Второй женой царя стала Елена Васильевна Глинская (1509—1538), в жилах которой текла литовская кровь. Ее дядя Александр бежал из Литвы в Россию. А это значило, что избранница царя происходила из рода беглецов и изменников, обесславивших себя на своей родине, в Литве. Факт весьма неприятный: великие князья обычно выбирали себе жен из славных боярских семейств или из уважаемых родов – королевских, царских – вне России. Современники писали, что царь Василий III страстно влюбился в молодую Елену Глинскую, чтобы нравиться ей, он решился на невиданное дело: стал молодиться и даже сбрил бороду, использовал косметические средства. Через два месяца после развода и пострижения Соломонии Сабуровой царь Василий III обвенчался с Еленой Глинской. (Ему было 48 лет, ей – 18.) Влюбленный в молодую жену царь не разглядел в ее свите ее прежнего любовника князя Ивана Федоровича Телепнева-Оболенского-Сабурова-Овчину (тот вскоре был возведен в знатные чины государства и, возможно, является отцом следующего царя – Ивана IV, родившегося в 1530 г.). Семь лет царь наслаждался жизнью с молодой женой, родившей ему сыновей Ивана и Юрия (первый стал затем царем Иваном Грозным). Судьба молодой царицы вряд ли была завидной. Только после смерти мужа она смогла, добавив еще почетных должностей И.Ф. Телепневу-Оболенскому, как бы узаконить его в роли своего практически официального фаворита, такое в великокняжеской семье случилось на Руси впервые. Е.В. Глинская, ее братья-князья и И.Ф. Телепнев-Оболенский после смерти Василия III стали управлять Москвой и Россией. Но судьба их всех сложилась плохо: Глинскую в 1538 г. отравили, Телепнева-Оболенского уморили в заточении голодом и т. д. Это была расплата за притворную любовь к царю и стремление к власти, наживе, богатству любыми средствами.
Любил приезжать в Покровский монастырь царь Иван Грозный, делавший в него богатые вклады, наделивший его льготами. Покровскому монастырю в конце ХVII в. принадлежали 7 тысяч крепостных; он (как и Спасо-Евфимиев монастырь) был крупнейшим феодалом Суздаля. Покровский монастырь стал местом пострижения для многих представительниц знатных боярских и княжеских родов, при этом нередко в нем постригались насильно или ссылались в него русские великие княгини, царицы и царевны, ставшие ссыльными инокинями и обычно похороненные в нем. Усыпальница монастыря хранит прах знатных инокинь, ставших жертвами влиятельных и даже первых лиц в государстве, в том числе Василия III, Ивана Грозного. При этом нужно особо отметить, что Василий III и Иван Грозный не столько ценили духовно-религиозные достоинства этого монастыря, сколько оценивали его как надежное место для содержания неугодных им женщин, насильно постриженных в монашество.
В 1923 г. Покровский монастырь закрыли, его ценности национализировали. После косметической реставрации монастырских построек в 1950—1960-е годы в них разместили музейные экспозиции. В 1980е годы в монастыре разместили туристско-гостиничный комплекс: построили деревянные одноэтажные высококомфортные домики со всеми удобствами для состоятельных и чаще всего иностранных неправославных туристов, коммерческий ресторан, а позже – коммерческую баню с парильней.
В 1992 г. монастырь возродился. Поначалу в возрожденной обители монашеская жизнь протекала в невероятных условиях. В великолепно обустроенных деревянных домиках расселялись и вели светскую жизнь состоятельные туристы, в большой мере – иностранцы, в ресторане гремела музыка, в комфортабельной бане было много посетителей, мужчин и женщин. Но к концу 2000х годов полными хозяевами в монастырском комплексе стали монахини. Покровский монастырь посещают туристы, экскурсанты, растет в него поток паломников. Постепенно нормализуется жизнь монахинь, которые содержат небольшое хозяйство, пасут коров, ловят рыбу, обрабатывают огород, вышивают пелерины, иконы, облачения для священников высокого сана. Есть в монастыре своя иконописная мастерская. Все чаще экскурсии в монастыре теперь проводят монахини или послушницы. Многие ценности не возвращены еще этому монастырю, в первую очередь это конфискованные у него после 1917 г. иконы, пребывающие в лучших музеях России – в Третьяковской галерее, в Русском музее и других.
Исторический комплекс Покровского монастыря дошел до нашего времени в достаточно полной мере. Сохранились собор в честь Покрова Божией Матери (1510—1518, возведен по инициативе и на средства Василия III), Зачатьевский храм с трапезной (1551, построен на средства Ивана Грозного в память о его умершей дочери Анне), Благовещенская церковь над Святыми вратами (1518), трехъярусная шатровая колокольня (1515, построена Василием III, шатер надстроен в ХVII в.), часовня (ХVI в.), Приказная палата (ХVII в., в ней находилось управление вотчинами монастыря), поварня (ХVII в.), ряд других построек. Сохранился древний колокол (1589, был подарен князем Демидом Черемисиным). Главной святыней монастыря являются святые мощи преподобной Софии Суздальской (в миру Соломония Сабурова, насильно разведенная жена великого князя московского Василия III), пребывающие в Покровском соборе (в подклети, в усыпальнице знатных инокинь, была устроена ее гробница).
Посещение действующего Покровского монастыря позволяет узнать, как жили в нем монахини и послушницы раньше и как они живут сейчас. В считавшемся в княжеский и царский период привилегированным Покровском монастыре никогда не было подлинного равенства между насельницами. Многое в условиях их пребывания в монастыре зависело от размера их пострижного вклада, пожертвований родственников в этот монастырь, отношений с настоятельницей (игуменьей), казначейшей, благочинной, другими членами монастырского совета.
Покровский монастырь был полуобщежительным. Это значит, что послушницы и монахини имели свою собственную одежду, обувь, мебель, утварь, качество которых зависело от средств, выделенных для них. При прибытии в монастырь нужно было внести большой вклад на пострижение (этот монастырь считался привилегированным, вклад в него был большим, только состоятельные женщины могли себе подобное позволить), размер пострижного вклада влиял на условия расселения и жизни в обители. Чтобы улучшить пребывание конкретной монахини, ее родственники делали богатые вклады в монастырь, думали они и о том, что это будет еще и способствовать замаливанию их грехов, грехов их предков (кроме улучшения условия пребывания их родственниц в этой обители).
Поскольку все здания, все помещения в них принадлежали монастырю, то монахини должны были покупать у него для себя келью, которая после их смерти доставалась монастырю. Только игуменье предоставлялось бесплатно жилье в обители. Многие монахини внесли вклад на пострижение, а купить себе отдельную келью не могли, тогда несколько монахинь на паях покупали одну келью. Кельи покупали и монахини, и послушницы. В идеальном варианте в келье жила одна монахиня, а в задней ее части, подальше от окна, – ее келейница. В келье все было (так остается и сейчас) очень просто: узкая, с почти жестким настилом и небольшой подушкой кровать монахини, столик для рукоделия у окна, киот для икон, ящичек для церковных книг и освященных предметов, на полу домотканые половики, на окнах (окне) – горшки с цветами, можно было держать кошку, за кельей был малюсенький садик с ягодными кустарниками и грядкой с овощами. Чтобы прокормить себя и по минимуму тратить средства обители, монахини и послушницы работали (и работают) в огороде, на поле, на сенокосе, собирали в лесу грибы и ягоды, делали заготовки продуктов на зиму, вывозили навоз, убирали монастырскую территорию, готовили еду, пекли хлеб, выполняли и другие работы. Каждой монахине и послушнице поручали и поручают выполнение каких-то дел, что именуется послушанием. Выполнение некоторых послушаний приносило Покровскому монастырю и монахиням ощутимые денежные доходы. Многие монахини и послушницы были искусными рукодельницами: шили нижнее белье и верхнюю одежду на заказ, вязали на спицах, вышивали, плели из осоки коврики на пол, изготовляли игрушки. Это приносило деньги монастырю, а нуждавшиеся монахини постепенно собирали своим трудом деньги на покупку кельи. На территории монастыря была школа для девочек-подростков, где обучали ремеслу белошвеек. В монастыре жили и своим трудом приносили доход ему немногочисленные швеи-селицы, не постригавшиеся в монахини. Славившихся честностью покровских монахинь и послушниц суздальцы за небольшую плату приглашали помогать им в домашних делах (приготовление еды, стирка, уборка, уход за детьми, больными, старыми и др.). Абсолютно все монахини и послушницы выполняли послушания, но в зависимости от личности и пострижного вклада определялся характер послушания, тяжелым физическим трудом женщин из особо богатых влиятельных семей, а также и певчих монастырского хора заниматься не заставляли.
Судьба очень многих женщин, ставших монахинями этого монастыря, была трагичной. Нередко страдали не только рядовые монахини, но и настоятельницы. Так, в конце ХIХ в. жертвой завистников стала даже знаменитая настоятельница этого монастыря Милитина. Она была дружна со многими состоятельными суздальцами, особенно тесной была ее дружба с семьей богатого купца Шишкина. При помощи своих состоятельных друзей и прежде всего Анны Александровны Шишкиной Милитине удалось сделать очень многое для благоустройства монастыря. Тогда построили богадельню для престарелых монахинь и монастырскую баню, открыли церковно-приходскую школу с ремесленным классом (где девочек учили рукоделию), за монастырской стеной возвели гостиницу для богомольцев, церковный монастырский хор стал лучшим в Суздале, на храмовые праздники устраивались торжественная богатая трапеза (например, во время праздника Покрова в храме во имя Зачатия Святой Анны с трапезной на столы подавали около 200 рыбных блюд) для монахинь обители и большие приемы для монастырского духовенства и городского начальства. Но успехам требовательной, порой жесткой в делах Милитины многие завидовали, ее оклеветали – незаслуженно обвинили в сокрытии подлога драгоценной ризы из монастырской сокровищницы, поэтому разжаловали в простые монахини. Милитина очень страдала от незаслуженных обвинения и унижения, вскоре она отравилась. Ее похоронили около Покровского собора, у монастырской стены. Последней настоятельницей монастыря была в 1915—1923 гг. матушка Мария (Либеровская), которая после его закрытия стала служить простой псаломщицей в одном из суздальских приходских храмов. Ее незаслуженно обвинили в действиях против советской власти, арестовали, сослали в лагерь на Север, в 1937 г. ее в возрасте 72 лет расстреляли в г. Иванове.