авив перед собой.
— Смотри. Ничего не бойся. Сюда ничего не проникнет.
Сначала ночь, царившая за стеклом, показалась мне всего лишь ночью, ни капли не отличающейся от той, в которую я смотрела, затягиваясь сигаретой и понимая, что действительно оказалась в совершенно другом мире. Темное небо, мелкие, рваные облака, две луны, мелькающие в их просветах, серебристый снег и темный, темный лес, и горы вокруг, и освещенная кое-где тусклыми огнями крепостная стена, отгораживающая Замок от леса.
— Знаешь, почему у нас две луны? — раздался над ухом тихий голос мага. Я отрицательно помотала головой. — Одна — только отражение настоящей, призрачный двойник с Изнанки, напоминающий о том, что за гранями этого мира существует еще один, скрытый от нас, как мы от него. Смотри внимательнее.
Ночь изменялась, раскрываясь перед моим взором, и если в первый раз мелькнувшая перед окном тень показалась мне лишь обманом зрения или плодом моей фантазии, то потом я осознала ее реальность. Во тьме ночи начали проступать отдельные силуэты, расплывчатые и движущиеся в хаотическом порядке. Облака на небе, рваные, как истлевший полог, сейчас казались несущимся вперед призрачным воинством, закрывающим небеса. Тени вокруг Замка словно заметили, что я смотрю на них, и обернулись к моему вниманию, показывая себя. Тьма сгустилась, прилипнув к окну, проступила иллюзия лиц, смотрящих на меня так же, как я на них, с любопытством и удивлением.
— Ты видишь их, — сказал маг, крепче прижимая меня к себе. — А они видят тебя. Более того, ты притягиваешь их, потому что пахнешь, как накрытый к ужину стол, — он запахнул на моей груди начавший сползать плед. — Или становишься свечой в их темноте.
Кондор приложил ладонь к стеклу — за окном что-то вспыхнуло, как разряд молнии, и тени метнулись в сторону, исчезая вдалеке. Небо на глазах становилось чистым, бархатно-черным, усыпанным звездами. Мне показалось, что одна из лун потускнела и расплылась, а другая наоборот — засияла с удвоенной силой.
Я облизала пересохшие губы, выходя из странного транса.
— Есть… есть смысл спрашивать, что это было?
— Угу, — ответил маг, отпуская меня. — Потерянные во тьме. Сегодня их ночь, — он усмехнулся. — Я уже говорил, что не люблю все эти глупые праздники?
— Говорил, — кивнула я, моргнув и покосившись в сторону окна. За ним была просто ночь. Обыкновенная, пусть и — подсказала память — самая долгая в году.
— Тогда можешь считать, что я повторился, — фыркнул Кондор, снова щелкая пальцами — комната озарилась теплым желтоватым светом, и стало сразу как-то уютнее. Я осталась стоять у окна, хлопая глазами, а маг тем временем сорвал с зеркала ткань, сложил ее и бросил на кресло. — Сейчас ставки в нашей игре, которые и раньше были достаточно высоки, поднялись еще выше.
И вперился взглядом в зеркало.
Оно было заполнено серым туманом и не отражало ничего.
Я робко подошла к магу и подергала его за рукав, не зная, пора ли начинать прятаться под кровать или еще рано.
— Что? — он скосил глаза на меня.
— Эм, — я ткнула пальцем в зеркало. — Это нормально? Или мне лучше у тебя за спиной…
— Нет, не бойся, — он ободряюще сжал мою руку. — А, вот и наш Страж. Все в порядке.
Туман в зеркале начал сгущаться, превращаясь в силуэт — сначала только смутная тень, быстро обретающая знакомые мне очертания высокой, худой женщины в неизменном строгом платье, но с непривычно распущенными по плечам волосами. Я шмыгнула за спину Кондора, понимая, что, кажется, Замок преподнес мне еще один сюрприз. Сильвия вышла из зеркала, и оно, наконец, начало отражать комнату и нас троих.
Сильвия глубокомысленно улыбалась и смотрела на меня — ее глаза отливали темно-красным, радужка была огромной, больше, чем у человека. Мне казалось, что из-под верхней губы проступают мелкие, острые зубки, но стоило моргнуть — и наваждение исчезло. Черты ее лица сейчас были не такими, как обычно, они словно вытянулись, стали тоньше и выглядели хищными и злыми. Нечеловеческими. Кончики ушей были острыми — но не как у Лин и прочих эльфов, не аккуратно заостренными и издалека казавшимися вполне человеческими, а длинными, похожими на свернувшиеся от жары листья. Само платье Сильвии было словно бы сотканным из теней — и когда она двигалась, ткань тянулась за ней туманом и шлейфом из сухих листьев.
— Сильвия, — вежливо кивнул Кондор.
— Милорд, — так же вежливо кивнула она, улыбнувшись чуть шире.
Острые зубки мне не примерещились.
— Но… Что? Как? — выдавила я, наблюдая, как Сильвия грациозно проходит мимо нас и с видом королевы садится в кресло. Она положила руки на колени — пальцы были чуть узловатыми, похожими на тонкие веточки. На полу осталась пара сухих листьев, рассыпавшихся в пыль.
Маг сжал мою руку чуть сильнее:
— Не бойся. Страж скорее уничтожит меня, чем причинит вред своей госпоже.
— А-а-а… — попыталась я задать вопрос, когда Кондор усаживал меня в кресло. Я бы справилась и сама, но мой Хранитель и опекун, кажется, решил, что не хочет отпускать моей руки — он даже сел рядом, прямо на пол, скрестив ноги и выпрямив спину. В какой-то степени я была сейчас ему благодарна и за руку держалась крепко, как держалась бы, если бы вдруг ослепла.
Кажется, в распущенных волосах Сильвии, кроме мелких листочков, виднелись аккуратные рожки, как у олененка. Когда пряди вдруг сами по себе стали собираться в прическу, которую я привыкла видеть, рожки исчезли, то ли оплетенные волосами, то ли скрытые мороком. Я вздрогнула.
Кондор шикнул на меня.
— Лесная дева, — сказал он в сторону Сильвии. Та оскалилась, демонстрируя уже человеческие зубы. — Древнее заклятие привязало ее к этим стенам, замкнув на преданность посланницам Богини, и я не знаю, у кого здесь власти больше, у меня или у нее…
— И чья преданность и верность сильнее, милорд, — Сильвия стала собой — привычной мне женщиной, человеком на вид. — Моя преданность леди безгранична, в отличие от вашей, и, как вы видите, это стало орудием, направленным против меня.
— Твоей вины здесь нет.
— Я знаю. Если здесь и есть чья-то вина, то лишь ваша, милорд, потому что хоть мы с вами служим одной цели, но я безвольна, и лишь воля леди есть закон для меня, — она посмотрела мне в глаза и почтительно кивнула.
— Свою вину я признал, — фыркнул он, кажется, немного уязвленно. — Но звал тебя совсем не ради очередного спора о компетенциях. Мне нужно знать, кто был с той стороны, Сильвия.
Она посмотрела на мага, чуть шире распахнув глаза, и ответила не сразу.
— А кто гуляет в эту ночь, осматривая свои владения, милорд? Кому подвластны ледники на горных вершинах и тьма озер, скованных льдом, и снег, укутавший равнины, и зимние созвездия? Вы сами знаете ответ, милорд, и если сомневаетесь в его правильности, то это лишь страх перед истиной, потому что истина…
— …потому что рядом с этой истиной милорд лишь человек на вершине горы, жалкий и беспомощный перед величием этого мира и его истинных хозяев, — раздалось из-под шкафа. Я обернулась в ту сторону и заметила лишь отблеск кошачьих глаз.
— Гребаные фэйри, — устало сказал маг, отпуская мою руку.
Из-под шкафа хихикнуло. Сильвия улыбнулась лишь уголками губ.
Я рассеянно моргнула и решила подать голос.
— П-подождите! — невнятно просипела я. — Я, кажется, ничего не понимаю.
Внимание всех сосредоточилось на мне. Даже кот вылез на свет, грациозно зевнул, продемонстрировав внушительные клыки, и замер посреди комнаты пушистым изваянием. Я моргнула в его сторону, стараясь привыкнуть к тому, что эта тварь — явно не просто кот — вообще существует во вселенной. И в этой комнате.
Сильвия продолжала мирно улыбаться, хотя взгляд ее при этом был сосредоточенным и серьезным.
— Ф-фэйри, — сказала я, моргнув еще раз. — Почему ты мне не сказал, что моя… гм… камеристка — фэйри?
— А что бы это поменяло, кроме того, что ты совершенно точно испугалась бы? — Кондор посмотрел на меня, скептически изогнув бровь. Говорил он с неохотой, явно недовольный тем, что я вмешалась в его допрос. — По нашей договоренности, Сильвия не проявляет свою суть, потому что никто не знает, как поведут себя девушки. Ну, сейчас исключительный случай.
— Эм, допустим, — протянула я. Голос не слушался — то ли от стресса и испуга, то ли потому, что я, кажется, простыла и сейчас горло начало болеть. — А… кот?
Со стороны кота хихикнуло, и я могла поклясться, что на черной усатой морде появилось выражение, похожее на ехидную улыбку.
— Не кот, — подтвердил мои догадки маг, ухмыляясь не менее ехидно. — Но истинный облик примет только по моему приказу, и если ты хочешь…
— Нет, — я переборола любопытство — посмотреть на этот самый истинный облик страх как хотелось, но сейчас мне потрясений хватало и без этого. — П-продолжайте, — я поджала ноги и укуталась в плед по самый нос. Хотелось провалиться на этаж ниже, а еще лучше — забиться под кровать.
Кондор пронаблюдал за мной, покачал головой и снова выжидающе уставился на Сильвию:
— Ну? Я жду ответа на вопрос. Прямого. Кто навестил нас и пришел на огни праздника?
— Те, кто сильнее нас всех и кому полагалось прийти на огни этого праздника, — о звук ее голоса сейчас был непривычным, холодным, похожим за завывание ветра. — Древние духи зимы с ее Хозяином во главе, с тем, у кого достаточно могущества, чтобы пробить щиты и сломать замки, поставленные Смертными Богами. Простите, леди, но это была сила, которой я не могла сопротивляться, — она покаянно наклонила голову. — Хозяин Зимы позвал вас, и вы пошли за ним, и я могла лишь смотреть, в страхе и трепете…
— О, прекращай, — раздраженно протянул Кондор, посмотрев на потолок. — К чему самоуничижение? Твоя леди сидит, ни жива, ни мертва, не понимая, что вообще происходит, а ты путаешь ее еще больше.