Находясь в иллюзорном подводном дворце, Ведающий Судьбами чутко уловил произошедшие перемены и достал Водное Зеркало, чтобы посмотреть, что произошло. Сквозь клубы пара он увидел две крепко сжатые руки.
– Неужели началось? – пробормотал Ведающий Судьбами. Трое стоящих рядом человек переменились в лице.
Ведающий Судьбами протяжно выдохнул. Он мог видеть перерождение душ, но никогда не влиял на ход судьбы, будучи лишь сторонним наблюдателем. Как и Ведающие Судьбами, жившие до него, все, что он мог сделать, – следуя определенным процедурам, наблюдать за императорской родословной Кунсана в течение многих тысяч лет, а затем записывать все как есть в «Тайный каталог Книги Шести начал», чтобы после всех житейских перемен эти записи были единственным доказательством чистоты крови правителей.
– Чистокровный правитель Кунсана! Как он может пожимать руку презренной русалке? – не выдержав, возмутился князь Сюань.
Двое других князей, воспитанных в соответствии с многовековыми устоями кунсанской знати, негодующе нахмурились. Князь Цин Юань был молод, поэтому вторил князю Сюань, чтобы лишний раз не спорить с ним. Но князь Цзы, помолчав, резонно заметил:
– Раз Чжэнь Лань уже дал обещание, то нам нет смысла возражать против этого союза. Даже если наши союзники – русалки, нам следует извлечь из этого максимальную пользу. Мы не смеем сомневаться в решении его высочества!
– Если все будет продолжаться в том же духе, то однажды его высочество забудет о чести и достоинстве императорской крови, – проворчал князь Сюань, но в итоге был вынужден замолчать.
Ведающий Судьбами безучастно наблюдал за перебранкой князей. Сто лет назад, еще при жизни императора Чэнгуана, между шестью князьями начались распри и борьба за власть, которые стихли лишь тогда, когда все они стали призраками. Однако разногласия между ними никуда не исчезли.
Чжэнь Ланю часто приходилось выступать посредником, чтобы примирить упрямых подчиненных.
Ведающий Судьбами вздохнул и собрался уже закрыть Водное Зеркало, помогающее ему видеть через пространство. Внезапно он замер, заметив в Водном Зеркале еще одну пару глаз!
Глаза пристально наблюдали за новоиспеченными союзниками со странным выражением. Это был не кунсанец и не русалка. Кому же могли принадлежать глаза, блеснувшие в темноте? Кто еще мог видеть через Водное Зеркало так же, как и он?
Ведающий Судьбами резко протянул руку, словно пытаясь пощупать лицо этого таинственного наблюдателя. Но водная гладь зеркала вдруг затуманилась, стирая все образы. Хоть жрец и находился в подводном Бесцветном городе, его прошиб холодный пот. Ему показалось, что он уже когда-то видел этот взгляд раньше.
– Кто же это? Кто? – пробормотал Ведающий Судьбами, поднося к лицу зеркало и вглядываясь в бурлящую на его поверхности воду. В его голосе отчетливо слышался страх.
– О великий Мудрец, что вы увидели?
Предрассветный туман окутал величественную Белую Пагоду. Почтительный вопрос девушки донесся до сидящего в храме человека через толщу множества занавесей. Небесная дева Янь в белоснежном одеянии приняла Водное Зеркало обратно и закрыла его, ожидая дальнейших распоряжений. По обыкновению всякий раз после наблюдения через Водное Зеркало проницательный Мудрец произносил высочайшее пророчество, предназначающееся для империи Цанлю.
Из-за толстых занавесей, за которые никто не заходил уже много лет, раздался протяжный вздох. Затем до ушей Небесной девы донеслось невнятное бормотание: словно младенец, еще не умеющий говорить, пытался освоить речь, произнося короткие односложные фразы.
Однако Небесная дева Янь поняла суть того, что произнес загадочный человек из храма. Ее лицо внезапно посуровело.
– О великий Мудрец, если расстановка сил изменилась, то почему бы не рассказать об этом Десяти шаманам? – тихо спросила Небесная дева, распростершись на полу перед входом в храм. Ее голос дрожал. – Морской царь вернулся, кунсанцы и русалки заключили союз – значит, равновесие в Облачной пустоши вот-вот нарушится. Почему же вы храните молчание?
В повисшей тишине из-за занавесей не донеслось ни единого звука.
Будучи Небесной девой – хранительницей Ледяного клана, Юнь Янь хотела как можно скорее сообщить своим соплеменникам эту тревожную весть, но какая-то невидимая сила удерживала ее на месте, мешая даже встать.
– Мудрец, о великий Мудрец… Неужели вы хотите… чтобы империя Цанлю пала? – Небесная дева Янь содрогнулась всем телом, внезапно разгадав замысел таинственного человека из храма. Ей стоило немалых усилий произнести такие слова, которые никто до нее не посмел бы сказать Мудрецу.
Ответом ей было лишь молчание. Человек за занавесями ничего не ответил. Сила, удерживающая Юнь Янь на месте, казалось, увеличивалась все больше.
Вдруг тяжелые занавеси заколыхались и вскоре взметнулись вверх, словно от мощного порыва ветра.
– Ха-ха-ха, – из храма донесся странный отрывистый смех.
Неразумное дитя… Разве можно задавать такие глупые вопросы, выходящие за рамки твоих возможностей?
Развевающаяся занавесь сильно хлестнула Небесную деву по лицу, закрывая видимость. «Опять наступило? Еще же не полнолуние?» Напуганная до полусмерти Юнь Янь не смела отодвинуться назад и стояла на коленях, опираясь двумя руками об пол. Внезапно она почувствовала сильную боль в запястьях, словно невидимое острое лезвие полоснуло по ее венам.
Из рук девушки мощным потоком хлынула кровь.
Предрассветный сумрак не мог скрыть разбросанные повсюду груды тел.
Лишь в одном из домов окна приветливо светились – в полуразрушенном большом зале игорного дома Жуи союзники обсуждали последние договоренности.
Все детали будущей совместной деятельности были наконец согласованы.
– Сначала вы можете отправиться к Бездне туманных глубин, расположенной у подножья горы Цзюи. Там вас будет поджидать Бай Ин, и вы вместе снимете печать с Царя драконов, наложенную императором Син Цзунем. Мы, кунсанцы, сейчас не обладаем достаточной силой, чтобы сделать это без вашей помощи. Иначе зачем бы мы стали бездействовать последние сто лет? – распорядился Чжэнь Лань тоном, не терпящим возражений. Близился рассвет, и силы принца постепенно возвращались к нему. – В качестве благодарности за это вы принесете нам мою левую ногу, запечатанную на дне моря.
– О… Вы решили сперва выполнить свое обещание? Какая высокая степень доверия! – улыбнулся Сумо, выслушав предложение принца. – То есть нам не надо сперва принести твою ногу в качестве залога, чтобы наследная принцесса освободила Царя драконов?
– Дело вовсе не в том, что я доверяю тебе! – возразил принц и бросил взгляд на сидящую поодаль женщину в белом. – Но я верю Бай Ин… Раз она, несмотря на то, что было между вами, готова довериться тебе, то как я могу быть мелочным в этом вопросе?
Кукловод ничего не ответил, лишь прижал к себе марионетку и устремил свой невидящий взгляд куда-то в пустоту.
Тем временем княгиня Чи и князь Лань начали готовиться к возвращению в Бесцветный город. Лишь одну Бай Ин, спокойно сидящую в луче света, отбрасываемом лампой, казалось, нисколько не тревожил приближающийся рассвет. Несмотря на благородное происхождение, она с детства обучалась женским занятиям и теперь сидела с иголкой, принесенной ей госпожой Жуи, в руке, зашивая разорванный плащ Чжэнь Ланя.
Бледная, почти прозрачная молодая женщина ловко орудовала иголкой, в которую вместо нити были вставлены ее белоснежные волосы, и стежок за стежком латала две огромные дыры на груди и спине. От сосредоточенного взгляда женщины, которая за сто лет совсем не состарилась, веяло необыкновенным теплом.
На Шэн, которая все это время наблюдала за беспокойно ворочающимся Яньси, подняла голову и посмотрела на принцессу. Во взгляде девушки мяо появилось разочарование.
Когда она слушала рассказ Сицзина о прекрасной принцессе, прыгнувшей с вершины Белой Пагоды, она представляла себе, как великолепна была эта белолицая красавица, совершившая столь решительный и трагичный поступок. Однако сейчас перед ее глазами была совершенно заурядная женщина, занимающаяся повседневными делами, входившими в обязанности любой замужней особы.
То, как принцесса с сосредоточенным взглядом орудовала иглой, не позволяло На Шэн соотнести ее с женщиной, которая сто лет назад спрыгнула с вершины башни высотой в несколько тысяч чжанов.
Щупая пульс на запястье Яньси, На Шэн, словно завороженная, смотрела на Бай Ин. Госпожа Жуи, которая принесла лекарство, тоже остановилась как вкопанная и изумленно уставилась на занимающуюся рукоделием наследную принцессу Кунсана.
Как все поменялось за сто лет, что они не виделись… В тот миг, когда принцесса перешагнула через перила, ограждающие площадку на вершине башни, Жуи как раз поднялась из глубин Зеркального озера на его поверхность и с ужасом наблюдала за парящей в воздухе белоснежной фигурой.
Однако спустя сто лет все стало по-другому.
Когда союзники заговорили о ключевом этапе совместного плана, Сумо погрузился в молчание. Его взгляд был устремлен в пустоту, словно сквозь мерцающий свет свечей он видел какие-то другие отдаленные места. Чжэнь Лань хотел было продолжить, но, заметив, как затуманились глаза кукловода, резко осекся.
– Когда Царь драконов будет освобожден, запечатанная сила императрицы Бай Вэй вернется к Бай Ин – значит, обе стороны окажутся в выигрышном положении. Как молодой повелитель морского народа, ты не должен отказываться… – будто из тумана, до слуха Сумо донеслись слова Чжэнь Ланя. – К тому же, если ты нарушишь договоренности, то подумай, в какое положение ты поставишь Бай Ин?
С тихим щелчком рот марионетки широко раскрылся, лицо куклы искривилось, как если бы кукловод причинил ей сильную боль.
Лицо Сумо вдруг помрачнело, взгляд темно-бирюзовых глаз стал еще более глубоким. Обнимая марионетку, он опустил глаза на лежащую на столе говорящую голову. Охваченный какими-то странными эмоциями, кукловод широко улыбнулся.