— Да, — кивнула Памела.
— Полицейские говорили, что тот человек увидел Йенни — и ему в голову полезли всякие мысли. — У Линнеи дрожал голос. — Но нет, никакая это была не случайность, я пыталась об этом сказать, я знаю, что много чего наговорила, я злилась и слишком нервничала, но они могли бы хоть выслушать меня.
— Вот именно. — Бенгт словно поставил точку и налил себе еще.
— Почему не случайность? — Памела наклонилась поближе к Линнее.
— Я нашла дневник Йенни. Через несколько лет после всего, она прятала его под кроватью, и я его нашла, только когда мы переехали сюда… Я позвонила в полицию, но время ушло, Йенни уже никого не интересовала.
— Что было в дневнике? — Памела посмотрела Линнее в глаза.
— Йенни была напугана. Она пыталась поговорить с нами, но мы не стали слушать. — На глазах у Линнеи выступили слезы. — Эта якобы случайность была спланирована. Он выбрал Йенни заранее, следил за ней в Инстаграме, шпионил. Знал, когда у нее заканчиваются уроки, какой дорогой она возвращается.
— Она об этом написала?
— Он забирался в наш дом. Смотрел на нее, утащил белье у нее из ящика. Как-то вечером мы возвращаемся домой с сальсы — а Йенни заперлась в ванной… Она вся дрожала. А что сделала я? Запретила ей смотреть ужастики.
— Как и я, — тихо сказала Памела.
— Но в дневнике она записала, что с ней случилось. Мы тогда жили в частном доме. Йенни сидела на кухне, учила уроки. У нас на окне стояла настольная лампочка, она в тот вечер не горела… Ну, сами знаете: если свет не горит, можно увидеть, что делается в саду, даже когда темно… и Йенни показалось, что она кого-то видит среди берез.
— Понимаю.
— Йенни решила, что ей померещилось, что она сама себя напугала. Она включила лампочку в окне… и увидела того человека, очень отчетливо. Они смотрели друг на друга. Через секунду он повернулся и исчез… А Йенни поняла: она увидела человека потому, что при зажженном свете окно превратилось в зеркало. Значит, он стоял в кухне, у нее за спиной.
59
Йона шагал в сырой тени под Центральным мостом. По проезжей части с шумом проносились машины, в воздухе тяжко пахло выхлопными газами. У бетонной опоры валялись грязная одежда, спальные мешки, пустые консервные банки, пакеты из-под чипсов и использованные иглы.
Телефон Йона нес в руке, и когда раздался звонок, Йона сразу увидел, что звонит Памела Нордстрём.
Резким от возбуждения голосом она рассказала, как встретилась с родителями Йенни Линд, и пересказала, что было написано в дневнике девочки.
— Он стоял на кухне, у нее за спиной. Какую-то секунду они смотрели друг другу в глаза. Йенни никак не описала его лицо, но… но на нем был грязный плащ с черным меховым воротником и зеленые резиновые сапоги.
— Вы это сами прочитали? — спросил Йона.
— Да. Но в дневнике о нем больше ничего не говорится, хотя Йенни несколько раз писала, что у нее чувство, будто за ней кто-то наблюдает… и вот еще что: как-то ночью ее разбудил яркий свет, но когда она открыла глаза, в комнате было темно… Она уверена, что ее кто-то сфотографировал во сне, что ее разбудила вспышка фотоаппарата.
Мимо проехал автобус, подняв облако свинцово-серой пыли.
— Мне всегда с трудом верилось, что он выбирает свои жертвы импульсивно, — сказал Йона. — Он где-то их видел до этого… и, по всей очевидности, следил за ними.
— Да.
— Мы пока не нашли Примуса. Хотелось бы еще раз поговорить с Мартином, если он готов.
— Он хочет помогать полиции, он сам все время это твердит, но один наш друг, психолог, не советует нам соглашаться на гипноз. Процедура может навредить Мартину.
— Значит, попробуем без гипноза.
Йона вышел на освещенную вечерним солнцем набережную, шаги больше не отдавались эхом. От мягко струящейся воды поднимался затхлый запах.
Флаги на флагштоках обвисли, даже листья осин не шелохнулись.
Йона прошел по Стрёммену мимо Риксдага, взглянул в сторону парка, вспомнил, какой холодной была вода много лет назад.
В великолепном зале «Операчелларен» его провели мимо золоченой ширмы и проводили на застекленную веранду, откуда открывался вид на воду и замок.
Вокруг стоящего в стороне столика собрались Марго, шеф СЭПО Вернер Санден, главный прокурор Ларс Тамм и полицмейстер лена Йоста Карлен.
Они уже вознамерились поднять бокалы с шампанским и провозгласить тост, когда Йона остановился у их столика.
— Зря ты пришел. Ответ все равно будет отрицательным, — сказала Марго, прежде чем Йона успел открыть рот. — Про «Орлиное гнездо» никто ничего не знает. Я спрашивала и у Вернера, и у Ларса, к тому же переговорила с отделом 2022 и разведкой.
— И все же оно, похоже, существует, — упрямо ответил Йона.
— Все, кто сидит за этим столом, в курсе дела, вплоть до той катастрофы, что произошла во время штурма. Штурма, без которого, как утверждали некоторые, никак не обойтись.
— У нас три случая киднеппинга, и две жертвы обнаружены мертвыми…
Йона замолчал и посторонился: официант подал первое блюдо и разлил по бокалам напитки.
Излагать запрос следовало с осторожностью, так как все понимали: приказ штурмовать дом Ульрики, не дожидаясь прибытия остальной бригады — приказ, повлекший потери, — отдала Марго.
— Утиная печенка на гриле с лакрицей и имбирным соусом, — объявила официантка. — Надеюсь, вам понравится.
— Спасибо, — сказал Вернер.
— Прости, что мы едим во время разговора, — извинился Ларс. — Нас пригласил Йоста, он переходит в Европол.
— Да, я не вовремя, — согласился Йона. — Я не стал бы вас тревожить, но дело срочное.
Собравшиеся за столом продолжили есть. Йона молча ждал. Наконец Марго подняла на него глаза, и он снова заговорил:
— Наш свидетель, Мартин Нордстрём, услышал разговор между Примусом и человеком по имени Цезарь. Они упоминали Йенни Линд и детскую площадку всего за несколько дней до убийства.
— Это мы поняли. — Вернер подцепил на вилку кусочек печенки и повозил им в соусе.
— И ты все еще думаешь, что Йенни убил Примус или этот самый Цезарь? — спросила Марго.
— Я думаю, что убийца — Цезарь.
— Но ищешь ты Примуса. — Марго промокнула уголок рта салфеткой.
— Почему ты считаешь, что убийца — Цезарь? — спросил Вернер.
— Потому что, когда Примус отказался слепо слушаться его, он наказал Ульрику… пробрался к ней в дом среди ночи и пытался отпилить ей ногу.
Ларс подхватил на вилку печеную луковицу, но никак не мог сообразить, как отправить ее в рот.
— Это соответствует психологическому профилю преступника? — спросил Йоста. Йона ответил:
— Он принес с собой лебедку.
— Значит, это он, — заключил Вернер.
Все замолчали: официант убрал закуски, смахнул хлебные крошки в серебряную тарелочку и налил воды в стаканы.
— Что нам известно о Цезаре? — спросила Марго, когда официант удалился.
— Ничего, — сказал Йона. — Ни в одной базе данных нет никого похожего. Если его действительно зовут Цезарь, то он никогда не был пациентом и не работал в психиатрических клиниках… С другой стороны, человека с таким именем нет ни в мотоклубе Николича, ни в конкурирующих организациях.
— Темная лошадка, — проворчал Йоста.
— Мне необходимо найти Примуса, потому что только он знает, кто такой Цезарь, — подытожил Йона.
— Логично, — пробасил Вернер.
— Примус бездомный, но сестра говорит, он завсегдатай «Орлиного гнезда».
На веранде снова бесшумно появился официант. Он принес холодный рислинг и запеченного гуся с поджаренным пюре из брокколи и маринованной кольраби.
— Попробуем вино? — предложила Марго.
Все подняли бокалы, тихо чокнулись и выпили.
— Очень вкусно, — оценил Вернер.
— В любом случае, запрашивать отряд спецназа на таком шатком основании невозможно, — объяснила Марго.
— Какое-то время придется соблюдать с ними осторожность, — пробормотал Йоста.
— Тогда я проведу скрытое патрулирование, — сказал Йона. Марго вздохнула:
— Скрытое.
— Если мне дадут добро, я найду Примуса.
— Прости, но я в этом сомневаюсь, — улыбнулась Марго.
— К тому же такая операция слишком опасна, — напомнил Вернер и отпил еще вина.
— У нас нет выбора, — заговорил Йона. — «Орлиное гнездо» открыто ночью. Потом Примуса придется искать по подъездам и станциям метро, еще потом он вернется в психиатрическое отделение… и если он будет жить в своем обычном ритме, это может произойти через несколько месяцев.
— Я вот что хочу понять. — Ларс отложил вилку. — Не может ли оказаться так, что Клуб заказывает Примусу с Цезарем убийства и похищения?
— Вряд ли, — ответил Йона.
— Но Клуб торгует наркотиками, устраивает тотализатор… а серое кредитование во много раз увеличивает его доход.
— Обычное дело, — сказал Вернер.
— Однако чтобы машина функционировала, долги надо взыскивать, — продолжал Ларс. — Если кто-нибудь найдет лазейку и не заплатит, система обрушится.
— Но похищать девушек — это уже перебор, — вставила Марго.
— Для Клуба — нет, — сказал Ларс. — Для Клуба это просто крайняя мера, которая поможет вернуть деньги, когда ничего другого не остается.
— Как бы то ни было, — сказал Йона, — сейчас есть только один человек, который поможет нам сдвинуть расследование с мертвой точки.
— Примус, — сказал Вернер.
— Почему мы должны верить, что Примус непременно в «Гнезде»? — спросила Марго.
— Сестра говорит, он там завсегдатай, — напомнил Йона.
— А если он и там, как ты собираешься его оттуда увести?
— Придумаю.
— Вот эта твоя склонность к импровизациям…
Появился, чтобы убрать со стола, официант, и все снова замолчали.
— Очень вкусно, — вполголоса похвалил Йоста.
— Спасибо, — поблагодарил официант и скрылся.
Все смотрели на Марго, которая медленно крутила в пальцах бокал с вином. Свет, преломляясь, падал на белую скатерть.
— Но проводить скрытое патрулирование сегодня же ночью — мне это кажется поспешным решением. — Марго посмотрела на Йону. — И не факт, что оно приведет нас к Примусу.