— Флорина!
Риквод едва успел подхватить кулем осевшую чародейку. Та с трудом разлепила глаза и улыбнулась.
— Юноша, это вы, значит, мой путевод сработал.
— Какой путевод? — не понял Рик, помогая ей сесть.
— Заклятие, которое помогло мне перенестись к тебе. Не будь его, портал мог вынести меня в любой точке нашего мира, даже внутри камня, а это было бы весьма печально, — пояснила она, проведя ладонью по его лицу и вновь улыбнувшись. — Спасибо тебе.
— Так значит это кольцо вокруг руки ваше дело.
— Значит, заметил, — она закашлялась. — Ваш род странный. Вы не оборотни, но владеете двумя обликами. Вы не чародеи, но свободно пользуетесь силами, совершенно не понимая их сути. Да будь на твоем месте любой заштатный колдунишка он и то сразу бы почувствовал наложенное заклятие.
Рик нахмурился и, отведя взгляд, обидчиво буркнул.
— Заклятие было безвредно, что мне на его внимание обращать.
— Какой же ты наивный и глупый, — женщина осторожно высвободилась из его рук, явно почувствовав себя лучше. — А если бы это был маячок, наложенный тюремным магом?
— Но это же был не он, — попытался оправдаться юноша, чувствуя себя уязвленным.
— Не он, — согласилась та и, окинув парня задумчиво-изучающим взглядом, добавила: — А тебя не смущает быть обнаженным в присутствии дамы.
Рик непонимающе посмотрел на ехидно улыбающуюся Флорину, потом на себя и, ойкнув, принялся видоизменяться.
— Вот так-то лучше, — сказал та, поднимаясь на ноги и проводя рукой по белоснежной шкуре гигантского волка, — не так откровенно. Хотя признаюсь, некоторые части твоего тела меня впечатлили и порадовали, — она многозначительно хихикнула, заставив уши Риквода нервно дернуться в неприкрытом смущении.
Меж тем Флорина вдруг ухватилась рукой за шерсть и одним резким движением вознесла себя на загривок Риквода, заставив его присесть от неожиданности, недовольно рыкнув при этом.
— Ну, ну, юноша, не ворчите, не такая уж я и тяжелая, — промурлыкала та, ласково гладя его промеж ушей. — Идти нам далеко, а я еще не оправилась от своих посиделок в камере.
— Идти, куда? — выдавил из себя Рик.
— Как куда, — наигранно удивилась чародейка. — Естественно спасать вашу подругу.
«Откуда вы знаете про Нею?! Где она!»
— Ох, — ойкнула та, хватаясь за голову, — потише, молодой человек, не кричите так, а то от вашей мыслеречи у меня голова сейчас разлетится на тысячу малюсеньких кусочков. А насчет вашей, подруги знаю от Салаха, этот старый, сморщенный хрен, приехав за новой партией рабов, просто не мог не навестить меня и не похвастаться, что заполучил себе аж целого белого волка, ну и про твою спутницу упомянул. Вроде она там кому-то нужна и за нее платят настолько хорошо, что на данный момент она ему даже ценнее чем ты. Не расскажешь чем?
«Не знаю», — мысленно буркнул Рик, совершенно не кипя желанием вступать с кем-либо в откровенные разговоры насчет своей подопечной и тут же переспросил: — «Где она и почему ты говоришь так, будто идешь со мной?»
— Так я и иду с тобой, а почему? — она задумчиво посмотрела вверх, поднеся при этом указательный палец к подбородку и помолчав, добавила: — Ну, наверное, потому, что пока наши цели совпадают: тебе надо найти твою Нею, а мне повидаться с Салахом, дабы воздать ему должное за все, что он со мной сотворил. Или ты против?
Она нагнулась и заглянула в скошенные в ее сторону глаза зверя, который лишь вздохнул и отрицательно мотнул головой.
— Вот и хорошо, — Флорина резко выпрямилась и, ткнув пальцем перед собой, театрально вскрикнула. — Вперед, мой верный скакун, в столицу!
На спуск вниз по переходам старой крепости ушло несколько дней. Некогда пробитые внутри скалы широкие переходы, анфилады комнат и складов превратились в наполовину заваленные каменные мешки, из которых лишь с большим трудом удавалось найти выход. К концу третьих суток все уже были порядком вымотаны постоянным разбором завалов, темнотой, разгоняемой лишь небольшими шариками магических огней, и затхлым воздухом древнего подземелья. Казалось, само время законсервировало здесь атмосферу тех времен: густую точно домашний кисель и пронизанную странными незнакомыми запахами, отчего у многих кружилась голова, а каждый вдох давался с большим трудом. Однако хуже всего приходилось помощникам Неллы, которые как-то сразу поникли, потеряв весь свой стан и пыл, а вскоре, к несказанному удивлению Гувера и впервые за все время их путешествия, скинули свои волчьи обличия. И если Расрак, одев запасную одежду одного из солдат, оказался вполне похож на человека и его звериную натуру выдавали лишь густые скомканные волосы больше напоминающие свалявшуюся шерсть, да торчащие из них волчьи уши, то с Наскром было все сложнее. Черного только издали можно было принять за человека, вблизи же его внешность была настолько отталкивающая, что все в отряде, кроме Неллы, старались обходить стороной это создание похожее на облезшую собаку, покрытую противной сморщенной кожей, и лицом, в котором причудливо смешались лики волка и человека. Наверное, именно поэтому эльфийка со своими подручными постоянно шла в некотором отдалении и даже во время отдыха если и появлялась в расположении отряда, то только одна.
Как бы там ни было, но, в конце концов, их отряд достиг нижнего уровня, оказавшись в большой вырубленной в скале пещере, с множеством примыкающей к ней небольших помещений и видимо некогда являющейся чем-то вроде кузницы использующейся для нужд крепостного гарнизона. По крайней мере, так предположил Сагер, а остальные с ним согласились, так как полуразрушенные горны, наковальни и валявшиеся то тут, то там проржавелые остатки доспехов и оружия, говорили именно об этом. К сожалению, несмотря на тщательные поиски, выход из этой древней кузницы обнаружить не удалось. Кругом был сплошной камень без всяческих намеков на ведущий наружу проход, так что оставалось предположить, что выход был либо тщательно сокрыт, либо располагался на другом уровне, вот только сил на новые поиски у измотанных путников уже не было. На небольшом совете решили отложить поиски и возможное возвращение назад и передохнуть. Эллар приказал солдатам расчистить часть зала от валявшегося там хлама и обустроить лагерь, а Каллата вместе с Гувером отправил проверить подозрительную дыру, обнаруженную ими во время осмотра в дальнем конце пещеры под самым ее сводом. Судя по торчащим из стены остаткам ступеней, раньше к дыре вела узкая каменная лестница, рухнувшая под натиском неумолимого времени и трясений земной коры, однако благодаря этому подняться удалось без каких-либо особых проблем, не пришлось пользоваться даже предусмотрительно захваченной следопытом веревкой. А вот дальше начались проблемы. За дырой обнаружился полуразрушенный, практически заваленный камнями коридор, который из-за этого превратился, по сути, в узкий лаз, куда надо было протискиваться, причем порой лежа, при этом постоянно рискуя застрять или вызвать неосторожным движением новый обвал. Жизнью рисковать хотелось не особо, и Гувер несколько раз предлагал вернуться, однако Каллат упорно молча двигался вперед, совершенно не реагируя на слова полковника и тому ничего не оставалось, как покорно следовать вслед за ним. Ползти пришлось довольно долго и один раз полковнику показалось, что он застрял, причем выступавшие камни настолько плотно сдавили грудь, что позвать на помощь уползшего вперед юркого Каллата было довольно проблематично. Да и чем эльф мог помочь ему в столь узком проходе, где даже чтобы посмотреть назад приходилось выворачивать шею до хруста в позвонках — максимум прибить, чтобы не мучился. Такой исход полковника мало устраивал.
Гувер дернулся вперед, но не сдвинулся ни на йоту и вдруг почувствовал, что его спокойствие улетучивается, а душу охватывает плохо контролируемая паника. Он всем своим естеством ощутил тонны нависшего над ним камня, почувствовав себя букашкой оказавшейся под пятой неведомого великана. Подавив рвущийся из глотки вопль ужаса, он судорожно нащупал ногами какой-то выступ и рванулся вперед, рвя ткань одежды, сдирая кожу в кровь. Подействовало. Гора словно нехотя отпустила свою добычу и Эндрю, извиваясь по-змеиному, пополз вперед, спеша убраться подальше от каменной ловушки. К его большому облегчению через несколько метров лаз стал шире, а вскоре вообще закончился, выведя его в небольшое помещение главной особенностью которого являлось узкое стрельчатое окно, настолько заросшее корнями каких-то растений, что о его существовании полковник догадался лишь благодаря Каллату уже успевшему прорубить в них широким листовидным ножом небольшую дыру.
Услышав шаги полковника, эльф обернулся, окинул его равнодушным взглядом, на миг задержав его на дырах в одежде, края которых уже успели пропитаться кровью, коротким кивком головы указал на них, и вновь вернулся к рубке кореньев. Гувер опустил взгляд и, мысленно выругавшись, принялся стаскивать с себя куртку, кривясь от боли при каждом движении. К счастью раны оказались неопасными. Камни только разодрали одежду, оставив на правом боку несколько неглубоких кровоточащих и весьма болезненных царапин. Полковник уже было собирался отодрать один из рукавов от поддетой под куртку рубахи, чтобы хоть как-то перевязать рану, но был остановлен Каллатом. Эльф вытащил из напоясной сумки небольшой сверток и протянул его полковнику. Внутри свертка оказался кусок плотной ткани, пропитанный с одной стороны каким-то липким веществом, издающим едва ощутимый освежающий аромат.
— Заклей рану, — пояснил он, заметив, что Гувер медлит, рассматривая странную повязку и помедлив, добавил: — Затянет рану, отвалится.
Гувер недоверчиво покосился на эльфа, приложил кусок материи к ране и осторожно прижал, почувствовав, как по телу разлился приятный убирающий боль холодок, говорящий о том, что пропитка содержала какой-то анестетик. Буквально через пару минут боль ушла, оставив лишь небольшое онемение.
— Спасибо, — Эндрю осторожно поднялся, стараясь не делать резких движений, чтобы не дать спасть повязке, однако она даже не шелохнулась.