— Мой экипаж! — рявкнул Яуднгейр. — Я их не брошу.
— Их не убьют. Я тебе верно говорю. Ночью я выплыл прямо в бухте, рядом со шхуной. Демону, который там командует, нужны матросы. И капитан — Нёккви и Сова убили обоих, кто хоть как-то разбирался в навигации. А вас они убьют.
Ислуин никогда не боялся за свою жизнь, однако и презирал ложное геройство. За два столетия он хорошо усвоил, когда нужно драться, а когда — бежать. Гномы тоже были опытными путешественниками, поэтому пыхтя, словно кипящий котелок, мчались следом за эльфом и Сантошем. По пятам бежал, задыхаясь, боцман. Сзади слышались крики преследователей, однако скорость, взятая Сантошем, оказалась им не под силу. Широкая тропа сузилась, завернула вправо и пошла круто в гору. Они проскочили сквозь густые заросли, вспугнув рой огромных золотистых бабочек. Дорожка становилась все круче и круче и, наконец, превратилась в козью тропу. Сантош показал на открытый выступ скалы, по которому вилась чуть заметная тропинка.
— Только бы там пройти, а дальше мы уже будем в безопасности. Пираты туда не сунутся. Наверху много камней, и если кто пробует влезть, мы скатываем их ему на голову. А никакого другого пути нет. Они всегда останавливаются. Бежим!
Яуднгейр и Ислуин взглянули на боцмана. Гномы — дети гор, пройдут по любой тропе. Эльф тоже опытный скалолаз. Но человек, да ещё моряк…
— Я смогу. Лучше сорваться вниз, чем снова попасть к ним в руки.
Остаток дня они провели выше в горах, в лощине, где на толще вулканического туфа террасами росли заросли кустарников. Здесь и выслушали рассказ Сантоша.
— Нам не повезло. Меня заметили ночью, за мной они охотились до самого рассвета. И даже утром. Потом подошла ваша шхуна, и они стали ждать. Когда я наконец выбрался из кустов, вы уже были на берегу.
— Рассказывай теперь ты, — обратился Ислуин к боцману.
Моряк рассказывал мучительно долго, с бесконечными подробностями. Как в последнее плавание они наняли двух незнакомых моряков и взяли пассажира.
— Похожий на вас, только очень смуглый и волосы чёрные. А потом я видел, что это краска. А так кожа у него чёрная…
— Шэт бы его побрал! — в голос ругнулся Ислуин. — Всё-таки sarff. Ты его хорошо рассмотрел? Его левое ухо…
Боцман склонил голову.
— Да. Откуда вы знаете, господин? Мочка левого уха у него чуть раздвоена, словно её когда-то разрубили и плохо срослось.
Знакомых с древним наречием гномов заинтересовало другое. Штурман уточнил:
— Вы уверены? Народ тёмных эльфов истреблён полностью ещё сто лет назад во времена Первого вторжения орков.
Ислуин тяжко вздохнул.
— Вы в плену распространённого заблуждения. Тёмные эльфы, или sarff — это не отдельная раса. Некоторые из нашего народа в поисках могущества готовы извратить свою природу. Новая структура магических потоков внутри тела даёт доступ к огромной силе и главное — к стихии Смерти. Способность пить энергию напрямую из убийства. Как вампиры… Только тёмные остаются живыми существами.
Ислуин помолчал и добавил:
— Всё это сильно уродует сознание. Действительно, рождается ночной демон. Иначе sarff уже не назовёшь. Что теперь скрывать? Домин Яуднгейр, прошу прощения. Но обманул я вас не очень сильно. Попросивший вас взять меня на борт Глоди — и в самом деле мой давний друг. В юные годы я плавал десятником на его драккаре.
Яуднгейр на это хмыкнул, вспомнив, как Ислуин изображал морскую болезнь.
— И я и в самом деле преподаю в Академии Киарната. Магистр Ислуин с факультета боевой магии. Ясный Владыка Финтанн сто лет назад истребил всех адептов, уничтожил книги, по которым можно узнать ритуал перехода… Оказалось, где-то эта пакость сохранилась. А жадные до дармовой, как им кажется, силы найдутся всегда и у всех.
Сантошу звание ничего не сказало, как и боцману. Гномы же просветлели лицами. Звание магистра означало, что перед ними один из сильнейших боевых магов Академии. А если вспомнить, что престижнейшее учебное заведение обитаемых земель собирало лучших специалистов континента… Неудивительно, что в погоню за тёмным эльфом отправили именно Ислуина.
По просьбе остальных боцман закончил рассказ. Стоило берегу скрыться, в каюте капитана, где он и штурман обедал вместе с пассажиром, послышались крики. Вскоре тёмный выбрался на палубу, показал всем голову капитана и заявил, что теперь он тут хозяин. Половина матросов забилась в кубрик, вторая попыталась убить sarff. Тот лишь рассмеялся, из каюты вышел мёртвый штурман и голыми руками перебил непокорных. А двое новых матросов со смехом ему помогали. Связывали раненым руки и ноги и ещё живыми сбрасывали в воду. Утром к кораблю подплыла шлюпка, где сидели ещё семеро помощников тёмного. А дальше «Золотая лента» двинулась к Архипелагу.
— Но если вы специально его преследовали… — закончил боцман.
Магистр задумчиво подобрал камушек, подбросил и поймал в ладонь.
— Если бы всё было так просто. Я отправился наугад, отступника ищут на континенте. И он очень силён. Как минимум — равен мне.
— И затеял всё ради моей «Чайки», — подвёл итог гном. — На ней он спокойно может заниматься разбоем на Архипелаге, не боясь погони. Только вот ему, — показал он кукиш. — Или не быть мне гномом.
Ночью Сантош увел боцмана к убежищу, где прятались островитяне. С ними ушёл и Яуднгейр. Утром они вернулись, вместе ещё с шестерыми мужчинами. Все тащили за спиной мешки, и заметно было — груз у них тяжёлый. А дальше Сантош повёл гномов, эльфа и двоих островитян через перевал. Не только лучший пловец, но и скалолаз, он знал на острове даже самые недоступные тропы. Потому пообещал провести отряд на запирающие бухту скалы второй, тайной тропой — её не видно с моря. Идти приходилось очень осторожно, иногда взбираясь по почти отвесной скале, и осторожно передавая наверх свой груз. В одном месте Ислуин шел по узкому карнизу и вдруг увидел, что ему не на что опереться руками, и, несмотря на все свой горный опыт, растерялся. Яуднгейр на это, словно у него за спиной не висел мешок с грузом, быстро обошел его с краю тропы, и на ходу ударил по спине, чтобы привести в чувство.
Опасность того стоила. С площадки на скалах вдоль выхода из бухты четыре лучника могли превратить в ежа любого на палубе и в проливе. Яуднгейр заодно распаковал и сложил в углу площадки стальные шары диаметром в полметра. Нежно погладил один из них и со злым весельем произнёс:
— С помощью этой штуки я утоплю любого, кто попытается выйти из бухты.
То, что занявшие скалу теперь хозяева пролива, Яуднгейр и Ислуин доказали уже на следующее утро, когда разбойники попытались сбежать в море. Впереди шла «Золотая лента», которую вела на буксире шлюпка. Гребцами на нем были матросы вперемешку с обоих судов. Увидев надзиравшего зомби, Яуднгейр заскрежетал зубами — это был один из его людей.
На носу «Ленты» на мгновение мелькнул один из пиратов, выглянул из укрытия — и тут же захрипел. Ислуин всадил в него стрелу, не отстал и Сантош. Ещё несколько стрел задрожали в надстройках, островитянам не повезло. Безразличен к стрелам оказался и зомби. Ислуин попытался ударить магией. Без внешних эффектов, товарищи ничего не увидели… «Искра гнева», которая разложит воду на составляющие, потом подожжёт — враг развеял структуру чар раньше, чем набралась критическая масса. Попробовал ударить сверхзвуковой волной — но sarff изменил плотность и некоторые другие параметры воздуха, так что до шхуны добрался лишь слабый ветерок. И тут же тёмный попробовал ударить в ответ «тёмным лезвием», комбинацией Стихий Огня и Смерти — Ислуин на лету поменял полярность связок и компоненты проклятия сожгли друг друга. Затем последовал новый обмен чарами… Товарищи увидели, как от напряжения магистр закусил губу, по лбу стекла струйка пота.
— Не могу. Мы равны. Вот если бы сойтись в рукопашную…
Слабый ветерок и начинающийся прилив загоняли воду внутрь залива, и судно продвигалось медленно. Яуднгейр выглянул и зычно крикнул на всю бухту:
— Поворачивайте обратно или я взорву вашу шхуну. А лучше сразу вешайтесь.
Снизу ответил издевательский хохот. Тёмный похоже специально его усилил, пытаясь заставить противника понервничать. Гном на это равнодушно пожал плечами:
— Сами напросились.
Взял один из шаров. Играючи, хотя Ислуин сам видел, как вчера их с трудом тащили взрослые мужчины. Примотал к выступу на шаре верёвку, второй конец которой был привязан к намертво вбитому в скалу крюку. Выглянул. И кинул шар вниз. Пару секунд спустя следом полетел импровизированный факел — несколько таких лежали и тлели в небольшом костерке под защитой скалы.
Взрыв грохнул так, что его ощутили даже на скале. Ислуин и остальные выглянули вниз. По «Золотой ленте» словно прошёлся огненный ветер. Паруса горели, верхушки мачт снесло.
— Шнур коротковат, — сам себе сказал Яуднгейр и кинул следующий шар, затем факел.
Опять грохнуло. Когда Ислуин ещё раз посмотрел вниз, «Лента» с проломленной кормой и разбитым рулём потеряла управление, ударилась левым бортом о риф и, кренясь, начала уходить под воду. Оба прятавшихся на корабле пирата попытались добраться до «Чайки». Одному воткнули в спину две стрелы, и, оставляя кровавый след, он затих, пошёл на дно. Второй сумел вскарабкаться на борт идущей следом «Чайки», и очередная стрела ударила в защиту тёмного, вспыхнула. Ислуин же, пользуясь неразберихой, кинул в зомби искру стихии Жизни. Нежить мгновенно расплылась и стала распадаться, в тканях мёртвого тела ускоренно начались процессы разложения. Гребцы тут же ударили вёслами и припустились вперёд, в океан.
Яуднгейр довольно кивнул:
— Хорошо. Они знают остров. С обратной стороны есть место, где можно причалить в прилив. А погода тихая. Шлюпку там не поднимешь, разобьёт в отлив… Ну и демоны с ней. Всё равно мы держим их за горло.
Посмотрев на магистра, с любопытством глядевшего на шары и ждавшего объяснений, гном сказал:
— Самый обычный водород и кислород. Недавнее изобретение. Тут долинка есть. Там если прожаривать кофе, вкус у него очень необычный. Идёт такое втрое дороже. Но дров никаких, приходится на себе таскать из долины. Вот и привёз я в этот раз горелку. Топить собирались водородом из баллонов. Он под жутким да