щё разок почистить. Ренар!
— Что, деточка? — он, кажется, не знал, что ему делать: на лице отражалось искреннее сочувствие, сквозь которое проступало желание смеяться в голос над ситуацией.
— В следующий раз предупреждай, что это пиздец, — я съёжилась и уткнулась в мягкую ткань его рубашки. Меня обняли и успокаивающе погладили по волосам, мурлыкнув над ухом какую-то милую ерунду. Я хихикнула, понимая, что готова провалиться сквозь землю. — Скажи, что меня с этого не вставит, пожалуйста.
— Тебя не что? — он слегка отстранился, не выпуская меня из объятий. Я опять кашлянула.
— Что… кхе-кхе… это по мозгам не ударяет.
— Не ударяет, котёночек, — успокоили меня, почесав за ушком. — Но если тебе надо, чтобы ударяло…
— Не-е-ет, — я едва сдержала желание рассмеяться в голос. — Вот такого мне точно не надо!
Мы переглянулись. Я смутилась и уткнулась носом в удобно подставленное мне плечо. Может быть, это было не слишком правильно с точки зрения морали и вообще опрометчиво, но после всего произошедшего мне хотелось банальных обнимашек, которые тут безвозмездно предоставляли.
Воспользовалась моментом, в общем.
— Ну вот, — сказали над ухом. — Кто-то тут говорил, что не любит, когда до него дотрагиваются. Ай!
— Я к тебе со всей душой, — засмеялась я, дружески ткнув его кулачком в бок. — А ты тут самодовольно лыбишься! Ужас, Ренар! Один меня спаивает, второй накуривает. Что делать?!
— Расслабься и получай удовольствие, — похабно улыбнулся рыжий чёрт.
Я рассмеялась, глядя в окно. Там, снаружи, было низкое зимнее небо, уходящие за горизонт мрачные, укрытые ледниками горные вершины, заснеженные иглы леса и серая, пустая стена, отгораживающая Замок от внешнего мира. Вид меня завораживал обещанием жутковатой, но волшебной сказки, в которую я готова была поверить. Хотя нет — уже верила, испытывая душевные терзания на этот счёт: смотреть на горы мне хотелось намного больше, чем страдать от невозможности вернуться домой. Вчера с утра был повод хотеть возвращения, добиваться его, выпрашивать и торговаться. Сейчас от этого повода осталось желание похныкать, что-нибудь показательно разбить и поваляться под пледиком в обнимку с ведром мороженого и подборкой хороших циничных комедий на ноуте. В крайнем случае — прореветься как следует. А вместо этого я что делаю?
Правильно.
Пытаюсь расслабиться и не смущаться на самого красивого парня, которого я встречала в своей жизни. И который тем временем ненавязчиво обнимает меня за талию и хитро смотрит, светясь от нахальства.
Я скромно увернулась от продолжения обнимашек и сделала вид, что книжная полка интересует меня намного больше всего остального в библиотеке. Схватилась за первый том "Истории", как за самое дорогое существо на свете, чувствуя, что ушки заметно припекло. Ренар воплощением грации стоял около окна и смотрел куда-то вдаль с полуулыбкой, а я зыркала на него, отгородившись книгой, и пыталась понять, что это такое было вообще?
В таком виде нас, собственно, застал стук в дверь. Мы переглянулись и дружно посмотрели в сторону Кастора, который с фирменным выражением скуки на лице сообщил, что Мастер хочет меня видеть.
Я воспользовалась поводом и заглянула к себе, чтобы почистить зубы, потому что очень уж мерзко было.
— Пока ты оттуда не ушла, будь добра, край ковра напротив зеркала немного откинь.
Я в непонимании уставилась на Кондора. Маг сидел скрестив ноги на письменном столе, пил чай и лениво щурился в сторону мрачной, как туча, меня, застывшей в дверях. Рубашка у него сегодня была тёмно-синяя, из-за чего странный цвет глаз казался ещё ярче.
— А сам не?
— Тебе жалко, что ли?
Я пожала плечами и сделала, как он просил. Под ковром обнаружилась нарисованная чёрной краской прямо на паркете пентаграмма. Краска успела кое-где слегка потрескаться от времени и поблекнуть.
— Как-то так, — с оттенком виноватости сказал маг. — Чай будешь?
Я кивнула, не отрывая удивленного взгляда от рисунка, потом направилась к дивану, чуть не споткнувшись о ковер.
— О, — сказал Кондор, протягивая мне чашку. — Я правильно понимаю, что врождённую грацию пробуждает только запах грядущей пьянки?
Я посмотрела сначала на него, потом на чай и нахмурилась, задумавшись.
— Не советую, — фыркнул маг.
— Тогда не язви, — огрызнулась я, устраиваясь на диване подальше от него. Села максимально закрыто, закинула ногу на ногу и вжала голову в плечи.
— Твое дурное чувство юмора, Мари, нравилось мне намного больше, чем сегодняшнее уныние, — он показательно тяжело вздохнул и посмотрел на потолок. — Опять плохие сны? Или ты просто вспомнила, что теперь тебе для соблюдения приличий нужно посмущаться?
Я посмотрела на него, как на придурка, но встретила внимательный изучающий взгляд, в котором не было и намека на ехидство или злобу, только любопытство. Особенного тепла, впрочем, тоже не было. Я уткнулась в чай, окунувшись в приятный запах мяты и мелиссы.
— Откуда ты знаешь про плохие сны?
— Работа у меня такая — знать, — с улыбкой заявил маг. — Да, собственно, зачем я тебя позвал…
— Я думала — чаю выпить, — проворчала я, подумав про "выпить". И тут же одёрнула себя, понимая, что с моими настроениями сейчас спиться — да нехрен делать просто.
— В том числе, — кивнул Кондор. — Вообще-то я должен поговорить с тобой о твоём будущем и прочей ерунде, но, — он сделал глоток чая и выдержал драматическую паузу. — Но меня намного больше интересует, почему на плече у милой девушки из немагического мира обнаруживается один из мощнейших символов…
— Под ключицей, — поправила я.
— Без разницы. Почему пентаграмма, Мари?
— А почему Кондор? — я пристально посмотрела в глаза магу.
— Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — парировал он.
— Таки только когда мне изрядно делают нервы, эти вопросы задавая, — ляпнула я с характерным акцентом.
Мне ответили странной улыбкой.
— Всё-таки, язва.
— Ну, охуеть теперь.
— И после этого ты надеешься, что я буду верить в образ замкнутой унылой тихони? О, нет, — маг хмыкнул в мою сторону и поставил рядом с собой пустую чашку. — Мне намного больше понравилась бойкая и смелая девица, которая была напугана до истерики, но смеялась сама над собой. Которая пила крепкий алкоголь прямо из бутылки и поддерживала шутки Ренара. Верни мне её, Мари, — он выпрямился и очень серьёзно посмотрел на меня. — Пожалуйста.
Я покраснела и смущенно уткнулась в чай. Это вот что сейчас, комплимент был такой странный?
"Ну всё, Машенька, — подумала я, чувствуя, как пригорели уши. — Приехали. Ты пьёшь чай с больным ублюдком, который находит забавным, когда ты пьяна, язвишь и материшься".
— Окей, — сказала я вслух. — Хорошо. Обычно меня просят о противоположном. Зачем тебе это нужно, а, Кондор?
Он пожал плечами:
— Как минимум затем, что это не так скучно, как обычно.
— А как — обычно? — спросила я, копируя его наклон головы.
— О-о-о, — драматично протянул маг. — Это очень долгая и грустная история. Нужно ли тебе мое нытьё, а, Мари?
— Мне, — ответила я, — нужно всё, что угодно, потому что, товарищ маг, я сегодня утром попробовала курить вашу местную дрянь.
— И как? — он иронично приподнял одну бровь.
Я изобразила на лице отчаяние и отвращение:
— Сначала оказалось, что я не умею забивать трубки, — я загнула один палец. — Потом — что я совсем не умею их раскуривать, — загнула второй. — Спасибо Ренару. В конечном итоге оказалось, что пахнет и ощущается это чудовищно. Настолько чудовищно, что да, я согласна, не смотри на меня так — мне не нужно было даже пробовать. Можно мне ещё чаю?
— Конечно.
— Так что теперь, дорогие товарищи, — продолжила я, — Меня ждет адочек, который называется никотиновая ломка, — я заметила недоумение на лице собеседника. — Ну, не знаю, как у вас, а то, что я курю, оно как бы не только на психологическом уровне привычка. Это зависимость от… вещества, которое я… эм-м… регулярно поглощала малыми дозами. И ощущения от отсутствия новой дозы для меня будут обостряться тем, что я и без того в состоянии адского стресса. По крайней мере, так должно быть, я пока ни разу не пробовала бросать курить, — я вздохнула. — Что нам делать, Кондор?
Вообще-то это был риторический вопрос.
Но маг опять пожал плечами и ответил:
— Развлекаться, — и отпил из кружки. Я не поняла и удивленно уставилась на него. — Ты точно готова выслушивать нытьё одного несчастного мага?
— Ты вчера со мной возился, — фыркнула я. — А мою истерику пережить, я думаю, намного сложнее.
Кондор осуждающе закатил глаза, мол, много ли ты понимаешь, глупая женщина:
— Я видел истерики, — сказал он, — рядом с которыми твое невнятное похныкивание мне в плечо — мелкий летний дождичек в сравнении с ураганом. Причем некоторые из этих истерик устраивались на пустом месте и были направлены конкретно на меня. Да, я уже начал ныть.
— Ты собираешься жаловаться мне на бывших? — начала понимать я. — О-о-о. Это… не очень, как бы. Женская солидарность, все дела.
— Не совсем на бывших и не совсем жаловаться, но суть почти та же, — кивнул маг. — Это несколько неэтично, согласен. Но мне хочется, чтобы ты посмотрела на всё происходящее ещё и моими глазами, — он на минуту замолчал, словно не знал, с чего начать. — Мари, ты здесь три дня, с учетом пьянки. Я не знаю, как ты воспринимаешь происходящее…
— Хреново я его воспринимаю, — не удержалась я.
— Отлично, — Кондор улыбнулся. — Это лучший из вариантов.
— Всё плохо?
— Нет, не то, чтобы плохо… Ты тогда спросила, был ли выбор у меня, помнишь? — я помнила. Он вздохнул и признался: — Был. И не было в то же время. Потому что Зеркало выбрало меня, и, хотя я мог отказаться, некоторые обстоятельства, а ещё любопытство и тщеславие были сильнее. Я не совсем понимал, во что ввязываюсь, мне было интересно узнать про другие миры, обрести силу, которая не доступна другим, стать кем-то вроде бы значимым, — Кондор саркастично ухмыльнулся и развел руками. — Ну вот стал, например, чем-то уникальным. Обрел силу, посмотрел через Зеркало в другой мир. И заплатил за это своими нервами, спокойствием и свободой. Тебе уже успели рассказать про тех троих, с которыми я работал до тебя?