— Мартин вел двойную жизнь, и во второй жизни он был Цезарем. Вы это уже поняли?
— В голове не укладывается. Безумие какое-то. Он хотел меня убить, повесить…
Памела снова закашлялась.
— Вам надо в больницу. Возможно, вы серьезно ранены.
— Я осталась жива. Меня вовремя вынули из петли.
— Еще один вопрос, и мы закончим. — Йона свернул к Норртуллю. — Вы не знаете, где может быть Мартин? И где он может держать Мию?
— Понятия не имею. — Памела снова закашлялась. — Но его семья родом из Хедемуры, он иногда туда ездит, ухаживает за семейной могилой…
Да, Цезарь после второй травмы явился к доктору Шееле пешком.
Хедемура же всего в двадцати километрах от Сетера.
Йона повернул руль вправо, пересек полосу и съехал с шоссе, немного не доезжая до ограждения.
Когда машина покатила по траве, подвеска обо что-то ударилась. Бардачок открылся, и пистолет упал на пол.
За машиной потянулся шлейф пыли. Мелкие и крупные камешки щелкали по шасси; наконец под колесами снова загудел асфальт. Йона свернул на съезд, ведущий к Фрёсунде.
— А в чем дело? — спросила Памела.
— У Мартина или его семьи осталась какая-нибудь недвижимость в Хедемуре?
— Нет… хотя как выяснилось, я ничего о нем не знаю.
По виадуку слева приближался грузовик.
Йона, прибавив газу, погнал машину вверх. Светофор переключился на красный. Йона развернулся на встречной полосе, услышал, как завизжали тормоза грузовика.
Правый борт задел ограждение.
Грузовик протяжно засигналил.
Йона на скорости пролетел по мосту, на спуске пристроился за коневозкой, двумя колесами проехал по сухой траве на обочине. Вернулся на шоссе и снова погнал машину на север.
В трубке затихала сирена скорой помощи.
— Мартин говорил когда-нибудь о звероферме, о разведении норок?
— Звероферма с норками? У него в Хедемуре ферма, где разводят норок? — удивилась Памела.
В трубке послышались голоса, спрашивавшие Памелу, как она себя чувствует, не трудно ли ей дышать. Потом ее попросили лечь, и разговор прервался.
90
Синий свет падал на темные кирпичные стены, растекался по асфальту, тянулся к фасаду на другой стороне Карлавеген и отражался в окнах ресторана.
— Мне надо кое-что сделать, — сказала Памела фельдшеру и пошла к гаражу.
Улица была забита машинами экстренного вызова, патрульные переговаривались по рации. У ленты ограждения начали собираться любопытные, кое-кто снимал операцию на телефоны.
— Памела, Памела!
Памела обернулась, тихо охнув от боли в шее. Денниса пропустили, и он бежал к ней по тротуару.
— Что здесь происходит? — задыхаясь, спросил он. — Я звонил…
— Это Мартин. — Памела кашлянула. — Цезарь — это Мартин…
— Не понял.
— Он хотел убить меня.
— Мартин?
Деннис с растерянным, несчастным лицом смотрел на глубокую борозду, оставленную тросом на шее Памелы. Подбородок задрожал, глаза наполнились слезами.
— Где у тебя машина? — спросила Памела.
— Мне надо поговорить с тобой.
— Не могу. Горло болит и шея, я сейчас в…
— Просто выслушай меня. — Деннис крепко взял ее за руку. — Не знаю, как сказать, но… похоже, Алиса жива, и она у Цезаря.
— Что? — Памела остановилась как вкопанная. — Ты про мою Алису?
— Она жива, — повторил Деннис. По его щекам потекли слезы.
— Я… как это?
— Полицейские обнаружили новую жертву, у нее с собой было письмо.
— Что? От Алисы?
— Нет, но Алиса упоминается как одна из пленниц.
Памела побелела как мел и пошатнулась.
— Ты уверен? — прошептала она.
— Уверен, что письмо существует. И что в нем говорится о твоей Алисе.
— О господи, господи…
Деннис обнял ее, пытаясь успокоить, но Памела рыдала так, что вся тряслась и не успевала дышать.
— Я поеду с тобой в больницу…
— Нет! — выкрикнула Памела и закашлялась.
— Я просто…
— Я знаю, знаю, извини. Просто столько всего сразу… одолжишь мне машину?
— Памела, у тебя рана на шее.
— Наплевать. — Памела вытерла слезы. — Что там было, в письме? Там написано, где Алиса? Я должна знать.
Деннис пустился рассказывать. Полчаса назад его вызвали, чтобы поддержать младшего брата очередной жертвы Цезаря. Брат должен был опознать останки, обнаруженные на обочине какого-то шоссе.
Врач, Шая Абулела, провела их в зал, где сильно пахло цветами.
Труп был в таком состоянии, что с него не стали снимать простыню. Брату дали взглянуть только на одну руку и на прозрачный пакет с остатками одежды.
Увидев вещи сестры, все в бурых кровавых пятнах, парень зарыдал, разорвал пакет, достал штанину и повертел ее в руках.
— Это она, — сказал он и показал потайной карман, пришитый на правой штанине изнутри.
Деннис обнял его за плечи. Парень вытащил из кармана несколько купюр и листок бумаги.
Меня зовут Аманда Вильямсон, меня похитили и держат у себя человек по имени Цезарь и его мать.
Нас тут несколько девушек, мы живем в семи домиках, хотя эти дома устроены не для людей. Нам запрещено разговаривать друг с другом, поэтому я не так много знаю о других. Со мной в клетке живет девочка из Сенегала, ее зовут Ясин. В другой клетке в нашем доме живут Сандра Рённ из Умео и больная девочка, которую зовут Алиса Нордстрём.
Если вы читаете мое письмо, значит, меня больше нет в живых. Пожалуйста, покажите это письмо полицейским, пусть они обязательно найдут нас.
А еще — передайте, пожалуйста, Винсенту и маме, что я их люблю. Простите, что я сбежала. Мне просто было паршиво.
91
Алиса следила за чистотой клеток, хотя не выносила этой работы. Каждый раз, идя по двору с ведрами за водой, она проверяла, не очнулась ли Мия.
Проходя мимо Мии в последний раз, Алиса заметила, что та реагирует на шаги, но глаз открыть не может.
Мия лежала на боку, в джинсах и грязном лифчике, привязанная к ножке ванны.
Бабушка ткнула ее в руку довольно глубоко, и Мия заплакала от страха, когда перестала видеть, а потом потеряла сознание.
Зрение обычно возвращалось, когда девушки приходили в себя.
Алиса не нашла ничего, чем можно было бы перерезать стяжку, но не забыла слов Мии про сток.
Поднять решетку ей пока не удалось. Бабушка прибирала в грузовике и не спускала с Алисы глаз.
Надо, чтобы Мия очнулась и сбежала, пока не вернулся Цезарь. Иначе он убьет ее во сне. Или дождется, когда она придет в себя, и заставит стоять, раскинув руки крестом, до тех пор пока ноги будут держать. А потом наденет ей на шею петлю.
Алиса поставила ведра возле второго барака, прислонила коромысло к стене, прокашлялась и сплюнула. На улице было еще жарко, но Алису знобило — у нее снова поднималась температура.
Бабушка пронесла через двор пылесос. Череп норки, висевший у нее на шее, бился о шланг.
Алиса собралась с силами, подняла ведра и через полутьму пошла к правой клетке.
— Сандра, отодвинься в угол, — попросила она и кашлянула в ладонь. — Сейчас будет мокро.
Алиса вылила на пол клетки мыльную воду. Сандра сидела на корточках, собрав платье на коленях. Она упиралась головой в потолок, и прутья немного выгнулись. Босые ноги оказались в луже, вода плеснула о стену позади девушки, бетонный пол потемнел.
Сандра взяла у Алисы щетку и стала отскребать засохшие в углу экскременты.
— Как шея? — спросила Алиса.
— Да так же.
— Я поищу тебе что-нибудь вроде подушки.
— Спасибо.
Мутная вода потекла по желобу в водосток. В фильтре застряли волосы и мусор.
— Ополаскиваем, — предупредила Алиса и вылила на пол воду из второго ведра. Сандра через окошечко для кормления вернула ей щетку.
— У тебя опять температура? — спросила Сандра, взглянув на лицо Алисы.
— Мне кажется, я долго не протяну, — вполголоса ответила та.
— Кончай. Ты скоро поправишься.
Алиса выдержала ее взгляд.
— Ты обещала найти мою маму, когда выберешься отсюда.
— Найду, — серьезно подтвердила Сандра.
Алиса забрала ведра и вышла. На улице она закашлялась и сплюнула на землю кровавую слизь.
За седьмым бараком Бленда распиливала и жгла Ким. Над двором висела жуткая сладковатая вонь обугливающегося тела. Все затянуло дымом, и вечернее солнце в этом густом тумане походило на металлическую монету.
С коромыслом в руке Алиса направилась к шестому бараку. Мия наконец подняла голову и прищурилась на Алису.
Бабушки во дворе не видно. Наверное, она в прицепе.
Пока наполнялось первое ведро, Алиса обеими руками вцепилась в ржавую решетку над сливом, вытащила ее и положила на землю.
В дымном тумане над опушкой вышла из-за грузовика бабушка. Она несла канистру отбеливателя.
Наполняя ведро, Алиса посматривала на нее. Бабушка полезла в прицеп. Алиса нагнулась, сунула руку в прохладную воду, оставшуюся в сливе, и легла на живот.
Кончики пальцев нащупали крутой изгиб трубы.
Алиса осторожно пошарила по уклону, обнаружила мокрые тряпки, а потом — какой-то металлический предмет.
Вытащив обломок жести, Алиса опустила его в ведро, вернула решетку на место, поднялась и быстро взглянула в сторону грузовика.
Бабушка еще в прицепе.
В ведре лежал удлиненный обломок металла, заточенный, как нож. Лоскуты на рукоятке почти все размотались. Алиса присела, зацепила ведра коромыслом, выпрямила ноги и пошла к ванне.
Мия щурила на Алису налитые кровью глаза.
— Слушай меня и лежи спокойно. — Алиса снова бросила взгляд на грузовик. — Бежать сумеешь?
— Может быть, — прошептала Мия.
Алиса поставила ведра и постаралась подавить приступ кашля.
— Будь осторожна… как только бабушка заметит, что тебя нет, она пустит по твоему следу собаку.
— Мне бы минут десять.
— Я скоро закончу уборку. Будет ли у нас еще шанс — не знаю.
— Пять минут…
— Ты что, не понимаешь? Если ты здесь останешься, то погибнешь. Давай так. Я оставлю ножик тебе, спрячь его под ванной до побега… Беги вдоль дороги. Поедет машина — ложись в канаву. В лес не заходи, там везде капканы.