– Хорошо сказано! – вдруг раздался в тишине звонкий голосок На Шэн. Она проснулась и увидела, как все стоят вокруг стола и пристально следят за чем-то. Она не заметила руку, но слышала последние слова принца, которые вызвали в ней бурю эмоций. – Неужели человек способен на такие поступки? Жестокий, бесчеловечный император! А у императрицы оказался железный характер!
– На Шэн! – осадила ее Бай Ин. Она помогла девушке приподняться, но жестом велела ей молчать.
На Шэн не стала возражать ей. Чжэнь Лань тем временем продолжил записывать историю чаем на столе.
«Император пришел в ярость. Он отправил свои войска в погоню. Долгие месяцы шла битва у подножия горы Цзюи. Старший брат императрицы вероломно перешел на сторону ее супруга, что привело к поражению армии Бай Вэй. Но духовная сила ее была настолько огромной, что никто не мог одержать над ней верх. Император лично вступил с супругой в бой. Обессилев, императрица спустилась в Бездну туманных глубин, чтобы разрубить путы, сковывающие Царя драконов, но не справилась. Увидев супруга, который уже занес меч над ее головой, она со смешком воскликнула: „Ваше величество! Хотела бы я, чтобы после моей смерти мои глаза оставались открытыми, чтобы лично видеть гибель Кунсана!“
Сказав это, она отрубила себе палец, на который было надето кольцо. Кровь брызнула в лицо императору. После этого императрица умерла. Гнев императора сразу же утих. Он снял с себя плащ, чтобы завернуть в него супругу. Ее глаза остались навеки открытыми.
Император был вне себя от горя. Он собрал всю духовную силу императрицы и с ее помощью навеки запечатал Царя драконов в Бездне туманных глубин. Забрав кольцо богини Хоуту, Син Цзунь вернулся во дворец. По указанию Ведающего Судьбами он построил Белую Пагоду Целань и уединился на ее вершине, прекратив все кровопролития до конца своей жизни. Вплоть до самой смерти нога императора больше не ступала на земли Облачной пустоши».
Рука написала последнюю строчку и замерла.
Неужели это истинное изложение исторических событий?
Иероглифы, заполнившие всю поверхность стола, казалось, испускали яркое сияние, ослепляя всех вокруг и не давая сделать ни единого вдоха. Ни кунсанцы, ни русалки, ни Мужун Сю, которого эти события не касались напрямую, не могли вымолвить ни слова.
– Летопись «Книги Шести начал»… Двенадцатая хроника, посвященная императрице Бай Вэй. – Бай Ин наконец нарушила всеобщее молчание. – Это недостающая двенадцатая глава, не так ли?
– Верно, – ответил Чжэнь Лань, посмотрев затуманившимся взглядом на предводительницу клана Бай. – В той летописи, что ты читала, как раз не хватает этой главы. Во всех изданиях этой летописи, которые можно найти в разных местах Поднебесной, нет двенадцатой главы. После паузы принц добавил со вздохом: – Это запрещенная глава. Из поколения в поколение лишь те, кто наследует трон, имели доступ к ней.
– Хм, раз ее хотели скрыть, то почему не уничтожили? – Пока принц цитировал содержание стертой главы, выражение лица Сумо менялось несколько раз. Однако к концу рассказа на лице кукловода отразилось недоверие: очевидно, он сомневался в подлинности этой истории. – Зачем это нужно знать сменяющим друг друга императорам Кунсана? Это же смешно!
Как можно доверять словам одного человека, если нет никаких доказательств?
– В качестве предостережения. Чтобы они могли извлечь урок из истории… – пояснил Чжэнь Лань. Он предполагал, что ему не удастся убедить предводителя русалок, но между бровей принца образовалась ложбинка, выдающая глубокую печаль. – В последние годы жизни характер Син Цзуня резко изменился, и он совершил ряд противоречивых поступков. К примеру, он отказался от способности сохранять вечную молодость и жить вечно и лишил ее своих потомков. Он установил правило, по которому все императоры Кунсана должны брать в жены девушек из клана Бай, но повелел им помнить о внутренних беспорядках, которые когда-то вызвали действия его супруги…
Упомянув о последнем, Чжэнь Лань улыбнулся и с иронией пояснил:
– Таким образом он предупреждал будущих императоров, в чьих жилах течет его кровь, чтобы они опасались императрицы, которая станет их спутницей по жизни, ведь ее сила не уничтожена, а все еще покоится в Бездне туманных глубин! Эта тайна сродни острому мечу, который висит над головой, готовый сорваться в любой момент. Император считал, что в Облачной пустоши не должно быть человека, равного по силе самому императору, даже если этот человек – императрица…
– Тогда зачем обязательно выбирать императрицу из клана Бай? – удивилась Бай Ин. – Разве это не создает дополнительную угрозу для императора, который должен жить в постоянных подозрениях?
– Видимо, это должно было стать наказанием, – ответил за принца Сумо. Его пустые глаза были устремлены вдаль, на губах играла едва заметная улыбка.
Чжэнь Лань кинул на кукловода удивленный взгляд: он не ожидал, что тот так быстро разгадает замысел Син Цзуня, но все равно кивнул в ответ:
– Да, в наказание… Он понимал, что никогда, даже после смерти, не искупит грех убийства императрицы Бай Вэй. И этот грех будет лежать на всех кровных наследниках императора из поколения в поколение! Затем принц улыбнулся и добавил: – Император Син Цзунь верил в духовную карму и ожидал, что острый меч, запечатанный в Бездне туманных глубин, рано или поздно проявит свою силу. Думаю, этот день скоро настанет.
Он повернулся и задумчиво посмотрел на Бай Ин:
– В тот момент, когда я увидел твой прыжок с Белой Пагоды Целань сто лет назад, я на мгновение вспомнил, как императрица Бай Вэй отрубила себе палец, чтобы вернуть кольцо императору.
Когда Чжэнь Лань затронул деликатную для всех кунсанцев и русалок тему, его глаза странно блеснули.
– Хотя Ведающий Судьбами объявил тебя духовным воплощением императрицы Бай Вэй, но на самом деле, боюсь, он просто хотел сорвать замысел князя Цин захватить власть. Однако я считаю, что кольцо Хоуту выбрало тебя совсем не случайно!
Бай Ин вздрогнула и втянула в себя воздух. В ее душе внезапно всколыхнулся необъяснимый страх.
Тысячи лет назад ради Морского царства императрица Бай Вэй сразилась с императором Син Цзунем и погибла в Бездне туманных глубин. Через тысячи лет последняя наследная принцесса Кунсана прыгнула с вершины Белой Пагоды из-за раба-русалки. Пока она спала глубоким сном, империя Кунсан пала.
Что это, как не происки судьбы? Недаром Чжэнь Лань успокаивал ее, чтобы она перестала винить во всем себя.
«Император Син Цзунь и императрица Бай Вэй? Кого это ты сравниваешь с ними?» – Бай Ин вспомнила, с каким негодованием и отвращением Чжэнь Лань произнес тогда эту фразу. Теперь ей стала понятна его реакция: он знал истинное положение дел и изо всех сил пытался избежать возмездия, которое преследовало его всю жизнь!
– Чжэнь Лань! – вырвалось у принцессы. Дрожащей рукой она накрыла ледяную ладонь супруга и слегка сжала ее.
И вновь в комнате повисла тишина.
Узнав тайну, связанную с событиями давних времен, все погрузились в свои собственные мысли.
Сумо не отрывал взгляда от строк на столе, в его лице, казалось, не осталось ни кровинки. Время шло, иероглифы, которыми был исписан стол, высыхали один за другим. Однако эти строки, словно клеймо, впечатались в сердце кукловода, невольно вызвав дрожь в его теле.
Он верил, что все сказанное принцем – чистая правда. Какой-то внутренний голос твердил ему, что эти исчезающие иероглифы на столе описывают реальную историю. И это был не голос Суно, который всегда преследовал его, не желая утихать ни на миг, а другой – низкий и глубокий, исходящий из потаенных глубин его души.
«Это правда».
Фраза прозвучала в голове Сумо много раз, пока его сознание не начало затуманиваться. Он обхватил себя руками, вцепившись пальцами в рубашку.
Этот страшный жар… Этот жар, словно от пылающего огня, опять вернулся! Если раньше каждую ночь кровь в его жилах остывала до такого состояния, что могла замерзнуть, то теперь она была готова закипеть, словно адский огонь сжигал его сердце и легкие. Какая-то бешеная сила, готовая в любой момент вырваться наружу, заклокотала в нем.
«Это правда! – голос в глубине его души вибрировал, набирая обороты, и действовал на Сумо угнетающе. – Верь ему, верь кунсанцам!»
Откуда взялся этот голос? Сумо в раздражении потряс головой и пошатываясь отошел к окну, чтобы избежать косых взглядов. Но стоило ему коснуться деревянного оконного переплета, как он стал крошиться под его пальцами. Когда он снова протянул руку к окну, маленький человечек высунулся из-за пазухи и потянул за нить, ведущую к кольцу на пальце кукловода.
В глазах Суно промелькнула целая буря эмоций: гнев, злость и отчаяние. Однако он продолжал натягивать нить, удерживая руку хозяина. Затем он поднял голову и уставился на Сумо немигающими глазами, похожими на бусины. От этого жуткого взгляда любого бы взяла оторопь.
На лице Сумо также отразилась вереница чувств. Словно сдавшись, он громко выдохнул и с силой оперся рукой об оконный переплет. Его тело задрожало.
Раз это все правда… Значит, Бай Ин является духовным воплощением императрицы Бай Вэй… Поэтому между ними возникли такие сложные отношения.
Как же это могло случиться?
В этот миг кукловод, который был настолько самонадеян, что считал себя способным «потягаться с Небом», опустил лицо в ладони и беззвучно засмеялся: все предопределено судьбой! В итоге все оказывается предопределено судьбой! Как же это смешно: причина возникновения привязанностей и вражды в этой жизни кроется в поросших быльем событиях далекого прошлого! Получается, не существует беспричинной ненависти и беспричинной любви?
Разве люди в этой жизни – марионетки в руках тех, кто давно умер?.. Ему совсем не хотелось, чтобы на его жизнь влияли те, кто много лет лежит в могиле.
Да будь проклята эта судьба! Кого бы он ни любил, кого бы ни ненавидел в этой жизни, это его личный выбор, он не должен быть связан с мертвецами прежних времен: ни с Син Цзунем, ни с Бай Вэй, ни с Царем драконов… Все они – лишь персонажи древней легенды, как они могут влиять на его волю?