— Доброе утро! — говорю громко и внезапно.
Он от неожиданности отшатывается. Ошарашенно смотрит на меня. Второй даже не шевельнулся, это по прежнему беспокоит.
— Что это вы возле моей машины делаете?
— Здравствуйте! Вы меня узнаете?
Приглядываюсь, стараясь не упускать из виду второго. Знакомое лицо, не соображу только, откуда его знаю.
— Это нас с сестрой вы спасли! Даже не знаю, как вас благодарить!
Узнаю.
— А кто это там с вами?
— Где? А, это вам подарок! Мы в кружке исторического фехтования занимаемся, и вот у меня поэтому есть это-готический доспех! То есть, теперь он ваш.
Осторожно приблежаюсь к внушительной фигуре в сумерках. И правда, рыцарь стоит. В руках, направленный острием вниз, двуручный меч. Борюсь с искушением долбануть ему из обреза в рифленую кирасу. Захожу сзади, приподнимаю шлем с длинным назатыльником-уфф, внутри никого нет, только конструкция, чтобы стоял и не разваливался и кольчуга с капюшоном.
— Как вас зовут? — спрашиваю.
— Отец!
— ?
— Меня в честь отца назвали.
— Как назвали-то?
— Да так и назвали, Отец.
Понятно, городские сумасшедшие.
— Это, правда, не древние латы, а современного изготовления, но в точности копирующие доспех XV века.
Рассматриваю. Шлем-салад с небольшим забралом, поверху продольный гребень примерно сантиметр высотой. Сзади у шлема, как поле у шляпы, длинный назатыльник. Это и есть характерная черта, отличающая салад от других шлемов. Забрало может быть, а может и отсутствовать. У этого есть, но небольшое, узкое, так как подбородок защищает бувигер, часть кирасы. Сама кираса из двух частей, верхняя часть защищает и шею с подбородком. За счет того, что нагрудник составной, в доспехе легко нагибаться и разгибаться. Везде ребра жесткости, рифление, гофрированные части.
— Давайте я вам помогу домой занести.
— Нет, не надо домой, давайте в машину.
Находясь в легком, или даже не совсем уж легком обалдении от всего происходящего, успеваю все-же сообразить, что показывать этому Отцу те вещи, что в кузове шишиги, ни к чему. Усаживаем рыцаря на пассажиирское сиденье. Меч кладу к инструментам.
Прощаемся с Отцом, желаю ему всего хорошего, как сестру зовут не спрашиваю. Уезжаю, стараясь не думать о удаляющемся доме. Приезжаю в указанное место для перемещения.
— Кто это у вас в кабине? — обьясняю. Сотрудники слегка обалдевают.
— Фотографию привезли? — спрашивают.
— Вот, пожалуйста.
— Какие имя и фамилию писать на документе? Любые можете назвать.
Говорил Зимин об этом, только в суматохе не задумывался. Как быть, сказать настоящие или нет? Ведь я буду в розыске числиться скоро. Какую бы придумать фамилию… Вот, помнится, в фильме ПАСЕКА главный герой в детском доме воспитывался, ему и фамилию дали-Детдомов. Надо неприметное что-то, простое.
— Пишите Дмитрий Кузнецов.
Через какое-то время мне дают пластиковую карточку, мой новый паспорт.
— Оружие, если есть, в сейф запирайте.
Черт, как я забыл, предупреждал же Зимин про сейф для оружия, что в нем надо провозить, а я позабыл во всей этой кутерьме. Объясняю ситуацию, мне говорят, что такое раздолбайство предусмотрено, и сейф можно купить тут, на месте. Тут и сам Зимин появляется, он будет руководить отбытием.
Разглядываю их сейфы и прочее для отъезжающих, цены, конечно, сильно завышены. Приходит в голову оригинальная мысль. Покупаю у них навесной замок и цепь, засовываю обрез в рыцаря, обматываю цепью, закрываю на замок. Прощаюсь с окончательно обалдевшими сотрудниками, едем с Зиминым к вблизи находящемуся порталу.
Портал представляет собой металлическую эстакаду с аркой. Отдаю Зимину ключи от квартиры, документы, получаю от него последние инструкции. Он занимает место за пультом управления, дождавшись сигнала, еду медленно по эстакаде. На эстакаде теперь как-бы зеркало, надо проехать сквозь него. Делать резкие движения опасно, замираю и, зажмурившись, проезжаю. Открываю глаза. Я нахожусь в ангаре, медленно съезжаю с эстакады, вижу в зеркало заднего вида, как сзади из мутного отражения появляется полуприцеп моего «джипчика». Что, я уже в Африке? Мне указывает дорогу здешний сотрудник регулировочным жезлом. Нет, не негр. Ставлю машину на указанное место.
Нет, я не остался в Москве. Стало жарко. Последние сомнения рассеиваются, телепортация существует. Вокруг меня бетонные строения, природный ландшафт пока не вижу. Ко мне подходит человек в незнакомой мне военной форме и приглашает пройти с ним. Несколько оторопело смотрю на его автомат (он в это время смотрит на готического рыцаря). Нет, не Калашникова, а немецкий пистолет-пулемет, находящийся на вооружении многих стран мира, в том числе США, МП5.Да уж, точно не Москва.
Обьясняю, что я один, а тот, второй на сиденье не человек, не робот, а просто сейф-доспех. Проходим в офис. Тамошний сотрудник спрашивает у меня мой новый паспорт-карточку, сует его в слот компьютера и начинает консультировать новичка, то есть меня.
— У вас открыт счет в основном здешнем банке, Банке Ордена. Номер счета одинаковый с номером вашего основного документа. Здесь золотой стандарт, банкноты, которые печатает банк-экю, вы можете обменять на золотые монеты. Один грамм золота конвертируется в десять экю. Орден-это организация, которая помогает переселенцам.
У меня есть еще время подумать, давать им золото или нет (мне сказали, что на этой базе я могу остаться на три дня). Пока же меняю оставшиеся у меня наличные.
— Еще для помощи новоприбывшем мы продаем тут часы.
Он поворачивает ко мне стойку со всякими часами. Вот еще фокусы. Будет мне тут впаривать в Африке китайскую штамповку? Начинаю отнекиваться.
— Я не ношу наручные, не люблю, когда на руках что-либо мешается. А так у меня есть часы и в мобильнике, и во всякой аппаратуре.
— Вы не понимаете, тут земные часы не годятся, потому-что в здешних сутках на шесть часов больше. В году 440 дней. Что с вами?
Ноги подкосились. Значит, мне лишь показалось, что я неправильно понял Зимина, когда он говорил об этом. Постепенно прихожу в себя. Сотрудник понимающе ждет.
— Отдохните пока. Потом мы продолжим. Тут рядом отель, вам покажут дорогу.
Покупаю все-таки перед уходом часы и местный атлас и справочник.
Охранник помогает мне найти гостинницу.
— Здравствуйте, желаете номер снять?
— Приветствую. Да, желаю.
— За номер с душем 15 экю, за номер с ванной и интернетом 25.
— У вас интернет есть?
— А как же, и интернет-телевидение.
— Давайте с интернетом.
— Идите в номер обустраивайтесь, а потом кушать приходите. Вас как зовут?
— Дмитрий.
— Мне имя Арам. У нас толма традиционное, дежурное блюдо, но можете и другие заказать.
В номере первым делом включаю компьютер, ввожу знакомые адреса-нет, ничего не выходит. Связи с ними нет. Начинаю разбираться, куда попал. Узнаю, что первые ученые пролезли сюда в аж 1983 году. Так давно, а тайну сохранили. Эти ученые и создали тайный орден для заселения нового мира. Потом буду дальше разбираться, а сейчас надо прийти в себя и пойти поесть. Делаю виньясу, психическое состояние нормализуется, решаю еще попрыгать, чтоб ноги тонус не теряли. Полный выпрыг из полного приседа, руки кладу на макушку, сверху, они не должны на затылок давить. Прыгаю в максимально быстром темпе, 30 раз-приемлемый результат. Новичкам надо вначале внимательно к своим коленям относится, постепенно увеличивать интенсивность. Одно из двух основных бойцовских упражнений, наряду с отжиманиями.
Возвращаюсь к Араму, он начинает накрывать мне стол. Армянская толма, соусы, толченый чеснок, блюдо с разными травами-от запахов уже слюна обильно выделяется.
— Что пить закажете? — спрашивает Арам. — У нас и местные есть напитки, и привозные, привычные для недавно прибывших. Специально для русских «Золотые купола», «Путинка», «Медведевка». Пиво тут настоящее стали немцы варить. Сырье выращивают тут, хмель, солод свой. Вы не могли в России такого попробовать, там и техрегламент изменили несколько лет назад. По новому напиток, называемый «Пиво», не обязан больше содержать хмель и солод. Его и не варят больше. Просто смесь из четырех компонентов, спирт, краситель, вкусовая добавка и некипяченая вода.
Он горячится, видимо, поклонник пива. Сказать ему, что от натурального хмеля, от содержащегося в нем эстрогена у мужиков грудь начинает расти и жир по бабьи откладываться, так обидится наверное, полный то сам какой.
— А новая Германия тут к северу от нас, от территории, непосредственно управляемой Орденом, где мы теперь и находимся. — продолжает Арам.
— А Армения тут где? — спрашиваю.
— Вот чего нет, того нет. Да и зачем нам она? Мы и в той России с русскими как родные братья, уж не первый век вам много чего продаем. И тут я вам список дам, куда обращаться, армянские магазины, гостинницы, армянский банк. Так что пить будете?
— Да я совсем не пью.
— Вы, извиняюсь, закодированный?
— Нет.
— Значит верующий? Я вам тогда священника позову, впрочем, он и сам тут ко всем новоприбывшим русским подходит. Ну вы кушайте, не буду мешать, понимаю, как вам сейчас тяжело.
Он уходит, я начинаю есть. Толма изумительная.
— Благословение господне да пребудет с вами!
От неожиданности слегка подпрыгиваю, поворачиваюсь. На меня пристально смотрит мужчина, моих примерно лет, черноватый. Неужели это и есть тот священник? Без бороды, в мирской одежде, кобура на поясе.
— Мне сказали вы настоящий верующий, это правда? — продолжает он. — Руку не целуйте, я не в сутане.
— Вообще то нет-отвечаю.
— Как вы сразу отрицательно ответили, обычно не так руссские говорят. Сначала мямлют что-то, потом признают, что православные. Разрешите присесть?
— Пожалуйста. А разве бывают православные священники без бороды?
— Вы из какого региона России к нам прибыли? Из Москвы? Угадал? Ну и что, вы у себя бритых священников не видели что ли?