– Что ты делаешь в моей голове? – спросила я как можно строже.
Удивление за черной маской не было наигранным. Он ничего не ответил, а только рассмеялся звонко и радостно, словно его маленькая Гель наконец-то его впечатлила. Локи толкнул меня в грудь, и я полетела прочь из замка. Картинка, навеянная им, растаяла. Тяжело дыша, я открыла глаза. В груди болело, голова раскалывалась на части. Он попытался залезть в мою голову, транслируя изображение и звуковое сопровождение прямо мне в уши. Какого черта, Локи? Зачем тебе нужно, чтобы я разорвала связи с семьей? И с Тео?
Этой ночью я больше не смогла заснуть. Мучаясь от бессонницы, я делала домашнее задание, смотрела фотографии со своим парнем, вывела упирающегося Маффина на прогулку в четыре часа утра. Уже в пять на ноги поднялась мама. Она поставила булочки в духовку, выглаживала и чистила отцовский костюм от несуществующих пятен. Во время всех этих действий, она два или три раза глотала таблетки из своей секретной шкатулки-пудреницы, о существовании которой, по ее мнению, я не знала. Я наблюдала за ней с улицы и невольно задумывалась над своей возможной судьбой.
Мы останемся с Тео вдвоем, быть может, даже будем счастливы. Мы закончим обучение, поженимся. Свадьба будет красивой, а среди гостей сплошь элита нашего города. У нас родятся двое детей, которые также станут девятками, когда подрастут. И их ждет такая же безоблачная жизнь. А я… Скорее всего я начну заедать стресс как тетя Фрейя или прикладываться к бутылке как бабушка. А возможно, буду есть пачками разноцветные таблетки и улыбаться, улыбаться, улыбаться.
Маффин издал невнятный звук, то ли рыкнул, то ли пукнул, но внимание к себе привлек. Я погладила косматую голову в наростах. Лабрадор был клоном бабушкиного пса, с которым росли мама и тетя Фрейя. Что-то в процессе его создания пошло не по плану, поэтому на голове у него время от времени образовывались шишки, которые удалял собачий хирург. Не все в мире было идеальным, но и такого Маффина мы любили. Я привела собаку в дом, обняла маму. Она почувствовала, что я на взводе, но не стала задавать вопросов. Когда проснулся папа, мы уже выпили по чашке кофе. Две – было утренним максимумом, за лишнее Зрители могли поставить низкие оценки. Вроде потому, что кофейные плантации вредили экологии. Или из-за экономии воды… точно не помню. Да и не важно.
Папа уже переоделся в безупречно белый костюм. Его лицо смотрело на нас с каждого столба, плаката, рекламного баннера. Слоган «За будущее детей» стал ключевым для всех нас. Сегодня ему предстояла игра в гольф. С начала предвыборной кампании папа взял перерыв от юриспруденции. Он только и делал, что говорил с «правильными» людьми, находился в «правильных» местах и надевал «правильную» одежду. Интересно, а он знал о том, что Законники ничего не делают? Или его ждало огромное разочарование?
– У Гель сегодня контрольная по математике, Чин-Лу писала, что она делает большие успехи. А еще я пригласила парня нашей девочки на ужин, – она потрепала меня по щеке.
Папа только одобрительно кивал. А что ему еще оставалось делать, когда мама не давала ему вставить ни слова?
– Я встречаюсь с Тео Рейнером, – призналась я ему. Посмотрела в глаза, наблюдая реакцию. Папина улыбка стала ярче – он узнал фамилию.
– Было бы здорово пригласить и его родителей. Будем дружить семьями, раз уж вы дружите с этим, несомненно, серьезным молодым человеком, – сказал он мягко, наблюдая за моей и маминой реакциями. И, конечно же, реакцией Зрителей. Почти все его поддержали. Кроме меня. Мой тест он провалил. Близкое знакомство с четой Рейнер было для папы слишком лакомым кусочком, чтобы упустить его. Пусть он даже поставил тем самым свою дочь в неловкое положение.
– Его сестра – Анастасия Рейнер, тоже бы пришла, но она сейчас находится на терапии, – добавила я. Мама всплеснула руками:
– Бедняжка! С этими экзаменами дети буквально сходят с ума! Дорогой, тебе нужно сделать это частью предвыборной кампании. Меньше давления на детей.
– Несомненно, – папа налил себе вторую чашку кофе, – несомненно.
Никто из них не вспомнил Анастасию – подругу Мист. Или предпочли не вспоминать.
Глава 6Когда жизнь – сказка
Утро преподнесло несколько приятных сюрпризов, два из них ждали меня и мило беседовали перед входом в школу.
Я взвизгнула, как только увидела Амалию, и бросилась к ней обниматься. Тео отстранился, позволив мне подойти ближе к подруге. Он вообще был на редкость тактичен, в отличие от других парней. Помню, когда Амалия встречалась с Шином, он постоянно ее трогал, облизывал и лез ей языком в рот, всеми силами пытаясь заменить собой весь ее мир. Хорошо, что они разошлись.
– Моя отсидка дома закончилась. И закончилась продуктивно, подруууга. Угадай, кого пригласили на открытие выставки молодых художников в Зеленом городе № 8? – Амалия показала на себя двумя большими пальцами и подмигнула то ли мне, то ли Тео, то ли Зрителям: – Поедешь со мной после весенних каникул? Там море, пальмы и совсем нет снега.
Как я смела отказать подруге? Провести каникулы вместе показалось очень заманчивой идеей, тем более теперь, когда нам нужно было восстанавливать былую тесную дружбу. А еще в Зеленом городе № 8 лето наступало куда быстрее, чем у нас, а значит, можно и в море искупаться. Тео забросил руку мне на плечи в жесте, который можно было назвать патриархальным. Амалия косо на него посмотрела, готовая, если что, встать на мою защиту от мужского угнетения, но мне нравилось ощущать тепло, исходившее от Тео. Школу особенно не отапливали, а по правилам, носить куртки было запрещено. Я прижалась к нему плотнее, улыбаясь подруге.
Щеки Амалии раскраснелись от холода, а одна из контактных линз вывалилась, или она просто забыла ее вставить, от чего глаза девушки стали казаться разноцветными. Один – ее собственный, карий, другой – кислотно-зеленый. Она закружилась на месте в победном танце. Одновременно крутила попой и плечами. Движение должно было быть сексуальным, но у нее выходило что-то настолько нелепое, что я не могла не рассмеяться. Тео тоже улыбнулся, за что получил от Амалии тычок под ребра. Тео поцеловал меня на прощание и отправился на занятие по основам правового поведения. Очень сложный предмет, который выбирали для себя будущие адвокаты и Законники. Из нашей гимназии ходили Тео, Шин и Тахира. Когда Тео ушел, я долго смотрела ему вслед, замечая все изгибы спины, красивую шею, короткую стрижку. Я совсем забыла сделать Тео комплимент по поводу новой прически.
– Земля вызывает Гель. Земля вызывает Гель. У твоего парня классная задница, соглашусь, но нужно бежать.
Сегодняшний тест по математике был для нас с Амалией обязательным. Мы пронеслись через пустеющие коридоры и вовремя успели сесть на свои места. Чин-Лу как раз раздавала задания. Сегодня на ее шее был повязан яркий красный шарф. На Чин-Лу он казался лишним элементом одежды, но добавлял ей немного Рейтинга. Учителям тоже полагалось быть хорошенькими. Особенно в нашей гимназии. После бега мне стало тепло, а обрезанные перчатки в стиле ретро позволяли пальцам не терять гибкость. Их носила еще мама, тогда это было настоящим писком моды. Я задумалась над тем, как она когда-то, так же, как и я корпела над тестом по математике, старясь достаточно быстро выбрать правильные ответы. Представила ее светлые волосы, с платиновым отливом при свете дня. Мама училась в этой же гимназии. Возможно, и класс не очень сильно изменился с того времени. Черт!
Палец соскользнул, и я отправила неверный ответ на проверку Чин-Лу. Мысленно вычла себе пять очков из сотни. Потеря не критичная, но больше трех ошибок лучше не допускать. Я собралась с мыслями и закончила тест. Сложным он не был, ведь математика всегда была моим коньком. Мыслить логически мне нравилось. Эмоции причиняли боль, а вот формулы, цифры и поиск единственного верного решения, наоборот, успокаивали. Говорить об этом вслух, конечно же, не стоило. Математика считалась просто базовым предметом, данью прошлому. Если бы программисты в начале своего пути могли бы обходиться без нее, математику бы давно упразднили.
Мы тут же получили оценки. Чин-Лу была просто мастером по скорости проверки заданий. Она запускала компьютерную диагностику, а неверные ответы проверяла сама. Так она могла сразу понять, по какой причине совершена ошибка. Амалия скрестила пальцы. Для нее было критически важно иметь больше семидесяти пяти баллов по математике. И вот, получив вожделенные семьдесят восемь, она повторила победный танец. На этот раз сидя. Амалии сегодня везло. Мне пришло девяносто семь баллов. И это было странно. Даже если предположить, что я не совершила больше ошибок, должно было быть девяносто пять. Я внимательно посмотрела на Чин-Лу, но та оставалась спокойной и собранной. Чин-Лу быстро заговорила:
– Вы все отлично поработали. Те, кто уже закончил, могут уйти на перерыв.
Мы с Амалией вскочили с мест. В животах у обеих урчало. У меня от того, что сегодня на завтрак были тосты из цельнозернового хлеба с тончайшим слоем пасты из авокадо, и я просто не наелась, у Амалии – потому что она предпочитала крепкий сон завтраку.
Я набросилась на булку с настоящим сливочным маслом и джемом не из сахарозаменителя, прикрыла глаза от удовольствия. Тео пришел, когда я проглатывала второй бутерброд, запивая его слабым чаем.
– Привет, маленькая рысь, – сказал он.
Амалия изобразила рвотные позывы, когда мы поцеловались. Рейтинг я отключила еще при входе в школу. В отличие от большинства, популярность меня утомляла. Юлиана махнула нам рукой и неуверенно подошла. Волейболистка не знала, останемся ли мы друзьями теперь, когда вернулась Амалия. Я пригласила ее присесть, ведь молчаливая поддержка Юлианы помогла мне после предательства лучшей подруги. Пока мы болтали, я чувствовала прикосновения Тео к своей руке. Он выводил: «Она почти шестерка». Я отняла руку, посмотрела на своего парня тяжелым, не предвещающим ничего хорошего взглядом. «Сноб» – написала на его руке, чувствуя, что начинаю заводиться. Неужели наша первая ссора? Тео мотнул головой. «Ты – хороший человек».