— А его не будет, — в мягком голосе Призрака прозвучало, кажется, облегчение.
Синеватые сгустки света пришли в движение и приближались к кругу. Исаак шагнул навстречу.
— Что теперь? — спросил, обращаясь к свечениям.
— Улетайте, и поскорее. Вихри неуправляемы, вас может затащить в воронку.
— А вы?
— Мы запустим Генератор, — ответил Призрак.
И в тот же момент из брошенных Призраками тел мертвых уже носителей, хлынула кровь. Повинуясь неведомо какой силе, алые ручейки, словно живые, побежали к Генератору. Кровь текла, заполняя линии узора, окружавшего кристаллический прибор. Когда красные дорожки слились в единое целое и сомкнулись внешним кругом, кровь вспыхнула.
Генератор Жизни налился лиловым свечением, поглощая синее и красное, начал пульсировать. Свет поднимался к потолку отсека, сворачиваясь в вихри. Энергия закручивалась в небольшую, но яростную воронку.
— Бегите, — произнес голос в четырех головах.
Исаак пихнул Габриеля, и оба священника устремились к выходу. Спуту и арибалу отдельного приглашения не потребовалось. Собакообразный в два прыжка оказался первым, синекожий со своим мелким ростом и короткими конечностями замкнул процессию.
Двери распахивались и закрывались автоматически, едва успевая реагировать на стремительно несущуюся четверку. Корабль Ру-пора выплюнул пандус, лента траволатора понесла вверх. Хозяин тарелки не стал прохлаждаться на бегущей дорожке, вприпрыжку промчался к пульту.
Уже из кресла оглянулся на карабкающихся внутрь людей и спута. Движение конечностью, и пол за ними сровнялся, закрыв выход и убрав пандус.
— Что, парни, готовы? Тогда по коням.
— По кому? — не понял спут.
— Сядь в кресло, я тебе потом расскажу.
Арибал уже сосредоточенно смотрел на приборную панель. Дискообразный космолет вздрогнул. Опоры вобрались внутрь. Тарелка привычно зависла в ожидании, словно набирая силенок для рывка. Шлюзовая камера распахнулась навстречу открытому космосу.
— Полетели, — сообщил Ру-пор, и тарелка рванулась вперед.
Корабль с номером тринадцать на борту остался за спиной. Вихри, разросшиеся до гигантских размеров, вырывались из него наружу, пробивая насквозь обшивку с двух сторон, раскручивались, увеличивались в размерах.
Зрелище было захватывающим. Потоки энергий вертелись так, словно какой-то неизвестный творец задумал создать на глазах изумленной четверки новый мир, а быть может, обновить старый. Еще несколько секунд, и вихревая воронка скрыла корабль, на котором была порождена.
— Черт! — рявкнул Ру-пор.
— Что?
Исаак повернулся к псообразному. Последний представитель рода арибалов оскалился, уши прижались к голове. Шерсть на затылке торчала дыбом.
— Ваши друзья, парни, идут нам навстречу в боевом порядке.
— Какие друзья? Какой порядок? — не понял Исаак.
Ру-пор ткнул лапой в монитор. На экране росли в размерах знакомые абрисы космолетов. Последний раз такой корабль без опознавательных знаков обстреливал их на подлете к Земле. Только на этих знаков отличия никто скрывать не собирался, на темных бортах сверкала символика Церкви Света.
— Сколько их? — придвинулся ближе к экрану Габриель.
— Десять. Еще шесть входят в сектор со стороны пояса астероидов.
— А в чем проблема? — не понял Исаак. — У тебя ж на их плазменные пушки иммунитет. Пусть хоть обстреляются.
Ру-пор посмотрел на него как на идиота, но снизошел до объяснения:
— На их плазменные пукалки мне начхать, парень. Но они идут в боевом порядке и могут нас задержать, заставить изменить курс, а у нас не очень много времени на маневры.
— Почему?
— Назад посмотри, потомок обезьяны, — не выдержал арибал.
Позади, на орбите Семеги, вертелась вихревая воронка. Она уже разрослась до невероятных размеров и продолжала увеличиваться.
— Сможешь прорваться? — поинтересовался у псообразного Габриель.
— Не знаю! — прорычал Ру-пор. — Черт! И эти еще, — он шевельнул лапой, и на втором мониторе возникло изображение. По экрану плыла эскадра серебристых космолетов со знакомой символикой. Правда, эти принадлежали не Церкви Света, на их бортах красовались совсем иные знаки.
— Техномаги, — процедил священник.
— Эти тоже боевым порядком? — поежился Исаак.
— Да ты догадлив, парень, — фыркнул Ру-пор. — Но, кажется, есть хорошая новость.
Несколько серебристых кораблей отделились от группы и рванулись к флоту Церкви. Маневр не остался незамеченным. Пяток кораблей Церкви развернулись на ходу, не снижая скорости, и дали залп и всех орудий.
— Они не по нашу душу, — пояснил арибал, оскал его стал хищно-азартным.
Возле Семеги завязывалась битва. Космическая чернота вокруг расцвела всполохами выстрелов. То тут, то там замелькали сгустки плазмы, лучи лазеров. Вспышки то гасли, то вновь озаряли темноту.
Ру-пор неотрывно смотрел на экран с таким выражением на морде, что в миролюбивости его самого, его семьи, родственников и друзей-арибалов впору было усомниться.
— Чего уставился, псина?! — одернул его Исаак. — Давай гони отсюда.
— Не получается, — процедил сквозь зубы арибал. — Акселератор на максимуме.
— Тогда почему?.. — начал было Исаак, но тут же замолчал, догадавшись без объяснений.
Воронка, что раскрутилась до невероятных размеров, больше, кажется, не разрасталась. Возможно, энергия, что питала ее, иссякла, а скорее…
— Они открыли портал… — пробормотал рыжий. — Нас что, затягивает?
Ру-пор рыкнул что-то в ответ, но Исаак не расслышал. Арибал глядел на экран с убийственным выражением на морде и отчаянно перебирал конечностями над пультом.
— Держитесь, — прикрикнул собакообразный.
— За что? — не понял Габриель.
Но ответа не получил. Битва, корабли, воронка — замелькали беспорядочно, словно стекла в калейдоскопе. Корабль дернуло назад, закрутило. Чернота космоса сменилась потоком энергий, словно они летели куда-то по светящейся трубе.
От свечения и мельтешения закружилось в голове. Снова дернуло, Габриель ткнулся лицом в приборную панель, и на смену свету рухнула чернота.
Он плыл по черному, непрозрачному и живому. Тьма вокруг гладила его, словно материнская рука.
Я в утробе, пришла идиотская мысль. Я умер, а теперь я скоро должен родиться. Жаль, что я не вспомню это потом, в новой жизни.
— Кто-то мне говорил, что священники Церкви Света — крепкие ребята. Чего этот парень отключился? И сколько можно спать?
Голос звучал лающе, в материнском лоне его быть не могло. Габриель открыл глаза. Чернота отпрянула, хотя вокруг было темновато, или это после ослепительной феерии воронки?
Он сидел в кресле. Рядом устроился Ру-пор, по другую руку — Исаак. Спут стоял и глазел на космическую тьму по ту сторону окна.
Габриель коснулся лба, голова тут же отозвалась болью. Под пальцами обнаружилась здоровенная шишка. Священник-следователь опустил руку.
— Что произошло? — спросил осторожно.
— Ты башкой о панель шандарахнулся, — охотно поделился Исаак. — А еще нас почти втянуло в вихревую воронку.
— Но мы вырвались, — добавил спут.
— А потом она закрылась, — закончил Ру-пор.
Габриель распрямился, сел поудобнее.
— А как же эти… Церковь, техномаги?
— А их засосало, — радостно сообщил Исаак. — Не всех, конечно.
Рыжий кивнул на монитор, большую часть картинки занимала Семега. Орбита была усеяна обломками разных форм и размеров.
— Это еще что? — спросил Габриель, хотя догадка уже холодно колыхнулась в груди.
— То, что осталось от тех, кто в воронку не попал, — все с той же идиотской радостью поведал Исаак.
Габриель устало запустил пятерню в волосы. Похоже, приключения продолжались, а так хотелось тишины и покоя. Так надоело бесконечное движение и подчинение чьим-то правилам. Теперь тишины и покоя не дождешься.
Следователь встал с кресла и поглядел на троих приятелей. Исаак радостно улыбался. Спут и арибал, кажется, тоже не жаловались на жизнь.
— Чего радуетесь? — мрачно поинтересовался следователь. — Этого нам не простят.
— Да уж, — согласился Исаак. — Зато мы выкрутились. И Призраков больше нет. А еще Антрацит нарыл в информатории Церкви историю про одного космического пирата третьей волны и пару карт к ней в придачу. Этот жук все награбленное перевел в платину, переплавил и припрятал на одной планетке. Не поверишь, там даже искать ничего не надо. Только прилететь на транспортнике, сесть на планету, прогуляться по лабиринту, забрать несколько контейнеров, и мы богаты.
— Осталось только транспортник найти, — поддакнул Ру-пор. — Но у нас нет на него денег.
— Зато у нас есть некоторый опыт, — напомнил спут. — На Паладосе мы с мистером Брауном…
Габриель закатил глаза.
— Господи, за что ты послал мне компанию трех придурков?
— Ты что, расстроился? — улыбнулся Исаак.
— Разочаровался, — устало отмахнулся Габриель.
— В нас? — не понял рыжий.
— Нет, — мотнул головой священник-следователь. — В мире… Или в его устройстве. Хотя… Мой мир всегда со мной. Выходит, разочаровался в людях, которые хотят иметь власть, наживаясь на мне в моем мире.
— Тоже мне печаль, — фыркнул Исаак. — Забудь их. Они остались где-то там, в прошлой жизни.
— Ты так говоришь, как будто переродился.
— Конечно, — уверенно заявил рыжий. — А ты еще нет, тебе мешает груз прошлой жизни. Отбрось его. Вот он перед тобой — новый мир. Вот она — новая жизнь. Живи, как живется, в любую сторону, по своей правде. Никто тебе слова не скажет.
— Скажет, — вздохнул Габриель. — Всегда найдется кто-то, кто полезет со своим веским мнением делать благо. Причем скажет, что это на благо тебе, но думать станет о своем благе.
— Не найдется, — покачал головой Исаак. — А если найдется, мы ему его веское мнение засунем куда поглубже. Верно, Антрацитище?
Спут оторвался от космического пространства, раскинувшегося по ту сторону иллюминатора, кивнул.
— Нас мало, но мы в тельняшках, — согласился Ру-пор.