Ноги дрожали, в ушах стучал пульс.
Эдгар быстро свернул в проход. Не задерживаясь в очереди, он вошел в контейнер и остановился перед одной из женщин. Карие глаза глядели настороженно, в углах губ были мелкие язвы. Не говоря ни слова, Эдгар взял ее за руку и потянул в сторону.
— Ого, как мы торопимся, — сказала она.
Эдгар отдал женщине все свои наличные. Успев заметить ее изумление, он повернул женщину к стене, сунул руки под лакированную мини-юбку и стянул с женщины красные трусы до колен.
Эрекция была почти болезненной.
Эдгар дрожащими руками расстегнул джинсы и вошел в женщину.
Он сам себя не понимал. Ему этого не хотелось, но он ничего не мог с собой поделать.
Внутри ледяной волной перекатывался наркотик, волоски встали дыбом, в теле пульсировали эндорфины.
Эдгар, всхлипнув, кончил после нескольких толчков. Казалось, что ни сперме, ни спазмам не будет конца.
63
Йона устроился в баре, рядом с человеком в капюшоне. Случайно толкнув его, он встретился с ним взглядом и извинился.
Оказалось, человек в капюшоне — не Примус, а какой-то парень со светлыми усами и пирсингом в щеках.
Йона взял свой пластиковый стакан и вернулся к рингу.
В резком свете прожекторов кружились напротив друг друга двое мужчин, торсы и лица которых были иссечены шрамами.
Каждый сжимал в руке бутылку с отбитым донышком.
На одном были синие джинсы, на другом черные шорты.
Несмотря на вопли зрителей, оба выжидали, и атаки то и дело прерывались.
Здоровяк с обритой головой и татуированной шеей, в зеленой футболке и мешковатых тренировочных штанах, похлопал Йону по плечу.
— Извини, — дружелюбно сказал он, — но… я тебя раньше не видел?
— Может быть. Не знаю. — Йона снова перевел взгляд на ринг.
Здоровяк, в котором было больше двух метров росту, нависал над Йоной, громадные руки изрисованы темно-зелеными татуировками.
Йона узнал здоровяка. Хвостатый Хвост, член тайного общества из Кумлы, перебрался в Сальтвик, как раз когда туда явился Йона.
— Я тебя точно где-то видел.
— Может быть. Я не помню. — Йона снова посмотрел на него.
— Как тебя зовут?
— Юрки, — ответил Йона, глядя здоровяку в глаза.
— А меня — Хвостатый Хвост.
— Такое я бы запомнил.
Зрители заорали, и Йона опять посмотрел в сторону ринга.
Боец в черных шортах выбросил вперед ногу, но противник свободной рукой схватил его за стопу, резанул бутылкой по пальцам и отпустил.
— Черт знает, очень странно. Я-то тебя точно узнал…
Хвостатый Хвост сделал несколько шагов к бару, но обернулся и снова подошел к Йоне.
— Часто здесь бываешь?
— Нет.
— Не понял. Я, наверное, дурак, — улыбнулся бритоголовый и почесал шею.
— Может, я тебе кого-нибудь напоминаю…
— Кончай. Я точно знаю, что где-то тебя видел.
— Мне пора, — коротко сказал Йона.
— Сейчас, сейчас соображу. — Здоровяк указал себе на висок.
Идя к высоким дверям ангара, Йона видел, что боец в черных шортах оставил на ринге длинную цепочку кровавых следов.
Хвостатый Хвост схватил Йону за руку, и тот, набычившись, обернулся. Здоровяк вскинул ладони: извини.
— Я просто хотел еще раз на тебя взглянуть, подожди секунду.
— Ты что, зациклился?
— Ты не жил в Гётеборге?
— Нет, не жил, — нетерпеливо ответил Йона.
— Ладно, сорри. — Здоровяк отвесил легкий поклон, и молот Тора, свисавший на цепочке у него с шеи, качнулся.
Йона смотрел, как Хвост уходит в сторону бара.
Публика, собравшаяся вокруг ринга, орала.
Оба бойца жались к веревкам. Тот, что в джинсах, схватился за бутылку противника и сильно порезал руку. Кровь стекала у него по предплечью. Боец перехватил бутылку и теперь норовил пырнуть соперника в лицо, но каждый раз промахивался.
64
Лаура отошла от ринга и стала пробираться к выходу. Какой-то мужчина положил ей на плечо руку в татуировках. Лаура не расслышала, что он забормотал ей в ухо, но, в общем и целом, ей и так все было понятно.
Она стряхнула с себя руку и, не удержавшись, подумала: вот если бы бывший муж увидел ее в кожаных штанах и белой майке в толпе мужиков, но потом поняла, что бывший, скорее всего, не оторвался бы от телефона.
Молодой парень на ринге упал навзничь, крепко стукнувшись головой. Окровавленная капа вылетела у него изо рта и запуталась в волосах.
Зрители заревели, заулюлюкали.
В парня полетели стаканы с остатками пива и мусор, но он не шевелился. Судья помог ему подняться. Парень, казалось, не понимает, где находится. Он сделал шаг, и колени у него подогнулись.
На прошлом бое Лаура изрядно выиграла и поставила весь выигрыш на этого парня. Взглянув на свою квитанцию, она смяла бумажку и бросила ее на пол. Надо купить еще пива. Лаура обошла компанию мужчин, стоявших перед монитором в глубине ангара.
Она уже начала было проталкиваться к бару, когда ее остановил высокий седой мужчина.
— Стефан Николич приглашает вас выпить в вип-зале.
— Спасибо, все окей, я скоро ухожу.
— Вас приглашает Николич, — настаивал седой. Он не улыбался.
— Ну ладно. Я польщена.
Идя сквозь толпу за своим провожатым, Лаура отодвинула в сторону какого-то здоровяка, рукой почувствовав его пропотевшую футболку.
При виде седого толпа расступилась, и Лаура свободно дошла до двери в самом конце ангара.
Возле двери дежурили двое мужчин в бронежилетах и с пистолетами.
Лаура почувствовала, как подскочил пульс.
Она понятия не имела, что от нее понадобилось Николичу.
Провожатый ввел код и вошел. Лаура последовала за ним вверх по узкой лестнице с подсветкой на каждой ступеньке.
Оба прошли в проем с занавеской из светло-коричневых бусин и оказались в вип-зале.
Приглушенный желтый свет бликами лежал на шоколадного цвета кожаных креслах и низеньком журнальном столике с большой птичьей клеткой.
В зале висел странный прогорклый запах.
Стефан Николич стоял у окна, выходившего в ангар, и поглядывал на ринг и людскую толпу.
У приставного столика с графинами, бокалами и ведерком со льдом стояла худенькая женщина с почти идеально круглой стрижкой, одетая в черный спортивный костюм с блеском и черные пляжные шлепанцы.
— Здравствуйте, — с улыбкой произнесла Лаура.
Женщина, не отвечая и не меняя выражения лица, белой салфеткой отполировала бокал и поставила его к остальным.
У стены сидел в огромной птичьей клетке с толстыми прутьями беркут. Темно-коричневые перья линяли, и в полутьме беркута было почти не видно, свет ложился только на желтоватую голову с изогнутым клювом.
Громадная птица как будто внимательно наблюдала блестящим глазом за всем, что происходит в зале.
Стефан обернулся, и Лаура увидела, что в руке у него бинокль в зеленом чехле.
Не говоря ни слова, Николич подошел к креслам и поставил бинокль на столик.
Он, похоже, не спал несколько суток: под глазами от утомления набухли мешки, рот вялый.
Полуседые волосы пострижены ежиком, нос несколько раз сломан, на щеке шрамы.
— Как ваши дела? — спросил Николич и посмотрел на Лауру.
— Хорошо… точнее, не очень хорошо, после предыдущего боя. — Лаура кивнула на окно.
— Я вас здесь раньше не видел.
— Разве?
— У меня очень хорошая память на лица.
— Вы правы, я здесь в первый раз, — улыбнулась Лаура.
— Садитесь.
— Спасибо.
Лаура села и посмотрела вниз, на ярко освещенный ринг и темные потоки людей, снующих по ангару.
— Обычно я знакомлюсь с теми, кто потерял деньги, придя сюда в первый раз, — сказал Стефан. — То есть… некоторые считают, что исход поединков определен заранее, но даю вам слово, что это не так. Мы в любом случае зарабатываем большие деньги.
Стефан замолчал, переглянулся с женщиной и не торопясь поднял два пальца, после чего сел в кресло напротив Лауры, широко расставив ноги.
— А вот человек, который умеет определять победителя, может уйти отсюда богачом…
Женщина неторопливо взяла графин и налила виски в два стаканчика, захватила щипцами лед, добавила содовой из сифона.
С лампы над столом свисали на кожаных ремнях два маленьких кинжала, позванивавших при каждом дуновении воздуха.
— Это для петушиных боев, — пояснил Стефан, проследив за взглядом Лауры.
— Ясно. — Лаура немного удивилась.
— Их привязывают петухам к лапам, как шпоры.
Женщина, сохраняя нейтральное выражение лица, подошла к столику и вручила один стаканчик Стефану, другой — Лауре.
— Спасибо.
— У нас хорошие ставки, — продолжил Стефан. — Вы сами это видели, но большинство игроков время от времени проигрывают. Поэтому мы выдаем кредиты… но скажу прямо: под высокий процент. Так что я рекомендую краткосрочный кредит: возврат на следующий день или через день.
— Я подумаю, — ответила Лаура и пригубила виски.
— Подумайте.
Стефан положил правую ногу на левое колено и пристроил стаканчик на лодыжку. Затоптанные джинсы махрились над пятками.
Седой телохранитель указал на Лауру и надул губы.
— Она мне не нравится, — спокойно произнес он.
— Неужели она из тех трусливых подлецов, которые явились ко мне в дом? — спросил Стефан.
— Нет. Она похожа на легавых, которые ищут наркотики или служат в разведке угрозыска… у нее есть небольшой бюджет на игру, но она не берет кредит и наркотиков не принимала.
Зрители, собравшиеся вокруг ринга, вдруг взревели так, что задребезжали стекла в окнах. Стефан взял бинокль и стал рассматривать публику.
— Рене проиграл последние деньги, — сухо сказал он.
— Привести его сюда?
— Пожалуй.
— Хорошо.
И телохранитель вышел из вип-зала.
Стефан, не глядя на Лауру, поставил бинокль на стол и осушил стаканчик. Стоявшая у барной стойки женщина наполнила новый — виски, лед и содовая.
Из большой клетки донесся шорох: беркут переместился, чтобы лучше видеть. Потянуло мертвечиной. Пол клетки усыпали помет и валявшиеся в беспорядке тонкие косточки.