— Можно предположить, что леди заблудилась или потерялась в большом городе, — подхватил Габриэль. — Приехала на праздник из пригорода, родственники не уследили. Сильное потрясение вызвало потерю памяти, возможно, всему виной была магия, под воздействие которой леди попала.
— И вы, как образец благородства, не могли пройти мимо, — добавила я. — Тем более, что она постучалась именно в вашу дверь. Воспитание не позволило вам оставить бедняжку на холоде, а чувство сострадания к попавшему в беду существу заставило пообещать вашу помощь и защиту, пока леди не обретет память и не вернется к родственникам, — я посмотрела на магов, чуть сощурившись, потому что в моей голове реплика заканчивалась закономерным "чего, как мы все понимаем, не произойдет". Габриэль продолжал задумчиво вертеть в руках… уже не футляр, а ручку, которой он делал пометки в блокноте, видимо, фиксируя наши идеи. Кондор смотрел на меня с легкой улыбкой и я бы сказала, что неуверенным он не выглядел. Недовольным тоже. Поэтому я решила воспользоваться только что завоеванным расположением:
— Можно вопрос? — и, дождавшись кивка, спросила: — Почему вы не скажете правду? Ну, что домагичились. Не афишируя, конечно, но…
Господа маги с невероятной усталостью на лицах переглянулись. Габриэль обернулся ко мне с вежливой, сдержанной улыбкой:
— Понимаете ли, леди Лидделл… То, что мы с лордом дель Эйве провернули, эмм… очень рискованно. Это, можно сказать, поручение одного важного человека, которое мы выполняли на свой страх и риск, потому что определенная часть знаний была получена… не тем путем, который подходит для научных исследований с последующей публикацией и оглаской, — его улыбка чуть скривилась, на лице появилось почти такое же выражение, как было у Кондора, когда тот говорил мне про бдительность Ковена. — Именно поэтому, кстати, я надеюсь на ваше благоразумие…
— И молчание, — Кондор сказал это таким тоном, что мне чуть не свело живот от нехороших предчувствий. — Я гарантирую и благоразумие леди, и ее молчаливость.
Леди решила прямо сейчас проявить благоразумие и промолчать.
— И в связи с тем, что нам нужно сохранить в тайне тот факт, что эти знания нам доступны, — продолжил Габриэль как ни в чем не бывало, — мы и саму нашу работу стараемся максимально не афишировать. А новость о том, что в доме Мастера Габриэля Морриса появилась девушка из другого мира, поверьте, привлечет слишком много внимания. Вам ли не знать, леди Лидделл.
— Действительно, — хмыкнула я. Он не обратил на это внимания.
— На эту девушку захотят посмотреть, ее захотят вовлечь в светскую жизнь, ей будут задавать вопросы и, боюсь, ее захотят исследовать. Как явление. Забыв о том, что она — человек. Не знаю, что из этого вы уже испытали на себе, но… Думаю, последнего вы точно избежите, потому что ваш статус священен для большинства живущих под этим небом, — он мельком посмотрел на Кондора. — И его святость поддерживается властью и силой. Вам нечего бояться.
— Тогда другой вопрос, — я сделала еще глоток чая и спросила то, что занозой засело у меня в голове. — Почему вы не избавитесь от нее? Серьезно, если вы так заботитесь о сохранении своей тайны…
— Ты немного переоцениваешь нашу злобу и коварство, милая, — Кондор со странным разочарованием покачал головой, смотря на меня. — Или я недооцениваю извращенность твоей фантазии. Может быть, кто другой действительно оправдал бы твои ожидания, но, увы, ты попала к добрым волшебникам и благородным лордам, которые не опустятся до гнусного убийства заведомо слабого существа или…
— А действительно стереть память?
— И потерять информацию? — Габриэль нахмурился. — О, нет, мне проще перетерпеть присутствие в доме моей тетушки.
— Серьезная жертва, — Кондор не сдержался и зевнул. Утро за окном плавно переросло в хмурый, неприятный день. — Я уверен, Его Высочество не оставит нас в беде, Габриэль, и посодействует. Меня тревожат твои слуги.
— Меня тоже, — светловолосый маг, наконец, достал из футляра очки, повертел их в руках и убрал обратно. — Сейчас с ней моя экономка, эта прекрасная дама предана мне от и до. Задурить голову горничным сказкой о потерявшей память несчастной леди, которая среди ночи вышла к нашему дому, думаю, будет не сложно. Чернь падка на такие истории не меньше, а то и больше, чем другие женщины. Скажем им, что я вызывал тебя, чтобы диагностировать причины потери памяти.
Когда мы шли по коридорам обратно в башню, на моих ногах были немного непривычные домашние тапочки, одолженные у экономки. Эта женщина, похожая больше на добрую тетушку Габриэля, чем на строгую даму, следящую за порядком в доме, буквально пожирала меня взглядом, смотрела с непривычным для меня восхищением, любопытством и оттенком непонятного страха. Я понимала, что, скорее всего, она хорошо знала, кто именно пришел за ручку с желтоглазым магом, а моя одежда так вообще выдавала мое происхождение с головой. Когда я поблагодарила ее за шаль, кажется, мы обе были в одинаковой степени смущены друг другом: я — проявленной ко мне добротой от едва знакомой женщины, а она — моей благодарностью.
В кабинете Габриэля я подумала, что, кажется, уже привыкла к зеркалам и перемещению через них.
— Жди от меня вестей завтра к вечеру, — сказал Кондор. — Я надеюсь, ума и сообразительности у этой девочки хватит на то, чтобы не спутать нам все карты.
— Я ограничу ее общение со слугами, — кивнул Габриэль. — Пусть думают, что бедняжка больна и в горячке после прогулки в бальном платье по морозу.
— Главное, чтобы она тебе на шею не села.
Я покраснела, хотя Кондор даже мельком не взглянул в мою сторону, когда сказал это. Может быть, не стоит быть такой мнительной, леди Лидделл?
— Идем, — он взял меня за руку, осторожно, но крепко, как ребенка. — До завтра, Габриэль.
— До завтра, — Габриэль кивнул ему и с улыбкой поклонился мне. — Рад знакомству, леди Лидделл. Вы нам очень помогли.
— О, не сомневайся…
— Спасибо за чай, господин Моррис, — ответила я, выдернув ладонь из хватки Кондора и сделала неплохой, на мой взгляд, книксен. — Я тоже рада нашему знакомству, пусть оно и произошло при несколько странных обстоятельствах. Я верну шаль через господина дель Эйве при первой возможности.
— Буду надеяться, что вы сделаете это лично, — Габриэль улыбнулся уже менее формально и еще раз мне поклонился.
— Умница, — Кондор приобнял меня за плечи. — Передам Лин, что ты успешно применила знания на практике. Все, хватит этикета, я устал. Хорошо поспать днем, Габриэль, — бросил он через плечо, утаскивая меня в зеркало.
В Замок.
Честно говоря, я думала, что маг в первую очередь отправит меня в мои комнаты, но мы вышли в его кабинете, тихом и каком-то странно холодном по первому ощущению. Возможно, все дело было в пасмурном, нахмуренном небе за окном. Я поежилась.
Отойдя от зеркала буквально на шаг, Кондор отпустил мою руку и удивленно застыл, смотря куда-то вперед. Я не успела ничего понять, не успела даже ойкнуть — его шатнуло, повело в сторону, как пьяного, и следующие минуты стали одними из самых страшных минут в моей недолгой жизни — мало что могло сравниться с ними по ощущению беспомощности и никчемности. Самое главное, что я успела подставить плечо, как-то поймать теряющего сознание мага. Он вцепился в меня, навалился так, что я сама чуть не грохнулась под его весом.
— Кондор… что? — выдохнула я, стараясь подавить нарастающую панику.
— Ничего страшного, — с явным усилием ответил он. Пальцы на моем плече сжались так, я едва не вскрикнула от боли. — Помоги мне.
— Да, конечно…
Несколько шагов до дивана показались вечностью.
Я фактически тащила на себя взрослого мужчину, которому не доставала макушкой даже до плеча. Я двигалась почти на автопилоте, сквозь ужас замечая мелкие странности: внезапную бледность Кондора, тени под глазами и то, насколько холодными были его руки. На диван он почти упал, едва не уронив меня вместе с собой, сел, закрыв лицо руками, и замер. Я села рядом, чувствуя себя потерянной и не зная, вообще не понимая, что делать. Наверное, это было закономерно, когда кто-то сильный, к чьей силе ты привыкла, как к точке опоры, вдруг у тебя на глазах становится слабым и беспомощным. Я протянула руку, осторожно касаясь плеча мага в странном порыве нежности и желания то ли как-то утешить его, то ли защитить. Спрашивать, что происходит, я не решалась, хотя очень хотелось.
— Ты… не надо тебе такого видеть, — тихо сказал Кондор, выпрямляясь. Одной рукой он все еще прикрывал лицо, я не сразу поняла, почему, а потом заметила, как между его пальцев просачивается кровь, ярко-алая на фоне бледной кожи. Кондор посмотрел на свою ладонь, испачканную красным, с обреченным изумлением, чуть приподняв одну бровь, и невесело ухмыльнулся. — Стоит признать, ты дорого мне обходишься, Мари, — с какой-то горькой иронией добавил маг и снова прикрыл нос рукой. Лицо его сейчас казалось изможденным до крайности, осунувшимся и каким-то заострившимся. — Сейчас прой…
Он не договорил, потому что с тихим стоном потерял сознание и рухнул ко мне на колени, в последний момент судорожно схватив за руку, словно бы просил о помощи. Я всхлипнула, понимая, что слезы застилают глаза, и смахнула их, размазала по лицу тыльной стороной ладони, выдохнула, вместе с воздухом желая избавиться от страхов и паники, охватившей меня. Холоднючие пальцы Кондора в моей руке стали безвольными, я держалась за них так крепко, что одно из колец впилось в мою кожу острым выступом, но было все равно.
Почему-то я не паниковала. Наверное, сработало что-то вроде инстинкта самосохранения, включились какие-то внутренние резервы. Руки немного дрожали, когда я усаживала Кондора на диван, поддерживая его, чтобы он снова не начал заваливаться на бок. Кажется, нужно было наклонить ему голову чуть вниз, чтобы он не захлебнулся своей же кровью. Пришлось залезть на диван с ногами и сесть, поджав ноги, рядом с магом.