Голова Рея упала на руку Че. Он сам был слишком близок к такому концу, чтобы смотреть на него теперь. Но муриец не отвел взгляда, и, когда чудовище, наконец, хотело повернуться, Че ударил его лучом. Раздался визг. Рука Че крепко сжалась вокруг Рея. Затем муриец поднял кристалл в последний раз.
— Готово, — сказал он. — Теперь мы уничтожим исполнителя.
Рей снова взглянул. На камне лежал растрепанный сверток запачканных лохмотьев. Над ним распростерлось чудовище и тихо пело. До Рея донеслось ощущение удовлетворения, как раньше он чувствовал ярость Мегоса.
Свет превратился в острый меч радиации. Создание перестало петь, и его удовлетворение сменилось недовольством и тревогой. Оно визгливо завыло. Луч изменил цвет: из белого стал розовым, а затем красным. Потом он зарябил, как если бы наполнялся усиливающимися волнами из невидимого источника. И тело Рея ощутило ритм этой ряби.
Преданный Тьме извивался, корчился, его плач стал вибрацией такой высоты, что человеческое ухо уже не воспринимало его. Затем существо стало таять. Контуры его тела расплылись, из-под него медленно вытекала черная лужа. В воздухе стояла тошнотворная вонь.
Че все еще направлял луч на корчившийся ком. Создание еще раз сделало отчаянную попытку выжить: голова его поднялась, тело собралось, потяжелело, словно собираясь броситься на мурийца, но свет крепко связал его. Так оно и погибло, превратившись в зловонную лужу, которая, в свою очередь, была истреблена лучом. Затем на платформе раздались крики, им вторили с улиц внизу.
— Город пал, — сказал Че. — Жители побросали мечи и просят пощады. А теперь давай осмотрим твой раны, брат.
Другой муриец опустился на колени возле Рея. Знакомое лицо… Ну да, это был предводитель пленников!
— Ты? Значит, Тейт выполнил обещание?
— Конечно, лорд, более того… — начал тот, но Че покачал головой.
— Потом расскажешь. — Он смазал мазью раны Рея. — Теперь завернем тебя в плащ. Надо на руках отнести его к Наакалям как можно скорее.
— Лорд, — заговорил один из мурийцев, держа руку на плече Ураноса. — Как насчет этого атланта?
— Че, — Рей собрал все оставшиеся силы, — это настоящий Посейдон Кранос. Тоже их пленник. Выслушай меня…
— Мы освободим его.
Рея завернули в плащ. Вторгшийся сюда отряд был невелик — восемь мурийцев и четверо каких-то грубых людей, наверное, с корабля Тейта. Уранос опустился на колени перед Реем.
— Высший воинский салют тебе, друг. И спасибо тебе за то, что ты вспомнил обо мне. Вот атланта взяли — не думаю, чтобы нашелся хоть один, кто заступился бы за него.
Рей посмотрел в указанном направлении: два мурийца связывали руки Хроноса за его жирной спиной.
— Он пленник…
— Да. Его держали здесь ненависть и трусость. Он хотел быть свидетелем нашего конца и боялся битвы внизу. Теперь его игра проиграна, и я думаю, он не обрадуется тому, что последует.
Рей слушал с сонной отрешенностью. Мазь, наложенная Че на его раны, уняла боль, и он чувствовал себя странно легким и опустошенным. Воля снова ушла — на этот раз, как он считал, с доброй целью. Все вокруг было неясным, словно город, люди, все вокруг, кроме него самого, было нереальным. Он остался жив, Преданный Тьме — кем бы он ни был — исчез, взяв с собой Мегоса. А Хронос сам стал пленником.
— Похоже, нам на некоторое время придется остаться здесь, — вернулся снизу Че. — Идти по улицам сейчас пришлось бы с боем: разрозненные группы отчаянных не хотят сдаваться. — Он привел на корточки возле Рея, снял со своей руки черный браслет и надел на обессилевшую руку американца. — Это было, в каком-то смысле, нашим ключом к городу.
— Как?
Прикосновение браслета произвело на него удивительное действие. Эта вещь как бы установила мир в его душе и снова вернула его в фокус происходящих событий.
— Капитан Тейт привез его, и мурийцы поручились перед нами за него. Тейт знал внутренний город и тайные ходы внутри его стен и провел отряды внутрь города.
— Как я говорил, — заметил Уранос. — Здесь были секреты, о которых Хронос ничего не знал, и которые не исследовали даже Красные Мантии.
— Но… — Рей погладил браслет, — каким образом мы могли оказаться здесь так быстро?
— Спроси Ре Му, спроси Наакалей, спроси тех, кто считал, что мы слепы и не подготовлены к опасностям. Легионы Уйгура вышли с востока, а наш флот из Майякса. А я, воспользовавшись своим правом, плыл с Тейтом в авангарде.
— Каким правом?
Че удивился.
— Как — каким? Разве ты не мой меченый брат? Ре Му сказал, что ты уже на службе в Красной стране — значит, и я должен идти туда. Я думаю, мы поставили рекорд. Смотри, — он показал красные волдыри на ладонях, — даже офицеры садились в свою очередь на весла, когда было нужно. Тейт командовал, а я, по сравнению с его опытом в таких рейдах, был всего лишь первогодком-меченосцем. Он знает это побережье лучше любого странника. Однажды его преследовало сторожевое судно, от командира которого он не сумел откупиться, и вот Тейт случайно натолкнулся на секрет. Это был узкий проход в утесах, такой небольшой, что Нельзя было и думать, что он приведет к чему-то путному. Но там оказалась полоска мели и пещера, а за ней туннель, видимо, прорубленный в незапамятные времена. Туннель шел под городом к нижним помещениям Храма Пламени.
Мы высадились там ночью. Один отряд остался ждать флот, чтобы провести людей. Тейт клялся, что сыны Тени так надеются на свои стены и каналы, что будут уже частично побеждены, когда мы появимся в самом центре. И я думаю, он был прав.
На заре мы захватили Красную Мантию, и он, кажется, принял нас за духов убитых им Солнцерожденных, потому что откровенно сказал нам, что Мегос собирается вызвать Преданного Тьме и хорошенько накормить его. Природа этого чудовища такова, что он может в этом случае привести из своего мира других чудовищ своей породы, и перед таким оружием мы не устоим. Мы думали, что это случится в храме Баала. И стали пробиваться туда. Только позднее мы увидели, что происходит здесь, и поняли свою ошибку. В стенах действовали легионы Уйгура и с ними те атланты, которым никогда не нравилось правление жрецов Великого Мрака. Сопротивляющиеся выбивали участок За участком, а в это время через храмовый проход шло все больше людей…
— А это? — Рей указал на кристалл.
— Изделие Наакалей, но у них всего несколько штук таких кристаллов. Этот был послан мне как раз перед тем, как я вошел в проход. Нас предупреждали, что мы должны очень близко подойти к чудовищу, и только тогда пользоваться этим оружием. Но, Рей, мы видели дважды, как это создание зло отступало, а ведь ты был прикован и безоружен!
— Я клялся, что никто не сможет сделать такого, а он сделал! — вмешался Уранос. — Он отогнал этот ужас своей волей и не допускал его.
— Нет, — сказал Рей, все еще поглаживая браслет: это прикосновение связывало его с этим местом и временем, придавало происходящему реальность, — я сделал то, что было в меня вложено: я вызвал Пламя…
— Пламя? — спросил Че.
— Белое Пламя, — повторил Рей, снова впадая в странное состояние отрешенности.
— Неумирающее Пламя, — сказал Че. — Но… но это не для человека, потому что человек не может смотреть на него! Истинно, щит матери-страны поднялся над тобой в этот день!
— Когда-то это Пламя горело в святилище алтаря в этом городе, — сказал Уранос.
— Но этого никогда не будет снова, — ответил Че.
— Что ты хочешь сказать? — спросил атлант.
— Ре Му приказал: после того, как город будет взят, полностью разрушить его, чтобы и имя его не сохранилось в людской памяти. Потому что здесь открыли ворота между двумя противостоящими мирами, чтобы Преданный Тьме и его род родили тут свободно. А эти два мира никогда не будут родственными.
ДВА МИРА… НИКОГДА НЕ БУДУТ РОДСТВЕННЫМИ. Эти слова задержались в сознании Рея.
— А народ? — быстро спросил Уранос. — Что будет с жителями этого города?
— Те, кто несет зло, должны пожать его плоды и расплатиться за него. Остальное будут высланы в глубь страны. А флот Атлантиды исчезнет с морей мира.
— Равнины внутри страны богаты, там царят спокойствие и мир, — заметил Уранос. — Может быть, величие снова придет к нам.
— Говорят, что так написано, — печально согласился Че. — Потому что с течением времени мать-страна падет. Впоследствии Атлантида будет править сушей и морем, как Хронос мечтал сделать сейчас, но это будет в далеком будущем.
— И это время тоже пройдет…
Че кивнул.
— Это тоже пройдет.
— А что придет потом?
— Поднимутся новые страны, и среди них твоя, Рей.
— Долгое время, очень долгое, — сказал Рей. — Много стран, много правителей. Вавилон и Крит, Египет, Греция, Рим и многие другие. Даже в мое время мир находится не под одним управлением, он все еще разделен на множество стран и наций, и все они время от времени воюют.
— Война против Баала и Тени кончена навсегда. — Че встал и снова пошел к лестнице.
— Теперь, пожалуй, можно идти, — сказал он, вернувшись. — В храм.
Рей попытался сесть, но это оказалось невозможным, и он в конце концов закрыл глаза, в то время как его каким-то образом спускали по лестнице. Дважды им пришлось отбивать небольшие атаки, пока они дошли до разрушенного храма. Боль снова вернулась к Рею. Каждый шаг людей, несших его на импровизированных носилках, отдавался в его груди. Но наконец они пришли под разбитую крышу, и один из Наакалей поспешил к ним. Рея опустили на ложе из множества циновок и представили на осмотр мурийскому жрецу.
— Как он? — спросил Че.
— Поправится. Иди теперь к своим обязанностям, сын мой, Твой брат по мечу в безопасности.
Рей глубоко вздохнул.
— Да, это больно, — кивнул жрец. — Но такие раны, из какого источника должны быть хорошо очищены…
— Я знаю тебя, — тихо сказал Рей. — Ты ждал в коридоре со светом до того… до того…
— До того, как ты отправился в это путешествие, — закончил за него жрец. — Да, это правда.