— Кальги — глупец, — наконец отрезал отец, — и скоро отправится в Дэльгар. Хотя от одной неприятности, — не удержался Хаадид в своей злобе, — он меня все же избавил.
Вот сейчас!
— От Кайя. Хвала богам, он мертв.
Нет, Первая Госпожа не смогла скрыть отчаяния, мелькнувшего в глазах, не смогла помешать бледности прилить к смуглым щекам. Даже при тусклом свете, срывавшемся с нескольких свечей подле нее, это было слишком хорошо заметно. Виновна. Раздавлена.
— Кайя?… Я ведь говорила о Кальги, о Тае? — Голос наследницы остался твердым.
— Кайя отправился вслед за ним и поплатился, — громыхнул Хаадид.
Злоба клубилась в нем, поднималась выше Каскадного фонтана в дворцовом парке, накрывала с головой. Слишком много на сегодня. Даже для наследника трона Адидов. Если он не раздавит гадину до конца, то лопнет. Заодно заставит ее перестать бросать взоры на восток, в таинственные земли вельдов.
— Но более всего меня забавит, что погиб он зря, — криво усмехнулся Правитель. — Кальги мог бы и не возвращаться, я и так знаю истину. Не существует Земли «вечерних звезд»!
— Как? — выдохнула Гайят.
— Это все выдумки проклятых линсов. Человек, подкупленный их презренным золотом, лгал. Ты же знаешь, у этих линсов есть такие… что заставляют любого человека думать и говорить иное — не то, что он видел и думал до этого.
Девушка слабо кивнула.
— Я слышала… и читала. Но никогда не думала, что это правда…
— Твоя Айянит объявилась в Линзоре.
— Я думала, — голос стал просительным, — это злая сплетня, пущенная по Чатубе недобрыми людьми. Неужели Айянит могла?
— Могла! И мы нашли ее в Линзоре! Твоя любимица бежала, как только решила, что она под подозрением, и тем выдала себя!
— И где она теперь? — робко спросила Гайят.
— Ее больше нет, но она умерла, так и не рассказав всего. Жаль! — Он саданул кулаком. — Эти Кайя всегда якшались с отравителями. Им чересчур хорошо известны яды. Мои люди не успели остановить мерзавку!
Едва заметный вздох вырвался у наследницы. Вздох облегчения.
— Зачем линсам было измышлять такую ложь?
— Римафеи умен, Гайят, — скупо отрезал Правитель, словно не желая вдаваться в подробности. — Он собирался напасть этой весной и отвлекал наше внимание на восток. Весьма удачно, надо сказать! — Хаадид криво усмехнулся, будто признавая превосходство короля Линзора.
— Но ты же нашел пергамент, посылал людей… И раньше тоже. Еще много лет назад…
— Я дал себя обмануть пустым мечтам, дочь. Неужели ты думаешь, что в Королевском Хранилище в Линсэрэе нет подобных свитков? Ведь это линсы путешествовали на восток, о них говорится в свитке. И что? Им не понадобились открытые богатства? Они ушли из земли вельдов и не вернулись. Вот лучшее свидетельство. И хватит. Я не желаю больше говорить об этом. Слишком большие мечты рухнули в последние полгода. Великие!
— Так вот в чем причина твоего беспокойства, — ласково проворковала Гайят. — Я вижу тебя только мимоходом и на Советах, лишь изредка. А мне… хотелось бы, чтобы ты заходил иногда… излить печаль, как раньше!
— Ты сама тому причиной, дочь, — злость все еще гнала Хаадида, заставляя уязвить ее хоть как-то, не выдавая всего, что накипело на сердце. — Ты рано стала великой Правительницей. Но знай: великие правители не изливают друг другу своих печалей! Они бегут друг от друга!
– Великой?… Я не понимаю…
— Я сказал то, что хотел, ни больше, ни меньше, — отрезал Хаадид. — Ты ведь спрашивала о Кальги? Нет, он не будет твоим мужем! Ты права, он слишком прост. И потому пусть едет воевать в Дэльгар, а не докучает тебе здесь своим вниманием.
— И я могу быть свободна от…
— Да, — перебил Хаадид, — можешь.
— На кого же тогда пал твой выбор? — все еще старалась она.
— Разве ты недостаточно умна, чтобы выбрать себе наилучшего супруга? — Хаадид явно насмехался, но какая-то сила не давала ему успокоиться, несла и несла вперед, как на ветрах песчаной бури.
— Я, благодаря заботам своего отца, все еще цела, несмотря на злые умыслы линсов, — не выдержала и Гайят. — Но эта чрезмерная забота затрудняет мой выбор, поскольку понемногу лишает всякого общества! — Она спохватилась и снова приняла почтительный тон. — Отец! Может, угроза уже не столь велика? Может быть, я могу перестать быть затворницей?
— Нет! — отрезал Хаадид. — Пока угроза сохраняется, ты будешь жить под охраной! Сколько понадобится!
— Но я… как в тюрьме! Как в клетке! — просительно воскликнула девушка.
— Зато тебя не просто достать! — Он окинул дочь холодным взглядом, и она съежилась.
— А разве… Адиже не угрожает та же опасность? — Гайят впилась ногтями в ладони, доставив этим немалое удовольствие отцу.
— Адиже? Та же угроза? Нет! — И он встал, показывая, что не намерен больше тратить время.
Она тоже поднялась, прямая и тонкая, как стрела, в своем змеином наряде. Тряхнула темными кудрями, змеящимися из-под золотой сетки.
— Благодарю тебя за заботу, отец! — Гайят поспешно повернулась, не желая, чтобы Правитель заметил, как исказилось ее лицо.
«Уверен, что придет время — и ты отплатишь мне тем же! — прошипел Хаадид про себя, еле удержавшись, чтобы опрометчивые слова не вырвались наружу. — Если я позволю!»
Она прошла мимо стражи и направилась в свои покои в сопровождении охраны, без которой теперь не появлялась нигде, и Кайры Кайя, молоденькой и глупенькой, не чета Айянит. Но молодые и глупые, оказывается, надежнее. Кто бы мог подумать, что ее Айянит, верная Айянит!.. Гайят опять впилась в ладони острыми коготками. Или отец лжет ей? Зачем?
Влетела в опочивальню, словно зимняя буря в степи. Подошла к окну, долго стояла, всматриваясь в ночной мрак. Отвердела лицом, успокоилась. Встряхнула изящным серебряным колокольчиком.
— Куда подевались слуги? — обернулась к замершей Кайре.
Служанка, еще моложе Кайры, торопливо вбежала, подслеповато моргая, пытаясь скрыть, что заснула в соседней комнатке, дожидаясь госпожи.
— Немедленно разбуди остальных! Я не хочу больше видеть эти занавеси! — Она ткнула пальцем в бархат, затканный золотом. — Они мне до смерти надоели! Возьмите ту восхитительную голубую материю со звездами, что подарили посланники Морского Союза. Чтобы к утру были готовы новые! Ясно?! К утру!!
Девушка склонилась, со сна так и не удивившись внезапной прихоти Первой Госпожи.
— Все будет исполнено, госпожа!
— И горе вам всем, — усмехнулась Гайят, лениво опускаясь на скамью, заваленную подушками, — если вы не успеете к рассвету!
Девушка присела еще раз, склонив головку. Но Первая Госпожа уже всматривалась невидящими глазами куда-то вдаль.
— Долгих лет Правителю Адья Тэрэк! — прошептала наследница.
Тай уныло плелся темными улочками ко дворцу Кальги, сдерживая Ижока. Отец наверняка уже с нетерпением ожидал Тая в родном доме, но возвращаться туда тотчас же не хотелось. Отец не менее проницателен, чем Правитель Хаадид, он сразу заметит беспокойство сына, волнение, стыд, примется расспрашивать. Уж ему-то лгать совсем не хотелось. А что он скажет отцу? О плене, которого не было? Или замкнется в молчании?
Или это собственное предательство так давит?
Кайятрэ! Лучше бы он умер тогда, в лесу.
И в чем он преуспел? Преуспел ли вообще? Поверил ли ему Правитель? Как будто да. Как будто… И все равно хотел снарядить новый поход в Землю «вечерних звезд». Но сначала сгоряча. Потом вроде остыл. Опять же вроде… Но поход отложил до весны. И то если война закончится или утихнет к тому времени.
Тай пытался сообразить, что же у него вышло. Стал бы Правитель Хаадид откладывать, если бы еще мечтал о «вечерних звездах»? Стал бы он откладывать, когда на пороге война и золото необходимо, как никогда? И прежний блеск в глазах Хаадида утих, и смотрит он мрачно, точно уже уверился в том, что мечта его разбита. Ему ведь не хуже Тая известно, что быстротечных войн с линсами не бывает. Одна Виктия чего стоит. И откладывать поход до победы — все равно что откладывать на годы. Сколько воды прольется дождями до той поры. Глядишь, к весне Хаадид и вовсе раздумает посылать лучших воинов неведомо куда. А там, через год-другой…
И все-таки что будет, если Хаадид осуществит свое намерение? Что тогда изменится для Земли «вечерних звезд»? Тай напрягся, словно пытаясь проникнуть взором в будущее. Если будет новый поход — почти ничего. Но будет ли? И Тай поведет этих людей. Не под своим началом, а как проводник. Что ему делать тогда? Он ведь обещал, что не допустит резни вельдов. Но ведь с ним будут свои же, воины адья. Что он сможет против них? Как он сможет? Голова лопалась от всех этих мыслей, шла кругом. Нет, так нельзя. Он и так сделал все, что мог. Сейчас его дело — мятежный Дэльгар, а весна… до нее еще далеко. А может, и еще дальше, чем Таю сегодня кажется. Может, он понапрасну беспокоит себя пустыми домыслами…
Тай услышал крики, доносившиеся из близкого проулка. Ничего необычного, в Чатубе ночью всегда неспокойно. Он нахмурился: однако ж не в Дайчане, не в торговых кварталах. Как его сюда занесло-то? Ижок дороги не разбирал, а Тай вместе с ним, так получается?
К крикам добавился далекий звон. Тай уже заглядывал в проулок. Сражались где-то недалеко. Вновь послышался крик о помощи. Странный какой-то. Не дело высокого айэта вмешиваться в разбойничьи дела, но Тай тронул пятками коня, направляя его в темный провал узенькой улочки, думая о том, что надо бы кликнуть стражу. В здешней округе, рядом с домами торговцев, ее много. Однако Тай даже не позаботился подать голос, созывая стражников. Ему нужна была эта потасовка, даже если там убивали какого-то мелкого бродяжку.
Луна светила неярко, но довольно, чтобы он скоро различил несколько черных фигур. Другая половина улицы тонула во тьме, там тоже кто-то барахтался. Он соскочил с Ижока на ходу, вытаскивая меч, пытаясь разобраться, кто кого режет. К нему уже ринулись две тени, отделившиеся от общей потасовки. Им не повезло. Таю было невмочь, хотелось излить всю боль, что он унес из дворца, что тащил с собой через степи Земли Адья, через Великие Леса. Здесь и сейчас.