– А я ведь, кажется, однажды… убила человека, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.
– Вот как? – отозвался он без какой-либо паузы. – Ну ты же попихамбопианка. Для тебя это примерно как для земляноида убить крысу. И что?
– Ну как… Разве тебе со мной не страшно?
Муж вздохнул. И, отняв руки от моих плеч, продолжил сражаться с галстуком.
– Для меня самое страшное – думать, что слова, которые меня заставляет говорить окружающий мир, – это мои собственные слова… Но ты не такая. Ты уж точно не с этой планеты.
Не сдержавшись, я обняла его. От удивления муж окаменел. Но наконец расслабился и погладил меня по спине. Я впервые узнала, какова температура у его тела. В целом ниже, чем у людей, а грудь и руки ещё холоднее.
Разжав объятия, я отстранилась и торжественно заявила:
– Я – пришелец с планеты Попихамбопия. Ты тоже. Это инфекция. Мы передаём свою инфекцию тому, с кем общаемся. Точно так же, как земляноиды разносят свою и все вокруг становятся земляноидами. Поэтому ты теперь такой же попихамбопианин, как и я. – Я взяла его холодную руку в свою. – Мы должны бежать вместе!
– Куда?
– В деревню, где звёзды становятся ближе.
– Тогда… мы должны взять с собою Юу. Если пришелец – это заразно, он должен быть инфицирован точно так же. Поедем в Акисину, где он ждёт нас.
– Но Юу там больше нет. Сразу после нашего отъезда он перебрался в город, к дядюшке Тэруёси. Я никогда не говорила тебе, но… Именно Юу – один из первых попихамбопиан на Земле. Он признался мне в этом, ещё когда мы были детьми. Возможно, теперь он уже перестал это замечать. Но уж он-то инопланетянин на все сто.
– Да ты что?! Но тогда мы просто обязаны его спасти! – закричал мой муж. – Пока земляноиды не заразили его окончательно…
Наскоро собрав вещи, мы выскочили из дома и поймали такси до станции.
– Ты знаешь, где живёт твой дядюшка?
– Да, у меня в блокноте записано.
– Отлично. Едем сразу к нему!
– Значит, ты всё-таки принимаешь его всерьёз? Почему?
Он склонил голову набок – так, словно даже не понял, о чём я.
– Ну, он, конечно, пустил нас в дом и принял такими, какие мы есть… Но главное даже не в этом. Он позволяет мне говорить на моём языке. Обычные земляноиды этого не понимают, но такое свойство очень редко встречается на Земле. Это чудо само по себе. И уже потому я хотел бы хоть как-то его отблагодарить.
– Спасибо… – Я стиснула его руку. – Я так рада, что прилетела на эту планету и вышла за тебя!
За окном проносились белые стены Фабрики по производству людей. В ячейках за этими стенами спаривались земляноиды, производя на свет подобия самих же себя. Вот и сегодня они займутся этим – снова и снова.
Жилище дядюшки оказалось недалеко от станции Нагано.
Уже подъезжая к его дому, я вспомнила, что была здесь однажды, хотя и очень давно. Не то чтобы наши семьи недолюбливали друг друга. Просто дядюшка был натурой такой общительной, что меланхоличный отец в его компании долго не выдерживал – и каждый год пропускал все дядюшкины приглашения в гости, откладывая их встречу до Обона. Моё семейство останавливалось здесь только раз – когда, возвращаясь из Акисины, застряло в дороге из-за тайфуна.
И хотя мы с мужем, свалившись как снег на голову, позвонили уже со станции, дядюшка очень обрадовался.
– Конечно же, приходите! Всегда рад вас видеть! – только и ответил он.
Поймав очередное такси, мы примчались к нему.
– А Юу отправился по магазинам! Но скоро вернётся, – объявил дядюшка, потом пригласил нас в гостиную и усадил за стол. Жилище его оказалось куда просторнее и спокойней того, что мне удалось выудить из воспоминаний моего детства. Когда-то здесь суетилась моя жизнерадостная тётушка, а по дому так и носились Ёта и прочие дети. Но с тех пор, как жена умерла, дядюшка жил один.
По его словам, едва мы уехали из Акисины, Юу перебрался сюда и на какое-то время заселился в бывшую детскую.
– Он заявил, что съедет, как только найдёт работу. Но это же так непросто… В общем, я сказал, чтобы он не порол горячку и жил здесь сколько понадобится.
Сначала Юу пробовал устроиться на работу в Нагано, однако здесь ничего приличного для себя не нашёл. Так что уже на следующей неделе собирался поехать в Токио, снять там какую-нибудь клетушку – и попытать счастья в нескольких фирмах, с которыми уже успел договориться о собеседовании.
– Я, конечно, посоветовал ему не торопиться. Зачем себя загонять? Все эти семейные передряги уже измотали его так, что хоть волком вой. Хочется, чтобы он стал наконец свободным и счастливым. Такой ведь славный, серьёзный мальчик…
Не успел дядюшка договорить, как хлопнула входная дверь.
– А вот и он! Лёгок на помине…
В гостиную вошёл Юу – с только что купленным костюмом наперевес. При виде нас с мужем лицо его вытянулось.
– Они беспокоились за тебя, Юу. И приехали тебя проведать.
– Это кто ещё за кого беспокоился! Ну вы даёте… Сами-то как? Уверены, что вам безопасно здесь находиться?
– А мы сегодня сбежали с Фабрики… – начал было муж.
– Томоя! – спохватившись, прервал его Юу.
Но дядюшка, видно, решил, что речь идёт о работе на какой-то конкретной фабрике.
– Да уж… В такой кризис только держись! – сочувственно отозвался он. – Ладно, молодёжь! Вижу, вам и без меня есть о чём поговорить, так что я вас, пожалуй, оставлю… Будьте как дома! – сказал он и вышел из гостиной.
– Если при людях говорить слишком странные вещи – люди подумают о вас странно, – сказал Юу, убедившись, что нас больше никому не слышно. – А как только они подумают о вас странно, ваша жизнь превратится в кош- мар.
Он вздохнул и присел на стул.
– Так ты что же, и правда решил завязать с Акисиной? – спросил муж. – А мы как раз убежали с Фабрики и решили поселиться там насовсем… Ты точно не хочешь с нами? С чего это тебе так приспичило становиться фабричной деталью?
– Спасибо, конечно, что так беспокоишься за меня, старина. Но я с самого начала тормозился там только для передышки. Примерно как в детстве: лето провести, и назад… Только на этот раз задержался чуть дольше обычного.
– Но ты же по-пи-хам-бо-пианин, Юу!
Юу отвёл глаза. Но муж наклонился к нему и вцепился в рукав его рубашки.
– Нацуки всё рассказала мне! Когда ты был маленьким, ты прибыл сюда на звездолёте с планеты Попихамбопия. Очень жаль, что я узнал об этом не от тебя самого.
– Но это же… просто глупая детская фантазия. Реальность тут ни при чём!
– А что такое реальность, скажи-ка? На мой взгляд, ты просто заставляешь себя быть земляноидом, хотя самому тебе это совсем не по нраву!
На секунду Юу уставился в пол. Затем поднял голову и посмотрел на нас.
– В моей голове всегда раздавались приказы. С раннего детства. Даже когда взрослые молчали, я отчётливо слышал, чего от меня хотят. Особенно громко, хотя и молча, мною командовала мать. Всем этим приказам я подчинялся не думая. Потому что знал: иначе мне просто не выжить.
Голос его звучал бесстрастно и ровно. Мы с мужем застыли, разинув рот. Никогда ещё я не слышала, чтобы Юу говорил так долго, не прерываясь.
– После того как умерла мать, я слышал голоса преподавателей вуза и прочих взрослых вокруг меня. Поступил на работу в компанию – мне диктовали уже «фирменные» голоса. Долгие годы я жил под чью-то диктовку у себя в мозжечке – и повиновался не рассуждая. И когда мою фирму проглотила компания покрупнее, в моей голове прозвучало, что мне лучше уволиться. Ну я и уволился. И тут голоса, которые контролировали каждый мой шаг, внезапно умолкли. Я перестал понимать, что мне делать и как дальше жить. Ведь до сих пор я только и следовал этим… командам по умолчанию. И другие способы выживания мне неизвестны.
Чем дольше он говорил, тем крепче мой муж стискивал рукав его рубашки. Скоро он изомнёт её всю, подумала я. Но Юу, даже не замечая, продолжал свою исповедь.
– Вот тогда дядюшка и предложил мне: мол, поживи немного в Акисине. Может, хоть там отойдёшь от своего столбняка. Ну я и подумал: почему бы не вернуться туда хоть разок? Но теперь всё кончено. Новые голоса уже на подходе… Такие дела.
Мой муж смотрел на Юу с печальным лицом ребёнка, который не понимает, за что его отругали.
– Но, дорогой мой… Послушай себя. Всё, что ты описываешь, это и есть судьба инструмента на фабрике по производству людей! Хотя сам ты даже не с этой планеты. Разве ты не понимаешь, как это круто?
Мне вдруг стало не по себе.
– Так что же, Юу… Я тоже что-то приказывала тебе? Даже когда молчала?
Он удивлённо уставился на меня.
– Ты, Нацуки? Ну как… Конечно, твой голос я слышал всегда. Но, в отличие от взрослых голосов, он ничего не приказывал. Это был сигнал SOS. Который странно притягивал. Словно крик того, кто очень похож на меня. Так что – нет, с тобой я был не по приказу.
– Ну слава богу… – выдохнула я.
Мне как будто стало немного легче. Хотя, если вспомнить, Юу всегда очень тонко чувствовал, что от него хотят услышать другие. Так, может, он просто подыгрывал мне и теперь?
– Значит, ты собрался стать земляноидом, Юу? – спросил мой муж. – Вот она, значит, какая – твоя мечта?
– Мечта? – Лицо Юу как-то странно перекосилось. – Да нет у меня никакой мечты. Я просто хочу выжить как-нибудь дальше. Вот и всё.
Я промолчала. Что тут скажешь? Для того, кто мечтает распланировать своё будущее до самой смерти, его выбор совершенно оправдан.
– Понятно… – протянул мой муж, поднимаясь из-за стола. – Ну что ж! Тогда, может, хотя бы разбрачимся по-людски?
– Раз-бра… чего?
Лицо Юу вытянулось. Мне снова стало не по себе.
– Вы с Нацуки в детстве обручились, так? А мы, уже взрослые, сочетались браком. Но с этого дня никакие брачные обязательства нас больше не связывают, вы согласны? Вот я и подумал, пока мы сюда ехали: неплохо бы нас всех разбрачить…
Сказав так, мой муж снял с безымянного пальца кольцо и положил на стол.