– Но она думает, что я мертва, – напомнила Белоснежка. Девушка встала, выпрямившись в полный рост. – Королева хотела избавиться от законной наследницы, чтобы продолжать сидеть на троне. Судя по вашим собственным словам, она определённо не заботится о своём народе. – Девушка прокашлялась, готовясь выразить своё негодование, вызванное всей той несправедливостью, о которой она только что узнала. – Нельзя допустить, чтобы королева Ингрид продолжала править страной. Я буду сражаться с ней до последнего вздоха, – произнося эти слова, принцесса не сомневалась, что так оно и будет.
– Что, если она попытается уничтожить нас за то, что мы впустили тебя? – спросил Скромник. Вдалеке послышался волчий вой, и он вздрогнул. – Всё это время нам удавалось не привлекать к себе излишнего внимания с её стороны.
– Не привлекать её внимания? Она забирает всё, что у нас есть, – напомнил ему Умник. – Вскоре у нас совсем ничего не останется, тогда она и с нами разделается, поскольку мы уже будем для неё бесполезны. Я считаю, мы должны помочь принцессе. – Он улыбнулся девушке.
Простак подошёл поближе и встал рядом со стулом, на котором сидела Белоснежка.
– Согласен, – поддержал их Весельчак, к ним присоединились Чихун и Соня. Следом своё согласие дал Скромник. Все взгляды устремились на Ворчуна, поскольку он единственный держался в стороне. Ворчун сидел, скрестив руки на груди и глядя на огонь, а не на виновницу голосования.
– Я не позволю ей продолжать приносить моим людям страдания, – вновь объявила Белоснежка властным голосом. – Если вы мне поможете, я сделаю всё возможное, чтобы вернуть мир и процветание этому королевству, которые царили здесь в былые дни. – Девушка посмотрела на Ворчуна. – Я знаю, что подвела вас, но впредь этого не случится. Вы не знаете, через что мне пришлось пройти. И только лишь потому, что мне не хватало смелости. – Принцесса расправила плечи и посмотрела на своих новых друзей с непоколебимой решимостью. – Теперь я не боюсь.
С минуту Ворчун внимательно её изучал. Наконец он заговорил:
– Идёт. Можешь рассчитывать на нашу помощь. – Остальные заулыбались.
– Спасибо, – поблагодарила Белоснежка, чувствуя себя так, словно у неё гора свалилась с плеч. Впервые за долгое время она не была одинока. Каким-то чудом она нашла этих человечков, и теперь они стали её союзниками. Казалось, что сама судьба привела её в их дом.
«Мама, отец, я больше вас не разочарую», – подумала девушка.
Белоснежка села обратно на стул:
– Для начала нам нужен план.
Пробежавшись по дому, Простак нашёл бумагу и несколько перьев для письма. Принцесса благодарно взяла перо, в то время как другие заняли свои места за столом.
Она взглянула на друзей:
– Давайте решим, как мы собираемся вернуть наше королевство.
Ингрид
На всём белом свете не было никого счастливее их.
Поначалу Ингрид думала, что увлечение постепенно ослабеет. Фермер и его жена едва смотрели друг на друга. Её собственные отец и мать, в тех немногих воспоминаниях девушки о моментах, когда они были вместе, определённо не выказывали взаимную привязанность на глазах у дочерей. Но между королём Георгом и Кэтрин всё было иначе. Казалось, их чувство день ото дня лишь крепло.
Фермер не возражал против того, чтобы выдать Кэтрин замуж, но не хотел, чтобы Ингрид продолжала его обременять. Кэтрин предложила сестре комнату в замке, но Ингрид её жалость была ни к чему. Как только стало понятно, что перемены неизбежны, она практически тотчас переехала к своему учителю, заняв место на полу лавки. Могло быть и лучше, но, по крайней мере, она была свободна.
Улыбка, которую она, скрипя зубами, пыталась натянуть на своё лицо во время свадьбы, устроенной с роскошью и торжественностью, больше походила на гримасу. Присутствующие были в восторге от мысли, что выходец из народа может составить пару представителю монаршей семьи и что Кэтрин произвела на короля впечатление своей изобретательностью и добродетелью. Гром фанфар огласил королевство, и все его жители отложили свои будничные дела. В тот день не работал ни один подданный. Ни на одном поле не было сбора урожая, ни в одном карьере – добычи полезных ископаемых. Представители всех сословий и ремёсел были приглашены на праздник. Ингрид сочла такой жест глупым. Королевство могло пострадать от череды грабежей, пока народ занят танцами, но Кэтрин была уверена, что этого не случится. А Георг, само собой, прислушался к её мнению.
Только на это он и был способен – выслушивать предложения Кэтрин.
Ингрид от этого тошнило.
Именно Кэтрин предложила каждые несколько недель открывать дворцовые ворота для приёма посетителей в саду, где подданные могли пообщаться с королём. Именно ей пришла в голову идея начать развивать в королевстве сельское хозяйство, в результате чего фермер и его жена смогли возглавить торговлю на рыночной площади в деревне, где все подданные могли приобрести свежие овощи и фрукты по доступной цене. Она вкладывала время и силы в украшение замка, чтобы сделать его приятным глазу каждого, и отдала распоряжение построить нелепый птичник в саду, куда приглашала людей полюбоваться на разные виды птиц, обитающих в королевстве.
С тех пор был введён запрет на чрезмерное повышение цен: великолепнейшие яблоки из фруктового сада стали доступными и для простолюдинов. Это решение Ингрид также сочла глупым. Как королевство заработает денег, если король с королевой не пользуются возможностями, Доступными правящему сословию? Будь она на месте сестры, Ингрид не допустила бы таких послаблений государства в отношении его торговцев и не согласилась бы на обмен и торговлю товарами с другими королевствами, вместо этого сохранив все богатства здесь, в стране, которой они принадлежали. Она бы не позволила супругу выглядеть слабым в глазах его врагов. Но в своих решениях Кэтрин была непоколебима. Да и Георг любил Кэтрин, а не Ингрид, поэтому слушал только её. Сестра убедила короля в том, что быть добрым по отношению к своему народу важнее, чем внушать ему почтительный страх. Ингрид не сомневалась, что однажды придёт день, когда они оба пожалеют о своих убеждениях, но он всё никак не наступал. Королевство процветало... Как и любовь короля и королевы.
– Как небо синеет, трава зеленеет, так над человеком привычка довлеет. Георг пред тобою совсем не ответчик, жена – вот единственный мужу советчик, – объявило зеркало, когда Ингрид рассказала ему о своём недовольстве проводимой в королевстве политикой.
Спустя несколько месяцев после свадьбы Кэтрин прибыла в лавку в сопровождении королевской стражи.
Едва учитель Ингрид завидел стражников, в собственном ларьке его и след простыл, но девушка даже с места не сдвинулась и не сводила с сестры глаз. На Кэтрин был наитончайший шёлк, какой только можно было найти в королевстве – платье из него было сшито специально для неё. Ингрид также отметила, что у сестры изменилась причёска: копна локонов была забрана наверх, открывая лицо девушки, но тиара на её голове всё равно казалась слишком большой, словно Кэтрин оделась в костюм королевы для маскарада.
– Чего ты хочешь? – спросила Ингрид, наслаждаясь тем, что на её территории сестра чувствует себя неуверенно. Если говорить о мире зелий, трав и книг с заклинаниями, о которых Кэтрин ничего не знала, то положение, которое занимала Ингрид, было даже выше. Девушка не смогла устоять перед искушением обмануть саму себя таким ходом мысли. Ей было всё равно, кем Кэтрин себя считала теперь, когда у неё был титул. Она была и всегда будет младшей сестрой Ингрид.
Кэтрин каким-то образом почувствовала то же самое. Она устремилась к сестре, стража последовала за ней всего в нескольких шагах.
– Мне невыносима мысль, что я больше не вижу тебя каждый день.
– Ты сама оставила меня, – бесстрастно заметила Ингрид. – Я бы никогда тебя не покинула.
– Я вышла замуж, – попыталась объяснить Кэтрин, на её лице отразились душевные муки. – Я не оставляла тебя.
– Нет, именно так ты и поступила, – ответила Ингрид, отводя глаза. Её взгляд приковала задняя комната лавки, где девушку ждало зеркало. Всегда ждало. – Ты думала, я смогу жить на ферме без тебя? Я вынесла всего день, а потом вспомнила, что всегда была там лишней. И вот теперь я сплю здесь, на холодном полу в лавке моего учителя, – Ингрид металась из угла в угол, словно разъярённый зверь. Её глаза горели, когда она устремилась в сторону сестры. – Теперь ты счастлива?
Она приблизилась чересчур близко. Стражники вышли вперёд, предостерегающе направив лезвия своих мечей в её сторону.
– Ты не смеешь угрожать королеве, – гаркнул на неё один из них своим грубым голосом.
Кэтрин подняла руку:
– Всё в порядке. Прошу вас не вмешиваться. – Подчинившись приказу, стражники вернулись на свои места.
Это было просто смешно, ну почти. В руках её сестры была такая власть, а она и понятия не имела, как ей следует пользоваться.
– Со дня моей свадьбы я неоднократно предлагала тебе покои в замке, но ты, тем не менее, каждый раз отклоняла моё предложение, – осторожно продолжила Кэтрин.
– Всё потому, что мне не нужна твоя жалость, – сказала Ингрид.
– О жалости речи и не идёт! – настаивала Кэтрин. – Мне не нравится, что ты живёшь здесь одна, изучая чёрную магию днями и ночами напролёт.
– Это не чёрная магия, – возразила Ингрид. Между ними и раньше довольно часто случались разговоры на эту тему.
– Ну, называй это как хочешь, – согласилась Кэтрин, смягчив тон. Она посильнее закуталась в накидку, словно пытаясь защитить тело от пронизывающего холода. – Мне не нравится думать о том, что по ночам, когда твой учитель уходит, ты здесь совсем одна. Поэтому, если ты не принимаешь моё приглашение занять в замке покои, возможно, ты согласишься стать частью королевского двора.
– Что? – удивилась Ингрид.
Кэтрин смущённо улыбнулась:
– Я уже всё обсудила с Георгом. Конечно же, он согласился. Ведь ты моя сестра. У меня не осталось другой семьи, поэтому я хочу, чтобы ты была рядом. Я хочу заботиться о тебе так же, как ты заботилась обо мне.