— Ты с Дэвидом нашла то, что тебе нужно? — спросил Вайль.
— Нечто вроде того. Это… эти сны. Они связаны с Мэттом.
Пальцы Вайля судорожно охватили трость, лежащую поперек его коленей. Меня раздражало, что он ее еще не почистил — яичная гуща налипла на тигриные головы, спины и хвосты, а конец трости был весь в земле. У меня руки чесались схватить ее и отчистить.
— Что же случилось с Мэттом?
— Он погиб.
Это было такой очевидной и простой истиной, что я бы не удивилась, получив от Вайля тычок ладонью в лоб. Но он осторожно сказал:
— Мэтт погиб страшной смертью.
— Хотя не должен был, — добавила я.
— Не должен был.
— Я думала, что уже это пережила.
Вайль подался вперед, подкатил трость ближе к себе, чтобы локтями опереться на колени. Длинные пальцы сомкнулись в замок.
— Это означало бы завершение какого-то этапа. Это был мужчина, за которого ты собиралась замуж. Ты испытывала к нему любовь, которая продолжалась бы всю жизнь. Подобное чувство не обязательно меняется с уходом объекта. Я сегодня люблю своих сыновей точно так же, как в день, когда они родились. Наверное, лучшее для каждого из нас — не победить свою боль, а просто идти дальше, оставив ее позади.
Вот именно, идти. Я давно знаю, что это слово решающее.
Когда я потеряла Мэтта и свою команду, я знала, что моя жизнь — такая, как она была — кончилась. И время остановилось. Но потом я нашла способ заставить стрелку отсчитывать секунды. И фокус в том, поняла я тогда, чтобы идти дальше. Но кошмары не прекращались. Я делала все, только голову об стену не разбивала.
А в конце концов оказывается, что идти — этого еще мало. Если все движение вертится по кольцу, вокруг источника горя. Но если ты выпустишь его из рук, за что держаться будешь?
Глава 24
Иногда прямо перед пробуждением я вдруг понимаю, как выгляжу, и радуюсь тогда, что никто меня не видит. Сегодня утром я знала, что у меня рот разинут, как пустой почтовый ящик. Слюна течет по половине подбородка, только что прекратился эпический храп, а голова плавает в зеленом облаке вони изо рта.
Я захлопнула пасть, вытерла рукавом подбородок — дернулась, содрав корочку с едва зажившего пореза на руке, — и открыла глаза. Кассандра, чтоб ее, жарила бекон, отсюда и слюна. Бергман возился с двумя компьютерами сразу. Коул сидел, закинув ноги на «Мэри-Кейт», глядя то на меня, то на Кассандру, и страшно, подлец, развлекался, что рядом с ним оказались одновременно и Джекил, и Хайд.
Я села — медленно. Танец живота, пожар, визит к Дэйву и его последствия — ночь забрала у меня много сил.
— До чего ж ты хреново выглядишь! — радостно сообщил мне Коул. — Волосы, впрочем, ничего. — Он пальцами обеих рук изобразил что-то вроде рамки для фотографии и заговорил голосом джинна из «Аладдина»: — Итак, что мне это говорит? Побродяжка? Жертва торнадо? Бритни Спирс? Нет, я понял! Маленькая девочка, которая жвачку не туда сунула!
Я поглядела на него со злобным омерзением:
— А ты жаворонок, да?
— Ты так говоришь, будто это очень плохо.
— Ничего плохою, если бы ты при этом молчал. — Он театральным размашистым жестом прикрыл сомкнутые губы тыльной стороной ладони. — Вот так лучше.
Я спустила ноги с «Эшли» и посмотрела на Кассандру.
— а почему такой роскошный завтрак? — спросила я, увидев взбитые яйца рядом с противнем свежевыпеченных коричных рулетов.
Она улыбнулась, думая о приятном:
— Джерико придет.
Должна была сама догадаться. Она волновалась как перед свиданием, волосы уложены короной, на ней лучшие украшения и обтягивающее белое платье, разрисованное красными перцами.
— А он это знает? — спросила я.
— Будет знать, когда ты ему позвонишь.
Ой, да. Я же обещала Шао. что поговорю с ним сегодня утром, правда, обещала на пике надежд, что Лун будет ликвидирован и я вернусь в королевство И-Джей.
— А у меня есть его номер?
Кассандра подвинула мне визитную карточку и мой мобильник. Я набрала номер.
— Престон слушает.
— Здравствуйте, сержант Престон, это Жас Паркс. Как себя сегодня чувствуете?
— Ну, не так чтобы на пять с плюсом, спасибо.
— Знаете, мы очень рады, что из этого бардака выбрались живыми, и ваша помощь была очень ценной. Вот отчасти поэтому я и звоню. Было бы чудесно, если бы вы с сыном перед зоопарком заехали к нам позавтракать. Есть еще кое-что, что мы хотели бы с вами обсудить.
— Еду.
Щелк.
Подняв руку с телефоном, я посмотрела на Кассандру.
— Он дал отбой. Это намеренная грубость, или же я…
Меня прервал стук в дверь. Бергман закрыл лэптопы, спрыгнул со стула, схватил простыню, под которой я спала, и накрыл ею стол. Потом бросился в спальню посмотреть, чье там лицо на мониторе, а Кассандра пошла открывать. Я рукой показала ей «подожди секунду», пока мы с Коулом включали телевизор в гостиной и его приставки.
— Как там у нас, Бергман? — окликнула я.
— У нас все готово, — ответил он, выходя обратно в кухню. Я кивнула Кассандре, что можно открывать дверь.
На коврике стоял Престон, руки в боки, почти не запыхавшийся.
— Где ты был? — спросила Кассандра.
— Рыбку ловил.
— Но я удочки не вижу.
— В переносном смысле. Следы искал, — объяснил он. — Тот жуткий тип, что напал на тебя вчера вечером, исчез. Я решил, что с таким количеством свидетелей смогу закрыть его на долгое время, вот и решил посмотреть и разобраться, куда он мог смыться.
— Ну, правда это мило? — обернулась ко мне Кассандра с деланной улыбкой. — Жас, правда же это мило?
— Несомненно. — Сколько же ниточек пришлось ему дергать, чтобы оказаться здесь именно сейчас? — Яичницу любите, сержант Престон?
— Пожалуйста, называйте меня Джерико.
Мы и стали называть его Джерико, официально представили Коулу и Бергману и сели завтракать. Я извинилась и вышла быстренько привести себя в порядок, потому что больше в таком виде находиться не могла. Когда я вернулась, Коул приподнял брови.
Я надела свое новейшее приобретение — темно-синюю блузу с рукавами в три четверти и высоким викторианским воротничком, который мог бы скрыть следы укусов, если бы они были. Их не было, но никогда же не знаешь. Мне пришлось подставлять шею Вайлю на прошлом нашем задании, когда оказался отравлен его запас крови. Еще на мне были костюмные брюки в полосочку и черная кожаная куртка, прикрывавшая «Скорбь».
При мне имелся обычный ассортимент запасного оружия, включая нож-боло в правом кармане. Сунув руку в левый карман, я нащупала лежащее там кольцо и впервые подумала:
Может быть, оно не должно напоминать мне о смерти Мэтта и о том, как мне порой до боли его недостает. Может быть, оно станет мне напоминать, как мы счастливо жили вместе. Видит Бог, иногда это бывало просто невозможное счастье.
Джерико и Кассандра уселись на «Мэри-Кейт» напротив Коула, который решил снова задрать ноги вверх. Он в своих джинсовых шортах и гавайке с пальмовыми листьями выглядел, будто на пляж собрался. Бергман, одетый в коричневые рабочие брюки и футболку с надписью «МЕТЕОРЫ РУЛЯТ!», развернул для себя пассажирское сиденье, так что мне пришлось занять место водителя, тоже развернув его лицом к столу.
Мы с Вайлем никак не обсудили эту ситуацию, и потому я абсолютно не знала, какую часть нашего задания он счел бы возможным открыть Джерико. Поэтому я решила, что неплохо бы немного позондировать почву перед тем, как выкладывать все наши секреты.
— Так какая же у вас конкретно роль в спецотряде полиции? — спросила я.
— Зависит от ситуации, — ответил он. — Например, если мы врываемся куда-то взять торговца наркотиками или сбытчика черной магии, мне достается размахивать тараном, если же ситуация вроде захвата заложников, тогда я среди снайперов.
Тут у меня возникла такая феноменальная идея, что я чуть не прыгнула на Бергмана и не задушила его. Но присутствие Джерико заставило меня сидеть тихо и только желать, чтобы где-нибудь поблизости немедленно ограбили банк. Ведь на такое ограбление вызовут спецотряд?
Именно этот момент выбрал телефон Джерико, чтобы зазвонить — я это могла бы счесть за знак Божий. Если так, я с радостью в этом году пойду в церковь — ну, хоть раз, да схожу.
И тут же раздался стук в дверь — Коул пошел открывать. Заговорив с посетителем — мне не было видно с моего места, кто это, — он повернулся ко мне с озадаченным видом:
— Там спрашивают, куда поставить наш новый тент.
Мне надо было разорваться пополам, потому что Джерико что-то орал в телефон, а значит, я могла бы наклониться к уху Бергмана и поделиться своим новым планом. Но мне не только было искренне жаль того, кто вызвал гнев нашего спецполицейского, мне еще очень хотелось слышать, о чем там идет разговор. К счастью, Кассандра и Бергман подслушивали без зазрения совести, так что я свою блестящую идею временно отложила и пошла к стоящему у двери Коулу.
Мне кивнул круглый коротышка, одетый в белый комбинезон и стетсоновскую шляпу. Жуя приличный кус табака, грозивший выпрыгнуть изо рта при каждом слове, он заговорил так:
— Доброе утро, юная леди. — Это он мне. — Не берите себе в голову эту ерунду, вот ваш муж отлично разберется.
Коул обнял меня за талию — дружественный жест для посторонних глаз, а на самом деле — предупреждение: Жас, не вздумай придушить этого подражателя Элвиса.
Я посмотрела на белые истрепанные ковбойские сапоги нашего гостя — они были точно посередине бертмановского защитного коврика. А кнопка — бззз! — мигала мне из ящичка управления, пять футов до него всего. И так было бы просто…
Люсиль, а ну-ка, бери дело в свои руки, а то у Жас уже пена из пасти брызжет.
— Простите, не разобрала — как вас зовут? И как называется ваша фирма? — спросила я очень любезно.
— Я Том Теллер, а компания моя — «Навесы и павильоны Тома Теллера».
Упс! По подбородку Тома Теллера побежала тонкая струйка табачного сока. Он смахнул ее манжетой, наклонился в сторону и сплюнул. Увы, наклонился недостаточно далеко, и здоровенный кусок полужидкой массы попал на коврик — каковой, будучи у Бергмана прототипом, оказался на пару де