Все замерли, и Радим прочел на их лицах один и тот же ответ. Он и сам подумал о том же. Алису выбрали не по тому, что она какая-то особенная. Вернее, особенная, из-за того, кто она, и кто ее отец. Те, кто это провернул, точно знали, что за ней обязательно пошлют ходока. Это ведь не исчезнувший менеджер из магазина зеркал, он простой потеряшка, из-за которого не станут ставить на уши зеркальный мир, а вот дочь директора ФСБ — это другое дело.
— Засада, — произнес Дмитрий, — они охотятся за нами.
— Да, капитан, я пришел к такому же выводу, — ответил Альберт. — Вопрос — зачем мы им понадобились? Я тут бываю не часто, но раз в месяц заглядываю, иногда вывожу потеряшек, но дорогу никому не переходил. Я не замечал пристального внимания к своей персоне, да и вы мало интересны для обитателей зеркального мира. — Он повернулся к Радиму. — А вот ты… — он замолчал, задумчиво глядя на Дикого, — наследник князя Вяземского, единственный, кто имеет доступ к ключу, который непонятно, что открывает.
— Да как-то за уши притянуто, — с изрядной долей скепсиса произнес Михаил. — Слишком много должно было сойтись. Да и как они узнали про стажера? Мы ведь сюда без него отправились, на улице перехватили, а вы, товщ подполковник, могли его вообще не брать, новичок же. Потренировался с рунами — молодец, сиди, жди возле зеркала. Слишком сложная и шаткая комбинация.
Альберт Романович согласно кивнул, принимая доводы силовика.
— Какая разница, — подал голос Дмитрий, все еще стоящий у закрытой двери, — мы сюда за девчонкой пришли, надо ее вытащить. А насчет нашего стажера, так отправьте его обратно, и всего делов. А мы прогуляемся по зеркальному миру.
Подполковник задумался, логика в словах Дмитрия имелась.
— Нельзя меня обратно, — неожиданно для себя произнес Радим.
— Аргументируй, — попросил Жданов.
— Все просто, — ответил Вяземский. — Если вы правы, и им действительно нужен я, то с моим уходом в девчонке отпадет надобность. А если не я, и вы ошиблись, группа лишится еще одного бойца, пусть начинающего, но, как выразился инструктор, очень способного.
Подполковник молчал с минуту, взвешивая все «за» и «против», потом кивнул.
— Идем все вместе. Даже если мы ошиблись, это уже не важно. У нас есть только одна дорога — вперед.
Дмитрий принял слова наставника, как приказ к действию, и, распахнув дверь, шагнул через порог.
Глава 11
Глава 11
Да, он прочел все, что мог о зеркальном мире, за века скопилось много дневников различных ходоков. Раньше их было куда больше, не то, что сейчас, но, несмотря на все прочитанное, он не был готов к тому, что увидел.
Очередное пыльное помещение, полное призрачных полупрозрачных фигур, словно из стекла. Их было немного — человек пять. В одном из них, что таращился на дверь, из которой они только что вышли, Вяземский опознал Масленикова. Лица было не разглядеть, но на него указал телохранитель, торчащий у него за спиной. Но несмотря на это, комната выглядела безжизненной, а ведь в том мире в этой большой комнате проходила основная вечеринка, где лилось рекой спиртное и курилась шмаль, во всяком случае, ее запах висел в воздухе, когда они прибыли на место, а вот и лестница на второй этаж, кто-то поднимается по ней, но им туда не надо. Радим бросил взгляд на зеркало, висящее на стене, и на секунду сбился с шагу, в нем отражались не они, а нечеткие образы из двух десятков человек, которые пили и танцевали.
— С чего такое удивление? — поинтересовался Жданов. — Ты же читал дневники, и про зеркальных призраков, и про то, что все зеркала тут показывают происходящее в нашем мире с некоторой задержкой. Думаю, часа через четыре, может быть, пять, мы увидим, как сюда влетела группа захвата в поисках Алисы Мельниковой. Кстати, как тебе тут?
— Давит, — честно признался Вяземский. — И цветов ярких нет, все какое-то черно-белое.
— Да, здесь всегда так, но ты привыкнешь, — согласился подполковник. — Так мы его воспринимаем. Не надейся увидеть здесь цвета, наш глаз не воспринимает их. Так что белый, черный и серый. Единственное, чего это не касается, не знаю почему, драгоценных камней, золота и цвета волос. Например, если ты увидишь тут кольцо с рубином, то увидишь, как оно есть. Ну и алые глаза двойников, конечно.
— И что, весь зеркальный мир такой грязный и полный зеркальных отражений?
— В основном, да, — кивнул Жданов, — но это не касается многочисленных анклавов, которые разбросаны по городу, одиночек, бродящих в серости, ну и тварей различных, как, например, стрижига, с которым ты столкнулся, и на поверхности ты их не встретишь. А так основные жители этого мира — это зеркальные двойники. Как их отличить от потеряшек, ты и без меня знаешь.
Радим кивнул. Да уж, зеркальные двойники, это была проблема. Они зарождались в любых зеркалах, которые находились в нашем мире, главное условие зарождения — постоянный эмоциональный фон в помещении, где стоит зеркало. И чаще всего эти двойники были крайне агрессивны, поскольку любовь не так ярко выражена, как пороки и недостатки человека. Так что, грязное зеркало, висящее в квартире алкашей, с огромной долей вероятности уже породило двойника, в отличие от зеркала, которое висит в спальне любящих родителей.
Окон в подъезде не было, света тоже, так что, Дмитрий, идущий впереди, активировал руну света и, подняв левую руку над головой, повел всех к выходу.
— Итак, — вырвав Вяземского из размышлений, сообщил Жданов. — Улицы зеркальной Москвы полны отражений. Парни тут уже разок были, я всех оперативников сюда водил, посмотреть, как и что, новичок тут только ты. Предельное внимание, тут обитает столько всего, что только держись, а помимо этого есть аномалии, которые крайне сложно засечь. Стажер, это я тебе говорю, последние две минуты ты вообще в себя ушел.
— Принял, — четко ответил Вяземский, прекрасно понимая правоту опытного силовика.
Подполковник несколько секунд смотрел на него, потом удовлетворенно кивнул и сделал знак Дмитрию, который шел во главе, тот распахнул подъездную дверь, и шагнул под серебристое, словно стеклянное, небо зеркального мира.
Черно-белый мир — вот что увидел Радим. Конечно, не как в нуаровских мультиках и фильмах, но все равно это жутко непривычно, здесь было все темное, вечные сумерки. Вот зеркальный кот, сидит на лавке и умывается, вот полупрозрачные внедорожники, вокруг которых стоят люди в штатском, контора по-прежнему оккупировала парковку элитного дома, где исчезла девушка. До ушей Радима донеслись обрывки тихих разговоров и звук работающего двигателя.
— Жутко это все, — наконец, выдал Вяземский, — по спине холодок прошел, словно я снова в том морге оказался.
— Привыкнешь, — прокомментировал Жданов, заметив его состояние. — Меня, когда в первый раз это увидел, куда сильнее трясло.
Ради интереса Вяземский подошел к одной из стоящих возле джипа фигур и, осторожно вытянув руку, прикоснулся к ней. Он знал, что ничего не ощутит, читал про это, но все же ждал чего-то иного.
Мир отражения, повторяющий его реальность. Единственное, чего тут не было, это снега, да и вообще, в отличие от Москвы второй половины ноября, тут было вполне так тепло, наверное, градусов пять выше нуля. Хотя с той стороны зеркала, термометр показывал минут четыре.
— Вперед по набережной, дальше я скажу куда, — скомандовал Жданов, сверяясь с зеркалом, которое он продолжал сжимать в левой руке вместе с трусиками Алисы. — Двойников, если к нам не лезут, не трогаем, потеряшек тоже, они сейчас не наша проблема. Зеркальные ведьмы не сунутся, если, конечно, не они это все заварили. Как и прочие местные, так что, особое внимание только на дикие сущности. На всякий случай напоминаю, это черный силуэт, прячущийся в темных местах, он даже не особо любит местный серый свет. Вот с этими тварями никаких разговоров, рубите или рунами света глушите, без разницы. Все, погнали, время поджимает. Но если впереди нас ждет засада, рубим всех, без разбору. Нам главное — забрать девчонку и вернуться.
Группа тронулась прямо посреди проезжей части, не обращая никакого внимания, на полупрозрачных зеркальных фантомов людей и машин. Они двигались в том мире по своим делам, ничего не зная о том, что за зеркалом четверо мужчин иду прямо сквозь них, чтобы вернуть девчонку.
Радим активно вертел головой, как и было велено Ждановым, и чем больше он видел, тем больше он понимал, что это совершенно иная Москва. Несмотря на подобие жизни, создаваемой зеркальными фантомами, она была пустой, безжизненной, чужой, незнакомой, и совершенно нелепой. Складывалось ощущение, что в ней перемешались сразу несколько эпох. Вот башни Москва-сити, а рядом с ними двухэтажный каменный особняк середины позапрошлого века. Или наполовину возведенная свечка, у которой верхние стены были полупрозрачными, словно призрачными, им только предстояло стать крепким камнем. Причем рядом со строящимся зданием стоял зеркальный кран, который поднимал наверх зеркальный поддон с кирпичами, который приняли призрачные фигуры строителей, наверняка гастеры из Азии. Растительность была отдельной темой — деревья с абсолютно черной листвой и точно такие же живые изгороди, отделяющие проезжую часть от пешеходной зоны.
Радим посмотрел на широкий канал Москва-реки, вода была словно нефть. Навигация еще не закончилась, и сейчас по ней плыл электрический речной трамвай. Как и все остальное, он был зеркальным. Наверное, если бы тут было солнце, сюда нельзя было бы сунуться без очков сварщика, ослепли бы к хренам. Да, он читал много заметок про зазеркалье, но читать и видеть воочию — разные вещи. Звуки, вернее отголоски звуков большого города, тоже создавали иллюзию жизни, хотя все, что двигалось в этом безумном мире, за исключением его обитателей, было мертвее мертвого. Зазеркалье угнетало, подавляло, и если оно весе такое, а оно именно такое, то Вяземский будет не частым его гостем, если ходить сюда, то только, как сейчас, когда прижало.
Правда, все это Радим подмечал на ходу. Обитатели зазеркалья тоже не заставили себя ждать, уже через двадцать секунд им навстречу попался мужчина с огненно-рыжей шевелюрой, густой неопрятной бородой, одетый во что-то непонятное. Больше всего он напоминал бомжа. В руках он сжимал железную палку, длиной метра в полтора.