На заре его разбудил резкий крик птицы. В наскоро сделанной из плащей палатке молился и разминал ноги офицер, у погасшего костра клевал носом часовой, досматривая утренний сон. Рей попытался сесть, но ремни жестко впились в тело. Раскапывая пяткой песок, он немного откатился, пока не коснулся плечом большого камня. Он осторожно поворачивался, чтобы принять сидячее положение.
Слабый розовый свет востока сгустился. Серая птица падала с высоты, высматривая себе завтрак. Часовой поднял голову, зевнул и шумно сплюнул в огонь, затем встал и со злой усмешкой взглянул на Рея. Ударом сапога в бок он заставил Рея согнуться, а затем толкнул его обратно к камню. Выполнив эту свою обязанность, он отошел раздувать огонь.
Рей тряхнул головой. Засохшая кровь и пыль залепили лицо. В горле и в висках тяжело стучал пульс. Хоть бы освободить руки!
Офицер выкатился из своей палатки и расстегнул пояс, державший его нижнюю тунику. Бросив одежды на латы, которые он снял перед сном, он побежал к воде. Он окунулся в море. Поплыл, но неожиданно остановился и закричал. При этом он указывал в открытое море. И все увидели, как в голубом пространстве появилась черная тень. Вернувшись, офицер стал быстро одеваться, отдавая приказания. Его люди засуетились. Один развязал лодыжки Рея и поставил его на ноги.
Корабль подошел. Он не напоминал ни одно судно, какое когда-нибудь видел Рей даже на старинных изображениях.
Он остановился в полумиле от берега, из его узких бортов выдвинулись весла, и он понесся стремительно, как водяной жук.
Рей видел на рисунках римские галеры, но у тех были мачты и паруса, а у этого только надстройки на носу и корме, покрытые крышей, служившей одновременно и верхней палубой. Шкафут был ниже, и там гребцы работали в открытых впадинах. Острый нос был украшен красочной головой. На высоком шесте полоскался кроваво-красный флаг. От этого гладкого жесткого корабля веяло мощью и угрюмой парадностью. Кто бы ни были люди, захватившие Рея, они явно должны были оберегать себя в этом странном мире. Корабль встал на якорь, а через несколько минут на воду был опущен длинный бот. С ритмичными взмахами весел он приближался к берегу, где ждал отряд охотников с узлами наготове и затоптанным в песок огнем.
Офицер разрезал ремень, связывающий запястья Рея, и положил руку на рукоять меча весьма понятным жестом. Воин как бы говорил:
— Мы тебя освобождаем, но не вздумай бежать.
Команду бота составляли шестеро матросов и офицер. Они громко задавали вопросы охотникам, пока прыгали через борт в воду и подводили бот к берегу. Командир берегового отряда вытолкнул Рея вперед, как бы показывая его. По-видимому, этот его пленник был гордостью отряда охотников, и офицер на боте откровенно завидовал. Затем офицер-охотник указал в глубь страны и что-то спросил, а офицер-моряк ответил кивком.
Взяв на поводки собак, трое охотников ушли, в то время как остальные отправились к боту. Рей влезал неуклюже: его руки и ноги онемели в оковах, и его втолкнули между двумя сидениями. Затем бот пошел обратно к кораблю.
Подойдя к борту корабля, они отталкивались от него короткими веслами, пока им не опустили веревочную лестницу. Сначала по ней поднялись двое из берегового отряда, а затем она была предложена Рею. Он кое-как карабкался, стараясь не качаться и холодея при мысли, что может сорваться и упасть. Тогда его зажмет между ботом и кораблем. Офицер из лагеря лез позади, нетерпеливо подталкивая Рея.
Пленник упал на полный народу шкафут, а офицер за ним вскинул руку, салютуя человеку в красном плаще. Этот красный плащ, похожий на пылающий уголь, бросился ему в глаза сразу. Собственно, это был не плащ, а длинная мантия цвета алой крови. Она покрывала высокого худощавого мужчину от горла до пяток. Округлый, почти лысый череп, большие черные внимательные глаза, похожий на клюв нос, крючковатый, выдающийся вперед подбородок. Человек поглаживал челюсть коричневой рукой и глядел то на офицера, рапортующего ему, то на Рея. Под испытывающим взглядом тусклых черных глаз пленник почувствовал себя неуютно, словно его тела коснулось нечто грязное и скользкое. Охотники и их офицер были жестоки, но этот человек был непонятным Рею. Он был чуждым его природе, миру, из которого он пришел. Рей почувствовал ужас и необходимость восстать против человека в красной мантии и всего, что этот человек представлял.
— Итак… Муриец…
Рей вздрогнул. Он не мог знать этих слов, однако понял их смысл.
— Итак, муриец, ты, как и все ваши, восстанешь против Темного? Ничтожный последователь умирающего племени, ты думаешь, что мы не можем связать твою волю с нашей? Помни: Бык может вырваться из Пламени. И противиться его воле.
Рей затряс головой — не потому, что отрицал сказанное, а желая освободиться от того, что услышал, и одновременно стараясь понять суть. Кто такой Темный? Кто такой муриец?
Слабая тень чувств скользнула по лицу мумии в красной мантии.
— Не пытайся хитрить. Ты прекрасно понимаешь, что тебе говорят. Иди вниз к своему товарищу и учись уважению.
Я читаю его мысли? Наверное, это тоже мне снится. Рей не сопротивлялся, когда трое воинов подошли к нему и потащили по палубе. В дальнем конце судна они прижали его к стене и закрепили железными скобами, вбитыми в обшивку.
— Когда они ушли, он повернул голову и понял, что у него есть компаньон по заключению. Пленник, которого он увидел, тоже был прикован и так близко, что пальцы их рук почти соприкасались. Он бессильно висел, голова упала на грудь, так что длинные волосы закрывали лицо. По всему виду он отличался от членов экипажа корабля. Его кожа была не темнее, чем у Рея, и он был такого же высокого роста. Длинные волосы бронзового цвета были спутаны и испачканы в крови. Желтая туника, доходившая до середины бедер, свисала лохмотьями. Одежда удерживалась на талии незнакомца широким, украшенным драгоценными камнями поясом. На поясе висели пустые ножны, показывающие, что человек когда-то был вооружен мечом. Он был обут в высокие, как у охотников, сапоги, но неизмеримо лучшей выработки.
Рей подумал, что пленник без сознания. У них была одна беда и, возможно, одна задача. Он тихо свистнул, надеясь на ответ. Ему ответил слабый, как вздох, стон. Рей снова свистнул, и мученик медленно повернул голову.
Черты лица его казались совершенными, несмотря на раны и синяки. Рей когда-то уже видел такие лица, греческие статуи донесли их до нас. Однако были и отличия. Американцу казалось, что у аргонавтов не могло быть таких широких скул, тяжелых век и голубых глаз. Он ошеломленно смотрел на Рея, затем его разбитые губы заговорили. Сначала он задал вопрос на мягком наречии, которым однажды пользовались охотники. Когда Рей покачал головой, незнакомец был явно испуган.
— Кто ты, не знающий языка матери-страны?
Опять Рей понимал не слова, а мысли. Он попробовал ответить. Ведь на этот раз контакт не имел и намека на грубое вторжение.
— Рей. Рей Осборн… Пленник… — ответил он мысленно по-английски, но тот, казалось, понял.
— Откуда ты? Вспоминай, думай медленно, чтобы я мог читать твою память, видеть твоими глазами…
Рей послушно вспомнил свое путешествие от визита к кургану, к загадочному лесу, к встрече с охотниками. Его снова охватила паника. Что произошло? Где он? На каком море? В каком мире?
— Значит, есть возможность пройти сквозь пространство. Но я не узнаю твоего времени.
— Моего времени? — переспросил Рей.
— Да, ты из далекого будущего — или из прошлого. Наакалям известно, что человек может так путешествовать, хотя те, кто пытался — судя по вашим записям — не вернулись. Но с тобой это произошло случайно, что само по себе странно, потому что только ученым первого ранга доступны такие путешествия, и то только после долгой тренировки и изучения магических наук.
Рей поразился. Этот незнакомец, похоже, без всякого удивления принял безумие за возможное, поскольку знал, что это когда-то делалось. Пройти сквозь… Сквозь что? Во что? Куда? Если бы он знал куда, он мог бы закрепиться на чем-то, что имело смысл. Он задал первый вопрос, выскочивший из запутанного клубка мыслей.
— Кто эти люди — на корабле?
Распятый охотно ответил:
— Мы — пленники атлантов — детей Темного. Видишь их знак? И он подбородком указал на красный флаг над палубой.
Но этого не может быть. Атлантида никогда не существовала — это была всего лишь легенда о континенте, предположительно исчезнувшем в результате катастрофического бедствия еще до того, как был заложен первый камень Великой пирамиды. Эта сказка дала название одному из больших океанов родного мира Рея, но она была только сказкой.
— Ты думаешь, что плен помутил мой разум? — спокойно спросил незнакомец. — Я говорю правду. Мы — пленники сыновей Баала, Темного Существа из Великого Мрака. И через пять дней корабль увидит утесы самой Красной страны…
— Это не может быть правдой! — запротестовал Рей. — Атлантида — миф, греческий миф.
— Насчет греческого ничего не знаю, но Атлантида, уверяю тебя, реальна, вполне реальна, ты сам увидишь, когда мы вождем в док Пятистенного Города. Так же реальна, как эти скобы, выкованные ее кузнецами и теперь держащие нас, как ненависть этого сына Баала, который командует судном, как удары, которые они наносят нашим телам. Красные Существа теперь правят ветром и волной Западного моря. Это позор для нас, детей Племени. Атлантида взбесилась. Она считает себя такой сильной, что выступает теперь против всего мира.
— Бред какой-то…
— Почему ты не желаешь понять истины? Ведь это так же очевидно, как то, что мы с тобой существуем. Разве ты не чувствуешь, что исчез из своего времени и появился в нашем.
Почему же противишься своим чувствам? Ученые говорят, чти человек без подготовки не может совершить такое путешествие. Поэтому, наверное, ты сейчас и не можешь осознать очевидное.
— Не смею, — прошептал Рей.
— Значит, ты из тех, кто не может управлять своими мыслями, своими страхами? — спросил незнакомец, и в его голосе прозвучало презрение.