Он в узорной оправе
Нам поведает вновь
И о нынешней славе,
И о славе былой.
Что взошла над веками
В ратном, мирном труде,
Значит, будет с годами
Город наш молодеть.
Два столетья промчались,
Грозы, весны вместив,
Но встаешь величаво
В новых стройках красив.
Блещут крымские зори,
Как широк их разлив.
В этом синем просторе
Слышен нежный мотив.
Полыхает, как знамя,
Утро нового дня,
Украшают делами
Люди снова тебя.
Как корабль чудесный,
Ты плывешь через степь.
Значит новые песни
Будут в сердце звенеть.
Белый, солнечный город
На просторе ветрил.
Симферополь наш молод
И по-доброму мил
И поет о нем нежно
Серебристый Салгир.
Строитель
Он под ветром и под дождем
С мастерком в руках неизменно,
Строит весело белый дом,
Как поэты творят поэмы.
И с сияющей высоты
Смотрят башенных кранов стрелы.
В очертаньях своих простых
Возвышаются строго стены.
А строитель, он, как всегда,
Зорким взглядом свой труд оценит,
Чтоб слилась труда красота
С сердца радостным вдохновеньем.
И под славным его трудом
Зазвучит торжественно камень.
Станет музыкой белый дом
На земле под семью ветрами.
Королева мастерка
В запыленных куртках, в комбинезонах,
С озорными искрами в глазах,
Я встречал их, девушек влюбленных
В белый город на семи ветрах.
Пусть тогда он был еще в тумане,
Как корабль, идущий к берегам.
Но покорно стены вырастали,
Молодым покорные рукам.
Я ее увидел не случайно
В голубом мерцании опор.
Как зовут? Наташа или Таня?
Не могу припомнить до сих пор.
Под косынкой золотые пряди.
До такой, попробуй, дотянись.
Тонет небо у нее во взгляде,
Солнца струны на руках сплелись.
Я люблю настойчивых и смелых,
Тех, что сами утверждают жизнь.
И возводят зданий строгих стены,
С высоты оглядывая высь.
Весь простор открыт им, а не дверца,
И строенья новые ясны.
Мастерок в руке – подобье сердца,
А в глазах сияние весны.
Потому завидую украдкой
Королевам милым мастерка.
Мне стихи творить бы так, чтоб кладка
Слов была надежна и крепка.
Крановщица
Над заводом, металлом грохочущим,
Там, где рядышком солнце плывет,
Крановщица – девчонка рабочая,
Кран огромный по рельсам ведет.
Он послушен движению верному
Ее чутких в царапинах рук.
И она, улыбаясь, наверное,
Слышит в грохоте музыки звук.
Ловит гимны рабочей симфонии,
Одержимая сутью труда.
А с земли командами бодрыми
«Майна», «Вира» звучат всегда.
Ей к лицу спецовка обычная,
Поясок, обнимающий стан.
Крановщица – девчонка отличная,
Коль товарищ ей кран-великан.
Я за этих девчонок смелых,
Не за «маменькиных сынков»,
Щеголяющих в джинсах белых,
Полюбивших бокалов звон.
Вот идет она дочка класса,
Утвердившего правды свет,
На ладонях ее прекрасных
Мозолей огрубевших след.
Ты не прячь свои руки красивые
И улыбку в лице не таи,
Обращаюсь к нежной и сильной
Я с признанием в первой любви.
В юности
Опять, как много лет назад,
Весна очей коснулась.
Колышет белой веткой сад,
Напомнив сердцу юность.
И вновь поют в лучах ручьи,
Встречая землю новью.
И сердце трепетно стучит,
Согретое любовью.
Я к ней единственной приду,
Любя и веря свято.
Зеленую зажгу звезду
На белоснежном платье.
Пусть для нее горит в ночи
Звезда любви и детства.
Ее хрустальные лучи
Пусть согревают сердце.
Опять, как много лет назад,
Весна очей коснулась.
Колышет белой веткой сад,
Мою волнуя юность…
* * *
Явись же детство! Я опять
Хочу мальчишкой босоногим
По травам утренним бежать
Все напрямик, все без дороги.
И за околицей села,
Где тишина неповторима,
Увидеть ту, что мне была
Тогда, как свет необходима.
Чтоб нам кричала детвора:
«Жених идет, мол, и невеста!»
И распевали во дворах
Звонкоголосо бабы песни.
Былое не вернуть назад.
Но мне сейчас хотелось б снова,
Увидеть милой нежный взгляд,
Услышать ласковое слово.
Чтоб засыпая, повторял
Я в полутьме родное имя.
Мне в отдалении от тебя
Все это так необходимо.
Сыну Юрию
Расти, сынок мой, светлое чело
Твое, пусть добрый разум осеняет.
Мир познавай пытливо и светло.
В нем много тайн и новых знаний.
Живи на свете, не боясь преград,
Ведь жизнь, тогда подобна озаренью,
Когда превыше славы и наград
Труд и любовь под солнцем вдохновенья.
Расти, сынок мой, набирайся сил.
В делах полезных скромно и светло.
Умом будь ясен и душой красив.
Твори добро и не приемли зло.
Не ведай бед, печали и ненастий,
Высокой целью одержим, будь счастлив!
Бахчисарай
Город тих. На склонах остывают
Вековые камни на заре.
Звезды то рождаются, то тают,
Излучая серебристый свет.
Опустился ночи синий полог
На дома, проулки, Чурук-Су.
Каждый звук таинственен и тонок,
Как струна, запевшая в лесу.
Золотыми гроздьями струится
Блеск огней у ханского дворца,
Но ему в полуночи не спится.
Там легенды льются без конца.
И фонтан любви и слез струится,
Красотой чарующий сердца.
Плачут, стонут полонянок души,
И Марии тень бредет в ночи.
Их увидел и услышал Пушкин.
И с тех пор поэзия звучит.
И текут из чаши в чашу слезы
На холодный мрамор столько лет,
И лежат две ароматных розы,
Не теряя первозданный цвет…
А когда роса на камни рано
Упадет, от холода дрожа,
Изумрудно, сине и багряно
Заиграет солнце в витражах.
Цемент и роза
В долине воздух розами пропах,
В долине воздух от росы прозрачен.
И лепестки у сборщицы в руках
Сияют словно звезды, не иначе.
В них воплощенье света и добра,
Трудов и сил, что назовут дарами.
В лиловой дымке с раннего утра
Цветут долины дивными коврами.
А рядом индустрии четкий ритм,
В печах бушует пламень яркий.
За труд горячий мастерам дарит
Завод цемент высокой марки.
Когда бы герб я города писал,
То отразил бы непременно
Цемент и розу – символ двух начал.
Знак прочности и красоты нетленной.
Чуфут – кале
Крутой тропой стремлюсь в Чуфут-кале,
В жилище древних – гулкие пещеры,
Где чуть заметны фрески на стене
С времен, быть может, самого Гомера.
Убогий скарб, орудия труда —
Плоды исканий, атрибуты быта.
Сурова жизнь и как гранит тверда,
Следами войн, столетьями сокрыта.
Здесь тишина, лишь ветра робкий стон
И ящериц желто-зеленых шорох.
Нерасторжима связь времен,
Где в изваяньях стражи – горы.
Крутой тропой стремлюсь в Чуфут-кале.
Мысль обретает плоть и форму слова.
Тропа людей из прошлого в наш век,
Куда намного круче и суровей.
* * *
Приятное свидание,
Левадки и Сирень—
Красивые названия,
Певучи, как свирель.
Средь перелесков лентою
Течет издалека
Альма—речушка светлая,
Прозрачна и легка.
Вдоль берегов задумчива
Садов и сел краса.
Поет о них в излучинах
Зеленая лоза.
Зимние цветы
Морозом первым тронуло окно,
На стеклах пальм тропических цветенье.
Минули дни и кажется давно
Не слышит сердце шелеста сирени.
Не слышит голос нежный и родной.
Стоят угрюмо в комнате предметы.
Мне не хватает лишь тебя одной,
Одной тебя на этом белом свете.
А хризантемы в вазе на столе,
Сродни снегам, сияющим, недолгим,
Вдруг милый облик воскресят во мгле,
И снова скроют в сумраке тревоги.
Мне жаль цветов, что так завяли рано.
Мне жаль любви, которая ушла,
Но сердце не смиряется с обманом,
Когда душа надеждою светла.
Русский язык
Родная речь! Родной язык —
Хранитель жизни поколений.
Он, как броня и острый штык
В дни испытаний и сражений.
Великодушен, благороден
К тому, кто честен и открыт,
Но пред угрозою народу
Набатом бронзовым звенит.
Коль льется музыкой певучей,
То замолкают соловьи.
И мир не знает песни лучше
Во славу жизни и любви.
В твореньях Пушкина, Толстого
Крылат, прекрасен и велик.
Из самородка золотого
Могучий русский наш язык.
В нем вечны Шолохов, Есенин.
Душа художника-творца.
Глубок, поистине безмерен,
Соединяет он сердца.
Родной язык! Родную речь
Судьбой завещано беречь.
Не дрогнем, твердо отстоим.
На том стояли и стоим!
Э Т Ю Д Ы
В СЕРДЦЕ ЛАНДЫШИ
Зима на юге чаще всего бесснежная, с нередкими оттепелями, поэтому первый снег – праздник, откровение природы. Его ждут все: и взрослые, и особенно, дети. Кажется, сама земля, тронутая утренними заморозками, прозрачной наледью, заждалась снега. Лежит за околицей села, пустынная и холодная. В палисаднике зябко вздрагивают тонкие ветки деревьев под блестящим панцирем инея.
Заснула яблонька за окном. Что снится ей? Конечно же, звонкий хрустальный апрель в белом, розоватом и желтом кипении соцветий. Долгий, но чуткий к животворящим лучам солнца сон у деревьев. За ночь серая, бесприютная земля преобразилась. Вышел я ранним утром на крыльцо и ахнул. Все вокруг пушистым снегом запорошило, ослепительно белым и невесомым. Яблоня – невеста опушена сверкающими снежинками, словно действительно апрель наступил.