– Вот она, коробка Маркуса-астронавта, – сказал он, ставя ее на стол. – Вы знаете, что он провел здесь часть своего детства? Мы так им гордимся.
– Гордитесь? – возмущенно спросила я. – После того, что он сделал?
– А что он сделал? Что именно? – ответил мне мужчина с серьезным лицом.
– Вы разве не знаете, что он изнасиловал девушку…
Старик посмотрел на нас и начал смеяться.
– И кто это вам такое сказал? – спросил он нас.
– Телевидение, социальные сети, интернет. Эта новость была во всех средствах массовой информации.
– А… телевидение, социальные сети, интернет, – повторил мужчина пренебрежительным тоном и, глядя мне прямо в глаза, задал вопрос, от которого стало больно. – А вы, я так полагаю, журналистка?
Этот выпад застал меня врасплох. За всю карьеру у меня было немало разногласий и стычек с коллегами из других СМИ, предпринимателями, преступниками, но, думаю, я никогда не чувствовала столь глубокого презрения.
– В мои времена журналист должен был обладать мужеством, быть смелым, иметь добротный фотоаппарат, а не этот чертов мобильный, что вы таскаете повсюду с собой. В мои времена хороший журналист ставил все под сомнение, он делал все возможное и невозможное, чтобы докопаться до истины, а сегодня…
– Послушайте, – я перебила его, потому что не хотела, чтобы кто-то, пусть даже и в почтенном возрасте, разговаривал так со мной.
– Уверяю вас, ту девушку изнасиловал не Маркус. Клянусь вам своими детьми и всей моей семьей.
– Но… – все еще пыталась успокоиться я, – как вы можете быть настолько уверены?
– Хотя бы потому, что мы вырастили его здесь, и он был одним из самых добрых и милых детей, которые когда-либо жили на этой ферме. Этот человек не мог бы обидеть и мухи, он плакал, когда смотрел любовные фильмы. И, прежде всего, Маркус был геем, и я не думаю, что Марс способен был это изменить.
Я потеряла дар речи.
– Вот и ваш ящик, пробуйте ключ.
– А вы? – спросил его мой брат.
– А я останусь здесь, чтобы посмотреть, откроет ли ваш ключ этот ящик. Если да, то уйду и оставлю вас одних.
Ключ сработал, и старик вышел из комнаты.
– Что это вообще все значит? Вся эта история с Маркусом? – спросила я брата.
– Не знаю, возможно, ответ кроется в ящике.
Открыв его, мы увидели внутри только листок бумаги и ничего больше. Мы прочитали имя, написанное на нем. Мы оба знали этого человека.
И еще мы знали, что встреча предстоит весьма непростая.
Андреа, несомненно, лучше всех приспособилась к жизни в колонии, возможно, потому что привыкла жить изолированно от всех. Можно сказать, что она была счастлива. Никто не насмехался над ней, не нападал на нее, не унижал. Андреа не нужно было постоянно следить за людьми вокруг, для этого уже использовались камеры. Она выполняла все, о чем просили как с Земли, так и с «Разведчика», помогала в решении общих задач.
Помимо Андреа одним из самых сдержанных людей в колонии был Садовник. Он, в свою очередь, также чувствовал себя счастливым, наблюдая за тем, как растут его растения в настолько странной среде, на Марсе. Каждый новый листик и цветок были поводом для маленького счастья в его повседневной рутине.
Время от времени Тим вспоминал свое прошлое: ту женщину, которой больше не было, людей, которые погибли всего в нескольких метрах от него. Он пытался забыть об этом, думая сейчас о Мисс. Садовник был влюблен в девушку, но не приближался к ней из-за смущения и страха снова причинить боль.
Доктор, наряду с Военным, в какой-то мере чувствовала себя ответственной за всех обитателей колонии. Возможно, из-за ее возраста или жизненного опыта, но к ее мнению прислушивались всегда больше, чем к мнению остальных.
Между ней и Военным иногда вспыхивали искры влечения, которые время от времени заканчивались сексом. Тем не менее они старались сделать так, чтобы их взаимный интерес оставался незамеченным для посторонних. Любви, может, и не было, но были свои потребности. Сила гравитации и марсианское давление также никак не повлияли на эрекцию Джона.
Если и был человек, который день ото дня все больше терял себя, так это была Верука. Она была цветком, умирающим в пустыне, каплей росы, испаряющейся на рассвете, жизнью, которая увядает в раю…
Постепенно она перестала разговаривать, с каждым днем публиковала все меньше сообщений в социальных сетях… И это было ужасно, потому что исчезновение из интернета для нее означало умереть при жизни. Свои дни Верука коротала, запершись в комнате, постоянно плача, предаваясь печали или сну.
Время от времени Мисс и Доктор приходили к ней, чтобы поговорить, но разговор с каждым разом завязывался все труднее и труднее.
Что делать, если каждый день вы просыпаетесь опять не в том месте? Когда единственное, чего вы хотите, – это открыть утром глаза и понять, что все это было лишь страшным сном?
– Никто не знает, как там поживает Верука? Нужно что-то делать, она уже слишком долго не выходит из своей комнаты. Она не ест, ни с кем не разговаривает, и, думаю, даже не спит… В конце концов она так заболеет, – сказала Доктор, когда все были в Общем зале.
– Ей нужно начать что-то делать, так не может дальше продолжаться, – резко ответил Мастер. – Мы все здесь что-то делаем вместе, а чем занимается Верука? Я бы тоже хотел уехать из этого чертового места, подальше от этого гребаного дерьма…
– Да, но она еще ребенок. До сих пор не понимаю, как отец позволил ей прилететь сюда. Давайте не будем забывать, что Верука – девушка, у которой было все, а теперь она не имеет ничего, – попыталась оправдать ее Доктор.
– Так, может, он отпустил ее сюда, чтобы преподать урок. И не такая уж она маленькая. Она совершеннолетняя и приняла решение, как и все мы. Или вы думаете, что мне не хотелось бы вернуться домой к своим друзьям, обратно в свою кровать, в свою…? – и в этот момент Мастера прорвало. Впервые за все время он разрыдался прямо перед камерами.
Хуан встал и направился прямиком к Фрэнку.
И обнял его.
– Прости, мне очень жаль, что я так себя вел, прости меня, прости… Я хотел бы, чтобы мы были сейчас на Земле, чтобы можно было исправить твой зуб, чтобы я мог исправить все, чтобы… – он резко отпрянул от него и убежал в свою комнату.
Через два дня компания сделала заявление, которого ждало все население Земли. Заявление, которое всем точно не понравится.
Перед камерами появилась телеведущая.
Доброе утро, добрый день, добрый вечер всем зрителям. Мы прервали трансляцию, потому что после очередного заседания на основании законов, применимых для Марса, эксперты по правовым вопросам провели закрытое судебное разбирательство, в котором приняли участие трое уважаемых судей, адвокат и сам капитан Маркус по видеоконференции с Марса.
Во внимание были приняты такие факторы, как тяжесть совершенного преступления и беззащитность жертвы, а также безупречный послужной список капитана.
В качестве смягчающего обстоятельства была учтена исключительность сложившейся ситуации. Два года одиночества могут оказать негативное влияние даже на самый ясный ум.
Мы не оправдываем противозаконных действий, а лишь пытаемся найти им объяснение.
Наш вердикт таков.
Маркус З. Н. виновен в изнасиловании Амели Боровски, более известной как Мисс. Наказанием будет двадцать лет тюремного заключения, но ввиду отсутствия на Марсе исправительного учреждения и невозможности доставить обвиняемого сюда для отбывания наказания, суд постановил, что Маркус З. Н. будет пожизненно изгнан из колонии. Ему будет запрещено приближаться к ней ближе, чем на расстояние десяти километров.
Также рассматривался вариант заключить обвиняемого на несколько лет на корабле без права покидать его пределы. Однако данное наказание было сочтено неосуществимым, поскольку работа капитана за периметром колонии необходима для поддержания жизнеспособности всего проекта.
Большое спасибо за внимание.
Доброго дня, доброго вечера, доброй ночи.
Буквально за несколько секунд возмущение охватило улицы и социальные сети. Подобное наказание показалось всем слишком мягким. Но какой еще был выбор? Жизнь всех, кто находился на Марсе, зависела от этого человека – от одного из самых ярких умов, которые когда-либо жили на Земле.
Еще один аэропорт. Еще одна поездка.
Очередной штат, снова арендованный автомобиль. И где-то между всеми этими километрами дороги…
– Как ты возвращаешь себя к жизни после того, когда с тобой происходит что-то подобное? – спросила я брата.
– Не знаю, не знаю, правда…
– Ты хорошо был с ней знаком?
– Да, довольно хорошо. Мы с отцом много раз приезжали к ним домой, это было уже потом. Ну, когда тебя не было… – брат замолчал, поняв, что сморозил глупость.
Между нами повисло молчание, которое помогло мне посмотреть с другой стороны на мое поведение. Возможно, я была несправедлива, слишком эгоистична и в действительности наказала своего брата, когда на самом деле просто хотела сбежать от отца.
«И знаешь, папа, почему мне так хотелось убежать от тебя? Потому что ты приучил меня к твоим поцелуям, щекоткам и шуткам… Потому что, как только я видела тебя, ты хватал меня на руки, и я парила в твоих объятиях. Ты заставлял меня почувствовать, что я способна на все, что мне по силам победить любое зло, что я могу спасти мир. И вдруг все это закончилось. Ты ушел, забыв обо мне. С каждым днем поцелуев становилось все меньше, твои щекотки почти не вызывали у меня смеха, а объятия предвещали расставания, которые со временем длились все дольше и уносили тебя от меня все дальше».
– И ты был знаком с их дочерью? – вернулась я к разговору.
– С Верукой, да. Иногда она приезжала в офис. Отец просто обожал ее. Ты знаешь, что появление Веруки на свет было настоящим чудом?
– В каком смысле?
– У них с женой не могло быть детей. Они были одной из самых богатых пар в мире и все равно не могли завести ребенка. Что они только ни делали, пока однажды им наконец не удалось. Вот почему Верука была так важна для них и выросла настолько избалованной.