Радимов – явление в российском футболе. Российских футболистов такого таланта и харизмы я могу пересчитать по пальцам одной руки – и Владислав Николаевич возглавляет мой личный рейтинг. Гол, забитый Радимовым серебристым мячом в кубковом поединке с «Шинником» в апреле 2005-го, я считаю одним из самых красивых в истории петербургского клуба, а голевую передачу на Кержакова в матче с ЦСКА в июне 2003-го – сильнее той, что мог бы придумать современный искусственный интеллект. Сегодня Радимов является сильнейшим экспертом на российском телевидении: тонкое чувство юмора, безупречное понимание футбола, умение формулировать и рассказывать футбольные истории делают его исключительным явлением в медийном пространстве. Мне жаль, что Владислав Николаевич, умеющий коммуницировать и объяснять нюансы, отошел от тренерских дел и так и не написал автобиографию, способную стать футбольным бестселлером. При нем «Зенит-2» и «Зенит-М» играли в бесшабашный атакующий футбол. А как еще должны играть мальчишки, воспитанные Морозовым, Петржелой и Адвокатом?
– Я очень люблю Радимова, – признавался мне Петржела, – интеллигентный человек и суперфутболист. Он всегда помогал мне, руководил раздевалкой, был настоящим лидером на поле.
Петржела оказался тонким психологом: с одними – Спиваком и Радимовым – выстроил доверительные отношения, других – Аршавина, Кержакова, Быстрова – поначалу приструнил, а затем отпустил вожжи. Открыл европейскую форточку, запустив в петербургскую квартиру первый сквозняк перемен.
– Сколько ты сыграл на чемпионате мира? – спрашивал Кержакова на первой индивидуальной беседе Петржела, который, кстати, сам вышел на замену лишь на 68-й минуте матча Чехословакия – Кувейт в 1982 году.
Это был первый глоток долгожданной свободы во всех сферах жизни клуба: общение, распорядок дня, управление коллективом. Поменялся в том числе технический спонсор «Зенита» – зимой 2003-го Санкт-Петербург оделся не только в сине-бело-голубые шарфы, но и щеголял в спортивной одежде известного британского поставщика и производителя спортивной экипировки. Бренд стал помогать и программе «Зенит XXI» – у меня до сих пор сохранились пуховики и кофты с известным на весь мир ромбиком, до сих пор сверкающим на матчах Кубка Англии.
Четыре года спустя приоткрытое Петржелой окно настежь распахнул Дик Адвокат, но именно при чешском наставнике съемочная группа программы «Зенит XXI» приезжала на базу «Зенита» не по приглашению пресс-службы, но тогда, когда нам было удобно. Мы могли в любой момент записать интервью самого Петржелы, переводчиком которого стал один из лучших аналитиков российского футбола Иван Жидков. Снимали тренировки, выезжали на сборы, сопровождали команду на выездах, заходили в дома футболистов (первым нас принял Радек Ширл, живший в коттедже на Парашютной улице) – словом, и нас, телевизионщиков, с головой накрыл ураган перемен.
– Во всех командах, в которых я работал, предсезонные сборы были очень тяжелыми, – рассказывал мне Властимил Петржела, – чтобы иметь запас прочности, играть на высоких скоростях, зимой надо много работать. К таким нагрузкам адаптировались не все, но после первого сбора команда стала трудиться именно так, как я хотел. На самом деле в четырех тренировках не было ничего страшного, тему скорее раздули журналисты – мол, как можно столько тренироваться, это тяжело и скорее вредит, чем помогает. Но мы заложили футболистам солидный фундамент, благодаря которому сохранили свежесть до конца чемпионата.
– Как вы мотивировали футболистов поверить вам? – совсем недавно спрашивал я Петржелу.
– Я стал убеждать их, что «Зенит» – лучший клуб в мире, который не должен никого бояться. Пусть боятся нас.
– Кто был самым авторитетным футболистом в то время?
– Радимов, Кержаков, Аршавин, Малафеев. Это была самая сильная четверка.
– Которая держала весь коллектив?
– Нет, нет, в «Зените» играли и другие сильные русские и чешские ребята – крепкий Анюков, интеллигентный Мареш. Очень сильным футболистом мог стать Гартиг, но его, к сожалению, замучили травмы.
– Перестроился тренировочный процесс, – считает Алексей Игонин, – «Зенит» и прежде был скоростной командой, однако при Петржеле полностью изменился подход к тренировкам и играм. Для меня лично был максимально комфортный недельный цикл: понедельник – послематчевая тренировка, достаточно большая нагрузка в среду, четверг полностью выходной, когда мы отдыхали физически и эмоционально, легкая тренировка в пятницу, в субботу-воскресенье – игра. Помню, выходили на игры с огромным желанием и полные физических сил, накопившихся за два дня паузы.
Петржела европейской метлой смел все казавшиеся до этого незыблемыми устои. Даже в питании чешский наставник попытался произвести революцию, потребовав исключить из утреннего рациона яичницу и помидоры. С диетой, правда, не получилось – игроки не приняли новшества, да и нутрициология как наука в начале двухтысячных только зарождалась.
– Как бежалось при Петржеле? – интересуюсь у Владислава Радимова.
– Нормально. Первые две игры, пока не было ритма, пришлось тяжело, а потом пошло нормально. Я-то в том году пропустил предсезонку, мне судить сложно, но команда в целом чувствовала себя хорошо.
– В чем секрет раннего Петржелы?
– Он раскрепостил команду, многое строилось на доверии, такого никогда не было. Плюс коллектив подобрался, смесь молодых игроков и качественных иностранцев, находившихся в хорошем игровом возрасте. Всем надо было много доказывать, появились здоровые амбиции, поэтому и команда получилась играющей.
Сейчас так в футбол не играют – любой начинающий аналитик отметит в игре «Зенита» Петржелы отсутствие баланса, недостаточную диагональную подстраховку в обороне и слабый матч-менеджмент. Но тогда футбольный драйв охватил весь Санкт-Петербург: болельщики восхищались Аршавиным и Кержаковым, аплодировали Ширлу и Марешу, одобрительно кивали в адрес самого Петржелы. После отжиманий в центральном круге «Петровского» в качестве извинений за разгром в матче с «Динамо» 1:7 город окончательно повернулся лицом к обновленному «Зениту». Это было начало долгого неоднозначного пути. После поражения в Элисте Петржела оказался на грани отставки, однако решился на радикальные шаги, отчислив из команды недавних кумиров петербургских болельщиков Сергея Осипова, Алексея Игонина и Саркиса Овсепяна. Игонина, считавшегося «человеком Мутко» и до Радимова носившего капитанскую повязку, считали разменной картой в закулисной борьбе.
– Слышал такую версию, но конкретной информации у меня нет, – рассказывает Алексей Игонин. – Сейчас я понимаю, что некоторые моменты нельзя перебить самоотдачей, работой на тренировках и хорошим поведением. Я хотел помогать команде, стремился доказать, что нужен, хотя надо было просто уехать, а не стучаться в закрытую дверь. Помню наши разговоры в тот момент с Виталием Леонтьевичем – те самые «наш Барези», «символ ”Зенита”», свой воспитанник. Это мотивировало, но в конечном счете не помогло.
Впрочем, версия о столкновении Петржелы с Мутко несостоятельна: по ходу сезона 2003 года Виталий Леонтьевич был сверху лишен рычагов управления и не имел ни права подписи, ни закулисного влияния. На матч в Элисту меня приглашал Алексей Ефимов, в тот момент развивавший телевидение Калмыкии, однако степи и возможность пообщаться с тогдашним тренером «Уралана» Игорем Шалимовым меня не прельщали. Присутствовала тревога и за «Зенит» – уровень напряжения в Санкт-Петербурге приближался к критическому. В итоге я остался монтировать сюжет об игре с «Ураланом» дома. И не прогадал – «Зенит» показал худший матч при Петржеле.
– Матч действительно не задался, мы пропустили быстрый гол, создали мало моментов, – вспоминает Игонин. – Мое состояние? За неделю до игры ко мне подошел Петржела: мол, у команды непростой период, нам нужен лидер, капитан. Перед матчем главный тренер еще раз вызвал меня на беседу: «Нам предстоит сложная игра в жаркую погоду, вижу, что ты не до конца готов, и если ты скажешь, что неспособен сыграть, я пойму». Но как я мог не выйти на матч? Ну и сыграл, хотя объективно понимал, что после травмы не готов действовать на все сто процентов. Петржела ориентировался на другой футбол, делал ставку на быстрых Кержакова и Аршавина. И да, я уже перестал успевать.
– Я хотел ставить молодых футболистов, – вспоминает Петржела. – Когда меня пригласили в «Зенит», одной из задач было воспитание молодежи. «Я хочу, чтобы в команде играли ребята из дубля», – сказал мне президент Мутко. Но я увидел в «Зените» много возрастных игроков, которые не привыкли играть линию в обороне и действовать на высоких скоростях. Овсепян часто ошибался в выборе позиции, мне не удалось объяснить ни ему, ни Игонину принципы зонной обороны. Они отличные люди и хорошие футболисты, но не вписывались в новую игру. Я не случайно привел с собой нескольких чешских ребят: во-первых, у них был свободный, европейский менталитет, а во-вторых, каждый умел играть в линию и хорошо знал мои требования. В футболе такое случается сплошь и рядом: если опытный, заслуженный игрок не может перестроиться, ему надо освободить место другим. Команда не должна жить прошлым, ей надо постоянно двигаться вперед.
После возвращения в Санкт-Петербург Петржела действительно находился на краю пропасти. Хорошо помню, как изменилась обстановка на базе – раскованную, легкую атмосферу сменили тревоги и разочарование. Чешский наставник находился в мрачном расположении духа, а обычно открытый к диалогу Виталий Леонтьевич Мутко категорически отказывался от интервью. Гремучая смесь недовольства первых лиц клуба, растерянности главного тренера и неубедительных результатов грозила вылиться в очередной скандал, но тут Петржела решился на отчаянный поступок и поставил на четвертьфинал Кубка Российской премьер-лиги со «Спартаком» дублеров Лобова, Денисова и Макарова. В стартовом составе вышел и девятнадцатилетний Быстров, не попали в заявку на матч игравшие в основном составе с «Ураланом» Игонин, Овсепян и Осипов. «Зенит» сыграл вничью, 1:1, но действовал с другими эмоциями, нежели в Элисте. В следующем матче с «Аланией» молодежь вновь сыграла рядом с футболистами среднего поколения, Кирицэ, Марешом, Спиваком и Радимовым. Но именно ничья со «Спартаком», а не победа над «Аланией» открыла новую страницу в работе Петржелы с «Зенитом». При этом нельзя забывать, что резерв для главной команды готовили Вячеслав Мельников и Алексей Стрепетов.