– Пессимист. Я вижу города, где людям невозможно дышать, где нельзя пить воду. Заводы работают по-прежнему на нефти, нигде больше нет угля, уничтожают леса и живущих в них животных. Человек одержал верх над природой. Люди болеют, у них депрессия. Они спасаются от тоски на спортивных матчах, которые становятся все более жестокими.
– А ты, Маркиз?
– Я вижу мир, где победили машины. Для Барона будущее – это «Безумный Макс», для Герцогини – «Зеленый сойлент», для Виконта – «Роллербол», а для меня – «Матрица» или «Терминатор». Компьютеры и роботы сделают нас рабами, когда поймут, что мы не в силах справиться сами с собой. А ты, Принцесса?
– Я? Тоже пессимистка. Я вижу всю планету под властью религиозных фанатиков. Кроме яростного религиозного фанатизма нет больше никаких политических доктрин. Нетерпимость, национальная рознь, насилие, запреты. Рядом с будущим миром тьмы теперешние экстремисты покажутся людьми умеренных взглядов. Женщин низвели до кур-несушек, они сидят дома и смотрят за детьми. Их лишили права на образование и общение. Мужчины признают только силу.
– Такого я не видел ни в одном фильме, – признал Напраз. – И в книгах тоже такого не читал. Думаю, даже авторы научно-фантастических романов боятся описывать фанатиков. Они знают: эти ни перед чем не остановятся, и шуток они тоже не понимают.
– А вы, Шарль? – обратился с вопросом к гостю паренек с синей прядью.
Шарль де Везеле в пластиковой маске с покрасневшими глазами напоминал птицу с большим толстым носом.
– И я пессимист. Я верю в предсказание майя. Думаю, что в две тысячи двенадцатом году парад планет повлияет на ось Земли. Изменится земное притяжение, и мы все улетим в космос. Или взорвемся, как кукуруза на сковородке. Это и будет Апокалипсис.
Ким Виен записал варианты искупленцев на Дереве Возможностей. Листочки с вариантами повисали на ветвях с номерами от 1 до 5. На каждом красовалось имя и фамилия автора и дата. Ким не забыл даже знак копирайта, как будто на описание будущего кто-то выдавал свидетельства.
– Мы все нарисовали печальное будущее, возможно, потому что нас им постоянно пугают по телевизору и в кино. А теперь давайте попробуем нарисовать хорошее будущее, как если бы мы были оптимистами. Давай начинай, Барон.
– Противоположность ядерной войне – это полное разоружение и мир во всех уголках Земли. За соблюдением общих для всех законов следит Ассамблея наций, что-то вроде ООН, она не дает ходу местным мафиям и защищает права человека. Нужна еще Ассамблея мудрецов, наделенных исполнительной властью, чтобы следить за миром во всем мире. Они бы навели порядок с налогами, образумили политиков. Завели бы полицию, которая заставляла бы людей уважать друг друга, несмотря на их врожденную тягу к разрушению.
– Герцогиня?
– Ладно, противоположность перенаселения – это регулируемая рождаемость. Я тоже вижу Ассамблею мудрецов всех народов, которую предложил Барон. Благодаря медицине уменьшилась детская смертность, все отдают предпочтение не количеству, а качеству. Закон – один ребенок в семье, но он должен быть любим, его должны кормить и воспитывать. Никаких педофилов, никаких преступных родителей, родители любят своих детей и развивают в них все, что в них есть лучшего. Установлены новые семейные законы. Люди остаются вместе до тех пор, пока друг друга любят. Нет принуждения, есть согласие.
Подумать только! Эсмеральда, с которой у меня было столько проблем, думает точно так же, как я…
Бывшая модель и актриса откинула со лба рыжую прядь.
– И еще: люди будут часто ходить в кино. Я считаю, что кино учит мечтать, прибавляет ума и чувствительности. Да, я вижу мир, в котором люди смотрят, по крайней мере, по два фильма в день, а не воюют и не досаждают друг другу. Все. Больше мне нечего сказать.
– Виконт?
– Продолжая мысль Орландо о всеобщем мире и идеи Эсмеральды об ограничении рождаемости, праве каждого ребенка на любовь и образование, я скажу, что мы должны подписать мирный договор с природой. Твою Ассамблею мудрецов, Орландо, я представляю себе как коллегию адвокатов. Адвокатов разных животных. И еще, например, леса. Почему нет? До всех решений в области политики и экономики эти адвокаты должны высказывать свое мнение. Например, мы не строим эту плотину, она нанесет слишком большой ущерб флоре и фауне. Зато они будут поощрять пристальное изучение растений и животных, и, возможно, ученые откроют в их генетических кодах лекарства от любых болезней. Я убежден: как только исчезает очередной вид животных, исчезает лекарство от болезни, которая будет мучить нас в будущем. Пора перестать считать природу врагом, которого нужно победить, она наш союзник и может нам помочь. Если вы, конечно, понимаете, о чем я.
– Маркиз, твой позитивный взгляд на будущее.
– Анархия. Нет полиции, нет солдат, нет священников. Нет морали. Нет специалистов. Каждый абсолютно свободен, но ответственен за свои поступки и заботится об интересах всех. У всех присутствует врожденная общественная жилка, никому не хочется угнетать, обирать и обижать соседей. Нет хозяев, нет рабочих, нет начальников, нет подчиненных. Ни рабов, ни рабовладельцев. Со школы детям прививают любовь к инициативе, они не ждут, что их будут обслуживать. Правильная формула: «свобода рождает ответственность», а не наоборот.
– Даже я согласен на этот раз с нашим болтуном, – признался Викинг. – Люди требуют свободы, но когда получают, не умеют воспользоваться.
В подтверждение своей мысли Викинг плюнул. Ким твердо продолжал:
– Технологии будут применяться умнее. Машинам поручат тяжелые работы, которые старят нас до времени. А мы сможем располагать своим временем и заниматься тем, что любим. Машины помогут нам справиться с загрязнением. Думаю, наука сумеет устранить дефекты своей же деятельности. У машин появится интеллект, они начнут осознавать себя и свою жизнь. Продолжая мысль Напраза, предлагаю адвокатов для роботов, чтобы договариваться с ними, чтобы они работали по своей воле.
– Шарль?
– Я… Я пока ничего не вижу. Я пропущу свою очередь. Хотя впрочем… Кроме адвокатов животных, растений, роботов я вижу в международной Ассоциации мудрецов адвоката всей нашей планеты. Все должны понять: жизнь огромного живого существа по имени Гайя могут отравить паразиты. Министерство будущего будет активно работать, отодвигая все дальше конец света. Все решения планетарного уровня будет принимать наше министерство.
Мысль всем понравилась, и жители Искупления одобрили ее дружными плевками.
– А ты, Кассандра, что скажешь? – спросил Шарль де Везеле.
– Кроме адвокатов животных, растений, машин, роботов и планеты в целом, должен быть адвокат детей. Я имею в виду адвокат будущих поколений.
– Странная мысль, – не удержался от замечания Напраз.
– Он будет говорить от имени наших детей и детей наших детей. Мы должны будем обсуждать с этим адвокатом проблемы загрязненияф воды и воздуха, имея в виду будущие поколения.
Ким сделал синими положительные варианты будущего, красными отрицательные. В центре он поместил белые листочки для нейтральных вариантов, и все принялись размышлять над вариантами, которые не были бы ни положительными, ни отрицательными. Заговорили о развитии туризма, кино, интернета, о покорении космоса.
Увлеченные общением, члены министерства будущего просидели в хижине целый день и забыли даже о еде. Они придумали множество вариантов будущего и развесили листочки на нижних и верхних ветках Дерева Возможного.
Чем больше они придумывали, тем интереснее им становилось и тем больше мыслей роилось у них в голове.
Похоже, в этом и состояло открытие моих родителей. Мозг можно использовать любым образом, в том числе и для концепций будущего. Достаточно начать и потом упражняться каждый день.
Дерево Возможностей вскоре оделось пронумерованными листиками.
К часу дня Шарль де Везеле, устав потеть в маске, снял ее. Его несколько раз вывернуло наизнанку, но постепенно с помощью советов окружающих он приспособился и стал дышать.
– Солдаты внутренних войск привыкают даже к слезоточивым газам, – сообщил Орландо, – а о нашем воздухе нечего и говорить, можно к нему приспособиться. И потом даже скучать по нему…
В десять часов вечера они все еще возбужденно, перебивая друг друга, уточняли старые концепции и выдвигали новые.
Одну Кассандру не коснулась общая эйфория.
Слишком все легко. Не годится.
Растет гора гипотез, мы можем в ней потеряться.
Фантазии, они пьянят.
Нам нужен метод, механизм, который бы все упорядочил. Если не распределить все наши идеи правильно, они будут торчать во все стороны и мешать друг другу.
В природе существует время активности и время отдыха. Одни листья потребляют свет, другие спят. Они находятся на определенном расстоянии друг от друга, и его даже рассчитали. Кажется, я читала об этом в детстве в какой-то книге.
Что-то о золотом сечении. Да, вспомнила! Листья подчиняются закону золотого сечения: единица плюс корень квадратный из пяти, поделенные на два.
Наше дерево должно подчиняться природной логике, тогда по нему побегут соки, а иначе оно будет держателем мертвых листьев.
Брат! Помоги мне найти способ использовать наш новый инструмент!
– У тебя странное лицо, Принцесса, – сказал Напраз. – Что не нравится?
Кассандра не ответила и не слишком решительно потянулась к бутылке с ромом, стоявшей возле компьютера. Налила себе полный стакан и, закрыв глаза, морщась, выпила.
Налила второй, потом третий. Помотала головой, рыгнула, приводя мысли в порядок, потом выпила еще один и кончила тем, что опрокинула в рот всю бутылку.
– Эй, Принцесса, вспомни, что с тобой было, – забеспокоился Орландо, пытаясь отобрать у нее ром.
Но Кассандра успела все допить до конца, бутылка выскользнула у нее из рук и разбилась. Орландо, сердито ворча, уселся на место.