Мы уважаем США как великую державу и великий народ. Но пусть они позволят Франции идти своим курсом, а не диктовать нам внешнюю и даже внутреннюю политику. Все вы помните, что было в сорок седьмом, и в пятьдесят первом – когда в Парламенте обсуждались меры, которые должны были помочь нашей стране выйти из экономического кризиса, да, они включали в себя национализацию ряда отраслей, их плановую модернизацию с пятилетним сроком планирования – и какой вой подняли многие политические деятели и газеты, даже не скрывая, чей заказ они исполняют? Они называли это «большевизмом», «ползучим коммунизмом» – не замечая, что многие из этих мер уже реализованы в Британии, что позволило английской экономике относительно безболезненно пережить распад их колониальной империи; в итоге английские товары вместе с американскими уже проникают на наш внутренний рынок, вытесняя французского производителя. Можно ли считать «коммунизмом» законную защиту французской нацией своих интересов? По какому праву Соединенные Штаты присвоили роль всемирного наставника и полицейского, вместе с правом залезать ради этого в чужой карман? Пока мы улыбались, делая вид, что проблемы не существует, нас грабили в худших традициях Дикого Запада. Я не буду сейчас утомлять публику лекцией о таможенной политике – каждый образованный человек легко может найти эту информацию. Прошу лишь поверить: из-за американских действий Франция уже понесла больший экономический ущерб, чем сумма пресловутой бисмарковской контрибуции. Пришла пора сказать – хватит!
Мы – не коммунисты. Но и не американцы. Франция достойна того, чтобы идти своим путем. Оборона по всем азимутам, экономические интересы по всем направлениям. Вот что я предлагаю для нашей страны. И зову присоединиться – кто со мной? Кто истинный патриот нашей Прекрасной Франции и хочет ее процветания? Кто не хочет, чтобы наша страна превратилась в Панаму, где посол США ногой открывает дверь к президенту и диктует, какой закон принять? Кто желает, чтобы Франция вернула былое величие одной из великих держав? Тогда мы будем работать вместе.
Да, возможно, будет трудно. И надеяться придется лишь на себя. Но, черт побери, это удалось ведь русским каких-то тридцать пять лет назад – когда против них был весь мир. А французский народ как минимум не уступит славянам в культурном, интеллектуальном, духовном уровне. Значит, эта задача нам по плечу. И мы ее одолеем!
Ватикан.
Апартаменты его святейшества Пия Двенадцатого
Глава Римской католической церкви был уже далеко не молод. К тому же за последние годы его здоровье сильно ухудшилось – болезнь желудка и нежелание отказаться от прежнего образа жизни с привычной постоянной упорной работой на благо церкви подточили его. Но ум его оставался по-прежнему ясен, – и папа внимательно слушал все, что докладывал отец Серхио. Который не жаловался на память и пересказал содержание увиденного им фильма из будущего и последовавшей затем беседы с преемником советского вождя во всех подробностях.
– Еще это, – добавил в конце святой отец, подав папе несколько листов с печатным текстом, графиками и диаграммами. – Некоторые сведения об экономике и демографии будущего, а также прогнозы на еще более дальние времена. И еще статья о политике США в начале двадцать первого века. Все подтверждает, что образ жизни, который американцы навязали миру, ведет к неминуемой экономической, гуманитарной и демографической катастрофе, которая, по всей вероятности, произойдет уже в середине следующего века, если не гораздо раньше. И это если вместо нее не будет Третьей мировой войны – а вероятность ее в начале двадцать первого века признается даже более высокой, чем во времена нынешние и во времена противостояния СССР и США. Несмотря на то что СССР в том мире не стало, а коммунизм считается потерпевшим поражение!
– Так-так, – пробормотал его святейшество, углубившись в изучение документов. – Да, по всей вероятности, это так. И наши коммунистические друзья полагают, что их путь позволит этой катастрофы избежать?
– Они не рискуют заглядывать настолько далеко в будущее, – ответил отец Серхио после секундного молчания. – Но да, они считают, что путь коммунизма, с его бульшим вниманием к людям и развитию науки, делает шансы человечества на избежание той или иной катастрофы куда большими, чем путь, избранный США – безудержное потребление, основанное на ограблении остального мира и оборачивающееся разрушением морально-культурных ценностей и стремительной переработкой ресурсов планеты в отходы. К тому же они признают, что в прошлом и в иной истории коммунисты совершили ошибку, проявляя враждебность к церкви, особенно к ее консервативной части. Как, впрочем, ошибку совершили и мы, считая главным врагом коммунизм и не заметив, как на Западе и даже в рядах собственных служителей взросло нечто, угрожающее основам христианства куда больше.
– Вчера я беседовал с кардиналом Спеллманом, – произнес папа, – который предостерегал меня от «идиллии слишком тесной дружбы с русскими коммунистами». Заметив, что все «вольности» Православной церкви в СССР исключительно оттого, что ее никто там не считает серьезным конкурентом – ни Коммунистическая партия, в споре за идею, ни лично вождь Сталин в борьбе за власть. Равно как и мусульманам в СССР дозволено организовываться, собираться и даже готовить кадры служителей – исключительно при условии не только лояльности к советской идеологии и власти, но и признании своего подчиненного положения. И что хотя верить или не верить в Бога считается личным делом каждого, – но на уровне Партии никакой терпимости к «опиуму для народа» быть не может. Это так?
– Вернее сказать, борьба ведется на нейтральном поле: за души тех, кто пока не принадлежит ни к Партии, ни к вере, – ответил Серхио. – Партийные органы в СССР категорически не оказывают Церкви никакой поддержки, но и не мешают. Ведется активная атеистическая, но не антицерковная пропаганда – обращенная прежде всего к тем, кто еще не сделал свой выбор. Да, коммунисту категорически не комильфо быть верующим и даже посещать службы – с одним исключением: если он не итальянец.
– И за что нам такая привилегия?
– Образ нашего народа, к созданию которого в СССР приложила руку советская пропаганда, рассказы их граждан, побывавших у нас, ну и наша героиня Лючия, не скрывающая, что она истовая католичка, и в то же время коммунистка. В итоге в глазах русских религиозность считается неотъемлемой особенностью итальянцев – которую надлежит уважать. Тем более что исторически у русских нет особых счетов и обид к Римской церкви – на англосаксонских протестантов гораздо больший зуб. Еще одна характерная особенность – если до революции основным иностранным языком русского «образованного класса» был французский, затем перед войной в советских школах и вузах преподавали немецкий, как «общеинженерный», ну а в будущем того мира это место займет английский, – то сейчас русские школьники и студенты в равной мере учат немецкий и итальянский. Также, и это я слышал не только от Пономаренко, но и от некоторых партийных чинов среднего звена, «мы и вы (то есть коммунисты и Церковь) считают высшей ценностью духовное развитие человека, – ну а капиталистам нужен нерассуждающий механизм, рабочий или солдат».
– Положим, самые непримиримые свары бывают как раз между теми, кто кормится на одной лужайке, – заметил папа, – но в данном случае это дело не завтрашнего, и даже не послезавтрашнего дня. И наша задача – провести корабль нашей Церкви между теми рифами, что встают по курсу сейчас. Возможно даже, связь между уничтожением нашими истинными недругами христианской морали и экономикой – куда больше, чем кажется на первый взгляд… но не будем выносить поспешных суждений. И к тому же нам и тут пока нечего делить с Советами, – а что будет когда-то, тогда и посмотрим. Вы, мой друг, я вижу, уже убеждены, что в двадцать первом веке приближается апокалипсис?
– Как можно быть уверенным в том, что не дано знать наверняка никому, кроме Господа… – развел руками святой отец. – Однако признаки весьма тревожны. К тому же апокалиптические ожидания весьма распространены в то время, как мне удалось узнать. Очередное предсказание о грядущем конце света дается едва ли не на каждый наступающий год.
– Такие ожидания уже бывали раньше, – заметил Пий. – Как и темные времена, как, например, в эпоху папы Либерия, когда еретики захватили власть почти во всей единой тогда Церкви… Впрочем, если рассматривать вопрос практически, то для нас не должно иметь значение, грозит ли будущее истинным апокалипсисом, или же просто очередной темной для христиан эпохой, – мы в любом случае должны приложить все усилия, дабы это предотвратить. При этом мы отнюдь не пойдем против воли Божией, ибо, дав людям знание о возможном будущем, Он всегда дает и возможность такого будущего избежать. И грядущий апокалипсис может быть отложен, если люди отринут грех и обратятся к Богу. И… Не ради праздного любопытства, но ради нашего дела – сколько лет мне осталось пребывать на этом свете?
– В иной истории датой вашей смерти обозначено 9 октября 1958 года, – осторожно сказал отец Серхио. – Причина – инфаркт миокарда, приведший к острой сердечной недостаточности.
– Отлично, – казалось, папа не только не огорчился, но даже обрадовался услышанному. – Значит у нас в запасе еще почти пять лет – и я успею сделать все, что в моих силах, для спасения нашей Церкви!
– Но должен заметить, что даты смерти людей, также как и прочие исторические события, не являются неизменными, – поспешил добавить святой отец. – Так, советский вождь Сталин должен был умереть в марте этого года, но благодаря тому, что стал своевременно заботиться о своем здоровье, он жив до сих пор и отлично себя чувствует. Насчет же вашего здоровья товарищ Пономаренко также сообщил мне важную информацию. В следующем году у вас должен произойти приступ гастрита и желудочное кровотечение. В той истории вы, надеясь восстановить здоровье, проходили курс так называемой «клеточной терапии» у швейцарского врача Пола Ниханса…