– Не торопись делать выводы, пока не поговоришь с Борисом. Не такой он человек, чтобы вот так взять и исчезнуть из твоей жизни. Он выбрал тебя для жизни, полюбил, женился. Он серьезный человек.
– Но тогда объясни мне, почему такой серьезный человек подговорил своего брата молчать? Почему они делают вид, что меня вообще не существует?! Неужели все дело в том, что я поехала с подругой отдохнуть, развеяться? Но я же не его собственность, и кто сказал, что брак – это тюрьма? Вздор! Ладно, Тоня. Я сильная, у меня получится начать новую жизнь. А сейчас давай звонить в МЧС… И как это ни у кого из вас не щелкнуло, что нужно искать змею?
Сотрудники службы МЧС, трое крепких ребят, внимательнейшим образом обследовали квартиру Лебедева, но змею не нашли. Уползла. Они прошлись по квартирам и предупредили жильцов, чтобы, если только заметят змею, близко не приближались и сразу же звонили в службу.
– Ну вот, одно полезное дело сделали, – сказала Женя, когда они вернулись в машину. – Теперь надо бы проверить кое-что еще. Давай-ка я отвезу тебя домой, а сама поеду к Петрову. Без него я как без рук, понимаешь? Кто я такая, чтобы встречаться со свидетелями и задавать вопросы? Никто.
– Кому ты хочешь задать вопросы?
– Сестре Фаины Осиной. Понимаешь, мне надо знать, в каких отношениях они были. Возможно, Фаина рассказывала что-то своей сестре, понимаешь? Я говорила тебе уже, что ей может грозить опасность. Если убийца не Фаина, а кто-то другой, он может рассуждать так же, как и я.
– Не поняла.
– Может, Фаина знает что-то о человеке из своего окружения, который и есть наш отравитель. Ведь все крутится вокруг этих кукольниц. Тот, кто украл этих кукол, сделал это не случайно. Они понадобились ему для того, чтобы оставлять свои визитки. Как подпись, понимаешь? Я понимаю, может, этот человек и вовсе не имеет никакого отношения к куклам, к клубу или музею. И просто подставляет этих женщин, делает все возможное, чтобы под подозрение попала одна из них. Но мне трудно представить, чтобы кто-то посторонний, вот просто человек с улицы, взял да и зашел в музей, украл коробку с куклами и бабочками и пошел убивать.
– Но если это кто-то из кукольного клуба, тогда зачем же тем более себя подставлять? Какой в этом смысл?
– А она, эта женщина, сомневается, понимаешь? Она еще не решила для себя, признается она когда-нибудь в этих преступлениях или нет.
– Женя, ну что ты такое придумала! Да ни один преступник не хочет сидеть в тюрьме!
– Тогда получается, что кто-то из близкого окружения одной из кукольниц, к примеру, хочет подставить ее. И вот здесь мне без Петрова точно не обойтись.
Жене позвонили. Она даже притормозила на обочине дороги, чтобы послушать звонившего. Глядя на Тоню, которая могла лишь догадываться, что это за важный такой звонок, что даже пришлось остановить машину, Женя широко улыбнулась и кивнула головой.
– Вот и славно. Спасибо вам большое. Значит, первого июля, в пятницу! Отлично! Думаю, мы успеем все подготовить!
Она отключила телефон. Тоня тоже все поняла.
– Сколько у нас осталось дней до свадьбы?
– Неважно. Заказать ресторан и купить платье с костюмом – пустяки. Сейчас высажу тебя, ты пойди, обрадуй племянницу, а я – к Петрову.
– Ее дома нет, она же теперь у нас штукатур! – засмеялась Тоня. – Спасибо тебе, моя дорогая, за все!
Вчера Женя пообещала Петрову, что сама встретится с сестрой Осиной, но утром ее одолели сомнения, в чем она и призналась Тоне. Ну действительно, кто она такая, чтобы заявиться к сестре погибшей в такой горестный момент и допрашивать ее. Нет, побеседовать с ней она, конечно же, может. Но вряд ли та расскажет что-то, что скомпрометирует либо ее саму, либо Фаину. А что, если это на самом деле она убила сестру, чтобы завладеть ее квартирой и деньгами? Хотя, с другой стороны, Фаину отравили таллием… Чертовщина какая-то!
Тоня позвонила Егору, призналась в том, что не чувствует в себе уверенности встретиться с родственницей Осиной. Егор ответил, что в данный момент не может поехать с ней, поскольку он направляется к соседке Катерины Фроловой. Труп последней они нашли в ее гараже.
– Вы имеете в виду ту соседку, что так активно занималась ее поиском?
– Нет, другую. Ее зовут Нина Семеновна Слепнева. Когда она узнала от Марины, что Фролову убили и ее труп нашли в гараже, она задумалась, потом сказала, что, кажется, Катя кому-то гараж продала. Или хотела продать. Словом, она слышала, как к ней пришел человек, мужчина, они разговаривали через дверь, и он спросил, не хочет ли она продать свой гараж.
– И что она ему ответила?
– Что хочет. Потом они говорили так тихо, что Слепнева ничего расслышать не могла.
– Да уж, эти соседи… Который раз убеждаюсь, что это самые полезные свидетели. Особенно вот такие соседки, которые подслушивают возле двери, подсматривают, а некоторые и вовсе записывают, – вспомнила подобные случаи из своей жизни Женя. – Надеюсь, поведаете мне потом, что интересного она рассказала. Хотя самая главная деталь уже меня удивила – мужчина! Если был мужчина и он, заманив Фролову в гараж, расправился с ней, то моя версия относительно причастности ко всем этим преступлениям Фаины становится нежизнеспособной. Да, вот еще вопрос! Таллий. Не думаю, что его можно вот так запросто купить в аптеке, как, скажем, крысиный яд. Ваш эксперт что думает по этому поводу?
Но на этот вопрос Петров ответить не мог. Пока не мог. Эксперт сказал, что занимается этим вопросом.
– Он сказал что-то про анализ воды… Вроде бы там используется этот таллий, в лабораториях.
Женя все-таки решила встретиться с сестрой Фаины Осиной.
– Как ее зовут? – спросила она у Егора.
– Софья Евгеньевна Осина.
Так уж всегда получалось, что Женя, пытаясь помочь следствию в прошлом, вот так же, как и сейчас, ехала к свидетельнице совершенно неподготовленной. Она понятия не имела, кем представиться и о чем с ней говорить. Пусть это будет экспромт, решила она. Впрочем, как всегда.
И она очень, очень удивилась, когда, приехав по адресу, где проживала Фаина, позвонив и услышав женский голос за дверью, так и не была допущена в квартиру.
– Да вы не бойтесь, я просто поговорить о вашей сестре, – мялась на пороге Женя, не зная, какие найти слова, чтобы ей открыли, чтобы вызвать женщину на разговор.
– Я же ясно сказала вам, что не открою и разговаривать с вами не собираюсь. Вы все здесь сделали все возможное, чтобы убить мою сестру. Она была ангелом, она всем помогала, а теперь ее нет.
– Вы можете хотя бы сказать, могла она сама покончить с собой или же ее отравили?
– Ее убили, разве не ясно? Моя сестра была жизнелюбивым, я бы даже сказала, жизнерадостным человеком. Правда, до поры до времени. А потом случилось то, что случилось. Из моей сестры словно душу вынули. Вы кто вообще такая?
– Понимаете, я могла бы обмануть вас и сказать, что я следователь или помощник следователя. И тогда вы, быть может, и открыли мне, – испытывая самый настоящий стыд и находясь в замешательстве, тихо проговорила, прижавшись щекой к двери, Женя. – Скажу честно, что я никакого отношения к правоохранительным органам не имею. Просто один мой хороший знакомый чуть не умер, потому что его тоже пытались отравить редким ядом, понимаете? И еще несколько человек в нашем городе были отравлены и умерли. Вот я и хочу помочь следствию, постоянно думаю о том, кто бы это мог быть, этот убийца, маньяк… Даже больше скажу, сейчас, когда вашей сестры не стало, официальное расследование склонно считать, что этот убийца – Фаина. Но вы-то хорошо знали свою сестру, поэтому я и хотела поговорить с вами, быть может, вы знаете что-то такое, что поможет следствию отказаться от этой версии, которую я считаю ошибочной.
– Я ничего не знаю и знать не хочу! И если бы и знала, то вам бы точно не рассказала.
– Понимаете… – Женя уже поняла, что надо идти до конца, пока Софья Евгеньевна вообще еще реагирует на ее слова, пока хоть что-то да говорит. – Следователь считает, что ваша сестра – старая дева, а потому она ничего не знала о любви, о страсти и резко осуждала всех тех, кто поддавался этому чувству и совершал ошибки. Она бывала свидетельницей того, как женатые или замужние люди встречались где-то… Как бы вам это сказать… Она встречала парочки в укромных местах… Вы понимаете, о чем я? Она была способна выдать чью-то тайну из принципа?
– Да моя сестра всегда придерживалась правила, что молчание – золото! Какие глупости и пошлости вы мне говорите! Пожалуйста, оставьте меня в покое!
По голосу Женя определила, что женщина еще не старая, средних лет, ее речь хорошо поставлена, она неглупа и сильно взволнована, но, однако, не собирается прекращать разговор, напротив, хочет узнать больше о том, почему ее сестра, уже покойная, находится под подозрением.
– Слышите? Она никогда бы не стала раскрывать чужие тайны! – воскликнула женщина, и Жене показалось, что она всхлипнула.
И тут произошло чудо – дверь распахнулась, и Женя обомлела, увидев перед собой практически точную копию покойной Фаины Осиной (если судить, конечно, по той фотографии, которую она видела в кабинете Петрова). Разве что ее сестра была помоложе и волосы посветлее. Очень красивая, утонченная женщина. Современная, в белых летних брюках и черной блузке. Волосы ее были повязаны черной лентой. Глаза заплаканные, веки при- пухли.
– Входите. На самом деле, разговариваем через дверь, соседи еще услышат… Вы извините, что не пускала вас. Мне здесь не по себе, понимаете? Предупреждаю сразу – на ваши вопросы отвечать не стану. Но просто хочу, чтобы вы передали всем тем, кто знал Фаечку и дружил с ней, что она никого не убивала, это понятно?
– Да, конечно, понятно!
Женя почувствовала себя неловко. А что сейчас говорить? Спрашивать-то как бы уже и нельзя, ее же предупредили, что на вопросы отвечать не станут.
– Честно говоря, я не была знакома с вашей сестрой и занимаюсь самостоятельно расследованием всех этих убийств…