Сергей с Виктором помогали нам с Василием только тогда, когда шёл дождь. Когда устанавливалась нормальная погода, они возвращались к изготовлению тяжёлого арбалета. А именно пристреливали его и регулировали прицельные приспособления. Они, как и у нашего малого арбалета, состояли из целика и мушки. Вертикальные поправки осуществлялись целиком, укреплённым на крышке спускового механизма, а горизонтальные – мушкой, укреплённой на кронштейне упругого элемента. Упругим элементом у этого огромного арбалета служила рессора от «Газели». Тетивой – стальной трос, который натягивался лебёдкой (служившей когда-то для крепления грузов в полуприцепе трейлера). Ложе для этого арбалета выстрогали из дубового бревна. Спусковой механизм смонтировали в металлическом корпусе, который затем вставили в заготовленное гнездо ложа и привинтили двумя шурупами.
Три болта для этого гиганта были сделаны из дюймовой трубы. Вернее, это полутораметровый стержень стрелы был сделан из трубы. Острый наконечник был выпилен из пятимиллиметровой стальной полосы, а вместо перьев использовалась жесть от банок из-под тушенки. Они были укреплены на деревянный черенок, который потом вдалбливался в трубу.
При испытании этого гигантского арбалета выяснилось, что траектория полёта стрелы получилась круче, чем у нашего малыша, поэтому целик пришлось устанавливать значительно выше мушки. Убойная сила у арбалета оказалась колоссальной. Болт на расстоянии 150 метров пробивал двухмиллиметровый стальной лист, а если не было препятствий, то стрела летела на расстояние метров девятьсот. Да, оружие получилось, пожалуй, что и поубойнее, чем обычный карабин! Правда, арбалет был очень тяжёлый, поднять его можно было только вдвоём. Но для стрельбы со стационарной позиции он вполне годился. Перед этим его нужно было вытащить из транспортной телеги, установить на козлы, и можно было начинать охоту хоть на мастодонтов.
После обретения такого оружия руки чесались его испытать в деле, тем более что дожди прекратились, и установилась прекрасная погода. Но как говорится – хотеть не вредно! А реальность была другой – вода в озере ещё стояла очень высоко, и доступ в расщелину пока был для нас отрезан. Поэтому приходилось сидеть в долине и не дёргаться. Но рыбная диета уже всем надоела, и было решено снарядить охотничью экспедицию и побродить по долине с нашим старым арбалетом. Уж антилопу-то из него точно можно было подстрелить. Кроме арбалета, у нас на вооружении теперь было и три лука, но они годились только для охоты на мелкую дичь. Их убойная сила была небольшая, а стрела летела на расстояние не больше ста двадцати метров.
Хотя тетиву из капронового шнура было натянуть не так просто, но девушки, несмотря на это, стали часто тренироваться стрелять из лука. И правильно, ведь неизвестно, с какой опасностью мы можем ещё в этом суровом мире встретиться, и если не сможешь постоять за себя, то станешь кормом для более ловкого и зубастого хищника. На войне как на войне, а что у нас сейчас, как не война за собственное выживание, и союзники у нас в этом только собственная голова, руки и природный оптимизм. Именно он гнал нас вперёд и не давал успокаиваться достигнутым, казалось, ещё чуть-чуть напряжемся, и всё у нас будет. Надежда на счастливое завтра, вот стержень, на котором основывалось всё наше существование.
На охоту отправлялись опять мы с Сергеем. Охоту решили совместить с обследованием долины, поэтому экспедиция планировалась длительная, с ночёвкой в подходящем месте. Если была цель только добыть мясо, можно было бы действовать и наверняка, перетащить по раскисшей от влаги земле наш большой арбалет к равнине, где паслись антилопы, и подстрелить какое-нибудь нерасторопное животное. Конечно, в процессе этой охоты мы потеряли бы много времени и сил, но зато наверняка были с добычей. Сначала так и хотели сделать, но, чтобы транспортировать телегу с арбалетом, нужно было задействовать всех мужиков. А кто тогда будет пахать землю на «Аванте», кто будет убирать камни с выбранного участка? Но мы ведь не пришлые туристы, а настоящие аборигены и должны без промедления обжить место, где проживаем, и одновременно хорошо его обследовать. Вот поэтому и был выбран вариант, что в эту охотничью экспедицию отправляются только два человека, а остальные продолжат обустраиваться и заниматься сельским хозяйством. По всему было видно, что сейчас сажать семена самое время.
Итак, вышли мы с Сергеем рано утром. Порядок следования был обычный, первым бежал Оззи, за ним шёл я с копьём и с луком за спиной, за мной двигался Сергей с арбалетом. Шли не спеша, внимательно осматривая местность. В первую очередь решили изучить нашу долину вдоль периметра, ограниченного горной грядой. Двигались на расстоянии метров двухсот от каменной стены в направлении водопада. Через час я, наконец, смог уяснить для себя всю географию нашей долины, стала понятна и та несуразица, которая мучила меня еще тогда, когда я в первый раз увидел водопад. А именно, куда девается та прорва воды, которая падает со скалы? Из озера вытекал не очень-то большой ручей, а количество воды в водопаде превышало его дебет раз в сто. К тому же в наше озеро впадало четыре ручейка, включая и тот, который тёк из пещеры. Теперь стало всё ясно – вода из водопада собиралась в реку, которая огибала скалу и текла в сторону, видную с этого, самого высокого места равнины.
– Вот мы и нашли исток Мокши, – сказал я Сергею, – ничем другим это быть не может. Вон, видишь, вода течёт вдоль скал, которые образуют горную гряду, окружающую нашу долину. Так как местность начинает здесь понижаться, то нам и не видна была река. Казалось, что кольцо гор неразрывно, а на самом деле, тут вон какой разрыв – метров триста, не меньше. Долина напоминает как бы раковину улитки, а тут её горловина. Теперь понятно и то, как в долину попали животные – они переходят сюда вброд через Мокшу. Конечно, не в такое дождливое время, как сейчас, а когда сойдёт большая вода после сезона дождей.
– Мокша это хорошо, – возбуждённо произнёс Сергей, – значит, мы сможем добраться до водопоя, где на скале обнаружили выход соли, минуя расщелину?
– Мочь-то можем, но не сейчас, а когда вода сойдет. Сейчас нам гораздо проще и ближе добраться до соляного месторождения старым путём – через расщелину. Вот если было бы у нас топливо, тогда имело бы смысл на погрузчике сделать такой крюк.
– Да, вот было бы здорово! Ведь мы бы проезжали мимо нашей лоджии. Представляешь… едем с прицепом, полным мяса, а сверху девчонки бросают нам цветы и лавр.
– Ага… и канализационная труба наша выходит прямо в это место. Вот картина – Серёга обсыпанный цветами, вперемешку с… У-ха-ха-ха!..
Серёга пробормотал в ответ что-то язвительное, но я уже не слушал его, хлопнул друга по плечу и, ни слова не говоря, направился к водопаду. Мы ведь, в первую очередь, разведчики, вот и нужно разведать эту местность. Когда я в бинокль рассматривал гору, с которой падал водопад, мне показалось, что по ней мы без больших проблем сможем подняться наверх. Там было множество ложбин, уступов и трещин. И именно там оставалась единственная неразведанная местность, о которой нужно было иметь хотя бы общее представление. Всё остальное мы уже изучили в бинокль, а план я зарисовал в свой блокнот.
К горной гряде, откуда падал поток воды, мы подошли метров за пятьсот от водопада. Приблизившись к гряде, я понял, что мои выводы о лёгкости преодоления этой каменной стены были весьма далеки от истины. На протяжении полукилометра мы с Сергеем разглядели только два места, по которым можно было попытаться забраться наверх. И то в обоих случаях без «кошки» было не обойтись. Уже у самого водопада устроили совещание. После небольшого спора решили – к чёрту лишние неоправданные риски и усилия, идём обратно в долину и спокойно занимаемся охотой. Ну, что нового мы сможем увидеть там, наверху? Бегающего мяса и в долине достаточно. К тому же, если не полезем наверх, то сегодня сможем ночевать дома, в своих постелях. А ну его, к лешему, это праздное любопытство.
Перед тем как направиться напрямую к куску саванны, примыкающему к лесу, где были видны несколько пасущихся стад антилоп, мы решили пройти по берегу Мокши, начинающейся за водопадом. Переправляться сейчас на другую сторону этой, ставшей теперь бурной и многоводной реки было невозможно. Оставалось для проформы только пройти по нашей стороне берега, и можно было считать миссию по разведке границ нашей долины выполненной. Но не успели мы отойти от водопада метров на пятьдесят, случилось то, что полностью поменяло все наши планы и помыслы.
Прямо возле берега, слегка притопленный в воде, лежал человеческий череп.
– Ни хрена себе находочка, – воскликнул Сергей, – получается, у нас здесь и соседи имеются? Странно, по поведению животных не видно, чтобы они опасались человека. Не могут же аборигены быть сплошь все вегетарианцы? Значит, обязаны охотиться, и тогда их должны опасаться хотя бы парнокопытные.
Говорил он это в пустоту. Я не отвечал, и во время этого монолога, вытащив череп кончиком копья на берег, склонился над ним и внимательно стал изучать эту находку.
Эх, жаль, что мои познания в анатомии и антропологии почти нулевые, а то по черепу наверняка можно было определить, какому представителю подвида Хомо он принадлежит. Но вроде бы это не питекантроп – лоб не скошен. Значит, бывший обладатель его стоял гораздо ближе к нам по лестнице эволюции. Скорее всего, это череп неандертальца. А вдруг, на наше счастье, мы нашли останки кроманьонца. Тогда сейчас на Земле идёт эра верхнего палеолита, и наши прямые предки уже существуют. Эх, как это было бы здорово! Тогда мы смогли бы объединиться с каким-нибудь племенем, и тогда наши потомки точно не выродились бы. С нашими навыками, инструментами, металлом и семенами мы бы смогли круто изменить вектор жизни прямых предков человека и стать мощнейшим катализатором в их успешной борьбе за существование. Научили бы многим полезным вещам, и, кто знает, может быть, в дальнейшем развитие цивилизации пошло бы быстрее и более успешно.