Это все было тяжело очень. Некому помочь, но Егорьевна справилась. Дети остались в городе и создали свои семьи. Все у них шло отлично.
Каждые выходные Егорьевна ездила в город на рынок, продавать сметану и овощи. И оставалась у детей в гостях: то у сына, то у дочери. А уж они не скупились! Дарили и шали красивые, и пальто даже, и сапоги. Кормили деликатесами. Покупали билеты в театры и на концерты.
Так что счастливая Егорьевна получала сполна за свою любовь и заботу, за все, что отдала детям. И рассказывала про свои поездки важно и радостно. Показывала подарки…
Завидовали. Как не завидовать? Не у всех такие отличные дети и отличные отношения. А вот Егорьевне свезло!
Такое счастливое положение дел длилось долго-долго.
Только в деревню дети не приезжали – что тут делать-то? Бедность и грязь. Заразу можно подхватить. Внуки отдыхают на море, за границей. Бабушка сама к ним ездит, так-то лучше. И возвращается с подарками, улыбается. Аж завидно!
А потом завидовать перестали. Старуха заболела сильно. Корова стала мычать, соседи пришли. Дали корове пойло, а старухе – таблетку от температуры. Вызывать врача попытались. И хотели детям позвонить немедленно.
А Егорьевна не хотела, чтобы детям звонили. Лежит и головой мотает: не звоните! Не тревожьте! Потом, когда она сознание потеряла, позвонили все же. И многое выяснилось. Печальное…
Дети мать давно не приглашали: некогда было. То ремонты, то переезды, масса хлопот. Свои дети внимания требуют. Работы много. Мать звонила, но ей поясняли, что пока некогда. Потом! Ты, мама, потом позвони как-нибудь. У нас ремонт сейчас. Или в отпуск собираемся…
Но дети мать не бросали, конечно. Поздравляли с Новым годом и с Пасхой. Картинки посылали красивые. Все нормально было, только виделись редко.
А подарки – вот эти шали и жакеты, кольца и браслеты, как в песне, – это старуха сама покупала. Такая глупая детская ложь. Детская ложь – про своих детей… И зачем она обманывала, – чтобы детей ее считали хорошими. Чтобы не смеялись: мол, ты им все отдала, а они вона как! Вот ведь как бывает-то…
И старуха Егорьевна своего добилась. Не смеялись.
Плакали многие, когда провожали на уютное кладбище под горой. И дети плакали. Приехали все-таки. Смотрели на «подарки», которые вроде как надарили матери, и плакали. Только уже ничего не поделаешь…
Почему дети бывают неблагодарными?
Почему они бросают родителей, которые много для них сделали и очень любили? Все давали, жертвовали собой, заботились? Родителей часто еще и обвиняют за то, что их дети неблагодарны. Это они так воспитали детей! Или мало любили.
Вот давайте поговорим о настоящих неблагодарных детях. И о хороших, нетоксичных родителях. Эти родители иногда еще и скрывают неблагодарность детей. Боятся осуждения. И своим любимым детям вредить не хотят даже словом…
Почему возникает неблагодарность детей к родителям?
Да ровно по той же причине, по какой вообще возникает неблагодарность.
Детям делали слишком много хорошего. Так много, что ребенок воспринимал это как должное. А потом вообще решил, что он оказывает благодеяние, принимая любовь и заботу родителей. В голове у него что-то щелкнуло, так сказать. И он понял, что это родители ему должны за то, что он принимает любовь и заботу.
Вот ребенка кормят кашей. Первые ложки он ест с удовольствием. Он наелся. И мама начинает просить малыша съесть еще ложечку. За нее! За папу! За бабушку! Ну, ради меня съешь еще ложечку, умоляю!
И ребенок делает одолжение – ест. Так и быть. Раз ты умоляешь, пойду тебе навстречу. Съем. Ам!
Видите, как из одних отношений возникают другие?
Не мама дает ребенку поесть каши. А ребенок делает маме одолжение тем, что соглашается съесть ложечку. Он не ценит больше еду. Он оказывает благодеяние. Так о какой благодарности может быть речь? Это мама должна благодарить за милость.
Так со всеми избыточными благодеяниями получается. Человек не просто приучается брать. Он искренне считает, что сделал одолжение – согласился взять. Уговорили!
Избыток добра и заботы не ценится. А свои усилия по поглощению каши начинают очень даже цениться. И все хорошее дети не просто принимают как должное, но даже считают, что это им должны за согласие есть кашу.
И неблагодарными они себя не считают. Наоборот, они много делали для родителей. Глотали и жевали. Брали и потребляли. Разрешали себя обслуживать – да разве этого мало? Пора и отдохнуть немного от поедания каши. И от родителей тоже…
Так что отдельной причины неблагодарности детей нет. Причина одна для всей неблагодарности – вы давали слишком много и убедили человека, что он ради вас все берет и ради вас ест. Надрывается, можно сказать. И благодарить не за что!
Давать слишком много очень опасно. Дающий и берущий меняются местами. Так бывает часто. Да почти всегда…
Больше всего завистник завидует одному-единственному преимуществу другого человека.
Даже если у завистника есть все, а этого преимущества нет, он будет истекать черной завистью и стараться погубить объект своей ненависти.
Философ-психоаналитик Мелани Кляйн изучала природу зависти. И она написала о том, чему завистник завидует больше всего.
Тому, что другой человек не завидует. Нет у него зависти. Он не болен ей и не понимает, какое это мучительное наказание, какая тягота и страдание – зависть. Завистник завидует тем, кто лишен чувства зависти. Тем, кто просто живет. Просто дышит и радуется жизни. Просто творит, любит, создает что-то. Вот это и вызывает у завистника черную зависть.
Не столько музыке Моцарта он завидует или деньгам, которые за эту музыку платят. Иногда невелики деньги. А тому, что Моцарт не завидует. И даже не понимает иногда, что завидуют ему – независтливые люди плохо распознают зависть. Это незнакомое им чувство. Поэтому так часто они становятся жертвами доносов, клеветы и нападений: они не умеют распознавать зависть.
Завистник завидует психологическому здоровью другого человека. Его способности любить и быть любимым. Его способности создавать и созидать.
Все, что пытается создать завистник, деструктивно по сути и испачкано завистью. Он же создает с намерением «переплюнуть», вкладывает в свою деятельность часть своей личности и своего отклонения – зависти. А люди это мгновенно чувствуют. И не спешат восхищаться творениями завистника и им самим. Его не любят. Его сторонятся, даже если из выгоды или для совместной травли кого-то общаются с ним. Или с ней…
Поэтому зависть невозможно «убрать», найти с завистником «общий язык», поделиться с ним своим талантом или деньгами. Зависть ненасытима. Потому что главный объект зависти – ваш хороший нрав и добрая душа. Ваше моральное здоровье. То, что вы-то счастливчик! Вы не завидуете!
Так что бросьте все попытки угодить завистнику. И берегите свое главное сокровище – хорошую душу и добрый характер. Это настоящее сокровище. Громадное преимущество, которое, к сожалению, и старается разрушить завистник. Это сокровище и надо беречь как зеницу ока.
Это ключ от Рая. Не потеряйте его и не дайте его отнять.
Знаете, раз зашел разговор о хороших, правильных родителях,
которые никогда не кричат на детей, всегда уделяют им внимание, независимо от своей занятости, всегда покупают желаемое и обеспечивают наилучшее педагогическое сопровождение детства, я вам расскажу историю. Она есть в блокадных хрониках. В личных воспоминаниях блокадников.
Это страшная история. Про очень хорошую мать, которая просто тряслась над своим сыном. Юра его звали, по-моему. Она очень мальчика любила, очень была с ним ласкова и поила его козьим молоком для лучшего развития. Идеальная была мама.
И другие как-то меркли на фоне этой любящей мамы. Как-то похуже выглядели. Замотанные, изработанные, да не с одним ребенком в семье… То крикнут, то шлепнут, тогда это обычное дело было. И кормят как попало. Что сварила на примусе, то и ешь!
Ну вот. А в блокаду эта чрезвычайно любящая мама выгнала умирающего от дистрофии сына на улицу. Он свои хлебные карточки потерял, этот мальчик.
Он сидел такой страшный, исхудавший, как скелет, с огромной головой, на холоде. И говорил, что так ему и надо. Он сам виноват. Слишком много ест.
Женщина-соседка дала ему кусочек от своего хлеба.
А потом этот мальчик умер. А мама его пережила блокаду.
Это я пишу вот к чему. Есть «эксперты», которые абсолютно все знают про родителей и детей. И пишут правильные слова. Кричать нельзя. Внимание уделять обязаны. Вообще все обязаны. А за подзатыльник – в тюрьму! Как минимум. Надо все делать правильно.
Так кто спорит-то? Конечно надо. Кричать – это очень плохо. Мало внимания – это очень нехорошо. А бить детей нельзя. Это аксиома сейчас. И правильно.
Только жизнь не всегда правильная, вот в чем дело. И любовь тоже не всегда правильная.
И любит ли по-настоящему мать своего ребенка, иногда можно понять только в экзистенциальной ситуации. Отдаст она ему свой хлеб или нет.
Вот единственное мерило любви – отдаст свой хлеб или нет.
А остальное – это воспитание. Педагогика, которая очень важна и ей нужно учиться.
А вот любви научиться нельзя.
В Древней Греции был такой обычай:
на главной площади разбивали публично глиняные амфоры. Много, чтобы черепков всем хватило. А потом граждане выцарапывали иглами на черепках имя того человека, которого хотели изгнать из Афин. Если набиралось 6 тысяч черепков с именем, добро пожаловать в изгнание.
Черепки назывались «остраконы». Вот отсюда пошло выражение «подвергнуть остракизму».
Так изгоняли разных тиранов и проворовавшихся сенаторов. И просто нехороших людей. Злодеев, чья вина не доказана, но всем известна.
Ну вот, был такой очень хороший полководец и политик Аристид. О нем легенды слагали, такой он был справедливый и отважный. Так и прозвали его – Справедливый Аристид. Просто пример самоотверженности и честности!