— Мы не можем ждать годы, — рявкнул Ло Сайди.
— Не можем, — согласился Роган. — Но у нас, в сущности, только один враг — паук в центре паутины. Взять сейчас Ту’Кикропса, пока он не слишком глубоко закрепился, и это очень быстро отразится на всей его партии. Он ни с кем не делит власти, такой тип людей никогда этого не делает. Мы должны его взять.
— А он на Бруме и, без сомнения, окружен самой лучшей охраной, какая существовала со времен Великой Войны, — заметил Ло Сайди.
— Именно так. А мы не экипированы для ведения войны по всему перекрестку времени, — уточнил Роган. — У нас очень мало людей и практически нет припасов. Нам остается выбор: либо согласиться на высылку в пустой мир и тем спасти наши шкуры, или же захватить Ту’Кикропса.
— Но у него наготове мысленный контроль для всякого, кто ступит на Брум. Есть ли у вас какая-нибудь защита против этого, сэр? — спросил Блейк.
— У меня есть личный блок. Я ношу его с тех пор, как получил первые рапорты о беспорядках. Поэтому им не удалось захватить меня.
— Человека можно оглушить или одолеть физической силой, — сказал Ло Сайди, — или даже поразить лучом.
— Я слишком нужное орудие, по крайней мере, сейчас, чтобы меня убивать, — просто сказал Роган. — То, что я скажу под мысленным контролем, слишком ценно, чтобы Ту’Кикропс решился пренебречь этим. Так что они постараются взять меня живым. Вот тогда, содрав с меня блок… — Роган махнул рукой жестом отчаянья.
У Рогана был какой-то замысел. Блейк понимал это. И, кажется, догадывался о его сути. Блейк Валкер, единственный из людей этого временного убежища, не зависит ни от какого механического блока. Его не одолеют мысленные атаки отрядов Ограничителей. Но Ограничители уже знают об этом от Карлгсона.
— Они видели тебя только таким, каким ты был в Нью-Британии, — сказал Ло Сайди, словно читая мысли, хотя Блейк знал, что тот не мог это сделать. — На Бруме тебя почти никто не знает. Ту’Кикропс, конечно, слышал, что ты был с Мэрфи Роган. Идет ли его информация дальше…
— Идет, если он так хорош, как ты полагаешь, — подчеркнул Блейк.
Пока они говорили, Роган погрузился в размышления и, видимо, не слышал ни слова, потому что вдруг сказал:
— Я — единственная приманка, на которую клюнет Ту’Кикропс. Взять его могу только я.
— И у нас нет ни малейшего шанса добраться до него, не подвергнувшись контролю, — уверенно сказал Ло Сайди.
— У меня есть! — сказал и сам удивился Блейк. Что за нелепая идея?
Оба мужчины смотрели теперь на него с напряженным интересом, словно ждали нужного им ответа.
— Вы говорите, что Ту’Кикропс знает, что я был с Мэрфи. Значит, он знает и о том, что нас бросили на Проекте. Не потому ли, что из-за уверенности в нашем пребывании там, он решился поставить вам ловушку, сэр? Ту’Кикропс не мог предвидеть, что мы убежим.
— Он захватил двух людей отсюда. Он допросит их, — ответил Роган.
— Да, но их взяли до нашего прибытия. Они знают, что вы послали за дочерью, но не знают, приедем ли мы. Вы ведь и сами не были в этом уверены.
— Это верно. И никто не понял, как я узнал, куда послать за вами. — Роган рывком сел на постели.
— Что у тебя на уме, Валкер? — спросил Ло Сайди.
— Я подумал: когда Ограничители узнали, что я был с Мэрфи в испорченном челноке, они, разумеется, навели обо мне справки.
Оба мужчины кивнули.
— Ту’Кикропс знает, что я не уроженец Брума и, следовательно, представляю собой фактор, в котором он не может быть уверен. Не примет ли он версию, что я всего лишь «искатель счастья», как говорят в моем родном мире, наемник, легко меняющий сторону, если это выгодно? Я мог бы сказать, что втерся в корпус только потому, что они не сумели стереть мою память. В какой-то степени это правда. Если я сумею подъехать к нему и предложу сделку…
— И ты хочешь рискнуть? — спросил Роган, пристально глядя на него.
— Я думаю, что запасов здесь мало, — сказал Блейк вместо ответа. — Долго ли мы сможем отсиживаться? Теперь у них есть код для этого мира. Мы можем разбежаться, спрятаться, но преимущество всегда будет на их стороне. Единственный наш шанс — действовать первым.
— Если преимущество всегда за нами, зачем Ту’Кикропсу заключать какую бы то ни было сделку с тобой? — спросил Ло Сайди.
— Думаю, что он хочет быстрых результатов. Возможно ли прочесать весь этот уровень, если мы скроемся? И у нас есть челноки. Как предупредить наш прыжок? Тибурун — опытный разведчик, он даже может найти для вас другой не кодированный уровень.
— Разумные доводы. Но Ту’Кикропс не дурак.
— Вы хотите сказать, что я ему неровня? Однако я и не претендую на это. Но если он будет судить о моих мотивах по…
— …по тому, что ему более знакомо? — кивнул Роган. — Да, он может тебе поверить. И не будет читать в твоих мыслях, чтобы узнать что-нибудь еще.
— Захватить Ту’Кикропса — это только начало, — сказал Ло Сайди. — А что потом?
— Достаточно ли сильно он ненавидит вас, чтобы считать это личной дуэлью, сэр? — спросил Блейк Рога на.
Роган дернул одеяло на ногах.
— Нет… не уверен…
— Во всяком случае, он пошлет за вами отряд и меня в качестве проводника. А вы устроите здесь западню. Это в ваших силах.
Ло Сайди слегка улыбнулся.
— Мы рады самому малому шансу. Будем надеяться, что фортуна не поссорится с нами!
Уничтожив все следы переодевания в нью-британского торговца и в пограничного охотника Империи и снова надев свой служебный костюм, Блейк сел в пилотское кресло челнока. Он так и не знал, что заставило его сделать то дерзкое предложение. Он был из тех, кто не радуется зову борьбы, не ждет его. Ожидание всегда было для него самой трудной стороной дисциплины. Сейчас оружием ему служил не станнер, настроенный лично на него, а вся информация о противнике, какую мог предоставить Роган, список тех, кто мог оказать какую-нибудь помощь в том случае, если не попал еще под контроль Ограничителей, и карта штаб-квартиры перекрестка.
Как только его машина вылетит на Брум, основная часть беженцев должна перебраться в другой мир этого уровня и спрятаться там от нового рейда. А Ло Сайди начнет устройство ловушки к возвращению Блейка с силами Ограничителей.
Тибурун установил код Брума на челноке, так что Блейк мог не бояться каких-либо неожиданностей. А там уж придется действовать по обстоятельствам. Блейк не был героем, он просто был единственным человеком, имеющим естественную защиту для выполнения своей роли.
Путешествие шло как обычно. Но когда сигнал сообщил, что он прибыл на Брум, Блейк немного задержался перед панелью управления. Он не сомневался, что Ту’Кикропс заинтересуется им. Необходимо только подогреть этот интерес настолько, чтобы добиться личного свидания с Ту’Кикропсом, а затем сыграть на вражде между лидером Ограничителей и Роганом. Если такой разговор не убедит Ту’Кикропса, надо заставить поверить его в самого Блейка.
Блейк встал. Пора выходить, чтобы не возбудить подозрение. Он открыл люк и вышел в терминальную станцию. Он увидел перед собой ряды челноков. Ему еще ни разу не приходилось видеть их в таком количестве сразу, даже в больших экспедициях.
Перед строем накрепко припаркованных челноков стояли Три человека. Двое были в полевой форме патрульного корпуса, но Блейк их не знал, а третий — в гражданском, с широкой белой полосой на рукаве. Этот человек послал мысленный зонд Блейку.
— Ничего ты этим не добьешься, парень, — с расчетливой наглостью заметил Блейк, — я тебе не по зубам.
Тот сосредоточился и снова нанес мысленный удар, который болезненно отозвался в Блейке, но не повредил его блок.
Те двое, что стояли по обеим сторонам этого человека, выступили вперед. Лица их ничего не выражали, руки держали станнеры — почти единственное разрешенное оружие на Бруме. Блейк не имел желания даже на секунду подвергнуться их действию, хотя стрелы имели очень непродолжительный эффект.
— Я приехал по своей воле и не сделаю вам ничего плохого, — сказал он. — Спросите Ту’Кикропса, не хочет ли он увидеть Блейка Валкера. Полагаю, что всякое причиненное мне препятствие будет не одобрено.
Один из патрульных прицелился и выстрелил как раз в то мгновение, когда Блейк заметил неуверенность в лице гражданского. Но было поздно: стрела уколола Блейка в горло над самым воротником. Он качнулся вперед. Против этой атаки патрульный был бессилен.
Блейк пришел в себя от резких пощечин. Он стоял между двумя мужчинами, которые держали его, в то время как третий время от времени бил по лицу — грубый, но эффективный метод приведения в сознание. Это были не те, что встречали его в терминале. Как ему показалось, он находился теперь в кабине одного из Командующих сектором.
— Поверните, — приказал раздраженный голос откуда-то сзади. Державшие Блейка повернули его лицом к письменному столу, за которым сидел командующий Ту Франг, доверенный офицер корпуса. Пару секунд Блейк был в недоумении: неужели он в руках тех, кто поддерживал старый режим? Может, у Ту’Кикропса вовсе не такой размах, как считали беглецы с Брума?
Однако Блейк ощущал не только действие тех, кто приводил его в чувство, но и сигнал собственного предупреждения. А на последнее он полагался больше, чем на что-либо другое. Опасность! В этой комнате он, можно сказать, чувствовал ее носом.
— Почему… — надо было дать им знать, он пришел в сознание, но голос прозвучал странно даже для него самого, как бы издалека.
Человек в форме патрульного, который занес было руку для удара, изменил намерение и, схватив Блейка за волосы, поднял его голову вверх.
— Он в порядке, — доложил он Ту Франгу.
— Почти. Давай его сюда.
Они подтащили Блейка к столу. Никаких вспышек, сообщающих о движениях на перекрестках, не было на контрольных приборах, установленных на столе. Была только цепь тусклых зеленых огоньков, указывающих на вернувшиеся челноки. Это было очень странно. Такого Блейк никогда еще не видел.
Вопрос Ту Франга оказался совершенно неожиданным.