, я его ни разу на службах не видел, – вмешался кто-то ещё. – Объяснить надо.
Коля вздохнул, посмотрел на меня и продолжил:
– Слушай… в общем… если у тебя вдруг есть такая возможность… нам очень нужны боевые талисманы. Всем нам. Если нам начнёт везти – мы подвинем фронт в нашем секторе…
– Вы о чём?
– Если ты тот самый, то каждый волос с твоей головы будет помогать нам. Давать победу. – Это сказал третий парень, я не помнил его имени. Кто-то из новеньких. – Поделись, пожалуйста. Если тебе не жалко, конечно…
– Ты ведь не заходил к барберу, да? – продолжил Коля. – У тебя много выросло…
Я растерянно захлопал глазами, автоматически потрогав свою прилично отросшую шевелюру.
– Эм… ну мне не принципиально. Только где мы ножницы возьмём?
Вместо ответа парень, стоявший напротив меня, с улыбкой достал из-за спины электрическую машинку для стрижки.
Даниил усмехнулся, глядя на мою новую причёску.
– Уломали, да? – спросил он.
Конечно же, я выполнил его просьбу и до доклада, с утра, зашёл к нему в кабинет.
– Вроде того, – кивнул я.
– Добрый ты, парень!
– Наивный скорее, – ответил я, улыбнувшись.
– Посмотрим… – загадочно сказал Даниил, поднимаясь из-за стола. – Я хочу тебе кое-что показать.
Что-то в его тоне заставило меня внутренне напрячься.
Он подошёл к большому сейфу, который стоял в дальнем углу помещения. Повозился с замком, после чего массивная дверца с лёгким скрипом отъехала в сторону.
– Подойди, пожалуйста, – попросил он.
Я подошёл к нему.
– Посмотри. – Даниил отошёл в сторону, открывая для обозрения внутренности сейфа.
Там, аккуратно сложенная, лежала моя форма. Та, в которой я попал в этот мир. Отдельно – штаны, отдельно – нижнее бельё.
– Узнаёшь, верно? – спросил он.
Я лихорадочно думал, пытаясь выбрать и просчитать модель поведения.
– Да, – кивнул я.
Даниил взял майку, на которой были российский герб и триколор.
– Раздвоенная птица… – задумчиво произнёс он, – забытый символ. Его даже не все капелланы моей веры знают. И что такое Россия?
– Что?.. – переспросил я прежде, чем сообразил, что название страны указано на ярлычках для одежды, которые были слишком маленькими и незаметными, чтобы их отрезать.
– Эта вещь сделана в России, – вздохнул Даниил. – В мире нет такого места.
Я всё никак не мог собраться с мыслями, анализируя все новые вводные, чтобы выработать линию поведения.
– Но хорошо, что ты не отпираешься. Это достойно уважения. Ты ведь понимаешь, что я точно знаю, что это твои вещи?
– Собаки… – ответил я.
– Собаки, – согласился Даниил. – Кто ты, Серёга? И откуда?
Глава 19
Снимок был не очень чётким. Должно быть, настройки оптики подкачали. Или условия полёта не позволяли стабилизировать объектив. Но и того, что я увидел, было более чем достаточно. Особенно количество башен. Их было семь.
– Это оно? – спросил Даниил, напряжённо подняв бровь. – Ты такие же видел?
– Почти, – кивнул я. – Башен стало больше.
– Твой товарищ, который остался на той стороне, не смог продержаться, – констатировал разведчик бесцветным голосом. – Мне жаль.
– Мне тоже.
– Сколько всего их должно быть? Чтобы проход открылся? – спросил я.
– Кто знает? – усмехнулся Даниил. – Этого раньше не случалось. По крайней мере, об этом нет информации. И потом: ты ведь как-то попал к нам. Значит, проход уже работал.
– Мне надо попасть туда, – сказал я. – Ты знаешь способ?
Разведчик грустно вздохнул и посмотрел на меня исподлобья.
– Какой ты шустрый, – сказал он. – Ты представляешь, что с нами обоими сделают? Только за то, что я тебе показал это.
– Что? Убьют? – усмехнулся я.
– Есть вещи и похуже смерти, – серьёзно ответил Даниилю – Тебе-то уже пора знать.
– Верно, – согласился я, – есть. Извини, я просто пытаюсь всё осознать. И придумать, что делать дальше.
– Давай-ка ещё раз пройдёмся по фактам, – предложил разведчик, откинувшись на спинку стула и сцепив ладони в замок.
– Давай, – согласился я.
– Итак. В мире, откуда ты пришёл, люди могут умереть. Фактически они ничем не отличаются от животных. Ну, кроме технологий… хотя, по правде говоря, мне очень сложно представить, для чего это смертному человеку вдруг захотелось бы заниматься наукой?.. Ну да ладно. Допустим. Пока я всё верно излагаю?
– Да, – кивнул я, – совершенно верно.
– И ты считаешь, что этот мир является в некотором роде материнским для нас? Да? То есть люди первоначально рождаются у вас, а потом попадают к нам? И здесь уже живут обычной жизнью?