– Зря стараешься, – слабым голосом произнесла женщина. – Стрела была отравлена.
– Отравлена? – удивилась На Шэн.
Она пригляделась к наконечнику стрелы: действительно, он отсвечивал голубым, а значит, его обработали специальным ядом. На Шэн изумленно посмотрела на бледную, как мел, женщину:
– Кого ты так обидела? Тебя преследуют?
– Дай… дай ее сюда, – попросила женщина, с трудом шевеля губами. – Я хочу взглянуть.
На Шэн передала ей стрелу. Она поднесла ее к лицу и внимательно рассмотрела со всех сторон. Затем женщина опустила глаза.
– О, иероглиф «Хуань»… Это он, это он, – тихо сказала она. Ее руки упали, как плети, словно силы уже были на исходе.
– Эй, эй, не закрывай глаза! – стала расталкивать женщину На Шэн, зная, что это нехороший признак.
Женщина немного пришла в себя и широко распахнула глаза.
– Как… как твое имя? – тихо спросила она.
– Меня зовут На Шэн, – честно ответила девушка, роясь в поясном кошеле.
– Барышня На Шэн, – с трудом выговаривая слова, сказала женщина, приподнимаясь на локтях и пристально глядя на девушку. На ее мертвенно-бледном лице появилась предсмертная тень. – Ты… ты не могла бы передать мое сообщение в игорный дом Жуи… что в округе Персикового источника?
– Игорный дом Жуи? – воскликнула На Шэн. Ее глаза загорелись. – Я как раз иду туда, но я заблудилась… Ты подскажешь мне дорогу?
Женщина кивнула и слабой рукой нарисовала на песке карту.
– Отсюда… иди вдоль реки, как пройдешь пять ли, поверни налево… Кхе-кхе… Там ты увидишь большую дорогу… Она приведет тебя к городу.
– Как хорошо! – радостно воскликнула На Шэн, которая целый день бестолково ходила по кругу, не зная дороги. – Спасибо тебе, девушка!
– Кхе-кхе… Только я не девушка, – слабо улыбнулась она.
– Что? – удивилась На Шэн. Она как раз снимала с «женщины» одежду, чтобы перевязать рану, и заметила ее плоскую грудь. Хоть На Шэн и не была ханькой, строго соблюдающей все условности, она покраснела. – Ты, ты… мужчина?
Лежащий на песке человек обессиленно покачал головой.
– И не мужчина, и не женщина. Я русалка, – еле слышно произнесло существо, собирая последние силы, и усмехнулось, вспомнив, как девушка предположила, что оно могло утонуть.
Понимая, что ее часы сочтены, русалка передала На Шэн свое поручение:
– Прошу… прошу тебя пойти в игорный дом Жуи, отыскать там госпожу Жуи… и сказать ей, что Яньси на полпути наткнулся на ветряных соколов и погиб в бою. Поэтому не может явиться на встречу с юным царем…
На Шэн старательно запоминала слова русалки, не задумываясь над смыслом. Она повторила за ней:
– Яньси, на полпути наткнулся на ветряных соколов, погиб, не может… Так?
– Да… – Сознание русалки помутилось. Собрав последние силы, она передала стрелу На Шэн. – Возьми ее… передай моим братьям и сестрам… Скажи им, пусть они остерегаются… остерегаются генерала Юнь Хуаня из имперской армии Цанлю.
– Что? – На Шэн начала понимать слова русалки, забрав стрелу с иероглифом «Хуань» на наконечнике. – Так ты… ты и есть этот Яньси?
Русалка кивнула, испытывая некоторое беспокойство по поводу нерасторопности девушки, однако под воздействием яда силы покидали ее тело.
– Полагаюсь на тебя… Когда я умру, выдави мои глаза – это будет твое вознаграждение… Не хорони меня… Просто брось мое тело в воду…
– Что? – Мороз пробежал по коже девушки. – Выдавить глаза? Какой бред! Фу! Бред! Ты не умрешь!
Русалка хотела возразить, но На Шэн не стала ее больше слушать. Она открыла кошель и вынула из него веточку яоцао.
– Вот! Смотри! – с торжествующим видом сказала она. – У меня здесь целый мешок яоцао. Так что не волнуйся!
С этими словами она размяла веточку яоцао и приложила ее к ране на спине. Она плохо представляла себе, как следует пользоваться этим лекарственным растением, но подумала, что его следует или принимать внутрь, или прикладывать снаружи. А лучше применить сразу оба способа, чтобы наверняка. Хотя эта трава принадлежала Мужуну Сю, речь шла о спасении жизни, поэтому она не задумывалась об этом.
– Яо… яоцао? – При виде чудодейственного растения глаза русалки заблестели, но затем вновь погасли. – Ничего не выйдет… Яоцао… бессильна против яда, изготовленного Десятью шаманами…
– Что? Не может быть! – замерла На Шэн. Она как раз собиралась положить кусочек яоцао в рот русалке. – Мужун Сю говорил, что яоцао спасает от сотни ядов. Почему она не поможет?
– Потому что наконечник обработан ядом, сваренным Десятью шаманами… – покачал головой Яньси с горькой улыбкой. Он опустил голову, и темно-синие пряди его волос упали ему на лицо. Глаза русалки медленно закрылись. – Если только, если только…
– Если только что? – заволновалась На Шэн, наклоняясь ближе к нему.
Но Яньси лишь спокойно произнес:
– Неважно… Скорее иди в игорный дом Жуи… А это я дарю тебе.
Из последних сил он поднял руку и попытался достать глаза из глазниц.
– Ой, что ты делаешь? – ужаснулась На Шэн и схватила его за руку.
Яньси с облегчением кивнул:
– Я же дал тебе поручение… должен отблагодарить. Ты не знала, глаза русалок превращаются в темно-зеленые жемчужины? Они дороже любых других жемчужин, даже Сияющей жемчужины. Стоят очень больших денег…
– Да сколько бы они ни стоили, мне они не нужны! – При мысли о жемчужинах из глаз русалки она вздрогнула.
– Тогда… мне нечем тебя отблагодарить… – покачал головой Яньси. Его голос ослабел так, что его почти не было слышно. – Ступай… ступай. Я боюсь, что… ветряные соколы вернутся…
На Шэн посмотрела на темное небо и вновь забеспокоилась о Мужуне Сю. Теперь, когда она знала дорогу, ей не терпелось как можно быстрее отправиться в путь.
Она собрала вещи, прикрепила к себе кошель и была готова идти.
Перед отходом она обернулась и еще раз посмотрела на Яньси. Он лежал на песке, закрыв глаза, а его лицо потемнело. Неужели он будет умирать здесь в одиночестве? Да, от нее зависела жизнь Мужуна Сю, но чем эта русалка была хуже его?
Она подошла к Яньси, тряхнула его за плечи и повторно задала ему вопрос, на который теперь хотела получить ответ во что бы то ни стало:
– Скажи мне, какое средство может спасти от этого яда?
– Только… – Яньси был в полузабытьи, поэтому с трудом выдавил из себя последнее слово, – корень снежного амаранта.
– Ага! – возликовала На Шэн, обнимая за плечи потерявшую сознание русалку.
Тьма, тьма, сплошная беспроглядная тьма… Почему не видно морской лазури?
В легендах Морского царства говорилось, что все русалки после смерти возвращаются в бескрайнее лазурное море, освобождаясь от всех оков, рабства и насилия. Там они превращаются в водный пар, который под лучами солнца поднимается в небеса и долетает до самых звезд. Если на пути им встречается облако, то они проливаются дождем и возвращаются обратно в море или падают на землю.
Поэтому он никогда не боялся смерти.
Это было очень естественное событие, особенно для тех, кто отрекся от всего и вступил в ряды воинов Армии Возрождения. К тому же русалки живут очень долго и нередко начинают испытывать отвращение к жизни или усталость. Ему было почти триста лет, он пережил множество перемен, взлетов и падений, поэтому жизнь и смерть давно стали ему безразличны.
Но почему перед глазами все черное? Куда он попал после смерти?
До его ушей доносился свист ветра и какой-то странный гул.
– Где я? – низким голосом произнес он.
– Ой! Как замечательно! Ты пришел в себя! – радостно закричал кто-то.
Затем он почувствовал, как его тело падает и ударяется о твердую землю. Эта резкая ощутимая боль помогла его сознанию окончательно вернуться в тело.
Где же он? Вокруг была сплошная чернота, посреди которой мерцали маленькие огоньки.
А, так это… ночное небо!
Зрение становилось все более четким. Вдруг ночное небо исчезло из поля зрения, вместо него перед глазами появилось улыбающееся лицо. Оно было так близко, что выглядело пугающим с широко открытым ртом и двумя рядами белых зубов.
На Шэн бросила носилки и подбежала к Яньси, заглядывая ему в глаза.
– На… На Шэн? – наконец вспомнив, кто перед ним, проговорил Яньси, с трудом ворочая языком. – Я… еще жив?
Девушка радостно закивала. Широко улыбаясь, она потрясла перед русалкой листьями снежного амаранта.
– Что, не ожидал? У меня как раз был корень снежного амаранта. Ну как, я молодец?
– Серьезно? – горько усмехнулся Яньси. – Ты… ты знаешь, сколько стоит снежный амарант?
– Думаю, очень много! Иначе с чего бы Мужун Сю так легко согласился взять меня в свои попутчики, – воскликнула На Шэн. – Но сколько бы он ни стоил, это всего лишь растение, разве оно может быть дороже человеческой жизни?
Жжение в ране на спине исчезло, тело уже почти не болело. Снежный амарант быстро восстанавливал жизненные силы. Яньси прокашлялся и покачал головой.
– Человеческой жизни? Разве русалку можно считать человеком?
– Конечно можно! Какие здесь сомнения? – рассердилась На Шэн. – К примеру, Мужун Сю – сын русалки, и что с того? Русалки очень красивые и живут долго. Это же прекрасно!
Яньси внимательно посмотрел на нее. Сначала ему казалось, что она так относится к нему из-за своего невежества, но теперь он понимал, что эта девушка со Срединных равнин прекрасно осведомлена о русалках, но совершенно лишена предрассудков в отношении них. Он улыбнулся и с трудом приподнялся на руках.
– Где мы? Нужно быстрее идти в город.
– Да, впереди как раз дорога, ведущая прямо в город… Я волокла тебя на носилках пять ли. Как тебе? – гордо заявила На Шэн и махнула рукой, указывая на видневшиеся вдалеке городские стены.
– Ты, наверное, очень устала? – спросил Яньси. – Все русалки хорошо помнят добро, я тебя отблагодарю!
– Да что ты? В пути всегда надо помогать друг другу! – серьезно произнесла девушка и подошла к Яньси, чтобы помочь ему подняться. – Если бы мне не помогали, я бы никогда не добралась до Облачной пустоши, погибла бы на полпути.