Мне довелось побывать на этой уютной, поросшей по краям кустами смородины, шиповника и боярышника, поляне в ту пору, когда склонившись к сочной траве, ветки были усыпаны красно-черными ягодами. Палило знойное солнце и в каждой бусинке отражался его лик.
Как в далеком детстве, я до оскомины лакомился терпко-сладким соком. И в какие потом дали не уводила меня дорога, думая о родном доме, я ощущал привкус смородины на губах.
И вот я снова на поляне. Осыпались в срок не собранные ягоды, посветлели, стали прозрачнее смородиновые кусты, а шиповник облеплен оранжевыми плодами. Завяли пестрые дикие цветы и распался, растворился в этой сухой траве их некогда веселый хоровод.
Печально-упоительная пора увядания, последний праздник красок, очаровывающий своей грустью. Здесь, вдали от шума и суеты больших городов особенно остро ощущается нерасторжимая связь человека с природой, его колыбелью. И наша жизнь сродни жизни цветов, деревьев недолговечна. Утешает мысль, что повторится в будущих поколениях.
Я поднимаю красный лист и как талисман прячу его в записную книжку. В один из долгих зимних вечеров, когда отшумит листопад и угаснут краски, он воскресит в памяти осенний пейзаж и теплая волна согреет сердце. Словно шелк в лучах серебрятся паутинки и мягко планируют листья, отсчитывая золотое время.
ЩЕДРЫЕ ДАРЫ
Урочище раскинулось от Бочарки по изрезанному оврагами ландшафту до крепости Керчь с уникальным фортом высотой 110 метров над уровнем моря знаменитого военного инженера Эдуарда Тотлебена.
Здесь царствует златокудрая осень, не жалеющая ярких красок. Некогда высаженные людьми кустарники и деревья разрослись, одичали. Под ногами мягко пружинит влажная листва, а ветки оплетены серебристыми нитями паутины, ажурными кружевами, в центре которых затаившиеся пауки поджидают добычу. Некошеная трава разрослась по пояс. В ней фиолетово-сиреневые соцветия, запоздавшие, с синими очами стебли цикория. Еще недели три-четыре назад цикорий обильно цвел и на побережье, и на полянках в урочище, а ночью складывал синие лепестки, чтобы с первым прикосновением лучей открыть их.
Благодаря знойному лету щедра нынче осень на дары. Ветки боярышника с желтыми, похожие на смородиновые листья, усыпаны черными, темно-вишневыми, ярко-красными с белым налетом сахара плодами. Шиповник тоже уродил обильно, поблескивает многоточием своих плодов в холодных лучах солнца.
Месяц назад низкорослые кусты терновника тоже были усыпаны иссиня-черными плодами, но осыпались. Кроме них здесь одаривала своими желтыми душистыми ягодами алыча и жесткими плодами – дикая айва. Настоящая кладовая витаминов.
В том же боярышнике содержится более сорока полезных для человека компонентов – органические кислоты (аскорбиновая кислота), полисахариды, жирные и эфирные масла, каротин, витамины. Желтая мякоть плодов боярышника сладковато-вяжущая. Из них приготовляют целебные настойки и отвары. Столь же полезны плоды шиповника, терна. Вкус этих плодов напомнил о далеком детстве. Живя в одном из сел степного Крыма, когда вокруг не было ни садов, ни виноградников и осенний ветер гонял перекати-поле, мы, подростки, с большим нетерпением ждали поездки со взрослыми в Старокрымский лес. Усердно помогали собирать кизил, терн, боярышник, шиповник, лещину и хмель. И долго потом, до следующей поездки, жили впечатлениями от посещения леса.
«Ничего в жизни я так не любил, как лес с его грибами и дикими ягодами, с его букашками и птичками, ежиками и белками, с его столь любимым мною запахом перепревших листьев», – искренне признавался великий русский писатель-психолог Федор Достоевский. «Отраден вид густого леса в знойный полдень, освежителен его чистый воздух, упоительна его внутренняя тишина и приятен шелест листьев, когда ветер порой пробегает по его вершинам»,– делился своими ощущениями замечательный русский писатель, сказочник и натуралист Сергей Аксаков. Мне близки и дороги мысли этих великих людей.
Нынче, собирая плоды, подметил одну закономерность. Как и роза, боярышник, шиповник, крыжовник, а также терновник, облепиха и ежевика наделены острыми щипами и колючками. Рачительна хозяйка-природа. Все, что представляет большую ценность и красоту, обеспечила защитой. Впрочем, в природе нет бесполезных растений и животных, просто порой их виды еще до конца не познаны человеком.
С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА
Из урочища я вышел в сосновый бор. Над головой сомкнулись высокие кроны в чистой просини неба. Запахло смолистой хвоей, а внизу, на влажной земле, увидел разбросанные шишки. По соседству с соснами растет молодой дуб. Увы, и сюда докатились волны цивилизации: пепел костра, пластиковые бутылки и стаканы – следы недавнего пикника, нарушившие гармонию бора.
Слышу перекличку, и щелканье, и пение незнакомых птиц, нашедших здесь для себя приют. Небольшой бор обрывается поляной с дикорастущими кустами шиповника. Я поднимаюсь на холм. Отсюда открывается прекрасная панорама древнего города, Керченского залива и Керчь-Еникальского канала. От мыса Еникале со старинной турецкой крепостью до мыса Ак-Бурун с крепостью Тотлебена блистает в лучах солнца бирюзово-голубая чаша залива. В его излучине подковой расположился город с белыми, как океанский лайнер жилыми кварталами на противоположном берегу, стрелами портальных кранов в районе морского торгового порта, плавучим доком судоремонтного завода, с колесом обозрения на набережной.
И над всем этим возвышается символ города – гора Митридат с обелиском Славы. Ночью город представляется огромным фантастическим кораблем с обилием разноцветных огней, над которым сияют звезды, отражающиеся в темном бархате залива. По акватории Керчь – Еникальского канала, мимо косы Тузла денно и нощно следуют суда торгового и рыбного флотов: танкеры, сухогрузы, сейнеры во время путины. Бесконечен этот поток – тысячи судов.
Стоят последние благодатные дни золотой осени. Через неделю-другую задует резкий норд-ост и волны на море и в заливе взбунтуются. Накатят тяжелыми свинцово-серыми бочками на берег, разбиваясь о камни на мириады брызг. Выбросят зелено-бурые плети водорослей. И тогда не всякий рыбак рискнет выйти в море или отправиться с удочкой или спиннингом на камни Бочарки. А холодные струи дождей погасят багряно-красные, желтые и пунцово-пурпурные костры благодатной осени, подарившей красоту и очарование.
ЧЕРНАЯ ЯГОДА
Еще весной, прибыв на каменистый берег залива, что у холмистого мыса Ак-Бурун, я на зеленой поверхности склонов увидел белые островки, как будто ночью локально выпал снег. Но этого не могло быть, потому, что последний снег, обильно увлажнивший почву и давший вместе с теплыми лучами солнца жизнь тысячам стебельков трав и полевых цветов, истончился и сошел еще полтора месяца назад.
Тогда я по крутой, едва приметной козьей тропинке (домашние козы здесь нередко пасутся), поднялся на склон. Подошел поближе к островкам. Не низких колючих кустах терновника закипало белопенное цветение. Это весна– рукодельница сплела прекрасные, замысловатые кружева из белых шелковых нитей. Среди беспорядочно растущих веток с острыми шипами колючек в голубое небо взирали маленькие изящные цветки. Над ними, тонко звеня, трудились пчелы, собиравшие нектар.
– Терновый куст никогда не бывает пуст,– вспомнил я народную присказку и, действительно, это древнее растение, которое часто упоминается в произведениях классиков литературы, поэзии « терновый венец», «тернистый путь» и другие словосочетания, очень стойкое к морозам и другим испытаниям капризной погоды.
Не бывает года, чтобы осенью терновник не одарил человека, животных или птиц. Наши братья меньшие тоже оценили целебность, иссиня – черных с сизым налетом терпких ягод. Подобно ягодам рябины после первых морозов они становятся сладкими.
В минувшем году терновник, боярышник и шиповник щедро уродили и на сей раз, судя по буйному цветению, усердию пчел и собирающих нектар и опыляющих цветки, урожай обещался обильный. Я не ошибся в своих прогнозах. В середине лета наведался на знакомый склон и увидел, что ветки усеяны круглыми, но еще зелеными плодами. Знойный август с кратковременными теплыми дождями, после которых пышно разрослась трава и полевые цветы, особенно, синеокий цикорий с целебными цветками и корнями, способствовал быстрому созреванию плодов.
В октябре перед тем, как отправиться за экологически чистыми дарами природы в урочище в окрестностях города, выяснил, что плоды терна очень богаты витаминами и являются универсальными врачевателями от многих недугов. Они нормализуют работу желчи, печени, почек, обмен веществ, противодействуют авитаминозам и являются жаропонижающим средством. В домашних условиях из созревших плодов приготовляют варенье, компоты, кисели, маринады и наливку – терновку с тонким ароматом и приятным вкусом.
Плоды являются отличным заменителем оливок.
Терн в селекции с алычой – прародитель многих сортов сливы, в том числе мичуринского сорта Ренклод терновый. Поскольку цены на фрукты и ягоды на рынке высоки, то любители и знатоки природы могут воспользоваться щедрыми дарами.
Умельцы из твердой древесины терна издавна наловчились, подобно тому, как из можжевельника, изготовлять изящные поделки, сувениры, бусы, четки, пользующиеся спросом у туристов. Хотелось, чтобы во всем было чувство меры и сугубо коммерческий интерес не довлел над разумом, бережливым отношением к сокровищам природы, которые мы обязаны сохранить для будущих поколений. Неразумно переводить живые кусты терна, одаривающего человека, животных и птиц богатством витаминов и других полезных компонентов, на мертвые игрушки, какими бы красивыми они не были.
Пусть вместо терновых венков люди лакомятся ягодами. С этими мыслями я отправился в урочище. Терновник встретил меня не острыми шипами, а обилием ягод, кое-где уже завядших и осыпавшихся в сухую траву. Мне почудилось, что они сами просятся в корзинку, сетуя на то, что люди предпочитают садовые ягоды. Дикие более богатые витаминами.