— Я кузнец. — Из толпы вышел обладатель чудесного баса — кряжистый, с прокопченным лицом, темноволосый мужчина. Мне понравились его импозантные пушкинские бакенбарды и уверенный взгляд.
— Отлично, ваше имя?
— Гефет Вул. — Кузнец коротко кивнул головой.
— Отлично. — Я подумал, что именно такие люди, с такими именами становятся мифологическими героями. Было в этом имени что-то знакомое.
— В таком случае, чародей, к завтрашнему дню ты должен принести на эту площадь мешок молотых древесных углей, селитру и серу в таких же количествах. Ты имеешь представление о селитре и сере?
— Знаю.
Так, с помощью древнекитайского изобретения, я решил расправиться с порогами и облегчить труд землекопов.
— Ты знаком с железом?
— Нет.
— Познакомим.
Кузнец пожал крутыми плечами и вернулся в толпу.
— Второе, не менее важное сообщение. С этого дня я разрешаю ловить рыбу в озере.
В ответ донесся возмущенный ропот.
— Я не издеваюсь. Дракона можете не бояться, я с ним договорился. — Глядя на недоверчивые лица рыбаков, я не смог удержаться от улыбки.
— Я видел его вчера! — закричал Лиль. — Я стрелял в дракона и…
— И что? — спросил я.
— Ушел. Опять ушел, скотина. — Лиль захихикал: — В озере никто не будет рыбачить.
— Вы не верите королевскому слову? — Никто на меня не смотрел, все старательно отворачивались, задумчиво чесали в затылках.
— Жертва нужна! — закричал Лиль. — И лучше, если это будет непорочная девица, драконы их обожают. — Лиль злорадно рассмеялся и посмотрел в мою сторону. — Может быть, тогда боги нас простят?
— Лиль, про каких богов ты кричишь?
— Про великих, про могучих, про ужасных и всесильных!
— Нет таких богов, Лиль. Ты говоришь о них, как о людях. Хоть ты и жрец, но пора и тебе знать, — я повысил голос. — Есть один — великий, добрый и умный, а главное — справедливый бог. Не верите моему слову, поверите доказательству. Пойдемте к берегу…
Мы спустились к берегу. Я сел в резиновую лодку, в которой меня ожидала Капа.
— Пойду к дракону и договорюсь с ним. Староста, готовьте лодки и снасти к рыбалке.
Схватившись за весла, в два взмаха отплыл от берега. В этом месте вода была темной, от нее веяло холодом. Я скинул с себя рубашку и кроссовки, остался в брюках.
— Не хорошо их обманывать, они такие доверчивые, — сказала Капа.
— Для дела можно. Они боятся дракона и не выходят в озеро ловить рыбу. Думаешь, они живут в достатке? Последние запасы доедают. Надо подтолкнуть их, пусть думают, что я отправляюсь на аудиенцию к Гоше.
Выпрямившись во весь рост, я повернулся к замершей в ожидании толпе.
— Ты должен убить дракона! — прокричал Лиль.
— Не обязательно, из него может получиться хороший союзник и защитник поселка.
— Нам понадобится новый король, дракон его сожрет, — объявил радостно жрец.
— Лиль, ты говорил, что в это время дня часто видел его здесь?
— И сейчас говорю — он живет там.
— Отлично! — Я подпрыгнул и нырнул в темную воду. Под водой развернулся — какая холодная вода! — аккуратно вынырнул с другой стороны лодки. Легко постучал по резиновому борту:
— Дорогая, я здесь, можешь не оборачиваться.
Капа осторожно прошептала:
— Если здесь вправду логово дракона?
— Этот дракон спит сейчас во дворце.
— Разве Гоша кровожадный дракон?
— Может быть. Думаю, это единственный дракон, обитающий в озере. Ты знаешь, вода такая холодная, где-то здесь бьют холодные ключи.
— А что это за оружие, на берегу?
— Арбалет Лиля, из него он собирался подстрелить дракона.
— Так это он ранил нашего Гошу?
— Он. Надо забрать оружие в замок, жрецу оно больше не потребуется. В Лиле пропадает хороший конструктор, вот только характер вздорный и склочный.
— Я говорил, — с берега донёсся смех Лиля. — Дракон его сожрет. Люди, я обещаю, что подстрелю чудовище, вырвавшееся из мира теней, и буду справедливым и добрым королем.
— Заткнись, — отозвался староста.
— Эй, женщина, королева, — не унимался Лиль. — Ты уже вдова. Правь к берегу. Твоего мужа сожрали. Правь к берегу, говорю тебе, сейчас вынырнет дракон за новой жертвой, а ты баба хорошая, мне нравишься.
— Нет, я ему точно рожу набью, — прошипел я.
— Так долго под водой быть невозможно, — сказал незнакомый голос.
— Долго с драконом договаривается, — голос Брика Рыжика.
— Будет с ним дракон разговаривать, как же, — голосок Лиля. — Расходимся, люди, новый король на дороге к царству теней.
— Подождем немного, — неуверенный голос старосты.
— Слушай, хватит нервировать публику, появляйся, — прошептала Капа.
Наш «ялик» потихоньку сносило к речному истоку и порогам.
— Ладно, представление окончено. — Я вобрал в себя воздух и глубоко нырнул. Мне едва хватило воздуха, когда я вынырнул чертиком из табакерки возле берега.
Крича, все отшатнулись в сторону склона, словно увидели утопленника. Я весело оскалился и подмигнул старосте.
— Лодки готовы?
— Мигом, мой король! — облегченно воскликнул рыжий староста.
— Да здравствует король! — рявкнул корчмарь. Его сыновья подхватили клич. За ними остальные:
— Да здравствует король!!!
Довольный и удовлетворенный, я раскланялся.
— Обещаю — улов будет хорошим. В замок доставьте, — я прикинул аппетиты Гоши и свои, — пятьдесят кило рыбы.
— Сколько, ваше величество? — переспросил староста.
Зашуршало дно резиновой лодки, Капа выскочила на берег.
— Они не имеют понятия о единицах измерения веса.
— Извиняюсь. Тогда три мешка рыбы. Будете доставлять их ежедневно в замок, и обещаю, что дракон никогда на вас не нападет и вы можете спокойно заниматься рыбной ловлей.
Толпа восторженно заревела.
— Ты думаешь, для Гоши достаточно трех мешков рыбы? — тихо спросила Капа.
— Думаю, что да. Лиль, твой арбалет я конфисковываю. Оружие массового поражения отныне под запретом.
— Что? — не понял жрец.
— Твой арбалет уплывает в замок. Я помещу его в экспозицию королевского музея, в отдел средневекового охотничьего оружия.
— Что-о-о-о?!
— Арбалет в замок, — приказал я старосте.
— Я вас всех прокляну, — взвизгнул жрец.
— А я прикажу отрубить тебе голову, — сказал я, придавая голосу холодную убедительную строгость.
Лиль побледнел и ничего не ответил. Я положил на его плечо руку, крепко сжал пальцы и елейным голосом тихо посоветовал:
— И вообще, работник культа, придумайте какие-нибудь новые, не кровожадные обряды общения с богами, не все любят кровь. Побольше курений, благовоний, молитв и медитаций. Поверь на слово, богам понравится.
Лиль, открыв рот, смотрел на меня безумными глазами. Эх, если бы тогда я взял и открутил ему голову…
3. Повелитель дракона — 2
«Нам, королям, за вредность молоко выдавать надо. Работаем без выходных».
Если бы я был президентом и ежемесячно, как полагается, должен был отчитываться перед своими избирателями с высокой трибуны, я бы сказал: «Дорогие россияне…» — нет, не так. «Дорогие атланитяне», — и не так. «Дорогие товарищи, господа, братаны»? Не то…
Бог миловал, я не президент, я — король и лапшу вешать не привычен. Поэтому, архивируя подвиги для потомков и сына Сергея — думаю, что когда-нибудь он здесь объявится, — могу записать следующее…
Соцобязательство по углублению речного русла и частичному уничтожению порогов было выполнено. Прорубил окно не в Европу, а больше — к материку Евразия и буйному Атлантическому морю-окияну с помощью пороха. Когда все подготовили, так жахнули, что река вспять повернула.
Чудовищный взрыв произвел на рыбаков неизгладимое впечатление. Несколько дней они боялись со мной заговорить и при встрече делали предохранительные жесты от сглаза — плевок через левое плечо.
Я дал себе слово, что никогда больше не воспользуюсь древним милитаристическим изобретением китайцев. Нечего пугать аборигенов, надо радоваться, что они не доросли до древних китайцев династии Тан или Мин. И пусть не дорастают. Всему свое время.
Артур изучал небо нашего мира и клятвенно заверял, что столкновений с кометами и метеоритами в ближайший миллион лет не предвидится. Гибель от звездного молота нам не грозит.
Итак, река вернулась в свои берега. Средняя глубина — два, два с половиной метра, для галер большего не надо.
В южной части озера обнаружились громадные пещеры-гроты. Когда-то из них добывали камень для замка. Позже, чтоб не пустовали, их использовали в качестве доков для галер. Галеры мы вывели наружу и стали подготавливать к плаванию. Я и сам отправился бы на материк, но Капа не разрешает. «Это слишком далеко, это слишком неразумно… Я боюсь оставаться с Анжелой одна, а вдруг что случится? Нет, Петя, и еще раз нет, даже не думай…» Одним словом — женщины.
Капа нашла себя. В поселке появилось новое, пахнущее кедром здание. Над крыльцом на золотой табличке, пожертвованной женой старосты, выгравированы священные слова: «ШКОЛА». Конечно, надпись была сделана кириллицей, кузнецом Гефетом.
Деревня медленно превращается в поселок городского типа. Люди начали посещать школу — начальные и подготовительные классы. Капе это занятие по душе, но еще больше — детям и взрослым. Почему-то они считают, что скоро научатся владеть магией и станут великими жрецами.
Лиль две недели болтался по деревне с зеленым лицом, а затем сгинул в неизвестном направлении. В жреческом домике окно закрыто, двери заколочены крест-накрест. Стоящая рядом бронзовая чаша, со старыми потеками крови жертвенных животных, завалена полевыми цветами, клочками одежды, обрезками ногтей. Словом, на́ тебе, Боже, что нам не гоже. К обрядовому столбу, символу мужского начала богов и богоизбранных, привязаны пестрые ленточки и душистые пучки трав. Говорят, раньше к нему привязывали воров, государственных преступников, шпионов, нарушителей законов и прочих подозрительных лиц. До летального исхода в них кидали камешками. Кучка речных голышей и сейчас лежит под столбом. Лиль пропал — никто плакать не стал…