Мы возвращаемся: значит, в чем-то он проиграл. Известия, которые ты везешь, должно быть, очень важны. Но помни: если тебе понадобится убежище, приходи к нам.
— Почему ты мне это предлагаешь? — удивился Рей. — Ты же ничего не знаешь обо мне.
Капитан пожал тяжелыми плечами, словно и сам себе удивился.
— Почему? Я и сам не знаю. Наверное, потому, что ты молод и такой же моряк, как и мы. А я не любитель ни Баала, ни воров в Красных. Мантиях, которые каркают в его храмах. А может, потому, что я хотя бы такой малостью сумею нарушить планы Хроноса. Слышишь? — Они услышали шум, доносящийся с палубы. — Иди наверх. Похоже, я выиграл свой заклад, и… мы входим в гавань.
Рей жадно вглядывался в главный порт Атлантиды, который расположился в широкой бухте с узким входом. Дальше простирался город, — не ярко освещенный, как мурийская столица, а темный, с темными стенами.
— Владения Хроноса. Говорят, что их нельзя штурмовать из-за пяти стен и трех каналов. Однако, — Тейт снова усмехнулся, — это еще никто и никогда не проверял. Дайте мне сотню хороших мечей, немножко везения, и… тогда мы доказали бы, что это далеко не так.
Рей глянул на стоящих на палубе матросов. Они и впрямь были похожи на угрюмых и настороженных волков. Ему показалось, что их глаза, устремленные на береговую линию, светятся жестоким и голодным блеском.
— Я уверен в этом, — ответил он.
Тейт захохотал.
— А Хронос не уверен. Не забудь: если некуда будет деваться, приходи к нам.
Рейдер продолжал путь через огромное скопление кораблей и встал на якорь подальше от доков, где были привязаны торговые суда. Спустили маленькую шлюпку, два матроса сели в нее. Рей кивнул капитану:
— Пусть Солнце… — начал он и, спохватившись, замолчал, поняв, что какой-то фокус памяти сыграл с ним дурную шутку. Его рука потянулась к мечу, хотя победить в таком поединке у него не было никакого шанса.
Но капитан рейдера только остро взглянул на него.
— Придержи язык, Сидик. Ты слишком долго пробыл в мурийских землях. Если здесь услышат такое пожелание, тебя сначала убьют, а потом будут задавать вопросы. Давай проваливай! Но не забывай, что мы здесь…
Рей растерянно перелез через поручни. Он смирно сидел в лодке, глядя на док, к которому они гребли, но мысли его были заняты капитаном Тейтом. Необычная настойчивость, с какой он приглашал Рея к себе в случае беды, — откуда она? Судя по всему, рейдер куда охотнее бы его продал, как только уловил намек, что Сидик совсем не тот, за кого себя выдает. Подозрительность стала теперь необходимым щитом для Рея, но и тут нельзя было переборщить.
У дока стоял человек в простой броне.
— Откуда ты, чужеземец? — спросил он несколько наглым тоном.
— Уйгур, — кратко ответил Рей.
— Твое имя не Сидик?
— Возможно.
— Если ты Сидик, то пойдешь со мной, — сказал солдат, — если же нет, то узнаешь, что небезопасно играть в игрушки с теми, кто кого-то ждет.
Атлант пошел сквозь толпу, и Рей поспешил за ним. Неподалеку возвышалась стена из красного камня. Они прошли вдоль нее до ворот, где перед ними медленно поднялась тяжелая решетка с острыми зубцами. Солдат что-то сказал стражнику, и тот пропустил их на узкий мост через канал, в котором бурлила вода. Мост заканчивался у других ворот, на этот раз в белой стене. Второй мост привел их к черной стене и третьему каналу. И здесь атлант сказал:
— Видишь стражей Атлантиды? Эти мосты хорошо придуманы. Если какой-нибудь враг захочет пройти, ворота закроются, и все мосты исчезнут. Нет такой армии, что могла бы пройти через такую защиту.
Рей вспомнил похвальбу Тейта, который с сотней хорошо подобранных ребят брался доказать жителям города, что они заблуждаются. Рею эта защита показалась слишком грозной для врагов, вооруженных лишь тем оружием, какое он уже видел.
После третьего канала они прошли еще через две стены и, наконец, очутились в городе. Здания здесь были трех цветов: красного, черного и грязно-белого. Казалось, их строили так, чтобы в случае нужды использовать их в качестве укреплений. По улицам ходили люди совсем другой расы. У них не было ни белой кожи, ни высокого роста мурийцев. Они тихо переговаривались на своем гортанном языке, словно опасаясь, что кто-нибудь подслушивает их. У города Хроноса собственный запах, не имеющий ничего общего с обычными запахами больших городов. Это был запах страха. Рей и сам не понимал, откуда он знал это, но был уверен, что это так.
Провожатый привел его на большую площадь. Прямо перед ними было то, что осталось от когда-то величественного храма из белого мрамора. Теперь он был ободран и обезличен. Казалось, это сделали намеренно. Рей заметил, что атланты избегают подходить к нему близко. Перед его широкими ступенями стояли два столба, окутанные пыльной и рваной малиновой тканью.
Солдат засмеялся и указал пальцем:
— Видишь храм Пламени, построенный теми, из Му? Наши служители Баала обращались с ним несколько небрежно до того дня, когда наш Темный вошел в свой собственный храм.
— А почему столбы обернуты? — спросил Рей.
— Об этом говорить запрещено, — солдат быстро оглянулся. — Пошли.
Он ускорил шаг, но, когда они проходили поблизости от покалеченного храма, атлант снова указал на изломанную и зазубренную линию вдоль одной из стен на высоте человеческой груди. Камень здесь был в коричневых пятнах.
— Здесь мы поставили Солнце рожденных и тех, кто служил им. Они не кричали, даже когда их касалась смерть. Они страшно упрямы, эти Солнце рожденные. Их детей отдали Баалу, и говорят, даже малыши не плакали. Мужество у них, конечно, есть, но и только. И оно не послужило им ни плащом, ни щитом против воли Баала. Теперь их никого нет, кроме нескольких, сидящих в яме, да тех, кто отдан жрецам для опытов…
— А что будет с теми, кто в яме? — Рей старался не глядеть на стену, отгоняя картину, нарисованную его воображением после слов солдата.
— Иногда их вытаскивают и допрашивают. Посейдон держит их для какой-то цели. Пошли, уже поздно. — Помолчав, он спросил:
— Скажи-ка, ты был в Му, человек из Уйгура. Эта мать-страна в самом деле так богата, как рассказывают?
— По-моему, да.
— А Солнцерожденных там много?
Рей подумал, что есть возможность посеять семя сомнения.
— Очень много. И у них там сильная власть. Это их древняя родина.
— Хронос обещал нам их женщин, когда мужчин пошлют к алтарю Баала. Мы нападем на Му, и никакая власть и сила не помогут им. Все их богатства перейдут к нам, а те, кто не из Солнцерожденных, станут нашими рабами. Так обещал Баал! — в голосе солдата слышалась полная уверенность.
Пальцы Рея сжались, ему хотелось схватить солдата. Воспоминания уже не были такими туманными. С тех пор, как Рей вошел в этот город, многое из воспоминаний пробилось сквозь засохшую корку, которая сковала его мозг. Подумать, что леди Эйе и леди Айна подвергнутся…
— Вряд ли это будет так легко, — сказал он солдату. — Я видел мурийцев, они хорошие воины, это тебе не ребятишки, которых легко смахнуть с дороги.
— Да, но у них нет Преданного Тьме, — заметил солдат. — Вон внизу храм Баала.
В конце широкой улицы стояло громадное здание из красного камня. Но Рей лишь мельком взглянул на него и затем они свернули на другую улицу и подошли к дворцу Посейдона. Здесь атлант передал Рея офицеру стражи и ушел. Офицер повел Рея сначала по длинным темным коридорам, где узкие окна-щели в толстом камне располагались далеко друг от друга и к тому же очень высоко, потом вверх по узким винтовым лестницам. В этом месте, собравшем множество теней, было так сыро и холодно, что по телу пробегала дрожь — Это была скорее угрюмая крепость, а не дворец. Она ничем не напоминала белые, полные света дворцы Му. Наконец, они пришли к невысокой арке, выходящей во двор под открытым небом. Офицер возвестил:
— Человек из Уйгура.
Рей сделал шаг вперед, твердо зная, что только сейчас и начнется настоящее испытание той роли, которую он в последнее время играет, и малейшая ошибка, вроде той, что он допустил перед Тейтом, будет означать смерть. Он — Сидик и должен быть только Сидиком. Другого спасения для него нет.
— Ну, где он, где он? — спросил кто-то раздраженно. — Вели ему показаться, Мегос.
— Иди, человек из Уйгура, — послышался приказ.
Рей шагнул в свет заходящего солнца.
— Ты опоздал, — сказал первый голос.
— Была задержка, Грозный Лорд, — осторожно ответил Рей.
— Иди! Иди сюда!
Рей подошел к золотому ложу и быстро встал на колени, склонив голову и надеясь, что он выглядит полностью униженным и испуганным слугой.
— Подними глаза! Дай мне посмотреть, что ты за человек. Сидик из Уйгура!
Это был Хронос, Посейдон Атлантиды, точно такой, каким Рей видел его в том сне… Нет, сейчас об этом вспоминать опасно.
Маленькие глаза на жирном обрюзгшем лице, тщательно завитые и надушенные волосы; жирные руки, движущиеся почти механически, время от времени они брали с блюда на маленьком столике какое-то лакомство и подносили его к пухлым губам. Рядом с ложем стоял жрец в красной мантии, с голым черепом и очень блестящими глазами. Рей подумал, что жрец этот страшней, чем Посейдон, слугой которого он считался.
— Пожелает ли Грозный выслушать слова своего раба? — спросил Рей по установленной форме, которая была внедрена в его мозг Наакалями.
— Он обязательно должен говорить, Мегос? — спросил Хронос жреца.
— Наверное, это было бы неплохо для экономии времени, Грозный. А затем, если ты посчитаешь это необходимым, он повторит свой рапорт перед советом.
— Тогда говори, человек из Уйгура.
— Следуя приказам, — данным твоему рабу, я путешествовал в Му, — начал Рей. Слова шли так легко, потому что, видимо, тоже были вложены в его мозг заранее.
Посейдон заерзал на своих подушках.
— Да, да, — нетерпеливо сказал он, — какова их защита?
Слова снова пришли к Рею сами собой.
— Все прибрежные форты укреплены и резервы вызваны. И флот пополнился новыми людьми и новыми кораблями, которые теперь крейсируют в западных морях…