— Замок — очень безопасное место, Мари, — сказал Кондор, не отпуская моей руки и внимательно следя за тем, чтобы кое-кто очень ловкий и удивлённый не полетел носом в снег. — В том числе потому, что в него нельзя перенестись из другого места с помощью портала. Ну, если не считать зеркала, но это другой разговор, — маг помог мне переступить через упавший поперёк тропинки ствол дерева. — Так что стандартный стационарный портал вынесли за пределы Замка, на всякий случай неплохо припрятав. Ты же не заметила этой тропы, когда вы без меня выходили за ворота?
Я отрицательно покачала головой, стараясь внимательно смотреть себе под ноги.
— Потому что без него по ней никто не может пройти, — сказал Ренар, шедший прямо за мной. — Вроде как для посещения требуется высочайшее разрешение господина мага-хранителя.
Кондор улыбнулся в ответ на его иронию.
Тропинка резко повернула еще раз вправо и упёрлась в стену, покрытую снегом и слоем бурого мха. Казалось, что сквозь землю проступал некий фундамент — ещё более древний, чем сам Замок. Мы стояли перед выложенным в этой стене контуром глухой арки — он был намечен тонкими пластинками блестящего, черного камня, словно бы впаянными в старые, потрёпанные временем и природой буро-зелёные кирпичи. От прикосновения руки чародея к стене этот контур вдруг замерцал и черные пластинки слились в одну чёткую линию, от которой чернота начала расползаться по стене: сначала она заполнила выемки на стыке камней, потом мелкие трещинки, а потом превратилась в спокойную гладь, похожую на застывшую плёнку, непроницаемую и пугающую. Я вытаращилась на неё в ужасе и подалась назад, упершись в Ренара, который успокаивающе положил руки мне на плечи:
— Не бойся, — прошептал он.
— Но… оно чёрное! — я ткнула пальцем в сторону арки.
— И что? — обернулся к нам Кондор. — Что конкретно тебе не нравится?
— Но… — я замолкла, понимая, что, в принципе, если эти двое не пугаются, то всё идёт правильно.
— Именно, — фыркнул маг — и темная плёнка исчезла, явив нам некое полупустое помещение с, кажется, светлыми стенами. — Надеюсь, нас будут рады видеть.
Меня, удивляющуюся и вертящую головой по сторонам, втащили в арку, держа за руки с двух сторон, и я оказалась в просторной круглой комнате с двумя небольшими световыми окнами, расположенными почти под потолком — странно низким для этого мира. Мне не дали упасть носом о земляной пол, когда я оступилась, не заметив, что портал, из которого мы вышли, расположен на невысоком пьедестале.
— Здесь точно нужна табличка "Осторожно — ступенька!" — буркнула я, на что парни усмехнулись.
— Надо намекнуть Герхарду, — сказал Кондор, подходя к поблекшей деревянной двери. Я обернулась: четвертую стену комнаты не покрывал слой белой штукатурки, она была выложена песчаником, кажется, если в моей голове всплыло правильное название. Как и около Замка, на стене был контур арки, намеченный тем же черным и блестящим камнем, но здесь этот контур повторялся еще раз — одинаковые тонкие пластинки песчаника расходились в стороны, как лучи. Над аркой был каменный барельеф, изображающий то ли две головы, повёрнутые друг к другу затылками, то ли кого-то с двумя лицами. Сейчас портал уже закрылся, и чёрная пелена стремительно уползала из трещинок и выемок в камне. Я пару раз хлопнула ресницами и, поймав недовольный взгляд чародея, отлипла от созерцания стены.
Звякнул колокольчик.
Дверь вывела нас в большую квадратную комнату, окна которой выходили на уже знакомую мне центральную городскую площадь. В проёме арки напротив виднелся тёмный коридор с уходящей наверх деревянной лестницей. Я огляделась, отмечая для себя, что при всех попытках создать подобие уюта, помещение казалось нежилым: было в нём что-то неуловимо холодное, отталкивающее, почти неприятное. В углу стоял потрескавшийся камин, полка над которым пустовала, а салфетка на низком столике перед выцветшим диваном казалась застиранной и потрёпанной временем.
— Где мы? — спросила я, втягивая голову в плечи, потому что мне совершенно не нравилась эта тенденция вторгаться в чужие дома.
Мне пообещали, что я сейчас всё увижу и пойму. Послышались шаги, очень спокойные и медленные, словно человек, спускающийся по лестнице, ни капли не торопился к незваным гостям, оказавшимся посреди его гостиной. Я привычно спрятала руки за спину и постаралась не слишком пристально рассматривать средних лет светловолосого мужчину, одетого в темно-коричневую пару и бежевую рубашку. Выглядел он более лощёным и ухоженным, чем гостиная, правда, на лице у него застыло выражение какой-то невероятной усталости, задёрганности и лёгкого недовольства. Недовольство исчезло моментально, стоило только хозяину дома разглядеть, кто к нему пожаловал.
— Ну, наконец-то, вы почтили меня своим присутствием! — это относилось не ко мне, прятавшейся за спинами парней, а к Кондору, которого схватили за руку и крепко её пожали. — Честно говоря, милорд, я уже успел решить, что вы на меня обиделись или окончательно сложили с себя обязанности.
Милорд, значит.
Маг хмыкнул, аккуратно освобождая руку, и вежливо улыбнулся.
— Дела, Герхард, дела, — сказал он, мягко вытаскивая меня из-за спины, мол, вон они — мои дела. Собственной, так сказать, персоной.
Внимательные и проницательные, чуть колючие серые глаза блондина впились в меня с любопытством. Он смотрел на меня сверху вниз, и дело было не только в росте, а я задрала голову и оскалилась. Книксен делать не стала. На меня изогнули одну бровь и вежливо мне улыбнулись, а потом схватили за руку — и так же вежливо, без малейшего оттенка даже притворного восхищения, поцеловали тыльную сторону ладони. Я покосилась на Кондора и, наткнувшись на совершенно спокойный и безучастный взгляд, решила, что можно покраснеть.
— Весьма рад, леди…
— Мари.
— Мастер Герхард Вульфстам, штатный маг Йарны, леди, ещё раз — весьма рад, — он коротко кивнул мне, отпустил руку, поздоровался с Ренаром и снова перевёл всё внимание на Кондора. — Вы по делу или…
— Или, — сказал Кондор. — И по делу тоже. У меня для вас немного новостей из Ковена. Ну и потом… Пока леди любуется окрестностями, я могу помочь вам со вторым порталом. Слышал, там что-то не в порядке…
Мастер Герхард сощурился и стрельнул взглядом в сторону Ренара — тот качался на мысках и посматривал по сторонам, неслышно насвистывая какую-то мелодию.
— А… Вам сказали. Да, пару недель назад у нас были некие… неприятности с желающими переместиться отсюда по ту сторону гор, но я вроде бы справился своими силами. Не думаю, что это стоит вашего беспокойства, милорд, — Герхард нахмурился. — Но есть пара вещей, которые я хотел бы обсудить с вами, как с коллегой.
— О-отлично! — протянул Кондор, хватая меня за руку. — Я буду рад, если меня угостят чаем, — сказал он довольно громко по пути к входной двери, не обернувшись к собеседнику. — Вернусь к вам через несколько минут, мой друг! — и красиво махнул рукой.
— Ты хамло фееричное, — тихо пробурчала я. Ренар за моей спиной утвердительно хихикнул и легонько ткнул меня кулаком под рёбра. — Ай! Вы — оборзели в край, оба два!
— Я надеюсь откупиться печеньем, — Ренар приобнял меня за плечи, выводя на улицу. Я сощурилась от слепящего солнечного света и белизны снега. Было холодно, но очень тихо — почти полное безветрие, идеальный зимний день. — Ты остаешься здесь, как я понял? — уточнил рыжий у чародея.
— Угу, — ответил тот и слегка нахмурился, но потом перевёл взгляд на меня и улыбнулся. — Так. Мари. Претендент на место самой сердитой жабы местных болот, — он улыбнулся ещё шире, когда я скрестила руки на груди, выражая презрение. — Хватит дуться, мелкая. Мы, может быть, не образцы поведения, но дай нам ещё один шанс, хорошо? — он спустился на одну ступеньку в мою строну и теперь нахально смотрел мне в глаза. — И если этот оболтус посмеет посягать на твою честь, я ему… вырву что-нибудь.
— Эй, — возмутились рядом. Маг рассмеялся, посмотрел в сторону Ренара и погрозил ему пальцем:
— И ноги в случае чего переломаю. Ты мне обещал, что вернёшь в целости и сохранности, — вдруг посерьёзнел Кондор. — Если упадёт и разобьёт себе нос, пощады не жди.
— В смысле? — я завертела головой, смотря то на одного, то на другого.
— Мари, — замялся Ренар, смотря куда-то на вершину растущего рядом с домом дерева. — Как ты относишься к конькам?
Я нервно сглотнула и взмолилась:
— Может, не надо?
Но, кажется, всё уже решили за меня, и избежать развлечений не было никакой возможности. Ещё раз кивнув нам, Кондор скрылся за дверью, оставив меня под присмотром — не уверена, что надёжным.
— Нам сейчас по этой улице прямо и потом направо.
Увы, у моей куртки не было таких карманов, в которых я могла бы удобно спрятать руки, а вместе с ними — нервозность, страхи и саму себя. Ренар попытался было предложить мне схватиться за его локоть, но я отказалась, поджав губы и покачав головой. Обида на него, пусть и не слишком обоснованная, всё ещё жгла меня. Парень дураком не был, что-то понял и пожал плечами:
— Котёночек, не злись, — сказал он, забегая вперед и разворачиваясь ко мне лицом. Я тормознула на секунду, но потом упрямо пошла вперёд, заставив его пятиться. — Мари. Ну, хватит, я серьёзно. Кондор сказал мне, что ты невесть что про меня подумала, поверь, ты всё не так поняла.
Я приподняла один уголок губ в скептической усмешке. Ренар сдвинулся вбок и теперь шёл справа от меня.
— У меня просто такая манера общаться с красивыми девушками, — беззаботно сказал он. — Я не собирался…
— Не в том дело, — оборвала его я. — Вообще не в том.
— А в чём?
Я задумалась и пнула ногой подвернувшуюся шишку, которая валялась на снегу. Вокруг было очень мило. Йарна понравилась мне ещё в прошлый раз, но тогда у меня не было ни сил, ни времени насладиться видом красивого городка, напоминающего картинку из путеводителя по Европе. Домики не выше трёх этажей — и то, самые высокие стояли только вокруг центральной площади, рядом со старой башней ратуши. Рядом с домами росли деревья, в основном — хвойные, пушистые и зелёные даже зимой. Улицы были мощёные и, как ни странно, чистые, двери и калитки сейчас украшали какие-то венки, сплетённые из колосьев или еловых веточек и украшенные лентами — чаще белыми, но иногда еще и синими или серебристыми. Видимо, у них есть свой зимний праздник. Людей нам встречалось немного — в основном дети, погруженные в свои детские зимние забавы, и ленивые взрослые, неспешно идущие по своим делам, которых в выходной день было немного, или занятые разговором и краем глаза присматривающие за детьми.