В первом послевоенном матче в Ленинграде, состоявшемся 8 июня 1945 года, «Зенит» обыграл московский «Локомотив» со счетом 4:0 – дубль оформил Сальников, по разу отличились Пшеничный и Левин-Коган. В седьмом чемпионате СССР, который продолжался немногим более четырех месяцев, «Зенит» занял шестое место, отстав от третьей команды турнира, «Торпедо», на четыре очка. На пятой строчке в турнирной таблице финишировали поделившие очки с «Зенитом» (3:2 в первом круге, 0:2 во втором) ленинградские динамовцы. Домашние матчи «Зенит» проводил на «Динамо» (стадион имени Ленина был реконструирован в 1957 году), на дерби собиралось по двадцать тысяч зрителей. Во втором круге подопечные Константина Лемешева провели десятиматчевую беспроигрышную серию, однако в заключительном поединке крупно уступили будущему чемпиону, московскому «Динамо», 0:5. Не забивший пенальти «Спартаку» в полуфинале Кубка СССР 1944 года Виктор Бодров не реализовал и два одиннадцатиметровых в ворота Дмитрия Хомича, который через два месяца получит прозвище «Тигр» за феноменальную игру в турне по Великобритании. Костяк «Зенита» по-прежнему составляли обладатели кубка, да и забивали в основном те же: Сальников, Чучелов (по 11 мячей), Бодров (5). Пять голов было на счету и вернувшегося в команду после войны нападающего Александра Федорова.
9 октября 1945-го реванш за поражение в кубковом финале взял ЦДКА. После фиаско в полуфинале (7:0 в пользу армейцев) был отправлен в отставку Константин Лемешев. В 1946 году уже под руководством Михаила Бутусова «Зенит» провел первые международные матчи: в Финляндии на спортивном празднике ассоциации рабочих Финляндии (TUL) ленинградцы обыграли местную сборную (5:0 и 2:0) и сборную Стокгольма 4:0. В первой группе чемпионата СССР «Зенит» занял девятое место.
Золушка советского футбола
Трагическая смерть Константина Лемешева (наставник обладателя Кубка СССР 1944 года скончался от острой сердечной недостаточности вскоре после матча со сталинским «Шахтером» 21 сентября 1950 года) перевернула очередную страницу в истории ленинградского «Зенита». Наступили смутные времена: менялись игроки и тренеры (за семь лет пять специалистов), команда показывала средние результаты в чемпионате Советского Союза, лучшим достижением в Кубке стал выход в полуфинал сезона 1954 года. Вернуть кубок в Ленинград зенитовцам не удалось, хотя команда Николая Люкшинова была очень близка к повторению успеха десятилетней давности: 16 октября в полуфинальном поединке с киевским «Динамо» при счете 0:0 ленинградцы пропустили решающий мяч за семь минут до окончания дополнительного времени. Возможно, сказалось отсутствие участника хельсинкской Олимпиады Фридриха Михайловича Марютина, который в августе того же года принял участие в разгроме киевлян в домашнем поединке чемпионата Советского Союза (3:0). Марютин стал одним из первых зенитовцев, получивших звание заслуженного мастера спорта СССР. В 211 матчах за «Зенит» форвард забил 46 мячей и, вполне вероятно, продолжил бы карьеру в «Зените», не получи он в 1956 году тяжелую травму.
– Фридрих Михайлович – игрочище! – вспоминал Вадим Григорьевич Храповицкий. – Их дуэт с Сашенькой Ивановым был просто фантастическим!
Храповицкий, ушедший из жизни 7 марта 2025 года, сам был прекрасным нападающим. Он на легком шагу, словно пантера, барражировал по всему фронту атаки, терзал защитников, постоянно держал в напряжении вратарей соперников. Храповицкий являлся одним из лучших крайних форвардов Советского Союза, сыграл за «Зенит» 138 матчей, забил 36 мячей, после окончания карьеры работал помощником Германа Зонина, Юрия Морозова, Павла Садырина и Станислава Завидонова. Мы пересеклись на съемках проекта «Зенит-1944. Время победителей», вспоминали историю клуба в феврале 2025-го и договорились встретиться на презентации этой книги. Не успели. Я стал последним, кто имел счастье расспрашивать Вадима Григорьевича о «Зените». Кланяюсь до земли его родным и близким.
– Когда нас, молодых, оставляли на тренировках пробивать пенальти Леониду Григорьевичу Иванову, мы испытывали жуткий мандраж, – признавался Вадим Храповицкий, – но когда забивали, гордились: «Я забил самому Иванову!»
30 июля 1950 года состоялось торжественное открытие стадиона имени Кирова, на долгие годы ставшего домашней ареной «Зенита». На трибунах вместительной, комфортабельной по тем временам арены 2 и 9 мая 1959 года на матчах с московским «Спартаком» и ЦСК МО собиралось по 110 000 болельщиков.
Ленинград пятидесятых на кадрах кинохроники выглядит таким же грациозным, как статуя Афины Паллады в Нижнем парке Петергофа. Парки открылись в июне 1945-го, петергофский Эрмитаж принял первых послевоенных посетителей в августе 1952-го, вся разоренная немцами морская резиденция Петра I восстанавливалась десятилетия. В Ленинграде ускоренными темпами строились типовые пятиэтажки с отдельными квартирами, в которые переезжали из дремучих коммуналок счастливые горожане. Я застал прелести коммунальных квартир: длинный сумрачный коридор, общий туалет, крохотная, вечно завешанная бельем кухня. Плиты были заставлены алюминиевыми кастрюлями, из которых валил пар и торчали куриные лапы. Огромных тараканов травили дихлофосом, полы мыли по очереди. Старый паркет в тесных семиметровых комнатушках, не циклевавшийся с довоенных времен… На таком полу в переднюю поверхность моего левого бедра во время игры в квартирный хоккей вонзилась огромная деревянная щепка. В тот момент мне показалось, что меня проткнули насквозь. Меня срочно отправили в больницу, где под наркозом сделали серьезную операцию. Жуткий шрам до сих пор напоминает мне о прелестях коммунальных квартир. За яркими газетными витринами скрывалась тяжелая городская жизнь. Послевоенные государственные займы «восстановления и развития народного хозяйства» были принудительными – к 1956 году госдолг по облигациям превысил 250 миллиардов рублей.
– Это была обязательная часть жизни, мама держала такие облигации, – вспоминает моя родная тетя Алевтина Геннадьевна Косарева, – прекрасно помню эти крупные, словно простыня, бумаги.
За основными продуктами питания по-прежнему стояли в очередях. За мукой занимали место с раннего утра, а зимой людские вереницы у дверей магазинов напоминали блокадные времена. В городе продолжались восстановительные работы, в центре Ленинграда, серьезно пострадавшем от обстрелов, до конца пятидесятых мертвым камнем покоились разрушенные немецкими снарядами и авиабомбами здания. На углу проспекта Горького и Татарского переулка работала булочная, в которой хлеб продавали не целым и половинками, а нарезными частями; у общежития, располагавшегося напротив фасадного дома на Мытнинской набережной, была полностью снесена крыша.
– Мама не разрешала подходить близко к окну, – говорит Алевтина Геннадьевна, – видимо, боялась, что обломки здания могут попасть и в нашу квартиру.
– Накопившееся в обществе напряжение выплеснулось во время футбольного матча «Зенит» – «Торпедо» 14 мая 1957 года, – рассказывает известный петербургский журналист Михаил Григорьев. – Ленинградский футбольный бунт спровоцировал шофер завода «Знамя Труда» Василий Каюков, который по ходу встречи выбежал на поле и, оскорбляя голкипера «Зенита» Владимира Фарыкина, занял его место в воротах.
Массовые беспорядки, грозившие вылиться в политические протесты, погасили только глубокой ночью после вмешательства особого отряда милиции и курсантов военных училищ. Из шестнадцати подсудимых максимальный срок получил Юрий Гаранин, которому инкриминировалась политическое подстрекательство за фразу «Даешь вторую Венгрию!». В декабре 1959 года комиссия Верховного суда осужденных амнистировала, однако через несколько лет им были предъявлены новые, экономические обвинения. За «Зенит» в матче с «Торпедо», за которое один из последних мячей перед арестом забил Эдуард Стрельцов, играли Станислав Завидонов и Юрий Андреевич Морозов. Мастер спорта СССР Владимир Фарыкин утонул в Вуоксе в мае 1962 года.
– В конце пятидесятых годов «Зенит» стал обновляться, стали подключать ленинградскую молодежь, – вспоминал Вадим Григорьевич Храповицкий. – Почему не могли претендовать на высокие места? Требования руководителей команды тогда были попроще. Самые памятные матчи? Конечно, против «Спартака» и киевского «Динамо». Командочка у Киева была будь здоров!
После окончания сезона 1958 года «Зенит» был признан лучшей профсоюзной командой страны. Команда без амбиций, с единственным трофеем, находясь в тени ленинградского «Динамо», оставалась Золушкой на балу советского футбола. 15 апреля 1965 года в матче с ростовским СКА в составе «Зенита» дебютировал Павел Садырин. По итогам сезона, в котором «Зенит» занял девятое место, будущий тренер чемпионов СССР был включен в список тридцати трех лучших футболистов Советского Союза. Садырин выделялся надежной игрой на футбольном поле и обладал отменными человеческими качествами. Осенью 1968-го в Баку перед матчем с «Нефти» он вместе с Василием Даниловым и Львом Белкиным спас погибающую во время наводнения девушку. По просьбе администрации гостиницы зенитовцы спустились в подвал, где по пояс в воде, вслепую нашли заблокированную в помещении молодую телефонистку. Садырин выбил дверь доской и с помощью Данилова и Белкина вытащил несчастную. Двадцать лет спустя Павел Садырин спасет утопающего в пруду мальчика. Его поступки олицетворяли дух ленинградского «Зенита».
«Зенит» поднимает голову
Начало семидесятых – золотое время для ленинградской детворы: пионерские лагеря, вкусное мороженое, аттракционы и «Неуловимые мстители», засмотренные до дыр на экранах городских кинотеатров. Мне кажется, современная педагогика в погоне за результатами ЕГЭ потеряла самое главное: любовь, внимание, заботу. Меня часто спрашивают, как найти для ребенка верный образовательный маршрут, который, как дорога из желтого кирпича, привел бы к желаемой цели. Нет такого маршрута. Я, не будучи сторонником теории чистого листа бумаги и генетической предрасположенности, советую чаще поощрять детей, проводить мягкую педагогическую коррекцию, иногда закрывать глаза на недостатки, во внешних конфликтах вставать на сторону ребенка, создавать условия для развития личности, быть рядом, не навязывать свои интересы, помогать преодолеть дорогу к пьедесталу. Я за педагогику успеха и коллективные творческие дела – так, как это делали в те самые семидесятые, когда детям предоставлялись неограниченные возможности для творчества. Бить в барабаны в пионерском галстуке – пожалуйста. Драмкружок – замечательно! Музыкальная школа – волшебно. Спорт – вообще наше все.