Адрес прилагался, так же как и наименование участка. Я улыбнулся — третий участок Петербургского острова. Вотчина пристава Заужского. Вот уж с кем не должно уже возникнуть проблем.
— Нашли то, что искали? — дух всё это время молча витал в стороне и отреагировал лишь на мою довольную улыбку.
— Не совсем, но найду, — ответил я и взглянул на часы. — Ну что, Арсений Яковлевич, готовы уйти отсюда?
— Я... Я... — дух растерянно оглядывался, не в силах осознать что покинет это место, возможно насовсем.
Я дал ему время собраться с мыслями и попрощаться. Пусть его тяготил долг, но привязался он не только к документам. Я просмотрел ещё несколько папок, пока не услышал его робкое «готов».
Возле выхода из здания дежурил один единственный служивый. Он уже задремал, когда я вышел из хранилища. Встрепенулся на мои шаги и попытался строго взглянуть. Но получилось сонно. Кто я и что делал, он не спросил.
Может стража предупредили, а может обычная безалаберность. Если идет важный человек с уверенным видом — лучше не встревать. Пусть и пыльный, но очень уверенный.
Так я вынес из архива ценные бумаги и призрака. Иногда бардак всё же играет на руку.
На город опустился жаркий душный вечер. Воздух застыл и был таким плотным, что сдавливал со всех сторон. Ни единого дуновения ветра — редкость для морского аванпоста. Трава на газонах утомленно прилегла, а листья деревьев печально повисли. Пахло баней.
После холодного подвала лоб мигом покрылся испариной. Я расстегнул ворот рубашки и снял пиджак, перекинув его через руку. В такую погоду уже хочется не прогуляться, а в такси с охлаждающим стихийным амулетом.
Я вызвал машину и отправился в место, с которого фактически начал знакомство со старым новым городом. К жандармам.
***
Заужский встретил меня так радушно, что стало неловко. Ведь я явился к приставу за тем, чтобы он нарушил закон, по сути. Достал мне старое дело из архива и раскрыл его подробности.
Призрак архива притих, едва мы вышли из архива. Что-то бормотал мне на ухо, но разговаривал не со мной. В основном тихо поражался тому, как преобразилась столица.
Я его не беспокоил, как и не предлагал проявлять для других людей. Когда будет готов, сам скажет. Видящие отчего-то обычно не проявляли вежливости и просто показывали духов тем, кто их вызывал. Как по мне, это очень невоспитанно. Неудивительно, что призраки были не в лучшем настроении при таких обстоятельствах.
Так что и в знакомой допросной я сидел, одним ухом слушая замечания Федорова, а другим новости от пристава.
Мы обменялись любезностями, Заужский предложил мне чаю и лишь после этого поинтересовался причиной визита.
— Дело в том, что я столкнулся с некоторой проблемой, — издалека начал я. — Не могу найти информацию о том, что случилось с одним человеком. Это было...
Договорить я не успел. На весь участок заорала сигнальная система. Через приоткрытую дверь донесся шум голосов и топот ног. Пристав вскочил и выбежал, а я последовал за ним.
На ходу прощупал магический фон — сработала внутренняя защита, отреагировала на магический всплеск. При этом никакой другой силы я не ощутил. Значит, не проникновение. В такое место войти без ударной мощи магии просто невозможно.
Заужский попетлял узкими коридорами и выскочил к помещению, перегороженному решетками. Дверь первой из них была распахнута, на полу возле следующего преграждения валялся бледный жандарм. Пристав быстро наклонился и пощупал пульс. И двинулся дальше.
Камер было несколько, но активное движение происходило в дальней. Гости остальных жались по углам и старательно отворачивались. Полезный для выживания принцип — ничего не видел, значит ничего не знаешь. Ни один менталист не выведет на чистую воду.
В этот момент браслет на руке нагрелся — теневая магия. Я было хотел отодвинуть жандарма, но фон так же внезапно выровнялся до минимального. Теневик перестал использовать свой дар.
— Прекратить! — так рявкнул Заужский, что стекла узких окошек зазвенели.
Но к нашему приходу было всё конечно. Двое мужчин присели на полу, оба без сознания. Третий забрался на длинную скамейку и держал перед собой острый предмет, который толком было не разглядеть. Вроде белой заточенной кости. Он размахивал своим оружием, ошалело глядя перед собой.
А возле двери, сложив руки на груди, и совершенно спокойный, стоял Тимофей. Невероятно рыжий подопечный мастера воров.
Глава 19
— Бросить оружие! — первым делом приказал пристав, указывая на мужчину с заточкой.
— Уберите его, тогда брошу! — неожиданно смело заявил преступник.
— Да что за бардак... — еле слышно пробормотал Заужский.
Только я подумал — где носит всех остальных жандармов, как они объявились. У одного в руке огнетушитель, у второго ружье, сильно фонящее магией. Третий был дежурным стихийником и уже готовил воздушный удар.
За их спинами маячили и прочие сотрудники участка.
— Этого в одиночку, — указал на Тимофея пристав и взвился: — И кто досматривал других? Почему у задержанных оказалось оружие и амулеты?
Толпа посторонилась и дружно взглянула на бездыханного жандарма.
— Привести в чувства! — приказал пристав.
Клетку открыли и Тимофей наконец обернулся. Увидел меня и ничем не выдал нашего знакомства. Лениво мазнул взглядом и послушно протянул руки для наручников.
Интересно...
Как парень тут оказался и почему он не ушел в тени? С его способностями избежать внимания властей проще простого.
— Извините, ваше сиятельство, — Заужский, раздав команды, вернулся ко мне. — Сами видите, до чего безответственность некоторых может довести, — он бросил осуждающий взгляд на жандарма, которого уже оттаскивали с прохода. — А ведь не новичок, как упустил...
Понятно как, за деньги. Эти трое не внушали никакого доверия, чтобы их обыск проводить спустя рукава. Неприметная одежда, заросшие щетиной и в характерных шрамах на лице — драки он любили.
Уж до чего я предпочитал относиться к людям без предубеждений, но с такими лицами и мне не хотелось бы связываться. Так что ничем, кроме как взяткой, это было не объяснить.
Понимал это и Заужский, судя по его грустному выражению. Расстроился поведению своего подчиненного.
— Задержанных повторно обыскать, — мрачно произнес жандарм. — Кто снова ошибется — сам на каторгу у меня отправится.
Тимофея увели, в камере навели порядок, а для пострадавших вызвали лекарей.
Мы вернулись в допросную и я с виду равнодушно спросил:
— А что натворили те бедолаги?
— Да с Тучкова буяна все четверо, — поморщился Лаврентий Павлович. — Патруль заметил драку возле ворот, за границей уже, то есть на нашей территории... — он замялся. — Ну, формально и там наша.
— Я понимаю, — не стал я его винить за нежелание навлекать лишние проблемы.
Раз уж «слобода» соблюдала договоренности, то и жандармы тоже.
— Этого рыжего мутузили, — продолжил пристав. — Удивительное дело, с виду мальчишка считай, но умудрился целым остаться. Пара синяков и всё. Так еще и потребовал, чтобы я его лично допросил. Ну какой наглец! Стану я время на шантрапу всякую тратить.
— Мне кажется, что его стоит выслушать... — протянул задумчиво я.
Так вот отчего Тимофей не скрылся. Да и драку наверняка сам за пределы буяна вывел. Ясное дело, что для парня пойти самому в жандармерию — считай опозорить покровителя, да и всё общество, в котором он вращался.
— А вы что, знакомы? — с подозрением спросил Заужский.
— Немного, — признал я. — Достаточно чтобы понимать, что информацию он может сообщить важную.
Доверия к рыжему у меня пока не было. Но его поступок вызвал вопросы, ответы на которые мне хотелось услышать.
— Ну хорошо, вашему мнению я доверяю, Александр Лукич, — сдался пристав. — Послушаю парнишку.
— Позволите присутствовать? — с невинной улыбкой спросил я.
— Не положено... — не очень решительно заявил Заужский.
— Возможно он, увидев знакомое лицо, станет более разговорчивым, — подсказал я ему повод. — Я не стану вмешиваться, обещаю.
— Ну, по идее я могу вас привлечь как специалиста по артефактам, — задумался мужчина и кивнул своим мыслям, когда в голове такая причина вполне себе сложилась. — Кстати, ваше сиятельство. Вы же могли бы проинспектировать наш участок на наличие слабых мест?
Небольшая плата за присутствие на допросе Тимофея. И следующую мою просьбу. Да и мне самому спокойнее будет, если буду уверен в надежности нашего участка.
— С удовольствием, — согласился я, протягивая руку в знак договора.
Заужский пожал ее и опомнился:
— А ваша проблема, о которой вы начали говорить?
— Немного подождет, — улыбнулся я.
Пристав вышел и приказал привести рыжего.
В этот раз Тимофей чуть вздрогнул, увидев меня в помещении. И на этот миг действие его экранирующего амулета ослабло. И я наконец смог ощутить его истинные эмоции.
Решительность, граничащая с упрямством, естественный страх перед казенным домом и какая-то наивная вера в справедливость. А еще немного надежды, связанной со мной.
Не похоже на злодея. Но мне к тому же стало любопытно, что за амулет у парня. Его-то наверняка обыскали как полагается. Тем не менее защита была при нём и отлично работала.
Впрочем, обычный участок не был настолько хорошо оборудован, чтобы вычислить сложные плетения. Сюда в основном попадал простой люд. Аристократы же в случаях незначительных нарушений, которые быстро выяснялись. Совреши дворянин что серьёзнее, за ним придут высокоранговые маги из тайной канцелярии.
Пожалуй, всё же действительно сделаю несколько полезных вещиц для участка.
Тимофей сел на предложенный стул и молча уставился на Заужского. На меня парень по-прежнему не смотрел.
Пристав подготовился к допросу — открыл папку, где пока сиротливо лежал один протокол задержания с описью вещей. Достал из стопки бумаги чистый лист, а из нагрудного кармана ручку. Постучал ею по столу и начал стандартно: