, пусть даже и не в альянсе с империей, хотя в таком случае ей было бы только лучше.
— А как же всплеск пси-энергии, о котором ты говорила? Ведь баронет-то, получается, прав — Королевства сделают такие запасы, что потом с ними справиться будет невозможно!
— Баронет не совсем хорошо разбирался в ситуации. В сам момент трансформации никакого всплеска не будет. Все будет происходить так: за очень короткий промежуток времени перестанет работать вся ваша техника. Это первая стадия. В то же время начнется всеобщий мор. Это неизбежно. Те люди, у кого уровень пси-матрицы низкий, просто погибнут, а потом исчезнут безо всякого следа. Мир сам избавится от слабых. Таковы законы природы. Это вторая стадия. А потом начнется третья стадия. Вот только она не будет моментальной. Постепенно внутреннее пси-поле вашего мира будет увеличиваться. Этот процесс может занять несколько лет. Так что сразу никто энергией запастись не сумеет, хотя подключиться к обновленным силовым линиям уже станет возможным, а это значит, что маги Королевств смогут полноценно работать. Но смогут и наши маги! Понимаешь? А за эти годы мы постараемся всеми силами сделать так, чтобы помешать Королевствам. А лишние потери никому не нужны, ведь ваш мир — наш потенциальный союзник.
— Да? — зло спросил я. — А все это время люди должны гнить в рабстве у Королевств?
— Тут ничего не поделаешь, — сказала Кира, глядя прямо мне в глаза. — Скорее всего, так и будет.
— Вы все одинаковы, что империя, что Королевства. Будь император сильнее в данный момент, опасность для людей моего мира исходила бы уже от него. Какая разница, чьим рабом быть, не так ли?
— Не так. При императоре ваши люди не будут рабами. У нас рабства нет. Есть сословия, разница в положении, но это есть в любом известном мне государстве, а рабства у нас нет.
— Значит, стали бы слугами, — не сдавался я. — Ничуть не лучше.
— И тут ты неправ. Каждый человек сам отвечает за свою судьбу. Даже слуга, если приложит силы и волю, может стать господином. Просто люди не любят менять свои привычки, мало кто умеет стремиться к чему-то и достигать цели. Проще жить как привыкли. Ты думаешь, низшие сословия нашего мира — это пленные чужеземцы? Нет. В основном, большинство из них являются гражданами Сильваны, которые из поколения в поколение служат и не находят в этом ничего зазорного. Мы все в некоторой степени слуги, только с разной долей ответственности.
— Я не хочу с тобой спорить, — сказал я. — Устал сегодня очень, хотел бы отдохнуть.
Кира задумчиво посмотрела на меня, но в ответ лишь кивнула и вышла из комнаты.
А сегодня барон предлагал задать ему вопросы, но мне больше этого не хотелось. Я не был уверен, что получу на них искренние ответы, а не услышу всего лишь очередную часть правды.
— Сдается мне, вы что-то недоговариваете, дорогой мой аль-Яр, — задумчиво сказал Верона. — Я понимаю, судьба вашего мира не может оставить вас равнодушным и вы вправе не доверять мне и верить, что выход есть. Если бы был хоть малейший шанс…
Он говорил в точности как Кира. Вот только я уже и не знал, как относиться к подобного рода словам.
— А знаете что, Яр, — сказал вдруг Верона. — У меня к вам будет небольшое поручение. Вы готовы?
Я кивнул.
— На Сильване принято долги возвращать при первой возможности. А я слышал, что некий шевалье вам вчера несколько задолжал? Так отправляйтесь к нему и взыщите долг. Это ваше основное задание на сегодня.
— Мне идти в город? Одному?
— Одному, — кивнул Верона. — Думаю, пора уже вам быть более самостоятельным. В конце концов, вам тут жить… Возьмите у Маклауда активаторы, он расскажет, как добраться. И вам, Маклауд, его сопровождать вовсе не надо, ясно?
Мак огорченно кивнул. Барон будто прочел его мысли.
— Ну вот и отлично. А теперь свободны…
Мы вышли из апартаментов барона и уныло переглянулись.
— Послушай, — начал я. Один вопрос пришел мне на ум некоторое время назад, да все времени поинтересоваться не было. — А как получилось, что барон Верона занимает такой значимый пост? Ведь даже граф — титул более высокий, но граф Жерар находится у него в подчинении.
— А, — отмахнулся Мак. — Ерунда. Он просто предпочитает именоваться так. На самом деле он кровный родственник императора. Его отец приходился тому двоюродным братом, так что Верона по крови является князем и может наследовать императору в случае его смерти. Конечно, если не считать первоочередные права прочих наследников. Вот только он это дело совершенно не любит афишировать.
Ого! Вот почему Верона пользовался таким влиянием! Неудивительно, что и Книгу Сердца он смог достать для моей присяги без особых проблем, только зачем ему это понадобилось? Что-то тут было нечисто. Верона явно вел какую-то свою игру и выдавал информацию по кусочкам, дозированно. А мне в этой игре отводилось место пешки, собственной волей не обладающей. А пешкой можно запросто и пожертвовать. Но ведь любая пешка может стать ферзем! Будет ли и у меня такой шанс?
— Ты прямо сейчас в город? — спросил Мак.
— Да, — кивнул я. Смысла откладывать не было. Тем более что Верона недвусмысленным образом на это намекнул.
— Пойдем, я дам активаторы.
Мы сходили в кабинет Мака, по дороге я несколько раз повторил название того места, где обитал шевалье. Звали его аль-Гор. Он снимал небольшую квартирку в одном из районов, где селились люди среднего класса — небогатые дворяне, купцы третьей гильдии, студенты и прочие, у кого кошелек был не слишком туго набит.
Я зашел к себе в комнату и прихватил меч, плащ и шпагу, а также немного денег на всякий случай…
Сбылась моя мечта. Я мог спокойно погулять по Йеле — столице Сильваны, а заодно и всей империи. Вот только сегодня это меня не особо радовало.
Я вполне уверенно воспользовался активатором и уже через минуту вышел прямиком на небольшую площадь из маленькой портальной кабинки неподалеку от жилища шевалье аль-Гора.
На площади было многолюдно. День был базарный, и то и дело слышались крики торговцев, заманивавших очередного покупателя, споры о ценах и обычный мерный гул, всегда витавший над любым скоплением людей. Торговали и с импровизированных прилавков, и прямо с телег.
Я немного побродил по базару, но вскоре мне это надоело. Бытовые предметы меня совсем не интересовали: ну к чему, например, мне набор расписных деревянных ложек или глиняные горшки? Есть не хотелось — аппетита не было, хотя со всех сторон доносились удивительные ароматы готовящейся пищи.
Все у меня получается не вовремя. Вот ведь гуляй сколько захочется по новому миру, изучай, любуйся, так нет же — единственное желание — напиться до потери сознания.
Дома в этом районе были преимущественно двух- либо трехэтажные, более высокие встречались очень редко. И все как на картинках в старых книгах — симпатичные, будто игрушечные, покрытые черепицей. Многие, словно ярким покрывалом, были почти полностью укрыты зеленью.
И люди вокруг мне нравились — милые, хотя и небогато одетые. Женщины с плетеными корзинками для снеди в руках подолгу торговались с продавцами, мужчины курили трубки в сторонке, ожидая своих благоверных, все было чинно, мирно и спокойно, и даже лошади, коих вокруг было множество, лениво водили своими большими и грустными глазами из стороны в сторону и меланхолично отгоняли ударами хвостов многочисленных мух.
Мне на секунду вдруг так захотелось поселиться где-нибудь поблизости и каждое утро приходить на этот базар и тоже торговаться за кусок парного мяса или кувшин молока. И чтобы дома ждала Кира, а на душе было умиротворенно. И чтобы я знал при этом — в моем мире все по-старому, пусть и не идеально, но жизнь идет своим чередом, и никаких явных катаклизмов не предвидится.
Я спросил дорогу к дому шевалье у проходящего мимо мужчины, тот охотно разъяснил, как добраться, и вскоре я уже стучался в дверь небольшого двухэтажного домика.
Дверь открыл сам шевалье. Он ничуть не удивился моему визиту.
— Прошу, — сказал он. — Я вас ожидаю с утра!
Я, слегка покачиваясь, брел по коридору замка Вероны, пытаясь отыскать дорогу в свою комнату. Шангала было выпито с шевалье гораздо больше одной обещанной бутылки. Мы просидели за разговорами целый день, и я был изрядно пьян.
Получил что хотел — выкинул из головы на один день все лишние вопросы.
Ноги заплетались, голова соображала плохо, хотелось странного: то ли лечь спать немедленно, прямо тут на полу, то ли петь песни до утра.
Желание уснуть пока преобладало, но все же хотелось сделать это с относительным комфортом и в своей комнате, вот только найти ее никак не получалось. Где-то я свернул не в ту сторону и теперь даже примерно не представлял, в какую часть замка умудрился забрести. И, как назло, ни одного стражника или слуги видно не было. Коридор был слабо освещен, тени причудливо играли на стенах, создавая ощущение чьего-то чужого присутствия.
Уже минут через десять я понял, что окончательно заблудился. Покричать, что ли? Может, кто-нибудь услышит и спасет…
Где-то вдалеке послышались приглушенные голоса.
Ура! Люди! У них и спросим, где мой дом!
Я, слегка пошатываясь, пошел на звуки голосов. Говорил мужчина, слов было не разобрать, но тон был резкий и неприятный. Голос мне был знаком, это точно был граф Жерар — его холодные, повелительные интонации. Хотя я и познакомился с ним не так давно, но спутать с кем-то другим вряд ли смог бы. Спрашивать о чем-либо у надменного графа не хотелось, но выбора не было. Не ночевать же, в самом деле, в коридоре. Может, его собеседник будет столь любезен, что подскажет дорогу. На графа Жерара в этом плане надежды особо не было.
Голос Жерара раздавался, казалось, прямо за поворотом. Я прибавил шаг, насколько получилось, мало ли, вдруг они уйдут или свернут в один из множества боковых коридоров, не найдешь потом…
Уже можно было разобрать, что говорил граф, а, услышав его первые слова, я резко остановился и стал слушать очень внимательно: