РЫБАЦКАЯ УДАЧА
Вспомнив притчу о том, что Господь вместо хлеба насущного, который надо добывать, дал человеку удочку, я взял спиннинг и наведался на излюбленное место – каменистый берег Керченского залива за предместьем города Бочаркой.
День в канун Пасхи выдался погожим, солнечным. В высоком небе, раскрыв паруса, медленно сказочной флотилией проплывали белоснежные каравеллы. По холмистому с балками и возвышенностями в прибрежной полосе, по поверхности зеленовато-бирюзовой воды скользили их тени. Из-за мыса Ак-Бурун и минного причала, мимо косы Тузла по фарватеру Керчь-Еникальского канала один за другим проплывали суда, танкеры, сухогрузы, контейнеровозы из Черного в Азовское море, а навстречу им на параллельных курсах шли в обратном направлении.
В сиреневой дымке виднелись очертания таманского берега. По тропинке, у самой кромки берега, преодолев нагромождения грунта после оползней, я вышел на привычное для себя место и удивился: откуда столько рыбаков, вооруженных новейшими конструкциями спиннингов с японскими катушками, ведь на Бочарку приходят не ради богатых уловов, а для созерцания, красоты, отдыха. Те же, кто задался целью добыть богатый улов, отправляются на Азовское море, в районы Мамы Русской, Борзовки, Осовины или других прибрежных селений.
Выплывают на байдах и лодках, а, если нет плавсредств, с берега промышляют спиннингами пиленгаса, кефаль, камбалу-глоссу, ставриду, саргана и в крайнем случае, бычков. И вдруг на Бочарке, где лишь в сезон купания много любителей позагорать, отведать поджаренных на кострах мидий, такое столпотворение. На небольшом отрезке берега собралось более двадцати, судя по экипировке, бывалых и заядлых рыбаков. На подставках – частокол спиннингов с маленькими звоночками, подвешенными к лескам и сигналящих о поклевках.
Сами рыбаки молчаливы, сосредоточены, со взорами, устремленными к пляшущим на легких волнах поплавкам. Часто слышны свистящиеся звуки, летящих лесок с грузилами и крючками. Затем фонтанчики на поверхности воды и шлепки. Я заметил, что некоторые мастера забрасывают крючки с наживкой на расстояния до сотни метров от берега. А рыбаки со снастями в чехлах за спинами все прибывают…
Послышались серебряные звуки колокольчиков и в руках рыбаков выгнулись гибкие и упругие спиннинги, завращались катушки, выбирающие леску из глубины и ее след взбурлил. На крючках в лучах солнца засверкали серебристо-оранжевым блеском тушки пиленгаса, каждый весом по два-три килограмма и более.
Так вот в чем причина нашествия рыбаков. Оказывает в эту пору пиленгас, в поисках корма, мигрируя вдоль берега, оказался в акватории Бочарки. Кто-то из ушлых рыбаков, блуждающих у берегов, высмотрел стаю с высоких холмов и выудил первую рыбину. А остальные добытчики набежали, словно печенеги, потому, как рыбак рыбака видит издалека.
Увлеченный зрелищем, я не сразу приступил к рыбалке, заведомо зная, что придется довольствоваться лишь бычками. Для ловли пиленгаса, кефали и ее молоди чуларки необходима особая наживка – морской червь. Его добывают из илистого дна лиманов, речки Приморской (в древности Пантикапа, Мелек-Чесма), либо в почве у самого среза воды. Такой ценной наживки у меня не было и поэтому улов оказался скромным – с десяток бычков-кругляков. Хватит на уху и лакомство коту-гурману Маркизу.
Еще несколько лет назад, до того, как промысловики хищнически не выгребли бычка драгами, не заботясь о его воспроизводстве, с камней Бочарки можно было удочкой за час наловить до двух килограммов разных видов: ротана, кругляка, каменщика, и даже сарганов и камбалу-глоссу.
Пиленгас, завезенный из дальневосточных морей, отлично прижился и на юге, в Азовском и Черном морях. Вот только бы периодически промысловики расчищали гирло реки Молочной, где он нерестится, да соблюдали квоты по вылову, то запасы его пополнялись бы.
Рыбацкое пиршество продолжалось недолго, все реже слышались звуки колокольчиков, поклевка ослабла. Однако рыбаки не расходились в надежде, что владыка морей и океанов Нептун проявит щедрость и направит в бухточку очередную стаю. Такой же восторг и азарт охотника мне удалось испытать несколько лет назад, когда пиленгас и кефаль вошли в акваторию морского вокзала и рыбаки со спиннингами и удочками облепили пирс. Один из добродушных рыбаков поделился со мною наживкой. Крупную рыбу тогда выловить не удалось, но десятка два чуларок подцепилось.
Когда солнце оранжевым колесом закатилось за зеленый холм, я поднял из воды садок из мелкоячеистой сети с бычками, собрал спиннинг, и по тропинке направился в город, с возвышающейся над ним легендарной горой Митридат. с обелиском Славы.
ПЕСТРЫЙ КОВЕР
Не тронутая плугом почва в пойме реки Джарджавы весной радует густым разнотравьем и пестрыми цветами. Уже в конце февраля, начале марта, едва растают островки снега, сквозь прошлогодние сухие стебли и листья пробиваются к солнцу первые светло-изумрудные ростки. А в апреле поляна с редкими кустами боярышника, алычи и шиповника, полыхает зеленым пламенем, переливается волнами под порывами свежего ветра, доносящего с моря запахи йода.
В рытвинах и балках, где сохранилась влага, трава достигает полуметра высоты, а на пригорках и пологих участках стелется, цепляясь тонкими усиками за другие растения душистый горошек с розовыми, желтыми и фиолетовыми соцветиями. Первоцветы “анютины глазки”, золотисто оранжевые одуванчики уже отцвели и ветер разнес их семена по всей округе. Распушили свои соцветия белая кашка и желтовато-коричневый дикий укроп. На зеленом ковре серебрятся островки ковыля, послушные дуновению даже легкого ветерка. На согретый пригорок стайкой изящных балерин выбежали белоголовые с золотыми сердечками ромашки, а по соседству с ними – синеголовые васильки.
Чуть в стороне маленькими факелами вспыхнули маки с золотисто-черными накрапами на нежных лепестках. Солнце своими тонкими и горячими лучами, словно волшебными спицами, сплетает чудесный ковер из трав и цветов, очаровывая гаммой красок, ароматом запахов.
В это творение внес свою ленту и человек – распушились пурпурным цветом, словно нанизанные на гибкие веточки бусинки, кусты тамарикса. Белопенно зацвел боярышник, а на терновнике уже появились зеленые плоды.
Вдоль тропинок, кое-где пересекающих поляну, растет широколистый подорожник. Вот уж действительно, неизменный спутник дорог и тропинок / и тысячелистник с несчетным количеством крохотных листочков и купой белых соцветий напоминает о своих лечебных свойствах. Куда не обратишь взор, везде голубые, розовые, желтые, синие, алые накрапы цветов, колосистые стебли трав. Буйно расцвела желтая сурепка, широколистый конский щавель, а по краям поляны шелестят листьями раскидистые деревья плакучей ивы и серебристого лоха. Красочна нерукотворная палитра природы.
Прежде, в пору моего детства, девчонки, да и мальчишки охотно резвились на лугу, сплетали венки и длинные гирлянды из ромашек, васильков, маков, розового горошка и других цветов. Зажмурив глаза, лежа, катались по мягкой траве-мураве. Сейчас дети и подростки, особенно, в городах, а в селах детей мало, оторваны от природы. У них другие занятия и игры: компьютерные клубы, игровые автоматы, дискотеки, пивбары и прочие развлечения, часто вредные для здоровья, неокрепшей психики. Они многое теряют, обделив себя радостью общения с природой, ее животным и растительным миром.
В равнинной степной зоне Крыма, где земля распаевана и не осталось свободных угодий для выпаса животных и заготовки сена, у владельцев коров, овец и коз возникают проблемы. Зато в окрестностях Керчи и в южной части Керченского полуострова, что в районе Узунларского и Кояшского озер и мыса Опук, расположены нетронутые степи, богатые разнотравьем, которое к августу выгорает под знойными лучами солнца. Заботливым фермерам есть, где развернуться, коси, не ленись.
Несколько рачительных хозяев в районе Бочарки создали хуторок с двумя подворьями. В хозпостройках и загонах содержат коров, овец, коз, гусей, уток и другую домашнюю живность. К подворьям со всей округи тянутся выбитые копытами животных узкие тропинки, среди густых зеленых дикоросов. Это хозяйство усердно охраняет стая собак во главе с крупным вожаком. А мелкие дворняжки несут свою вахту на дальних подступах и как только появляется поблизости чужак, сразу же своим заливистым лаем подают сигнал своим более крупным и грозным собратьям. И тогда тишина в округе взрывается разноголосым лаем.
Когда проходил мимо хуторка в сосново-дубовый бор, расположенный у старой крепости форт Тотлебена, тоже был встречен четвероногими друзьями. Поняв, что я не покушаюсь на их территорию, вскоре успокоились. В одном из дворов я увидел платформу на колесах для перевозки пчелиных ульев поближе к плантациям медоносных растений, хотя и рядом заросли цветущего боярышника, шиповника, сирени, а также диких цветов.
В сотне метров от подворья заметил косаря. Распарился мужчина, ловко действуя косой. Судя по свежим прокосам, еще до зорьки он вышел на лужайку. Работает сноровисто и умело. Сверкнув в лучах солнца стальное лезвии ложится почти у самой земли, подрезая сочные стебли, и остается аккуратный густой валок. От него и от сочащейся стерни терпко пахнет травой.
–Вжик, вжик, вжик,– толи поет коса, толи плачут скошенные цветы и приходят на память строки: «Коси коса, пока роса, роса долой и мы домой». Наверное, следуя этой примете, уставший косарь поглядывает на солнце, скользящее в зенит. Над благоухающим разнотравьем и пестрыми цветами голубой чашей опрокинуто чистое небо, наполненное песнями и щебетом свободно парящих птиц.
ПОД СЕНЬЮ СОСЕН
После первых заморозков многие грибы, среди которых маслята, лисички, шампиньоны, сыроежки.., да и их ядовитые собратья, отошли, заснули до следующего грибного сезона. А вот «мышатам» холода нипочем, даже под снежным покровом, на радость грибникам, могут прятаться. И в этом они сродни столь же стойким и хрупким подснежникам.