А ведущий сказал, что можно. Только пусть это будут не желания. Желания – это другое. Пусть это будет молитва.
Земные желания – это одно. Их воплощение во многом зависит от нас. От нашего внутреннего настроя и внимания. Это можно развить, можно этому научить, это правда. Но главные просьбы – это молитва. И отдавать ничего не надо, только верить. И принимать…
И все думали о том, есть ли у них хоть один человек в жизни, который готов отдать все свои желания за их спасение…
Помощь прибудет не сразу.
Это важно знать. Все зависит от того, когда вы позвали на помощь. Мысленно обратились за ней. От того, насколько далеко от вас Ангелы или спасатели. И от того, насколько громко вы зовете на помощь.
В минуту отчаяния и беды мы подаем сигнал бедствия. Ну вот как в момент смерти человек иногда подает сигнал; есть масса свидетельств уважаемых честных людей о том, как они увидели во сне или наяву информацию о смерти близкого человека.
Вот такой же сигнал, может, чуть слабее, издает человек в момент опасности или беды. В отчаянии и в страдании. Он мысленно зовет на помощь, даже не отдавая себе отчета.
И этот сигнал принимают другие люди, связанные с этим человеком. И не только люди…
Так рыцарь Роланд трубил в свой рог, призывая на помощь. Король Карл услышал и помчался спасать своего верного Роланда. Но не успел. Роланд слишком поздно стал трубить…
Вот это важно знать: помощь прибудет не сразу. Пройдет какое-то время, прежде чем появятся те, кто поможет. И будут биться на вашей стороне. Или еще как-то поддержат. Время должно пройти. Даже пиццу не моментально доставляют, уж извините за сравнение.
И надо как-то пережить этот отрезок времени, пока помощь в пути. Как-то продолжать сражаться. И не думать, что все вас бросили, а молитвы безответны. Это не так!
Просто помощь приходит не сразу. Надо бороться дальше и продолжать трубить; подавать сигналы и просить о помощи. И появятся люди, которых вы звали; знакомые и незнакомые. И Ангелы помогут тем, кто в них верит – нам помогает то, во что мы верим. Но все это случится не сразу. Иногда – быстрее, иногда – медленнее наш сигнал работает. Но работает. И надо продолжать сражение.
Помощь придет.
Думаете, если делать хорошее и помогать людям, вам не сделают плохого?
Еще как сделают. Вора простят, разбойника не поймают, тиран сумеет отлично защититься. А вот добро не прощают. К сожалению, так. И примеры истории очень печальны и поучительны.
Философ Сократ учил жить по совести. А также раздавал бесплатные добрые советы.
По доносу бездарных и завистливых «поэтов» и «ораторов» Сократа приговорили к смерти.
Сократ был так обескуражен нелепыми обвинениями, что не защищался в полную силу. Это же глупость какая-то!
И что? Семидесятилетнего Сократа казнили.
Или вот доктор Земмельвейс. Он посоветовал коллегам-докторам мыть руки перед тем, как роды принимать. А не сразу лезть немытыми руками к роженицам, после того как чумные трупы вскрывал. Сам Земмельвейс мыл руки. И у него женщины редко умирали от заражения крови. Такой он отметил удивительный факт.
Он так всем опостылел с мытьем рук, что его упрятали в сумасшедший дом. Тогда времена были гуманными. Казнить не стали. Доктор умер в лечебнице для помешанных.
Или тоже безвредная акушерка была, Анжелика дю Кудро. Получила образование и начала разъезжать по провинции, обучать женщин акушерскому ремеслу. Четыре тысячи женщин бесплатно обучила этой нужной профессии. Колесила по всей Франции без отдыха, занимаясь своим благородным делом.
Чем кончилось? Одному доктору не понравилось, что нахальная акушерка учит бедных женщин. Только врач может принимать роды! А то, что врачей в деревнях нет, так это не повод разрешать акушеркам мракобесничать. Пусть сами рожают. А если умрут – такая у них судьба. Наука важнее всего!
И эту дю Кудро лишили права преподавать. А потом убили, по некоторым сведениям. Или она сама умерла от горечи и обиды? Она уже пожилая была. И поздно было ей объяснять, что добрые поступки еще быстрее приводят к наказанию.
Преступники готовы лгать, прятаться и защищаться. С тиранами связываться опасно. Ну их. Обойдем их стороной. От них всего можно ожидать.
А вот доброго наказывать – милое дело. Безопасно и удобно.
И это я далеко не все случаи рассказала, когда добрые люди были наказаны. Так что обольщаться не надо. Делаете добро – будьте готовы к тому, что придется защищаться. Или бежать. Мне грустно писать об этом, поверьте. Но это горькая правда. И многие убедились в этом на собственном опыте…
Одна женщина оказалась в положении, как раньше деликатно говорили.
Совсем молодая женщина, она приехала в город из деревни. Училище окончила, стала работать продавцом. И познакомилась с парнем, сначала все было хорошо! А потом он узнал о беременности и исчез. Перестал отвечать на звонки. Банальная такая история.
Это было давно, тогда разных пособий почти и не было. А у этой молодой женщины была только мама в деревне и шесть братьев и сестер. И съемная комната в коммунальной квартире. И неофициальная работа в магазинчике.
Эта Лиля была в отчаянии. Но не хотела избавляться от ребенка. Она абсолютно не знала, как будет жить и что делать, но избавиться от ребенка не хотела.
Она хотела клубники. Бывает у беременных такое – вдруг сильно захочется чего-то. Она прямо представляла эту клубнику в большой стеклянной банке, крупную, спелую, ароматную, с зелеными хвостиками… Но это были бессмысленные мечтания, клубника дорогая! Мужа нет, у которого можно так лениво и изящно попросить: «Дорогой, я съела бы немного клубники!» И вообще, поздняя осень, какая там клубника…
Лиле было жалко себя. И она представила весь ужас своей будущей нищей жизни с младенцем: что же будет? На что жить? Без работы, без жилья; в деревню ехать – позор один. И там жизнь очень тяжелая. Сейчас она посылает деньги кое-какие матери, а что потом будет?
И еще по магазину ходила старушка с палочкой. В платочке совершенно обыкновенная старушка. В одной руке – палочка, в другой – хозяйственная старушечья сумка. Старушка рассматривала продукты и спрашивала у Лили: что написано на этикете? Мелко, я не вижу. А это сколько стоит? А какой чай лучше? Или вот соль – это какая соль? С йодом или простая?
Лиля добродушно отвечала, хотя плохо себя чувствовала. И думала все про эту клубнику, прямо ощущала ее запах! Ей хотелось, чтобы старушка ушла, тогда можно будет присесть на минутку и глаза прикрыть.
Старушка ушла. Но перед уходом достала из сумки литровую банку с яркими и ароматными ягодами клубники. Свежей! И протянула Лиле. И сказала: «Кушай, дочка, это тебе! Тебе полезно!»
И ушла. Лиля так растерялась, глядя на ягоды, что не сразу побежала за старушкой. Выглянула на улицу – ее и след простыл. Хотя она же с палочкой! Она не могла так быстро уйти!
Не могла, да ушла. Исчезла. И клубники не могло быть – а она есть! Сладкая и свежая, словно только с грядки. Тогда люди были доверчивее. И Лиля преспокойно всю клубнику съела, совершенно не думая о плохом. Ягоду за ягодой – все съела. И улыбалась от счастья. И от чувства, что все будет хорошо!
Это был такой знак, она поняла! Знак любви и поддержки.
И все действительно было хорошо. Трудно, но хорошо. И сыну сейчас тридцать лет почти. А еще двоим по двадцать пять. И муж хороший. И свой магазин есть. И дом… И клубника растет в саду – сколько хочешь. Потому что хорошим людям всегда помогают сверху – так Лиля считает. И в самой трудной ситуации дают поддержку, шанс и возможность. И клубнику. Ее вкус Лиля до сих пор помнит – совершенно необычайный сладостный вкус надежды и жизни. Вкус благословения и любви.
Известная телеведущая, моя знакомая, рассказала однажды, что в детстве во двор приезжала одна девочка.
Она старше была. И эта девочка звенящим от еле сдерживаемой злости голосом презрительно спрашивала: ну как, мол, поживаешь, папочкина дочка? Как здоровье, всеобщая любимица? Ничего угрожающего словами она не произносила. Интонации. Взгляд. Ощущение ненависти…
И у чувствительного ребенка шел озноб по коже. Но маленькая девочка скрывала свое состояние и старалась отвечать вежливо и с улыбкой. Мол, все хорошо, спасибо за внимание!
И с тех пор при таких контактах она ощущает такой же озноб. Физически чувствует, как по коже бежит холод. Хотя ничего явно плохого такой человек может не говорить. Но интонация, взгляд, ядовитая струя ненависти и зависти…
Та большая девочка завидовала маленькой. Она хуже жила. Ее никто не любил.
Но и она не любила никого. Зависть лишает этой способности…
Мы кожей чувствуем злого, завистливого человека – это правда. Когда он подходит к нам в жизни или в сети, когда выплескивает свой яд или вот-вот выплеснет, по коже бежит холод. Вырабатываются разные гормоны: адреналин, кортизол. И мы ощетиниваемся, можно так сказать. Готовимся отразить нападение…
Это правда – мы чувствуем злых людей физически. Одни сильнее чувствуют, другие – слабее. И это ощущение нас не обманывает никогда. Причем и по телефону, и в сети, за тысячи километров мы ощущаем зло и токсичность.
А иногда и без контакта, даже виртуального. На расстоянии. Вилли Шредтер в книге «Целительное воздействие» описывает случай, когда девушка чувствовала, как ненавидящая ее особа входила в здание. И чувствовала, когда та покидала помещение. Хотя не могла знать о визите. Просто чувствовала физически, ей плохо становилось…
Поэтому мы можем чувствовать ненависть и зависть на расстоянии. Есть неизвестные пока науке способности мозга; мысленную связь уже описали, доказать ее трудно, но еще труднее отрицать свидетельства людей или связь близнецов, например.
И если в присутствии человека или при мысли о нем мы ощущаем физически холод, дрожь, озноб, значит, наш организм подает сигнал. Даже если с виду все нормально. Это приехала во двор большая злая девочка. Или мальчик. И лучше уйти домой, где вас любят. Или отодвинуться подальше. И приготовиться к защите, оставаясь спокойным и вежливым…