— Это одноручный молоток, — думал он. — Однако он слишком тяжел, чтобы пользоваться им одной рукой. Но этот молоток стал символом бога для Племени, и он все еще со мною, хотя все остальные, даже Эзра, ушли от меня.
Осознание того факта, что Эзры больше нет, заставило его с тревогой осмотреться вокруг, и он заметил, что вместо садика, где он сидел годами, его окружают разросшиеся кусты, деревья, высокая трава, а невдалеке стоит почти полностью разрушившийся дом.
Затем Иш взглянул на солнце и увидел, что оно находится на востоке, а не на западе, как он предполагал. Причем оно клонилось к северу, а значит, это было начало весны. Значит, он совсем потерял течение времени, смену времен года. Для него все это уже потеряло смысл. Эта мысль заставила его почувствовать себя очень старым и очень опечалила его.
Может, эта печаль вернула его и к другим печалям. Он подумал:
— Да, ушла Эм, и Джо, и даже Эзра, мой друг и помощник. Ушли все.
Он вспомнил все, что произошло, вспомнил грядущее одиночество и заплакал. Он был старик и не мог управлять собой. Он думал про себя:
— Да, они ушли все! И теперь я последний американец!
Конец второй промежуточной главы
под названием «Быстрые Годы».
3ПОСЛЕДНИЙ АМЕРИКАНЕЦ
«Радость и веселье в хорошем зеленом лесу…»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Может, это был тот же день, а может, другой, но в то же лето… а может, это было в другом году…
Иш поднял голову и увидел очень ясно молодого человека, стоящего перед ним. Он был одет в выгоревшие голубые джинсы с медными заклепками, а на плечи его была накинута звериная шкура. Лапы с когтями были завязаны на его груди. В руках был лук, а из-за плеча виднелся колчан с оперенными стрелами.
Иш заморгал, так как для его старых глаз солнце было очень ярким.
— Кто ты? — спросил Иш.
Юноша почтительно ответил: — Я Джек, Иш. Ты должен знать меня.
То, что он произнес «Иш», не означало фамильярности к старику. Напротив, в его тоне чувствовалось глубокое почтение, даже трепет, как будто слово «Иш» значит нечто больше, чем просто имя старика.
Но сам Иш был смущен. Он заворочался, так как на таком расстоянии он не мог рассмотреть юношу. Но Иш был уверен, что у Джека должны быть темные волосы, тронутые сединой, а у этого парня, что назвал себя Джеком, волосы были волнистые и рыжеватые.
— Ты шутить над стариком, — сказал Иш. — Джек — мой старший сын и я бы узнал его. У него темные волосы, и он старше тебя.
Юноша рассмеялся, правда, вежливо, и сказал:
— Ты говоришь, Иш, о моем деде, да ты и сам это знаешь. — И снова в тоне, каким он произнес «Иш» была какая-то странность. Теперь Иш заметил, что он произнес и слова «ты и сам это знаешь» тоже очень странно.
— Ты из Первых? — спросил Иш. — Или из Остальных?
Иш смотрел на него и удивлялся, что этот парень уже не ребенок, а носит с собой лук, а не винтовку.
— Из Первых.
— Почему у тебя нет винтовки?
— Винтовками играют только дети, — сказал юноша и рассмеялся чуть-чуть презрительно. — Винтовке ведь нельзя довериться, ты же сам знаешь. Винтовка иногда стреляет, и тогда раздается грохот, но большей частью ты нажимаешь курок, и он только щелкает. — Здесь он прищелкнул пальцами. — Поэтому на охоту с винтовками ходить бессмысленно, хотя, говорят, что раньше было не так. Однако теперь лук — самое надежное. Стрела не обманет и всегда полетит, куда ты ее направишь, — и здесь юноша гордо добавил. — нужно иметь много силы и зоркие глаза, чтобы охотиться с луком.
— Дай мне посмотреть стрелу, — сказал Иш.
Юноша достал стрелу из колчана, взглянул на нее и протянул Ишу…
— Это хорошая стрела. — сказал он. — Я сам ее сделал.
Иш посмотрел на стрелу и взвесил в руке. Да, это не детская игрушка. Почти в ярд длиной, гладкая, без единой задоринки. Иш не мог рассмотреть, перья какой птицы использованы для оперения. Но он видел, что перья расположены так, что стрела при полете будет вертеться как пуля. Поэтому она пролетит прямо и на большое расстояние.
Затем он ощупал наконечник. Острый. Иш даже оцарапал палец. Да, это, вероятно, выковано из железа. Цвет кажется светло-серебряный.
— Из чего это сделано? — спросил он.
— Из маленьких кружочков, на которых нарисованы лица. Старики как-то называют их, но я не помню, как именно.
Юноша помолчал, ожидая, что Иш напомнит ему, но тот молчал, и юноша продолжил. Видимо, он был горд тем, что так много знает о том, как делать наконечники для стрел.
Мы находим эти кружочки в старых развалинах. В ящиках их очень много. Они бывают красные и белые. Причем белые тоже разных сортов. Есть такие, на которых изображен бык, их трудно ковать. Такие мы выбрасываем.
Ишу показалось, что он все понял.
— А на этой, белой, что было изображено? — спросил он.
Джек взял стрелу, посмотрел на нее и снова отдал Ишу.
— На них на всех есть картинки. Эта была одна из самых маленьких, и на ней была женщина с крыльями. На других бывают изображены ястребы, хотя и не совсем похоже. — Юноша рассказывал с удовольствием. — Есть кружочки с мужчинами. Разные мужчины: с бородой, с длинными волосами, с короткими волосами, с тяжелой челюстью…
— И что, как ты думаешь, это за мужчины?
Юноша посмотрел на Иша растерянно.
— О, Иш, ты же и сам знаешь, что это те, Прежние, что были до наших Прежних.
Когда юноша убедился, что его не поразило громом и сам Иш не рассердился, он продолжал.
— Да, наверное, так оно и есть. Эти мужчины, и ястребы, и быки… Может, женщины с крыльями получались от брака ястреба и женщины. Однако они ничего не имеют против того, что мы бьем по их изображениям молотком и делаем наконечники для стрел. Я размышлял над этим. Может, они просто слишком велики, и мы для них ничто, а может, они просто состарились и ослабели.
Он замолчал и Иш видел, что парень очень доволен собой. Да, у этого парня есть воображение.
— Да, — продолжал юноша. — У меня есть идея. Наши Прежние — те, что были американцами, — сделали дома, мосты, кружочки, из которых мы делаем наконечники. Но другие Прежние — Прежние Прежних… может, они сделали холмы, солнце… да и самих американцев…
И хотя было слишком дешево разыграть этого юношу, Иш не удержался искушения.
— Да, — сказал он. — Я слышал, что Прежние сотворили американцев, но я очень сомневаюсь, что они сделали горы и солнце.
Он не понял, уловил ли Джек иронию в его голосе, потому что юноша молчал.
— Но, — продолжал Иш, — расскажи мне поподробнее о наконечниках для стрел. Твои космогонические идеи меня не интересуют. — Иш с умыслом использовал это слово, так как знал, что юноша не поймет его, но будет подавлен одним звучанием его.
— Да, наконечники, — сказал юноша немного в растерянности, но обретая уверенность. — Мы делаем их из белых и красных кружков. Красные хороши при охоте на коров и на львов, а белые — для ланей и для других животных.
— Почему? — спросил Иш, так как он почувствовал здесь какое-то суеверие, и в нем заговорил старый рационализм. Этот вопрос, однако, удивил и привел в смятение юношу.
— Почему? Почему? Как можно этого не знать? Это же само собой разумеется. Все знают, что это так и не спрашивают, почему. Почему нужно это спрашивать?
Сказав это, юноша был очень горд собой, как будто он изрек какую-то великую философскую мысль. Иш задумался над этим. Может, в этой простоте заключена глубина. Зачем нужен этот вопрос «почему»? Раз что-то есть, значит, оно есть.
Но вообще-то это абсурд. Юноша утверждает, что коров и львов можно убивать только с помощью медных наконечников, а ланей — серебряных. Эти наконечники не отличаются по твердости. Значит, в этих примитивных мозгах вторичное свойство материала — цвет приобрел доминирующее значение.
И где-то в глубине души Иша снова закипела ненависть к суевериям. Снова он стал человеком, который может действовать.
— Нет! — сказал он так резко, что юноша удивился. — Нет! Ты не прав. Белые и красные наконечники! Одни так же хороши, как…
И затем его голос пропал. — Нет, — подумал он, — пусть все остается, как есть. Он услышал глубокий грудной голос: — Успокойся, Иш. — Может, он смог бы убедить этого юношу, который, несомненно, одарен разумом, может, он даже в чем-то подобен тому малышу, которого звали Джо. Но чего он достигнет этим? Только того, что этот юноша внесет смятение в ряды остальных членов Племени. Какая разница? В конце концов медными наконечниками можно убивать горных львов, а если охотник думает, что они более эффективны, то это только придает ему мужества и делает его руку тверже.
И Иш больше ничего не стал говорить. Он мирно улыбнулся юноше, посмотрел на стрелу еще раз.
Другая мысль пришла ему в голову.
— А этих кружочков у вас всегда много?
Юноша рассмеялся, как будто этот вопрос позабавил его.
— О, да. Даже если мы будем использовать все время на то, чтобы сделать из них наконечники, мы их все равно никогда не истратим.
Иш подумал. Может, это и правда. Пусть даже в Племени сейчас человек сто, в городе монет хватит надолго. А если и не хватит, то источники металла в городе они смогут найти: водопроводные краны, телефонные кабели… Иш вспомнил, что когда он сделал первую стрелу, то был уверен, что его потомки будут пользоваться каменными или костяными наконечниками. А они оказались умнее. У них уже есть металл. Значит, они не будут опускаться ниже по развитию, а будут держаться на стабильном уровне, а может, даже подниматься по ступенькам развития. Иш был очень доволен тем, что дал этим людям лук.
Повертев стрелу в руках, Иш вернул ее Джеку. Кажется — это хорошая стрела, — сказал он, хотя сам он в них ничего не понимал.
Тем не менее юноша счастливо улыбнулся, обрадовался похвале и, прежде чем спрятать стрелу в колчан, сделал на ней зарубку. Вероятно, чтобы отличить ее от других, если понадобится. Затем Иш внезапно ощутил большую любовь к этому юноше. Давно он уже не испытывал таких сильных чувств. Этот Джек из Первых был его правнуком по мужской линии и правнуком Эм. Сердце Иша бешено заколотилось, и он задал странный вопрос юноше.